ОГРАНИЧЕНИЕ ПРАВА НА ЧАСТНУЮ ЖИЗНЬ В СВЕТЕ СТАТЬИ 8 ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

С момента принятия Европейской Конвенции по правам человека, Европейский Суд по правам человека рассмотрел большое количество жалоб, в которых заявители поднимали вопросы нарушения права на уважение частной жизни в разных аспектах. Особенной чертой статьи 8 Конвенции является тот факт, что она содержит как гарантии испол­нения права, так и ограничения права на уважение частной жизни.

Согласно статье 8 Конвенции: «Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции». В то же время, параграф 2 статьи 8 предусматривает исключение и указывает: «Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц» [1].

В деле Эльберте против Латвии [2] Европейский Суд по Правам Человека указал, что основная цель статьи 8 - защищать каждого человека от произвольного вмешательства со стороны государственных органов. Любое вмешательство, предусмотренное в статье 8 § 1 должны быть оправданны в соответствии с § 2, соответственно должно быть «предписано законом» и «необходимым в демократическом обществе» для одной или нескольких законных целей, перечисленных в статье. Понятие «необходимым» означает, что вмешательство должно соответ­ствовать строгим социальным потребностям и, в частности, пропор­циональной законной цели, проводимой властями (§ 103).

Из содержания параграфа 2 статьи 8 автор определяет условия, при которых вмешательство будет рассматриваться в соответствии с Конвенцией: 1. Вмешательство должно быть предусмотрено законом; 2. Это вмешательство должно быть необходимой мерой в демократи­ческом обществе; 3. Вмешательство должно быть направлено на одну из следующих целей: а) национальная безопасность, б) общественная безопасность, c) экономическое благосостояние страны, d) защита порядка и предотвращение преступлений, e) защита здоровья или нравственности, f) защита прав и свобод других лиц.

Европейский суд по правам человека в своей практике разработал практику рассмотрения дел, в которых заявлено нарушение статьи 8 Конвенции, которая сводится к следующему: Заявитель должен доказать, что имело место вмешательство в его право, гарантированное статьей 8 Конвенции. Это доказывание не обязательно должно быть основываться на фактах, иногда достаточно доказать существование национального законодательства, которое допускает вмешательство в право заявителя на неприкосновенность частной жизни и информацию, полученную заявителем о возможности такого вмешательства. Суд считает, что нарушение права на неприкосновенность частной жизни и прав, выте­кающих из статьи 8 Конвенции, часто осуществляется со стороны полиции, органов государственной безопасности и секретных служб, без того чтобы лицо, в отношении которого были применены опера­тивные следственные меры, знало об этом.

На первом этапе рассмотрения дела Суд определяет, имело ли место вмешательство согласно статьи 8 Конвенции. В подавляющем большинстве случаев Суд находит вмешательство, само государство-ответчик признает наличие вмешательства в данное право.

После того, как вмешательство было установлено, Суд опре­деляет, произошло ли это вмешательство в соответствии со статьей 8 § 2 Кон­венции. Список целей вмешательства является исчерпывающим и не предусматривает каких-либо отступлений. Возможность вмеша­тельства, ограничения права, должно быть предусмотрено законом, должно иметь законные цели.

Первым условием для законности вмешательства в право на неприкосновенность частной жизни, предусмотренным в статье 8 § 2 Конвенции, является то, что это должно быть предусмотрено национальным законодательством. Другими словами, вмешательство должно иметь правовую основу.

Под понятием «закон» подразумеваются материальные источники права. Национальные суды играют важную роль в определении этой правовой основы, поскольку они призваны толковать материальное правило, применимое к конкретному делу.

Суд постановил, что определять, является ли вмешательство «предписанным законом», должны, прежде всего, национальные органы власти компетентные толковать национальные нормы права, а Европейский Суд обладает ограниченной компетенцией проверять насколько национальные органы выполнили эту роль [3].

В деле Бронёвски против Польши [4], Суд установил «... любое вмешательство государственной власти в права должно быть законным: второй параграф статьи разрешает ограничение права только на условиях, предусмотренных законом, в то же время государства имеют право контролировать использование имущества путем применения «законов». Более того, верховенство права, является одним из основополагающих принципов демократического общества, присущим всем статьям Конвенции» (§147).

Однако принцип законности также требует, чтобы применимые положения национального законодательства были доступными, точными и предсказуемыми. Суд отмечает, что в некоторых отношениях правила неясны (...). Однако Суд должен обеспечить, чтобы способ толкования и применения внутреннего законодательства, даже если требования были выполнены, не влечет за собой последствий, не соответствующих стандартам Конвенции. С этой позиции элемент неопределенности в законодательстве и значительная широта полномочий являются вопросами, которые необходимо учитывать при определении того, нарушает ли вмешательство справедливый баланс (§ 109, 110)  [5].

В деле С. и Марпер против Соединенного Королевства [6] Суд напоминает о своей обоснованной прецедентной практике, в которой фраза «предусмотренная законом» означает, что спорная мера должна иметь основу во внутреннем законодательстве и быть совместимой с верховенством права, как это прямо упомянуто в преамбуле к Конвенции и присущей объекту и цели статьи 8. Таким образом, закон должен быть достаточно доступным и предсказуемым, то есть быть сформулированным с достаточной точностью, чтобы позволить человеку - который может запросить мнение специалиста, когда это необходимо, - исправить свое поведение. Для того чтобы внутреннее законодательство отвечало этим требованиям, оно должно обеспечить адекватную юридическую защиту от беззакония и, соответственно, четко указать пределы усмотрения, предоставленные компетентным органам и порядок их осуществления (§ 95).

В деле Ротару против Румынии [7] Суд напоминает о своей после­довательной судебной практике, согласно которой «предусмотренный законом» означает не только определенную правовую основу во внутреннем законодательстве, но и качество соответствующего закона: таким образом, он должен быть доступен человеку и предсказуемым.

Условие, что вмешательство должно быть «предписано законом», было исследовано Судом во многих рассматриваемых делах, так в деле Аманн против Швейцарии [8] Суд обращает внимание на свою устояв­шуюся прецедентную практику, согласно которой фраза «в соответствии с законом» требует не только того, чтобы спорная мера должна иметь основу во внутреннем законодательстве, но также относится к качеству закона, требуя, чтобы он был доступен заинтересованному лицу и был предсказуем в его последствиях (§ 50).

Суд разработал стандарт для понятия «закон» для обеспечения знания «закона» в разумных условиях лицом, к которому он применяется, а это означает, что закон должен соответствовать двум критериям:

a)  Доступность закона, то есть закон должен быть доступен для всех, он должен быть в определенной мере опубликован. Принцип доступности закона был выдвинут в деле Хан против Соединенного Королевства [9], в котором заявитель отметил, что нарушение статьи 8 связано с тем, что законодательство, регулирующее использование секретной прослушки, недоступно, поэтому оно не может считаться «в соответствии с законом», как это предусмотрено в статье 8 § 2 Кон­венции.

Суд напоминает, что фраза «в соответствии с законом» требует не только соблюдения внутреннего законодательства, но также относится к качеству этого закона, требуя от него совместимости с верховенством права. В контексте тайного надзора со стороны государственных органов, внутреннее право должны обеспечивать защиту от произвольного вмешательства в право человека согласно статье 8. Кроме того, закон должен быть достаточно ясным в отношении возможности предоставлять людям адекватную информацию об условиях, при которых государ­ственные органы имеют право прибегать к таким тайным мерам (§ 26).

В данном деле не существовало правовой системы, регули­рующей использование секретных устройств для прослушивания, хотя в Законе о полиции 1997 года в настоящее время предусматривается такая правовая основа. Веб-страница органов власти в то время не была общедоступной. Поэтому не было внутреннего закона, регулирующего использование секретных прослушивающих устройств в то время (§ 27).

В деле Голвелл против Соединенного Королевства [10] Комиссия установила, что не существует правовой системы, которая регулировала бы использование секретных устройств для прослушивания, хотя в Законе о полиции 1997 года было обязательство государства обеспечить соответствующую правовую основу. Регулирование в это время не было ни обязательным, ни общедоступным. Комиссия напоминает о труд­ностях, с которыми сталкивается заявитель при получении Регламента в ходе судебного разбирательства, когда полиция заявила, что она является секретной. Поэтому нет внутреннего закона, регулирующего использование секретных устройств прослушивания в то время. Следовательно, Комиссия считает, что вмешательство в настоящее дело не может считаться «законным», как того требует статья 8 (2) Конвенции (§62, 63).

б)  Предсказуемость закона. Закон должен быть предсказуемым, то есть тем, к которому он применяется, должен разумно понимать смысл и, в частности, понимать, что к нему применяется закон. Предвидимость подразумевает точность правила, которое позволяло бы индивидууму действовать соответствующим образом.

В деле Элберте против Латвии [2] заявительница жаловалась в Суд, что изъятие ткани у ее мужа без ее согласия представляет собой вмешательство в ее личную жизнь. Она утверждала, что ей не удалось выразить желание взять ткань у своего покойного мужа, так как не была проинформировано об этом вмешательстве (§ 91).

Суд ссылается на толкование, данное фразой «предписано законом» в ее прецедентной практике. В данном деле особое значение имеет то, что рассматриваемая мера должна основываться на внутреннем законода­тельстве, которое должно быть совместимо с верховенством закона, что, в свою очередь, означает, что национальное законодательство должно быть сформулировано с достаточной точностью и должны обес­печивать адекватную правовую защиту от произвола. Соответственно, национальное законодательство должно четко указывать разницу полномочий, предоставляемую компетентным органам, и порядок ее осуществления (§ 104).

Поэтому Суд приходит к выводу, что вмешательство в право заявителя на уважение его личной жизни не было «законным по смыслу ст. 8 § 2 Конвенции.

Суд также напоминает, что принцип законности обязывает государства не только уважать и применять законы, на предсказуемой и последовательной основе, но и обеспечивать в качестве необходимого элемента правовые и практические условия для их осуществления (§114)  [2].

В деле Малоун против Соединенного Королевства [11] Суд напоминает, что фраза «предписанная законом» относится не только ко внутреннему законодательству, но и к качеству «закона». Под этим выражением подразумевается совместимость закона с принципом превосходства закона, упомянутым в преамбуле к Конвенции (...). Это означает - и это ясно из цели и цели статьи 8 - что внутреннее законодательство должно обеспечивать некоторую защиту от произ­вольных нарушений прав, гарантированных параграфом 1 стать 8 (...). Однако опасность произвола возникает с большой ясностью, когда власть использует свои полномочия в тайне (...). Поскольку секретное прослушивание телефонных переговоров не может быть подвергнуто цензуре заинтересованного лица или общественности, «закон» проти­воречит верховенству права, когда предел усмотрения предоставленный государству не ограничен. Таким образом, закон должен четко определять пределы свободы усмотрения, предоставленные исполни­тельной властью, а также способы осуществления с учетом законной цели рассматриваемой меры, с тем, чтобы обеспечить этому лицу надлежащую защиту от произвола» (§ 66).

Таким образом, несмотря на возможность ограничения права личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции, предус­мотренное параграфом 2 статьи 8 Конвенции, каждое вмешательство государства в эти права гражданина должно строго соответствовать в первую очередь национальному законодательству, и после этого может быть подвергнуто на соответствие европейским стандартам прав человека в духе Конвенции.

Список литературы:

1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950, опубликованная в официальном издании «Международные договоры», 1998, том 1, с. 341.
2. Дело Эльберте против Латвии (жалоба № 61243/08) Решение от 13 января 2015 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-159135 (Дата обращения: 14.09.2018).
3. Защита права на частную и семейную жизнь, переписки и место­жительства дома [Электронный ресурс] URL: http://legeaz.net/dictionar-juridic/viata-privata-familiala-corespondenta -domiciliu-CeDo (Дата обращения: 14.09.2018).
4. Дело Брониовски против Польши (жалоба № 31443/96) решение от 22 июня 2004 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-61828 (Дата обращения: 14.09.2018).
5. Дело Байелер против Италии (жалоба № 33202 / 96) решение от 05 января 2000 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-58832 (Дата обращения: 14.09.2018).
6. Дело С. и Марпер против Соединенного Королевства (жалоба № 30562/04, 30566/04) решение от 4 декабря 2008 года (по состоянию на 14/12/2016) http://hudoc.echr.coe.int/eng?i = 001-122082 (Дата обращения: 14.09.2018).
7. Дело Ротару против Румынии (жалоба № 28341/95) решение от 05 мая 2000 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-122529 (Дата обращения: 14.09.2018).
8. Дело Amann против Швейцарии (жалоба № 27798 / 95), решение от 16 февраля 2000 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-58497 (Дата обращения: 14.09.2018).
9. Дело Хан против Соединенного Королевства (жалоба № 35394/97) решение от 12 мая 2000 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-58841 (Дата обращения: 14.09.2018).
10. Дело Говел против Соединенного Королевства (жалоба № 27237/95) решение от 14 января 1998 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-58841 (Дата обращения: 14.09.2018).
11. Дело Мэлоун против Соединенного Королевства (жалоба № 8691/79) решение от 02 августа 1984 года [Электронный ресурс] URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-57533 (Дата обращения: 14.09.2018).