СЕКУЛЯРИЗАЦИЯ ЦЕРКОВНЫХ ВОТЧИН В УСЛОВИЯХ РАЗВИВАЮЩЕГОСЯ АБСОЛЮТИЗМА. МАНИФЕСТ 1764 года

THE SECULARIZATION OF CHURCH ESTATES IN EMERGING ABSOLUTISM. MANIFESTO 1764

Angelina Poliantseva

2end year postgraduate student Kuban State Agrarian University,

Russia, Krasnodar

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается проблема взаимоотношения церкви и государства в условиях развивающегося абсолютизма, вызванная необходимостью проведения в Российском государстве секуляризационной реформы духовных вотчин и имущества церкви, для утверждения новых прогрессивных капиталистических отношений в государстве. Освещается секуляризационная программа конца 50-х гг. XVIII века и причины ее несостоятельности. Особое внимание уделяется церковной политике Екатерины II при восшествии на престол и дальнейшая смена политического курса в отношении церкви при ее правлении. Рассматриваются этапы подготовки секуляризационной реформы и сам Манифест от 29.02.1764 года, а также реакция представителей духовной иерархии и последствия проведенной реформы.

ABSTRACT

The article deals with the problem of the relationship of church and state in the conditions of growing absolutism caused the need for the Russian State secularizing reforms spiritual estates and property of the church, for the approval of new progressive capitalist relations in the country. Illuminating secularizing program late 50-ies. XVIII century and the reasons for its failure. Particular attention is paid to the church policy of Catherine II during accession to the throne, and a further change of policy in relation to the church in its direction. Considering the stages of preparation reform and itself the Manifest from 02.29.1764 year as well as the reaction of the representatives of the spiritual hierarchy and the consequences of the reform.

Ключевые слова: Секуляризация церковных вотчин; секуляризационная реформа; развивающийся абсолютизм; монастырские крестьяне; экономические крестьяне; духовные вотчины; Коллегия Экономии; Комиссия о духовных имениях; опись церковных имуществ; Манифест от 29.02.1764 года.

Keywords: Secularization of church estates; secularizing reform; growing absolutism; monastic peasants; farmers economic; spiritual patrimony; the College of Economy; the Commission about the spiritual estates; an inventory of church property; the Manifesto of 29.02.1764 year.

В истории Российского государства Русской Православной Церкви принадлежит очень важное место. В Российской империи она имела статус государственной церкви. Кроме привилегий этот статус предполага­ет тесное сотрудничество государства и церкви в разных областях общественной жизни [8, с. 140]. Одной из задач церкви явилось в условиях феодального государства идеологически освятить данный феодальный строй. Однако идеологически укрепляя и освящая текущий социально-экономический режим церковь превратилась в крупнейшего феодала своей эпохи. В целом, церковь являлась наиболее общим синтезом и наиболее общей санкцией … феодального строя, центром феодальной системы [4, с. 3]. В политической истории России начала XVIII вв. слабоизученной остается проблема взаимоотношений церкви и развивавшегося абсолютизма. В условиях развивающегося абсолютизма более не представлялось возможным сохранять за духовенством такую значительную часть земельной собственности. Юридическая секуляризация церковных вотчин была произведена в 1764 году и закреплена Манифестом Екатерины II от 29.02.1764 года, в результате которой церковь была лишена права владения и распоряжения всем своим имуществом, и была превращена в ведомство государственного управления. В период с конца XV века до середины XVI были произведены неудачные попытки государства в отношении секуляризации церковных вотчин. С конца XVI века до середины XVII века государством был избран курс, направленный на ограничение размеров церковных землевладений. До 1764 года в связи с отсутствием закона об отчуждении права владения церковью своими землями и крестьянами, в силу закона, вотчины принадлежали еще духовенству и церкви. Однако фактически окончательно этих прав церковь была лишена еще после церковной реформы Петра Великого. В ходе преобразований Петра I церковь была поставлена под контроль государства путем создания нового государственного органа – Синода и его включение в систему формирующегося абсолютизма. Тем не менее, первая фактическая попытка секуляризации была произведена в 1762 году Петром III, издавшим указ об управлении Монастырскими и Архиерейскими недвижимыми имениями. Резюмируя историю попыток государственной власти ограничить церковное землевладение начинающихся от Иоанна III, можно отметить, что шаг Петра III явился наиболее решительным. Таким образом, Петр III «вообще не стеснялся с церковью: издал приказ об удалении из церквей всех икон, кроме Христа и Богородицы, и предписал всем попам обрить бороды и носить штатское платье» [5, с. 251]. Можно отметить, что именно секуляризационная программа начала 60-х годов XVIII века явилась ключевой в политике правительства Петра III. Суть указа 1762 года сводилась к тому, что для управления церковными вотчинами была создана Коллегия Экономии, подведомственная Сенату. Особенность указа 1762 года заключалась в том, что он предписывал отстранить от управления вотчинами всех духовных лиц и назначить на их место офицеров: в Провинции и Губернии – Штаб-Офицеров, в города – Обер-Офицеров. «На основании данного от нашего Сената указа, инструкциями; прежним же не только из монашествующих и прочих духовных персон, но и из монастырских служек управителями не быть и до того их не допускать, и кон есть, тех всех отрешить» [7, с. 950]. Указом 1762 года была изменена система налогообложения монастырских крестьян, теперь вместо всех получаемых с них в пользу церкви доходов необходимо было платить единственный подушный сбор «с каждой души по рублю» сверх «подушного семигривенного оклада» [7, с. 950]. Все деньги с этих сборов поступали в полное распоряжение Коллегии Экономии. Помимо этого так же были определены ежегодные суммы на содержание Архиереев, Епархий, Семинарий и членов Синода. Естественно после предпринятых Петром III мер последовало недовольство со стороны церковных иерархов, чем воспользовалась Екатерина II.

Екатерина II взошла на престол вследствие государственного переворота и отречения от престола своего супруга Петра III. «Екатерина совершила двойной захват: отняла власть у мужа и не передала её сыну, естественному наследнику отца» [3]. В связи с нелегитимностью ее прав на престол, первоочередной задачей для Екатерины стояло юридически и идеологически обосновать свое право на управление Российской Империей. Обоснование такого права было изложено в Манифесте от 28.06.1762 года «О вступлении на престол Императрицы Екатерины II». Сам текст Манифеста был составлен очень грамотно, оказывал психологическое влияние на правоприминителя и, тем самым, волей не волей навязывал мысль, что в связи с упадком русской государственности и в ситуации практически погибающего отечества Екатерина берет на себя такую трудную ношу воцарения на Российский престол. Такое стремление объясняется прежде всего желанием защитить веру православную. Очень занимательным является именно этот факт, что защита веры православной выносится на первый план, а потом уже защита Российской Империи от «порабощения». Что в принципе не является удивительным, так как именно изданный указ 1762 года об управлении Монастырскими и Архиерейскими недвижимыми имениями, критиковался Екатериной II, назывался ею в манифесте «иноверным законом» [6, с. 3]. В Манифесте от 28.06.1762 года указывалось на то, что «закон Наш Православный Греческий возчувствовал свое потрясение и истребление своих преданий церковных, так, что Церковь Наша Греческая крайне уже подвержена оставалась последней своей опасности переменною древнего в России Православия», а Екатерина II обязуется этому препятствовать и исправить [6, с. 3]. Заняв такую позицию защитницы церкви от поруганий Екатерина смогла обеспечить себе поддержку в церковных кругах, которая ей была необходима для восшествия на престол, но как показала история это был лишь ее стратегический ход. Екатерина Великая «вслед за Вольтером и другими оракулами века признавала за религией одно политическое значение, значение необходимой узды для подлого народа. Она восхищалась проповедями Платона, целовала руки у духовенства, хотя и в тоже время писала Вольтеру, что этот обычай, по всей вероятности, скоро выведется» [2]. Тем не менее, императрица понимала всю важность и опасность религии как политической силы, и так же понимала, что религию необходимо либо привлечь на свою сторону, либо ослабить и ограничить. Екатерина II объявила меру Петра III необдуманной и 12.08.1762 года издала указ о возвращении имений, отобранных у монастырей по-прежнему в управление духовных властей и об уничтожении Коллегии Экономии. В указе Императрица указала, что «не имеем мы намерения и желания присвоить себе церковные имения; но только имеем данную Нам от Бога власть, предписывать о лучшем оных употреблении на славу Божию и пользу отечества» [6, с. 51]. В связи с чем, все движимые и недвижимые имения были возвращены в управление церкви, а Коллегия Экономии с ее Обер-офицерами и Штаб-офицерами была упразднена. Таким образом, можно сделать вывод о том, что указ от 12.08.1762 года возвратил взаимоотношения между церковью и государством назад, однако, уже 27.11.1762 года была создана специальная правительственная Комиссия о духовных имениях, призванная заняться вопросами разработки будущей секуляризационной реформы. Деятельность комиссии была регламентирована специальной инструкцией. В компетенцию комиссии входили опись духовной (синодальной, церковной, архиерейской, монастырской) собственности, а так же фиксация крестьянских повинностей. В состав комиссии вошли 3 представителя церкви и 5 светских лиц: «Новгородский Митрополит Димитрий (Сеченов), Санкт-Петербургский Архиепископ Гавриил (Кременецкий), Переяславский Епископ Сильвестр (Страгородский); обер-прокурор князь А.С. Козловский, князья А.Б. Куракин, С.В. Гагарин, сенатор граф И.И. Воронцов и статский советник Г.Н. Теплов» [6, с. 118]. Примечательным явилось то, что данную комиссию возглавляло светское лицо – Г.Н. Теплов. Необходимость создания данной комиссии объяснялась тем, что неблагоразумно воспитанные и не обученные священники неправильно, а порой и расточительно распоряжаются церковными доходами «на временные житейские попечения», и поэтому необходимо «распорядить доброе употребление недвижимых имений, Церкви Божией принадлежащих» [6, с. 118]. Для богоугодного распоряжения церковными доходами и создается специальная Комиссия о духовных имениях. Примечательно и то, что в Инструкции Комиссии о духовных имениях указывалось на необходимость восстановления недавно упраздненной Коллегии Экономии.

Параллельно с Комиссией о духовных имениях политику государства в отношении духовных владений проводила и вновь воссозданная Коллегия Экономии. Деятельность Коллегии экономии регламентировалась специальной инструкцией от 06.06.1763 года, составленной Г.Н. Тепловым. Данная инструкция имеет довольно-таки обширную преамбулу, содержащую краткий обзор законодательных актов с 1701 по 1757 гг., касающихся церковных земель и доходов, а также делается акцент на несостоятельности данных мероприятий. В соответствии с инструкцией Коллегию Экономии должен был возглавить Президент, так же в ее состав должны были войти: Вице-Президент, два Советника, два Асессора и Прокурор. В предписании инструкции отмечено, что Коллегия экономии учреждается на таком же основании как и другие коллегии. Инструкция определяла цели и задачи Коллегии Экономии. Целью являлось «расширить славу церкви святой, утвердить в ней православие и восстановить по намерению… предков наших все богоугодные дела, содержащиеся от имений доходных». Задачей Коллегии Экономии является упорядочение духовных имений. Инструкция заверяла духовенство в бескорыстных помыслах правительства, которое не имеет «намерения… лишить церковь … того достояния, которым она обогащена» [6, с. 272]. В соответствии с инструкцией от 06.06.1963 года все духовные вотчины, не отданные властям, а также хлебные и денежные сборы по окладам переходили в подведомственность Коллегии Экономии. Каждые полгода все духовные вотчины должны были рапортовать перед Коллегией Экономии о доходах и расходах. Во всех духовных вотчинах должны были вестись приходные и расходные книги, подлежащие ежегодной ревизии. В свою очередь Коллегия Экономии должна была отчитываться перед императрицей ежегодно подавая генеральную ведомость о выполненных работах, доходах, расходах, издержках. В случае необходимого дополнительного финансирования Президент Коллегии Экономии мог письменно или устно обращаться в Сенат или к Её Высочайшему Величеству. В соответствии с инструкцией Канцелярия Экономии переходила в подведомственность Коллегии Экономии. В связи с чем Коллегия Экономии держала у себя в руках внушительную финансовую базу. В инструкции особо отмечалось, что данная Коллегия не подчинена ни Сенату, ни Синоду, а самой императрице. Полномочия Синода ограничивались лишь наблюдением за духовными делами: «попечение прилагать о содержании церквей Божиих», арихиерейских домов, монастырей, Епархиальных и малых училищ, о библитотеках в больших училищах, богадельных домов, клире, церковных типографий [6, с. 274]. В полном ведомстве Архиереев, Архимандритов и Игуменов остались их собственные деревни и право в них «крестьян судом, расправою и хозяйством ведать», куда не могла вмешиваться Коллегия Экономии, а лишь могла «смотреть, чтоб сверх определенного власти с тех им определенных вотчин ничего лишнего не взимали» [6, с. 274]. Вместе с тем, и Манифест 1764 года лицемерно указывает на то, что вовсе не ставится цель отнятия церковных имуществ «на кое-либо употребление свету и его суете», а наоборот целью является «обратить на сии богоугодные дела» [6, с. 549].

Как можно представить, несмотря на то, что новое правительство пока прямо не объявляло о своих истинных намерениях провести секуляризационную реформу, но в отличие от своих предшественников оно еще более настойчиво шло к секуляризации, сочетая свои действия с осторожным политическим лавированием. Можно отметить, что уже через год из уст защитницы церкви, какой себя преподнесла Екатерина II в Манифесте «О восшествии на престол» посыпались обвинения в адрес церкви чуть ли в грабеже «Как можете вы … обладать бесчисленными богатствами, имея беспредельные владения, которые делают вас в могуществе равными царям? Вы просвещены, вы не можете не видеть, что все сие имения похищены у государства. Если вы повинуетесь законам, если вы мои вернейшие подданные, то не умедлите возвратить все то государству, что чем вы несправедливым образом обладаете» [5, с. 253].

Важнейшим мероприятием при подготовке реформы явилась опись церковных имуществ. Задача при производстве описи стояла в том, чтобы собрать как можно более полную информацию о монастырях, архиерейских домах и в целом о движимом и недвижимом имуществе духовенства. Инструкция от 06.06.1763 года закрепляла форму предоставления данных сведений, которая должна была содержать следующую информацию: географическое положение монастыря, жилые и нежилые сооружения монастыря, состав клира и монашествующих монастыря, подробное описание вотчин монастыря (пахотные, не пахотные земли, число душ, угодья, количество сборов), доходы монастыря. «К моменту секуляризации (конец февраля 1764 г.) в Комиссию поступило из коллегии 69 описей (из них: 4 – архиерейских домов, 51 монастырей и их вотчин, 12 – пустынь, 2 – архиерейских вотчин» [4, с. 114]. Беря во внимание данные сведения можно отметить, что на момент составления манифеста от 29.02.1764 года, правительство еще в полной мере не располагало данными о размерах и состоянии вотчинного хозяйства духовенства.

Итак, к началу 1764 года составление проекта секуляризационной реформы Комиссией о духовных имениях подходило к концу и 13 января проект был изложен в докладе, одобренном Екатериной II. Манифест 26.02.1764 года состоял из весьма обширной преамбулы. Вся преамбула была пронизана обоснованием того, что секуляризация является логическим завершением всей той государственной политики в отношении церковных вотчин, которая длилась с 1649 года. В преамбуле императрица отметила, что приводит труды, предпринятые предками к концу. Манифест закрепил за Коллегией Экономии казенное ведомство всех владений и крестьян раннее находившихся в ведомстве церкви. Это объяснялось тем, что управление вотчинами было тягостным для духовенства и разорительным для крестьян. Помимо всего прочего устанавливалось разделение всех монастырей и архиерейских домов, имеющих вотчины на три класса. Восстанавливались штаты для монастырей. Заштатные монастыри 31 марта 1764 года так же были разделены на три класса в зависимости от количества монашествующих. Манифест определил два викарства – Олонецкое и Севское.

Расходы на содержание епархий в соответствии со штатом были следующие: первоклассных по 33 542 руб. 5 коп. в год, второклассных по 44 500 руб в год, третьеклассных – 63 483 руб., двух викарств – 8061 руб. 60 коп., нужды Троице-Сергиевой лавры 10 070 руб. [4, с. 119]. Фактически государство получало около 1500000 руб. ежегодного дохода с духовных вотчин. Из этой суммы на содержание церквей отводилось 462 869 руб. в год, т. е 1/3 от всего дохода. 250000 отводилось на содержание инвалидов и пенсии. Таким образом, вся оставшаяся сумма, чуть более половины оставалась в полном распоряжении государства [5, с. 235]. В связи с чем, можно судить о словах императрицы, которая в своем Манифесте от 29.02.1764 года отмечает то, что она ни в коем случае не хочет отобрать церковное достояние, а отнюдь все обратить на богоугодные дела. Таким образом, в результате этой реформы государственная казна получила огромную выгоду, благодаря полуторарублевому оброку с экономических крестьян.

После секуляризационной реформы духовенство было полностью лишено своих вотчин и было переведено на фиксированные оклады. Естественно, данная реформа вызвала недовольство у духовенства, однако, члены церковной иерархии предпочитали высказываться не лично, а в переписках между собой. Одним из объяснений этому может послужить и то, что вместе с экономической независимостью церковь так же потеряла и экономическую базу для оппозиционных действий государству. Последней коллективной попыткой противостоять секуляризации была коллективная жалоба, подданная духовенством еще при Петре III, в которой нынешнее правительство сравнивалось с ханским правительством, последнее из которых даже менее притесняло церковь. Коллективная жалоба сетовала на «странный образ действий, которого нельзя было бы ожидать даже от басурманского правительства» [10]. Тем не менее, нашлись несколько представителей духовенства, которые не побоялись открыто действовать и защищать права церкви на ее неприкосновенность, опираясь на прерогативы и значимость духовной власти. Такими противниками реформы 1764 года и защитниками прав церкви явились Малороссы: Ростовский Архиепископ Арсений Мацеевич и Митрополит Тобольский и Сибирский Павел Конюскевич. В связи с чем, можно умозаключить, что именно данный факт изменил отношение Екатерины II к Малороссам и в последствии во время ее правления кафедры занимали исключительно Великорусы. Первый протест Арсения Мацеевича против секуляризационной реформы был выдвинут еще в 1763 году. Причинной протеста, поданного в Синод, стали меры, созданной Комиссии о духовных имениях, по рассылке по епархиям офицеров для производства описей духовного имущества. В марте 1764 года Арсений Мацеевич предоставил в Синод два протеста один за другим, в которых подвергал критике манифест от 12.08.1763 г. и инструкцию от 29.11.1763 г. В своем протесте Арсений отвергал все пункты инструкции комиссии о духовных вотчинах, аргументируя тем, что вмешиваться в управление делами церкви государство не имеет право, так же критиковал употребление доходов церкви на государственные нужды, а так же «предсказывал, что если такие порядки продолжатся, то скоро уничтожится все монашество, а с ним и архиерейство, и государство со всеми своими академиями и чинами обратится в государство беспоповское, протестантское или даже атеистическое» [1]. Как и духовенство в своей коллективной жалобе к Петру III, Арсений Мацеевич в своем протесте сравнивает русское правительство с татарским и турецким, отмечая, что турки обложили только данью, но не вмешивались во внутренние дела церкви, а татары даже освободили от дани и наделили новыми имениями, русское правительство же хочет присвоить все имения и изменить внутренне устройство церкви. Чего и добилось российское правительство при помощи секуляризационной реформы. Однако резкие протесты А. Мацеевича и П. Конюскевича изначально были обречены на неудачу, так как противоречили политике государства и ходу его социально-экономического развития. Главная задача, ставившаяся при подготовке реформы 1764 г. была выполнена, которая впоследствии из главной задачи была превращена в главный результат, а именно: превращение церкви в ведомство государственного управления и создание государственной монополии на церковные и архиерейские вотчины. В связи с чем, давая характеристику синодального периода П.В. Верховской констатировал тот факт, что «господство турок на православном Востоке с 1453 г. не могло так поработить веру и церковь, как их поработил в России синодальный режим» [5, с. 264]. «Важнейшим итогом реформы стала ликвидация … могущественного и полунезависимого от государства слоя духовных феодалов» [4, с. 121].

Однако отметим, что церковь продолжала получать от государства различные привилегии: субсидии, мате­риальную помощь. За церковью признавалось право собственности на широкий круг объектов – землю, сооружения и т. д. Она наделялась рядом юридических полномочий (в основном в области брачно-семейных отношений). Церковь являлась важным элементом политической системы. Она участвовала в политической жизни, в ча­стности через свое представительство в государственных органах, обладала значительными полномочиями в области воспитания и образования подрастающего поколения [9]. Однако произведенная в 1764 году реформа подорвала основы феодально-крепостнического строя, в связи с чем способствовала утверждению новых, более прогрессивных капиталистических отношений, требуемых духом времени и сложившийся политической ситуацией в мировом сообществе.

Список литературы:

1. Знаменский П.В. Руководство к русской истории/ Казань. Типография Императорского Университета. 1888 г. – 510 с.
2. Знаменский П.В. Чтения из истории русской церкви за время царствования Екатерины II / С.Н. Искюль / Екатерина II: proetconta / Сост., С.Н. Искюль. – СПб.: РХГА, 2006. – 1064 с. – Русский путь.
3. Ключевский В.О. Русская история: Полный курс лекций. В трех книгах. Книга 3. Ростов н/Д.: изд-во «Феникс», 1998. – 608 с. / Лекция LXXVI.
4. Комиссаренко А.И. Русский абсолютизм и духовенство в XVIII в.: Очерки истории секуляризационной реформы 1764 г. – М.: Изд-во ВЗПИ, 1990. – 203 с.
5. Никольский Н.М. История русской церкви / [Предисл. А.А. Круглова]. – Минск: Беларусь, 1990. – 540 с.
6. Полное собрание законов Российской империи с 1649 года, т. XVI / Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии 1830.
7. Полное собрание законов Российской империи с 1649 года, т. XVII. / Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии 1830.
8. Рассказов Л.П. Теория государства и права. Четвертое издание. – М.: РИОР: ИНФРА – М.: 2013.
9. Рассказов Л.П. Теория государства и права. Шестое издание. – М.: РИОР: ИНФРА – М.: 2014. С. 141.
10. Фирсов Н.Н. Исторические характеристики и эскизы. Том 2. Гос. изд-во, 1922, с. 59.