МЕСТО  КОНСТИТУЦИОННОГО  НОРМОКОНТРОЛЯ  В  СУДЕБНОЙ  СИСТЕМЕ  РОССИЙСКОЙ  ФЕДЕРАЦИИ

Дзагурова  Мадина  Джабраиловна

канд.  юрид.  наук,  доцент  Северо-Осетинского  государственного  университета,  РФ,  г.  Владикавказ

Карсанов  Тимур  Казбекович

магистрант  юридического  факультета  Северо-Осетинского  государственного  университета,  РФ,  г.  Владикавказ

E-mail:  zkarsanova95@mail.ru

THE  CONSTITUTIONAL  COMPLIANCE  ASSESSMENT  IN  THE  JUDICIAL  SYSTEM  OF  THE  RUSSIAN  FEDERATION

Dzagurova  Madina 

candidate  of  Law,  docent  of  the  North-Ossetian  state  University,  Russia,  Vladikavkaz

Karsanov  Timur 

undergraduate  of  the  law  department  of  the  North-Ossetian  state  University,  Russia,  Vladikavkaz

АННОТАЦИЯ

В  статье  определено  место  органов  конституционного  нормоконтроля  в  судебной  системе  Российской  Федерации,  приведены  его  основные  характеристики.  Изучены  основные  критерии  разделения  полномочий  между  Конституционным  Судом  РФ  и  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  в  сфере  осуществления  нормоконтроля.  Предложены  пути  разрешения  проблем  нормоконтроля.

ABSTRACT

The  article  given  definition  of  a  place  of  bodies  of  the  constitutional  compliance  assessment  in  judicial  system  of  the  Russian  Federation  and  provided  its  main  characteristics.  Studied  the  basic  criteria  of  delimitation  of  powers  between  the  Constitutional  Court  and  courts  of  General  and  arbitration  jurisdiction  in  the  field  of  implementation  of  standards.  Proposed  ways  of  solving  the  problems  of  compliance  assessment.

Ключевые  слова:  конституционный  нормоконтроль;  судебная  система;  Конституционный  Суд  Российской  Федерации;  суды  общей  юрисдикции  и  суды  арбитражной  юрисдикции.

Keywords:  The  constitutional  compliance  assessment;  the  judicial  system  the  Constitutional  Court  of  the  Russian  Federation;  the  courts  of  General  jurisdiction;  the  courts  of  arbitration  jurisdiction.

Конституционный  нормоконтроль  является  важнейшей  составляющий  института  конституционной  юстиции  во  всем  цивилизованном  мире,  как  и  в  России.  В  этой  связи  в  отечественной  юридической  литературе  широко  представлены  разнообразные  глубокие  обоснования  правотворческой  компетенции  Конституционного  Суда  РФ,  правоустановительного  характера  принимаемых  им  актов,  доктринально-нормативного  характера  правовых  позиций  как  полноценных  элементов  системы  российского  права  [2,  с.  77].

Прежде  всего,  необходимо  определить  место  органов  конституционного  нормоконтроля  в  судебной  системе  Российской  Федерации.  Конституция  Российской  Федерации  устанавливает,  что  в  «исключительном»  ведении  Российской  Федерации  находится  «установление  системы  федеральных  органов  судебной  власти,  порядка  их  организации  и  деятельности,  формирование  федеральных  органов  государственной  власти»  [3,  с.  8],  а  статья  118  главы  «Судебная  власть»  определяет,  что  «судебная  система  Российской  Федерации  устанавливается  Конституцией  Российской  Федерации  и  федеральным  конституционным  законом»  [4].  Конституция  Российской  Федерации  (ст.  125,  126,  127)  вводит  высшие  суды  в  Российской  Федерации  —  Конституционный  Суд  Российской  Федерации  и  Верховный  Суд  Российской  Федерации  как  основу  системы  федеральных  органов  судебной  власти  [4].  При  этом  Федеральный  конституционный  закон  «О  судебной  системе  Российской  Федерации»  в  статье  4  «Суды  в  Российской  Федерации»  устанавливает  исчерпывающий  перечень  федеральных  судов,  входящих  в  судебную  систему  Российской  Федерации,  и  дополняет  ее  судами  субъекта  Российской  Федерации:  мировыми  судьями  и  конституционными  (уставными)  судами  субъектов  Российской  Федерации  [4].  Таким  образом,  Федеральный  конституционный  закон  «О  судебной  системе  Российской  Федерации»  включает  конституционные  (уставные)  суды  субъектов  Российской  Федерации  в  судебную  систему  Российской  Федерации,  т.  е.  относит  их  к  судебной  власти,  но  при  этом  определяет  [5,  с.  302],  что  конституционные  (уставные)  суды  субъектов  Российской  Федерации  рассматривают  отнесенные  к  их  компетенции  вопросы  в  порядке,  устанавливаемом  соответствующим  законом  субъекта  Российской  Федерации,  и  финансирование  их  происходит  за  счет  средств  бюджета  соответствующего  субъекта  Российской  Федерации

Важнейшей  характеристикой  судебного  нормоконтроля  является  установление  порядка  инициирования  рассмотрения  дел  субъектами,  обладающими  правом  обращаться  в  судебные  органы  по  вопросу  о  проверке  правомерности  принятия  нормативно-правового  акта.  Применительно  к  компетенции  Конституционного  Суда  РФ  перечень  субъектов,  уполномоченных  подавать  запросы  в  Конституционный  Суд  РФ  в  порядке  осуществления  абстрактного  судебного  конституционного  контроля,  носит  ограниченный  характер  (ч.  2  ст.  125  Конституции  РФ  [4])  и  охватывает  высшие  органы  государственной  власти  РФ  и  ее  субъектов.  Позднее  указанный  круг  субъектов  был  расширен  Конституционным  Судом  РФ  в  Постановлении  от  18  июля  2003  года  по  делу  о  проверке  конституционности  положений  статей  115  и  231  ГПК  РСФСР,  статей  26,  251  и  253  ГПК  РФ,  статей  1,  21  и  22  Федерального  закона  «О  прокуратуре  Российской  Федерации»,  предоставившем  право  Генеральному  прокурору  РФ  вносить  запросы  в  Конституционный  Суд  РФ  о  соответствии  Конституции  конституций  и  уставов  субъектов  РФ,  в  том  числе  вне  связи  с  их  применением  в  конкретном  деле  [6,  с.  79].

Большое  значение  для  размежевания  компетенции  между  Конституционным  Судом  РФ  и  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  в  сфере  реализации  нормоконтроля  имеет  определение  круга  объектов  нормоконтроля,  подвергаемых  проверке  на  соответствие  Конституции,  федеральным  законам  и  иным  нормативно-правовым  актам.  Правовым  основанием  для  этого  являются  уровень  юридической  коллизии  проверяемого  акта,  его  место  в  иерархии  нормативно-правовых  актов  и  механизмы  и  процедуры  устранения  коллизионных  ситуаций,  установленные  Конституцией.  Как  справедливо  отмечается  в  литературе,  проверка  законности  каждого  оспариваемого  законодательного  акта  косвенно  предполагает  и  оценку  его  конституционности,  вытекающую  из  существования  системно-субординационных  юридических  связей  между  Конституцией  и  базирующихся  на  ней  текущих  актов  действующего  законодательства,  поэтому  на  практике  не  всегда  возможно  провести  различие  указанных  видов  деятельности  в  сфере  осуществления  судами  нормоконтроля  [7,  с.  22].  Более  того,  анализ  практики  Конституционного  Суда  РФ  по  выполнению  функции  судебного  конституционного  контроля  свидетельствует  о  том,  что  он  довольно  широко  трактует  понятие  «конституционность»  оспариваемого  нормативно-правового  акта  и  постепенно  расширяет  круг  объектов,  проверяемых  на  соответствие  Конституции,  вторгаясь  иногда  в  компетенцию  судов  общей  и  арбитражной  юрисдикции.  Подтверждением  этой  тенденции  могут  служить  Постановления  от  18  июля  2003  года  и  от  27  января  2004  года  по  делам  о  проверке  конституционности  отдельных  положений  пункта  2  части  1  статьи  27,  частей  1,  2  и  4  статьи  251,  частей  2  и  3  статьи  253  ГПК  РФ  в  связи  с  запросом  Правительства  РФ  [8,  с.  80],  в  которых  он  фактически  лишил  права  суды  общей  юрисдикции,  возглавляемые  Верховным  Судом  РФ,  рассматривать  и  разрешать  дела  о  соответствии  конституций  (уставов)  субъектов  РФ,  нормативных  правовых  актов  Правительства  РФ  федеральным  законам  или  другим  нормативно-правовым  актам,  обладающим  более  высокой  юридической  силой,  поскольку  судебная  проверка  таких  оспариваемых  законодательных  актов  подразумевает  опосредованно  оценку  их  конституционности  и,  следовательно,  может  проводиться  только  Конституционным  Судом  РФ  в  порядке  осуществления  конституционного  судопроизводства.

Первостепенное  значение  для  законодательного  разграничения  компетенции  между  Конституционным  Судом  РФ  и  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  по  вопросам  реализации  нормоконтроля  имеет  установление  пределов  проверки  или  параметров  оценки  правомерности  оспариваемых  законодательных  актов,  влияющих  на  объем  нормоконтрольных  полномочий  каждого  из  судебных  органов.  Наиболее  широким  объемом  нормоконтроля  наделяется  Конституционный  Суд  РФ,  который  уполномочен  оценивать  конституционность  проверяемых  правовых  актов  по  различным  критериям,  как  в  порядке  осуществления  материального  конституционного  контроля,  так  и  в  порядке  формального  конституционного  контроля.  Причем,  согласно  Федеральному  конституционному  закону  "О  Конституционном  Суде  Российской  Федерации"  пределы  проверки  конституционности  оспариваемых  законодательных  актов  могут  не  совпадать  по  общему  основанию  и  охватывают  большинство  объектов  нормоконтроля,  входящих  в  его  компетенцию,  за  исключением  нормативно-правовых  актов  и  внутрифедеральных  договоров,  принятых  до  вступления  в  силу  Конституции  1993  года,  проверяемых  лишь  по  содержанию  норм  (ч.  2  ст.  86)  [9].  Во  всех  остальных  случаях  нормоконтроль  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  проводится  в  отношении  подзаконных  (ведомственных)  актов,  проверяемых  на  соответствие  федеральному  закону  либо  международному  договору  Российской  Федерации,  и  может  происходить:

1.  по  содержанию  норм;

2.  по  форме  нормативного  акта;

3.  по  порядку  подписания,  заключения,  принятия,  опубликования  или  введения  в  действие.

Наконец,  важнейшим  критерием  размежевания  полномочий  между  Конституционным  Судом  РФ  и  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  в  сфере  осуществления  нормоконтроля  является  различие  в  юридической  силе  решений  судебных  органов,  вызываемых  правовыми  последствиями  принимаемых  ими  актов  о  признании  проверяемых  законодательных  актов  противоречащими  Конституции,  федеральным  законам  или  иным  нормативно-правовым  актам,  обладающим  более  высокой  юридической  силой.  Вынесение  Конституционным  Судом  РФ  постановления  о  признании  оспариваемого  законодательного  акта  или  отдельных  его  положений  не  соответствующих  Конституции  предполагает  объявление  такого  акта  недействительным,  т.  е.  он  утрачивает  свою  юридическую  силу,  не  подлежит  применению  и  не  требует  отмены  органом,  издавшим  этот  акт.  В  то  же  время  принятие  судом  общей  и  арбитражной  юрисдикции  решения  о  признании  проверяемого  правового  акта  противоречащим  федеральному  закону  лишь  означает  подтверждение  оспариваемого  акта  недействующим  и  не  лишает  его  юридической  силы,  которое  возможно  только  по  инициативе  самого  правотворческого  органа,  издавшего  акт,  либо  в  порядке  осуществления  конституционного  судопроизводства  [7,  с.  13]. 

Как  следствие  имеющихся  различий  в  юридической  силе  решений  различных  судебных  органов,  в  сфере  нормоконтроля  обусловливается  юридическая  обязанность  судов  общей  юрисдикции  на  основании  Постановления  Конституционного  Суда  РФ  от  11  апреля  2000  года  по  делу  о  проверке  конституционности  отдельных  положений  пункта  2  статьи  1,  пункта  1  статьи  21  и  пункта  3  статьи  22  Федерального  закона  «О  прокуратуре  Российской  Федерации»  обратиться  с  запросом  в  Конституционный  Суд  РФ  о  проверке  конституционности  закона  субъекта  РФ  независимо  от  признания  его  противоречащим  Конституции  и  отказа  в  применении  недействующего  закона  в  конкретном  деле  [8,  с.  56].  Не  случайно  приведенный  вывод  Конституционного  Суда  РФ  был  воспроизведен  законодателем  в  пункте  5  статьи  195  АПК  РФ,  когда  арбитражный  суд,  объявляя  нормативно-правовой  акт  недействующим,  устанавливает  запрет  на  его  дальнейшее  применение  судами  и  иными  правоприменителями  и  тем  самым  парализует  действие  названного  акта  на  неопределенный  срок  [1].  Иной  подход,  зафиксированный  законодателем  в  статье  253  ГПК  РФ,  предусматривающий  прекращение  действия  нормативного  акта  или  его  части,  а  также  других  нормативно-правовых  актов,  основанных  на  признанном  недействующим  нормативном  акте  или  воспроизводящих  его  содержание  после  вступления  в  законную  силу  решения  суда  общей  юрисдикции,  очевидно,  расходится  с  выраженной  правовой  позицией  Конституционного  Суда  РФ.

Представляется  необходимым  для  разрешения  проблем  нормоконтроля  ускорить  подготовку  и  принятие  специального  Федерального  конституционного  закона  об  осуществлении  судами  общей  и  арбитражной  юрисдикции  нормоконтроля  и  ряда  иных  законодательных  актов,  регулирующих  создание  и  деятельность  административных  судов  в  Российской  Федерации.

Список  литературы:

1. Арбитражный  процессуальный  кодекс  Российской  Федерации  (АПК  РФ)  от  24.07.2002  №  95-ФЗ  (ред.02.11.2013)  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.consultant.ru/popular/apkrf/  (дата  обращения  02.06.2014).
2. Бондарь  Н.С.  Нормативно-доктринальная  природа  решений  Конституционного  Суда  РФ  как  источников  права  //  Журнал  российского  права.  —  2007.  —  №  4.  —  С.  75—85.
3. Комментарий  к  Арбитражному  процессуальному  кодексу  Российской  Федерации  (постатейный)  /  Под  ред.  Г.А.  Жилина.  М.,  2003.  —  С.  472.
4. Конституция  Российской  Федерации.  Принята  всенародным  голосованием  12  декабря  1993  г.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://constitution.kremlin.ru  (дата  обращения  01.06.2014).
5. Лазарев  Л.В.  Проблемы  судебного  нормоконтроля  в  решениях  Конституционного  Суда  РФ  //  Российская  юстиция.  —  2001.  —  №  2.  —  С.  8—11.
6. Постановление  Верховного  Суда  РФ  от  31  октября  1995  года  №  8  «О  некоторых  вопросах  применения  судами  Конституции  Российской  Федерации  при  осуществлении  правосудия»  //  Бюллетень  Верховного  Суда  РФ.  1996.  №  1. 
7. Постановление  Конституционного  Суда  РФ  от  16  июня  1998  года  №  19-П  по  делу  о  толковании  отдельных  положений  статей  125,  126  и  127  Конституции  Российской  Федерации  //  Собрание  законодательства  Российской  Федерации.  —  1998.  —  №  25.  —  Ст.  3004.
8. Постановление  Конституционного  Суда  РФ  от  11  апреля  2000  года  №  6-П  по  делу  о  проверке  конституционности  отдельных  положений  пункта  2  статьи  1,  пункта  1  статьи  21  и  пункта  3  статьи  22  Федерального  закона  «О  прокуратуре  Российской  Федерации»  в  связи  с  запросом  Судебной  коллегии  по  гражданским  делам  Верховного  Суда  Российской  Федерации  //  Собрание  законодательства  Российской  Федерации.  —  2000.  —  №  16.  —  Ст.  1774.
9. Федеральный  конституционный  закон  №  1-ФКЗ  «О  судебной  системе  Российской  Федерации»  (ред.03.02.2014)  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://  base.consultant.ru/cons/cgi/online.  (дата  обращения  14.05.2014).
10. Федеральный  закон  «О  прокуратуре  Российской  Федерации»//Собрание  законодательства  Российской  Федерации.  —  2003.  —  №  30.  —  Ст.  3101.