СООТНОШЕНИЕ ИНТИТУТА «АФФИЛИРОВАННОСТИ» И ДОКТРИНЫ «СНЯТИЯ КОРПОРАТИВНОЙ ВУАЛИ» В ПРАВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

RATIO OF THE INSTITUTE “AFFILIATION” AND THE DOCTRINE OF “LIFTING THE CORPORATE VEIL” IN THE LAW OF THE RUSSIAN FEDERATION

Kseniya Batirshina

postgraduate of the Institute of Law and National Security of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается возможность выведения формулы соотношения института «аффилированности» и доктрины «снятия корпоративной вуали» в праве Российской Федерации. Структура изложения представленного материала исходит из определения места и роли названных правовых конструкций в российском праве. В результате проведенной оценки адаптации американского термина «аффилированность» сделан отрицательный вывод, поскольку доктрина «снятия корпоративной вуали» не воспринята российским правопорядком, а действующие положения об «аффилированности» только дезориентируют правоприменителя. Следовательно, институт «аффилированности лиц» «помещен» в корпоративное законодательство РФ либо по ошибке, либо с перспективой проведения глобального реформирования.

ABSTRACT

This article deals with the legal aspects of the possibility of deducing the formula ratio of the institute “affiliation” and the doctrine of “lifting the corporate veil” in the Law of the Russian Federation. The structure of the presentational material is based on the determination of the place and the role of the named legal constructions in the Russian law. As a result, it is made a negative conclusion, as the doctrine of “lifting the corporate veil” is not generally accepted by Russian law and order, and the existing provisions of the “affiliation” only disorient the law enforcer. Therefore, the institution of “affiliation” is “placed” in the Russian corporate law either by mistake or with the prospect of a global reform.

Ключевые слова: доктрина; «снятия корпоративной вуали»; ответственность; институт; аффилированность; связанность.

Keywords: doctrine; “lifting the corporate veil”; responsibility; institution; affiliation; connectedness.

Происхождение таких терминов как «снятие корпоративной вуали» и «аффилированность» относится к системе англо-американского права. Под данной доктриной можно понимать устанавливаемую в судебном порядке совокупность обстоятельств, которая позволяет в исключительных случаях пренебречь принципом ограниченной ответственности корпоративной личности и привлечь к ответственности контролирующих лиц, заинтересованных в получении необоснованной выгоды [1]. В свою очередь, аффилированность (affiliation, to affiliate) рассматривается в контексте доктрины «снятия корпоративной вуали», поскольку она определяет отношения лиц, находящихся в той или иной хозяйственной (экономической) зависимости. Кроме того, настоящий тезис также подтверждается выводами Л.Д. Эбралидзе, согласно которым в американском правопорядке для признания акционера аффилированным по отношению к компании определяющим является не признак обладания определенным количеством акций компании, а вся совокупность фактических обстоятельств, позволяющих суду сделать выводы о наличие или отсутствии влияния со стороны акционера [17]. Следовательно, в системе англо-американского права формулу соотношения выделенных конструкций можно определить через категории общего и частного. Например, общее – это доктрина «снятия корпоративной вуали», а частное – это аффилированность.

Не углубляясь в зарубежную историю происхождения и формирования данных конструкций, обратимся к отечественному праву, в которое российский законодатель сравнительно недавно «поместил» американский термин “affiliation” («аффилированность»). После продолжительных обсуждений в сфере обновления корпоративного законодательства был принят Федеральный закон от 05.05.2014 № 99-Ф [13], который, зафиксировав понятие аффилированности, связанности на уровне общих положений законодательства РФ, завершил оформление еще одного института права.

Таким образом, зная формулу соотношения доктрины «снятия корпоративной вуали» и «аффилированости» в системе англо-американского права, попытаемся вывести соответствующую формулу для российского права, чтобы полномерно оценить адаптацию зарубежного опыта в данной сфере. Для ответа на вопрос о соотношении «аффилированности» и «снятия корпоративной вуали» необходимо определить их место и роль в праве Российской Федерации.

С точки зрения законодательного регулирования институт аффилированности представлен в российском праве следующими положениями: ст. 53.2 Гражданского Кодекса РФ [3], ст. 4 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» [4], п. 6.1 ст. 45 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» [14], ст. 93 Федерального закона «Об акционерных обществах» [15], ст.ст. 105.1, 105.3 Налогового кодекса Российской Федерации [5]. Исходя из вышеприведенных положений, аффилированность можно трактовать и как отношения связанности лиц, отношения лиц, в которых возникает способность оказывать влияние на их деятельность, а для целей налогообложения ее можно трактовать как отношения взаимозависимых лиц. Разноплановый подход законодателя к определению аффилированности создает дополнительные сложности для органов правоприменения, которые вынуждены «изобретать велосипеды» [7]. Критерии аффилированных лиц юридического лица приведены в ст. 4 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»: распоряжение более чем 20 % общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли юридического лица; принадлежность лиц к той группе лиц, к которой принадлежит данное физическое лицо и т. д. [4]. Как не странно, но формальный перечень таких критериев, не регулирует, а только дезориентирует. Суды устанавливают аффилированность там, где ее нет, а точнее, признают ее при отсутствии формальных оснований. Например, некоторые суды поясняют, что если учредителями разных обществ являются одни и те же лица, то эти лица взаимозависимыми [8], хотя законодательством такой критерий не выделен. Опасность такой тенденции, по мнению Е.А. Суханов, состоит в том, что «... добросовестным участникам гражданского оборота придется проверять любую сделку на предмет возможной заинтересованности в ее совершении со стороны любых аффилированных лиц, что повлечет дополнительные расходы и потерю оперативности в решении хозяйственных вопросов. Вследствие этого «гражданский оборот в значительной мере утрачивает стабильность ...»» [12].

Следует отметить, что подобного рода критические замечания встречаются и у других правоведов. В частности, А.В. Габов полагает, что институт аффилированности в нынешнем его виде вне всякого сомнения нуждается в реформировании. Он предлагает начать такое реформирование с перевода иностранного термина на русский язык [2].

Что касается закрепления на законодательном уровне Российской Федерации норм, прямо фиксирующих доктрину «снятия корпоративной вуали», то в действующем законодательстве РФ таких нет. Однако есть нормы, которые можно расценивать как тенденции к пренебрежению ограниченной ответственностью юридического лица [1]. В частности, к ним относятся положения, регулирующие случаи привлечения к ответственности основного общества по обязательствам дочернего: солидарная ответственность основного хозяйственного общества (товарищества) по сделкам, заключенным дочерним обществом (товариществом) во исполнение его указаний или с его согласия, за исключением случаев голосования основного хозяйственного общества (товарищества) по вопросу об одобрении сделки на общем собрании участников дочернего общества, а также одобрения сделки органом управления основного хозяйственного общества (товарищества), если необходимость такого одобрения предусмотрена уставом дочернего и (или) основного общества (товарищества) (абз. 1 п. 2 ст. 67.3 ГК РФ) [3], абз. 1 п. 2 ст. 67.3 ГК РФ конкретизируется в специальном законодательстве п. 3 ст. 6 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» [15] и п. 3 ст. 6 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» [14], субсидиарная ответственность основного общества (товарищества) наступает при несостоятельности (банкротства) дочернего общества (товарищества) по его вине (абз. 2 п. 2 ст. 67.3 ГК РФ) [3], абз. 2 п. 2 ст. 67.3 ГК РФ конкретизируется специальным законодательством (п. 4 ст. 10, п. 1 ст. 189.23 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)») [16], а также положения, регламентирующие ответственность лиц, уполномоченных выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов юридического лица и лиц, определяющих действия юридического лица (ст. 53.1. ГК РФ) [3]. Однако данные тенденции не свидетельствуют о том, что российское законодательство находится на пути официального оформления доктрины «снятия корпоративной вуали», они лишь подтверждают возможность в исключительных случаях пренебречь корпоративной формой и ограниченной ответственностью юридического лица.

Термин «снятия корпоративной вуали» встречается и в судебной практике РФ. На высшем судебном уровне принято решение по делу «Парекс банк» [6] установлена возможность привлекать к ответственности лиц при наличии схемы обхода законодательства Российской Федерации о банковском контроле с применением аффилированных лиц (доктрина «срывания корпоративной вуали»). После его принятия судебную практику нижестоящих судов в решении вопросов, связанных с пренебрежением корпоративной формой и ограниченной ответственностью юридического лица, нельзя назвать однозначной, поскольку одни суды отрицают необходимость применения доктрины «снятия корпоративной вуали» [9], другие ее одобряют [10], а третьи, вообще, придерживаются нейтральной позиции [11]. Несмотря на неоднородность судебных позиций, российская судебная практика в данной сфере далека от англо-американской, в основе которой лежит построенный на тестировании метод анализа фактических отношений дела. Для примера, в деле American Fuel Corp. v. Utah Energy Development Co. [18] в ходе доказывания двух элементов: 1) доминирования над корпорацией (exercised complete domination); 2) наличия обмана или правонарушения (fraud or wrong); устанавливалась следующая совокупность факторов: применение средств корпорации в личных целях; соблюдение корпоративных формальностей; недокапитализация компаний; наличие в двух компаниях одних и тех же акционеров, менеджеров, работников, офисных помещений, юридических и фактических адресов, имущества, номеров телефонов и др.; соблюдается ли принцип «вытянутой руки» при совершении сделок; степень коммерческого усмотрения; способы распределения прибыли в корпорации и т. д.

Таким образом, определив, место и роль «аффилированности» и «снятия корпоративной вуали» в праве Российской Федерации, можно прийти к выводу, что для отечественного правопорядка вывести формулу соотношения исследуемых конструкций невозможно: во-первых, англо-американская доктрина «снятия корпоративной вуали» не воспринята российским правопорядком; во-вторых, нормы, касающиеся «аффилированность», выполняют функцию не координации, а, скорее всего, дезориентации. Следовательно, институт «аффилированности лиц» «помещен» в корпоративное законодательство РФ либо по ошибке, либо с перспективой проведения глобального реформирования.

Список литературы:

1. Батыршина К.А. Применение доктрины «снятия корпоративной вуали» в условия российского права // Юрист. 2015. №. 24. С. 41–45.
2. Габов А.В. Тенденции и проблемы правового регулирования взаимоотношений государства и бизнеса / А.В. Габов. // Журнал российского права. – 2015. – № 1. – С. 13–23.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 31.01.2016) // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
4. Закон РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (ред. от 26.07.2006). // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
5. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 № 146-ФЗ (ред. от 15.02.2016). // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
6. Постановление Президиума ВАС РФ от 24.04.2012 № 16404/11 по делу № А40-21127/11-98-184. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
7. Постановление Второго Арбитражного Апелляционного Суда от 25 декабря 2015 г. по делу № А29-6923/2015. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
8. Постановление Седьмого Арбитражного Апелляционного Суда РФ от 2 декабря 2014 г. по делу № А27-3794/2014. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
9. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21.01.2015 № Ф05-15548/2014 по делу № А40-52404/14-104-447. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
10. Решение Арбитражного Суда Ханты-Мансийского Автономного Округа – Югры от 11.12.2014 № А75-3259/2014. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
11. Решение Арбитражного суда Красноярского края от 16.12.2014 № А33-3867/2014. // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
12. Суханов Е.А. Сравнительное корпоративное права. – М.: Статут. 2014. С. 456.
13. Федеральный закон от 05.05.2014 № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» // Российская газета, № 101, 07.05.2014.
14. Федеральный закон от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (ред. от 29.12.2015). // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
15. Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (ред. от 29.06.2015). // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
16. Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (ред. от 29.12.2015). // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: http://base.consultant.ru (Дата обращения: 27.03.16).
17. Эбралидзе Л.Д. Признание акционера аффилированным по отношению к акционерному обществу в праве России и США // Международное публичное и частное право. – М.: Юрист, 2013, № 4 (73). – С. 41–44.
18. American Fuel Corp. v. Utah Energy Development Co., Inc., 122 F.3d 130 (2d Cir. 1997) // – [Электронный ресурс] – Режим доступа. – URL: https://law.resource.org/pub/us/case/reporter/F3/122/122.F3d.130.96-7970.972.html (Дата обращения: 10.03.2016).