ОЦЕНКА  ИЗНАСИЛОВАНИЯ,  ПОВЛЕКШЕГО  БЕРЕМЕННОСТЬ  ПОТЕРПЕВШЕЙ

Пантюхина  Инга  Владимировна

канд.  юрид.  наук,  доцент  Рязанского  государственного  университета  имени  С.А.  Есенина,  заведующая  кафедрой  уголовного  права  и  процесса,  г.  Рязань

E-mail:  i.pantyuhina@rsu.edu.ru

Законодательная  конструкция  изнасилования  сформулирована  в  виде  формального  состава  преступления.  Признание  его  оконченным,  не  требует  наступления  каких-либо  последствий  для  потерпевшей,  и  даже  если  они  наступают,  то  остаются  за  рамками  оконченного  состава,  за  исключением  предусмотренных  в  качестве  квалифицирующих  или  особо  квалифицирующих  признаков,  регламентированных  в  п.  «в»  ч.  2,  п.  «б»  ч.  3  и  др.  ст.  131  УК  РФ. 

Одним  из  последствий  изнасилования  может  явиться  беременность  потерпевшей,  наступление  которой  специалисты  оценивают  неоднозначно.  И.Г.  Соломоненко  отмечает,  что  «наступление  нежелательной  беременности  в  результате  изнасилования  не  влияет  на  квалификацию»  [12,  с.  371].  Аналогичной  позиции  придерживаются  А.Б.  Борисов  и  Р.В.  Закомолдин,  указывая,  что  изнасилование,  повлекшее  беременность  потерпевшей  следует  квалифицировать  по  ч.  1  ст.  131  УК  РФ  [11,  с.  363;  2,  с.  330].  Излагая  такую  позицию,  как  правило,  авторы  ее  не  объясняют. 

В  литературе  излагается  и  иное  мнение.  Т.В.  Кондрашова  еще  более  трех  десятков  лет  назад  предлагала  закрепить  наступление  беременности  квалифицирующим  обстоятельством  ст.  117  УК  РСФСР,  поскольку  она  является  дополнительной  травмой  для  потерпевшей  [8].  Это  предложение  поддерживает  Н.В.  Тыдыкова,  аргументируя  его  тем,  что  «к  составной  части  здоровья  следует  относить  благополучное  использование  репродуктивных  способностей,  так  как  в  качестве  последствия  половых  преступлений  вероятна  беременность  и  связанные  с  ней  отрицательные  последствия  медицинского,  социального  и  экономического  характера.  Это  показывает  повышенную  общественную  опасность  деяния,  а  поэтому,  нуждается  в  выделении  в  соответствующий  квалифицирующий  признак»  [10].  Т.А.  Коргутлова,  законодательное  закрепление  в  ст.  131  УК  РФ  в  качестве  квалифицирующего  признака,  как  «изнасилование,  повлекшее  беременность  потерпевшей»  считает  вполне  обоснованным  и  справедливым  [7]. 

Против  такой  оценки  наступившей  от  изнасилования  беременности  высказывается  А.Е.  Якубов.  По  его  мнению,  наиболее  убедительные  доводы  против  нее,  приведены  А.Н.  Игнатовым,  согласно  которым  «поскольку  беременность  является  естественным,  хотя  и  не  обязательным  последствием  полового  акта,  рассматривать  ее  как  особое  последствие  нет  оснований,  и  такого  рода  последствия,  равно  как  и  возможность  тяжелых  моральных  страданий  потерпевшей,  учтены  законодателем  при  установлении  санкции  за  изнасилование»  [8].  По  замечанию  А.Е.  Якубова,  аналогичное  мнение  высказано  М.Д.  Шаргородским  и  П.П.  Осиповым.  Поддерживая  такую  позицию,  он  добавляет,  что  законодателем  предусмотрены  в  качестве  квалифицирующего  и  особо  квалифицирующего  обстоятельств  изнасилование  несовершеннолетней  и  потерпевшей,  не  достигшей  14-летнего  возраста  [8],  вероятно,  желая  тем  самым  подчеркнуть,  что  наказания  за  такие  деяния  достаточно  суровы.

Некоторые  специалисты  беременность  от  изнасилования  относят  к  одному  из  видов  неосторожных  тяжких  последствий,  являющихся  оценочным  понятием,  включенным  в  п.  «б»  ч.  3  ст.  131  УК  РФ.  Но  не  любую,  только  внематочную  и  беременность  при  наличии  противопоказаний  к  родам  и  искусственному  ее  прерыванию  [1;  3,  с.  334;  12,  с.  375;  13,  с.  280].  А.П.  Дьяченко  и  Э.Ф.  Побегайло  к  тяжким  последствиям  относят  беременность  малолетних  и  несовершеннолетних  [5,  с.  34;  13,  с.  280].  В  число  таких  последствий  беременность  включает  В.П.  Степалин  [6,  с.  445],  однако  без  ее  конкретизации,  чем  дает  основания  полагать,  что  он  имеет  в  виду  любую  беременность,  в  том  числе  протекающую  нормально  и  наступившую  у  потерпевшей  от  изнасилования  любого  возраста. 

Представленные  позиции  показывают  отсутствие  единого  подхода  к  оценке  беременности,  наступившей  в  результате  изнасилования.  Вместе  с  тем  в  них  достаточно  четко  прослеживаются  две  тенденции. 

Первая  сводится  к  тому,  что  подавляющее  большинство  специалистов  мужского  представительства  научного  сообщества  (за  исключением  В.П.  Стапалина)  беременность  потерпевшей  от  изнасилования,  не  считают  обстоятельством,  повышающим  общественную  опасность  изнасилования,  поэтому  не  придают  такому  последствию  квалификационного  значения,  в  силу  чего  охватывают  его  основным  составом  ст.  131  УК  РФ.  Однако,  учитывая,  что  наступление  беременности  в  рассматриваемом  случае  происходит  от  преступного  полового  сношения,  того,  которого  женщина  не  желала,  относить  ее  к  естественному  последствию  полового  сношения  не  вполне  корректно.  Подтверждением  этому,  служит  тот  факт,  что  беременность  от  изнасилования  составляет  единственное  социальное  показание  для  искусственного  ее  прерывания  при  сроке  до  22  недель  [9],  что  подчеркивает  особый  статус  такой  беременности.  Женское  представительство  ученых  считают,  что  беременность  от  изнасилования  следует  регламентировать  в  качестве  самостоятельного  квалифицирующего  обстоятельства  изнасилования.  Таким  образом,  не  смотря  на  то,  что  ученый  должен  быть  беспристрастен,  субъективизм  половой  принадлежности  ученого,  в  рассматриваемом  вопросе  очевиден. 

Вторая  тенденция  проявляется  в  том,  что  оценка  беременности  от  изнасилования  зависит  от  ее  протекания  и  физиологических  особенностей  потерпевшей.  В  частности,  отнесение  внематочной  беременности  к  тяжким  последствиям  обусловлено  тем,  что  она  «неизбежно  требует  оперативного  вмешательства»  [1],  а  отнесение  к  ним  наличия  противопоказаний  к  родам  и  искусственному  прерыванию  беременности  тем,  что  они  создают  угрозу  здоровью  и  даже  жизни  потерпевшей.  Беременность  в  малолетнем  возрасте  опасна  для  развивающегося  организма  и  чревата  осложнениями  дальнейшей  репродуктивной  деятельности  и  др.  Такие  обоснования  представляются  вполне  убедительными.  В  то  же  время  в  отнесении  беременности  несовершеннолетних  (в  частности  в  возрасте  от  16  до  18  лет)  к  тяжким  последствиям,  специалистами,  которые  беременность  совершеннолетней  к  таковым  не  относят,  усматривается  противоречие.  Оно  выражается  в  том,  что  вступление  в  добровольные  половые  отношения  с  лицами,  достигшими  16  лет,  по  закону  не  преследуется.  Значит,  наступление  беременности  у  таких  лиц  не  составляет  опасности  и  относить  беременность  16—18-летней  жертвы  изнасилования  к  отягчающему  обстоятельству  также  нет  оснований.  Если  отнесение  беременности  от  изнасилования  поставить  в  зависимость  от  возрастных  критериев  потерпевшей,  то  неизбежны  проблемы  сопряженные  с  ситуациями  добросовестного  заблуждения  виновного  относительно  возраста  потерпевшей,  особенно  пограничного  с  совершеннолетием.  Согласно  устоявшейся  правоприменительной  практике  при  добросовестном  заблуждении  виновного  относительно  несовершеннолетнего  возраста  потерпевшей  содеянное  оценивается  как  простое  изнасилование  (ч.  1  ст.  131  УК  РФ).  Наступление  беременности  у  несовершеннолетней  в  подобной  ситуации  ведет  к  возникновению  вопроса  об  оценке  содеянного,  который  на  практике  может  быть  разрешен  по-разному.  Исключить  такие  противоречия  и  вопросы  можно  только  одним  способом  —  признанием  наступления  беременности  от  изнасилования  тяжким  последствием  для  всех  жертв  изнасилования,  независимо  от  их  возраста. 

Психологи  подчеркивают  особую  тяжесть  социальных,  нравственных  и  психологических  последствий  беременностей  наступивших  от  изнасилований.  Они  отмечают,  что  такие  беременности  практически  всегда  воспринимаются  враждебно  и  вызывают  острое  желание  избавиться  от  них  любыми  способами.  Их  сохранение  во  всех  случаях  оказывается  вынужденным.  Посредством  более  чем  двухгодичного  наблюдения  беременностей  жертв  сексуального  насилия  группой  психологов  установлено,  что  они  встречаются  у  женщин  юного  возраста  (от  15  до  19  лет),  и  среди  многочисленных  мотивов  отказа  от  новорожденного  составляет  8—10  %  от  всех  таких  отказов  [4,  с.  33—34,  39]. 

По  утверждению  В.И.  Брутмана  в  ряде  случаев  у  забеременевших  жертв  изнасилования  в  качестве  защитного  поведения  проявляется  стремление  к  смене  места  жительства,  уходу  из  семьи,  употреблению  успокаивающих  и  наркотических  средств  (алкоголизация,  курение,  прием  транквилизаторов  и  пр.)  [4,  с.  38].  Более  опасными,  являются  выводы  психологов  о  том,  что  «особенностью  беременности  у  изнасилованных  является  то,  что  в  психологическом  плане  все  переживания,  связанные  с  ней,  своеобразно  включаются  в  картину  постстрессового  расстройства  и  как  бы  становятся  одним  из  симптомов  последнего.  ...  агрессивность,  озлобление  в  отношениях  к  новорожденному.  В  своем  апогее  («в  психотическом»…  плане)  речь  может  идти  о  детоубийстве  и  об  отказе  от  новорожденного  (отказе  от  деторождения,  садистских  проявлениях  и  пр.).  …  Острая  стрессовая  реакция  на  изнасилование  в  определенной  мере  переносится  на  ребенка,  вызывая  к  нему  отвращение  или  безразличие»  [4,  с.  38—39].  Это  отнюдь  не  все  возможные  последствия  беременности,  наступившей  в  результате  изнасилования.  Возможны  и  иные,  производные  от  нее.  Речь  идет  о  последующих  переживаниях  женщины,  отказавшейся  от  рожденного  ребенка,  от  сделанного  аборта,  особенного  неудачного,  следствием  которого  нередко  является  бесплодие  женщины  и  др.  Такие  последствия  не  имеют  юридического  значения,  поскольку  не  находятся  в  прямой  следственной  связи  с  изнасилованием.  Решения  об  аборте,  отказе  от  ребенка  принимает  сама  женщина,  и  значит,  все  последствия  и  ответственность  за  их  наступление,  ложатся  на  ее  плечи.  Однако  опосредованная  связь  здесь  очевидна,  поскольку,  если  бы  не  было  бы  изнасилования,  то  и  не  было  бы  и  таких  последствий,  они  составляют  звенья  одной  цепи  взаимосвязанных  и  взаимообусловленных  событий. 

Для  получения  представления  об  отношении  граждан  к  оценке  беременности,  последовавшей  за  изнасилованием  автор  опросила  303  респондента  (171  —  женщина  и  132  мужчины),  жителей  г.  Рязани.  Из  числа  всех  опрошенных  89,1  %  указали  на  то,  что  такая  беременность  должна  быть  признана  отягчающим  деяние  обстоятельством.  Из  числа  опрошенных  женщин  так  считают  91,2  %,  из  числа  мужчин  –  86,4  %.  Только  5,9  %  всех  опрошенных  полагают,  что  беременность  от  изнасилования  не  должна  влечь  повышенной  ответственности  (женщин  —  5,3  %,  мужчин  —  6,8  %).  5  %  респондентов  затруднились  ответить  на  данный  вопрос  (3,5  %  —  женщин,  6,8  %  —  мужчин).  Из  полученных  данных  можно  заключить,  что  независимо  от  половой  принадлежности,  граждане  считают,  что  наступление  беременности  от  изнасилования  —  это,  то  обстоятельство,  которое  должно  повышать  ответственность  виновного,  за  содеянное  им  деяние. 

В  аспекте,  рассматриваемого  вопроса  небезынтересны  результаты  проведенного  на  одном  из  форумов  сети  Интернет  опроса  женщин  на  предмет  их  действий,  в  случае  наступления  беременности  от  изнасилования.  Их  анализ  показывает,  что  68,1  %  женщин  (51,1  %  незамужних  и  17,0  %  замужних)  сделали  бы  аборт,  8,3  %  —  родили  бы  ребенка  (6,4  %  незамужних  и  2,1  %  замужних)  [2].  Аналогичный  опрос  171  женщины,  жительниц  Рязани,  дал  похожие  результаты  в  части  абортов,  но  отличные  в  части  рождения  ребенка.  71,9  %  указали,  что  сделали  бы  аборт,  26,3  %  решились  бы  на  рождение  ребенка  и  1,8  %  затруднились  ответить.  Таким  образом,  по  результатам  двух  различных  опросов,  около  70  %  женщин,  в  случае  наступления  беременности  от  изнасилования  сделали  бы  аборт,  и,  стало  быть,  подвергли  бы  себя  различного  рода  опасности,  которая  фактически  обусловлена  изнасилованием.

Изложенное  позволяет  утверждать,  что  толкование  отношения  законодателя  к  наступлению  беременности  в  результате  изнасилования  противоречиво,  и  значит  способно  привести  к  различным  судебным  решениям,  чего  следует  избегать.  Устранить  такое  противоречие,  можно  уточнением  закона  или  его  официальным  толкованием.  Поэтому,  считаем  необходимым  в  постановлении  Пленума  Верховного  Суда  РФ  указать  беременность  потерпевшей  разновидностью  иных  тяжких  последствий  от  изнасилования,  что  усилит  ответственность  виновного  за  причинение  дополнительных  страданий  потерпевшей,  и  что,  не  менее  важно  будет  отвечать  пониманию  справедливости  с  позиции  общественного  мнения. 

Список  литературы: 

1. Андреева  Л.А.  Квалификация  изнасилований:  Учебное  пособие.  СПб.,  1999.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.exjure.ru/law/news.php?newsid=63  (дата  обращения  21.03.2013).
2. Беременность  в  результате  изнасилования  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.sxnarod.com/beremennost-v-rezyltate-iznasilovaniyat.html  (дата  обращения  21.03.2013).
3. Борисов  А.Б.  Комментарий  к  Уголовному  кодексу  российской  Федерации  (постатейный)  с  постатейными  материалами  и  практическими  разъяснениями.  —  4-е  издание,  переработанное  и  дополненное.  (Серия  «Профессиональные  комментарии  законодательства  Российской  Федерации»).  Автор  комментариев  и  составитель.  А.Б.  Борисов.  —  М.:  Книжный  мир,  2011.  —  1072  с.  (С.  329).
4. Брутман  В.И.,  Ениколопов  С.Н.,  Радионова  М.С.  Нежеланная  беременность  у  жертв  сексуального  насилия  (психолого-психиатрические  аспекты  проблемы)  //  Вопросы  психологии.  —  1995.  —  №  1.  —  С.  33—40. 
5. Дьяченко  А.П.  Уголовно-правовая  охрана  прав  граждан  в  сфере  сексуальных  отношений:  Учеб.  пособие.  —  М.,  1995.  —  68  с. 
6. Комментарий  к  Уголовному  кодексу  Российской  Федерации  /  отв.  ред.  В.М.  Лебедев.  —  12-е  изд.,  перераб.  и  доп.  —  М.:  Издательство  Юрайт,  2012.  —  1359  с.
7. Коргутлова  Т.А.  Половые  преступления:  теоретические  и  практические  аспекты  //  Современное  право.  —  2009.  —  №  10.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.nauka-pravo.com/sp2009/-10-2009/polovye-prestuplenija-teoreticheskie-i-prakticheskie-aspekty.html  (дата  обращения  06.04.2013).
8. Курс  уголовного  права  в  пяти  томах.  Том  3.  Особенная  часть  /  Под  ред.  Г.Н.  Борзенкова,  В.С.  Комисарова.  —  М.:  Зерцало,  2002  //  СПС  «Гарант». 
9. О  социальном  показании  для  искусственного  прерывания  беременности:  Постановление  Правительства  РФ  от  6  февраля  2012  г.  №  98.  [Электронный  ресурс]  –  Режим  доступа.  —  URL:  http://правительство.рф/gov/results/18091/  (дата  обращения  05.04.2013). 
10. Тыдыкова  Н.В.  Насильственные  половые  преступления:  обоснованность  криминализации  и  квалификация  по  объективным  признакам:  дисс.  канд.  юрид.  наук.  Барнаул,  2008.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.dissercat.com/content/nasilstvennye-polovye-prestupleniya-obosnovannost-kriminalizatsii-i-kvalifikatsiya-po-obekti  (дата  обращения  20.03.2013).
11. Уголовное  право  России.  Общая  и  Особенная  части:  Учебник  /  Под  ред.  доктора  юридических  наук,  профессора  В.К.  Дуюнова.  —  2-е  изд.  —  М.:  РИОР,  2009.  —  664  с. 
12. Уголовное  право  России.  Практический  курс:  учебно-практ.  пособие:  учеб.  для  студентов  вузов,  обучающихся  по  специальности  «юриспруденция»  /  под  общ.  ред.  А.И.  Бастрыкина;  под  науч.  ред.  А.В.  Наумова.  —  3-е  изд.,  перераб  и  доп.  —  М.:  Волтерс  Клувер,  2007.  —  808  с. 
13. Уголовный  кодекс  Российской  Федерации:  Постатейный  комментарий  /  Науч.  ред.  Н.Ф.  Кузнецова,  Г.М.  Миньковский.  —  М.:  ЗЕРЦАЛО,  ТЕИС,  1997.  —  792  с.