ГЕНДЕРНЫЕ  ОСОБЕННОСТИ  ПРОЦЕССОВ  САМОСОЗНАНИЯ  И  САМООТНОШЕНИЯ

Визгина  Анна  Владимировна

канд.  психол.  наук,  ст.  науч.  сотр.  факультета  психологии  МГУ  им.  М.В.Ломоносова,  г.  Москва

E-mail: 

GENDER  DIFFERENCES  OF  SELF-COMPREHENSION  AND  SELF-RELATION

Vizgina  Anna

Candidate  of  Psychology,  senior  research  scientist  of  Faculty  of  Psychology,  Lomonosov  Moscow  State  University,  Moscow

АННОТАЦИЯ

Статья  посвящена  исследованию  половых  и  гендерных  особенностей  самосознания,  защитных  тенденций,  и  их  связей  с  личностными  особенностями  и  уровнем  интеллекта.  С  помощью  корреляционного  анализа  показателей  самоописания  и  личностных  тестов  были  выявлены  особенности  самосознания,  характерные  для  носителей  феминной  и  маскулинной  идентичностей.  Были  выявлены  такие  межполовые  различия,  как  большая  гибкость  и  дифференцированность  самоотношения  у  мужчин,  по  сравнению  с  самоотношением  женщин,  которое  характеризуется  большей  целостностью  и  бинарностью,  а  также  ориентированностью  на  самопрезентацию.

ABSTRACT

The  article  is  devoted  to  the  study  of  sex  and  gender  differences  of  self-comprehension,  defense  tendencies  and  its  connections  with  personal  traits  and  intelligence  level.  With  a  help  of  correlation  analysis  of  self-description  and  personality  tests  rates  were  defined  the  peculiarities  of  self-comprehension,  typical  of  feminine  and  masculine  identities  carriers.  There  were  elicited  such  intersex  distinctions  as  high  flexibility  and  differentiation  of  men’s  self-relation  compared  to  women’s  self-relation,  which  is  characterized  by  high  holism,  binary  and  orientation  to  self-presentation. 

Ключевые  слова:  самосознание;  самоотношение;  гендерная  идентичность;  межполовые  различия;  защитные  тенденции.

Key  words:  self-comprehension;  self-relation;  gender  identity;  intersex  distinctions;  defense  tendencies. 

В  современной  отечественной  и  зарубежной  психологии  существует  достаточно  обширная  литература,  связанная  с  данной  проблематикой.  Это  и  исследования,  посвященные  гендерному  аспекту  самосознания,  в  том  числе  гендерной  (или  полоролевой)  идентичности  и  её  влиянию  на  различные  аспекты  самоотношения,  и  работы,  посвященные  анализу  различий  между  мужчинами  и  женщинами  по  самоотношению  и  уровню  самооценки  и  отдельных  ее  составляющих,  а  также,  по  предпочтению  разных  механизмов  защиты  и  способов  совладания  [1],  [5],  [6],  [14].  Так  было  обнаружено,  что  маскулинные  индивиды  (независимо  от  биологического  пола  носителя  идентичности)  характеризуются  более  высокими  самооценкой  и  уровнем  самоотношения  и  психическим  благополучием  в  целом,  чем  носители  феминной  идентичности.  Эти  различия  имеют  социальную  природу  и  объясняются  большей  ориентированностью  традиционной  европейской  культуры  на  мужчин,  чем  на  женщин.  Что  касается  различий  в  самооценке  и  самоотношении,  то  исследования  показали  их  зависимость  от  возраста  респондентов,  культурной  принадлежности,  а  также  сферы  проявления.  Так  в  подростковом  возрасте  более  высокая  самооценка  наблюдается  у  девочек,  а  в  юности  и  взрослости  —  у  мужчин.  При  этом  женщины  оценивают  себя  выше  по  параметрам  социальной  сенситивности  и  коммуникативности,  а  мужчины  —  по  физической  силе  и  доминированию  [13].

  Исследования,  связанные  с  изучением  межполовых  различий  в  защитных  механизмах,  показывают  достаточно  противоречивые  результаты.  Так  в  одном  исследовании  было  обнаружено,  что  среди  мужчин  преобладают  защитные  механизмы  по  типу  интеллектуализации,  а  среди  женщин  —  регрессии  [8];  в  другом  —  был  выявлен  некий  перевес  вытеснения  у  мужчин  и  реактивного  образования  у  женщин  [9].  Еще  одно  исследование  показало,  что  самоотношение  мужчин  менее  подвержено  влиянию  негативной  обратной  связи,  чем  самоотношение  женщин.  Автор  объясняет  это  различие  более  сильным  действием  механизмов  защиты  у  мужчин  по  сравнению  с  женщинами  [1]. 

Наше  исследование  направлено  на  выявление  различий  между  полами  не  столько  в  результирующем  самоотношении,  сколько  в  его  процессуальных  характеристиках  и  механизмах,  а  именно,  в  каких  формах  оно  осуществляется,  какими  способами  поддерживается,  как  соотносятся  между  собой  самопрезентация  и  реальное  отношение  к  себе,  а  также,  с  какими  личностными  и  интеллектуальными  особенностями  оно  связано.  Кроме  того,  мы  попытались  выявить,  как  влияет  на  самоотношение  и  представление  о  себе  степень  соответствия  своей  полоролевой  идентичности.  В  качестве  инструмента  выявления  процессуальной  стороны  самосознания  были  выбраны  Методика  Свободного  Самоописания  (МСС)  и  дополняющая  её  Методика  «Не-Я»  (в  которой  предлагается  придумать  и  описать  непохожего  по  личностным  особенностям  человека)  [3].

Текстовый  анализ  описаний  проводился  на  основании  выделенных  ранее  контент-аналитических  категорий  воплощающих  различные  речевые  защитные  стратегии  самоотношения,  способы  самопрезентации  и  типы  внутренних  диалогов  самосознания,  а  также  формальные  аспекты  самопрезентации  (интонационно-стилевые  и  лексические  показатели  текста)  [2]  .  Для  выявления  личностных  и  интеллектуальных  особенностей  были  использованы  тесты  MMPI  в  модификации  Ф.Б.  Березина,  16-факторный  личностный  опросник  Кеттелла,  опросники  МИС  (Методика  Исследования  Самоотношения)  и  КОТ  (Краткий  Ориентировочный  Тест)  [7].  В  качестве  показателя  гендерной  идентичности  (феминности-маскулинности)  использовалась  5  шкала  MMPI.  Обработка  данных  осуществлялась  с  помощью  корреляционного  анализа  между  показателями  текстов  самоописания  и  описания  «Не-Я»,  а  также  между  показателями  обоих  текстов  и  данных  опросников  (использовался  коэффициент  корреляции  Спирмена,  учитывались  значения  p<0,05).  В  исследовании  принимало  участие  130  человек  (67  мужчин  и  63  женщины  в  возрасте  от  20  до  45  лет  с  высшим  и  неполным  высшим  образованием).  Корреляции  подсчитывались  как  на  общей  выборке,  так  и  на  подвыборках  мужчин  и  женщин.  Приведем  некоторые  наиболее  интересные  результаты  исследования,  показывающие  существенные  различия  между  мужчинами  и  женщинами  в  особенностях  самоотношения,  представления  о  себе,  защитных  стратегиях  самосознания. 

Полоролевая  идентичность.  Результаты  корреляционного  анализа  5  шкалы  ММPI  с  показателями  текстов  самоописания  и  портрета  Не-Я  (внутреннего  антипода)  выявили  следующие  особенности  самосознания  4  групп  испытуемых.

Феминные  мужчины  (т.  е.  обладающие  не  соответствующей  их  полу  идентичностью)  при  описании  себя,  склонны  указывать  на  свои  слабости  и  трудности  (конструкция  «не  могу»),  а  также  выражают  общее  негативное  самоотношение.  Их  тексты  эмоционально  насыщены,  экспрессивны,  характеризуются  неуверенностью.  Своего  антипода  они  воспринимают  более  сильным,  признают  его  достоинства,  выражают  симпатию  и  уважение  к  нему. 

Самоописания  феминных  женщин  (т.  е.  обладающих  соответствующей  их  полу  гендерной  идентичностью),  насыщены  негативными  эмоциями,  пассивными  формами  личного  местоимения  (мне,  меня),  конструкциями  «люблю-не  люблю».  Они,  так  же  как  и  феминные  мужчины,  признают  преимущества  своего  антипода,  как  в  деловой,  так  и  в  семейной  сферах,  симпатизируют  ему,  однако  при  этом  приписывают  ему  недостаточную  чувствительность. 

Маскулинные  мужчины  воспринимают  своего  антипода  слабым,  тревожным,  испытывающим  проблемы  человеком.  Значимых  положительных  корреляций  маскулинности  с  показателями  самоописания  обнаружено  не  было.

В  самоописаниях  маскулинных  женщин  часто  встречается  чрезмерная  самопохвала  защитного  характера,  сленговые  выражения,  юмор.  При  этом  они  формируют  нейтральный  образ  антипода,  никак  не  связанный  с  их  собственным  Я  (т.  е.  не  ориентируются  на  него  как  на  образец,  но  и  не  самоутверждаются  за  счет  его  принижения).

Эти  результаты  в  целом  подтверждают  известные  в  литературе  данные  о  том,  что  носители  маскулинности  характеризуются  более  высокими  самооценкой  и  уровнем  самоотношения  и  психическим  благополучием  в  целом,  чем  носители  феминной  идентичности.  Феминность,  независимо  от  пола,  означает  пассивность,  слабость,  неуверенность  в  себе  и  эмоциональную  чувствительность;  маскулинность  —  силу,  уверенность  и  позитивное  самоотношение.  При  этом,  были  выявлены  некоторые  нюансы,  связанные  с  отклонением  от  гендерной  идентичности,  соответствующей  полу  индивида.  Феминность  у  мужчин  оказалась  связана  с  большей  психологической  дезадаптацией  (корреляции  с  негативным  самоотношением),  чем  феминность  женщин  (отсутствие  связи  с  негативным  самоотношением,  приписывание  бесчувственности  Не-Я).  Что  касается  женской  маскулинности,  то  защитный  характер  позитивного  самоотношения  с  ней  коррелирующего,  также  свидетельствует  о  наличии  определенных  внутренних  проблем  у  женщин,  имеющих  отклонения  в  гендерной  идентичности. 

Самокритика.  Признание  своих  недостатков  в  самоописании  характерно  для  крайне  негативно  относящихся  к  себе  женщин-испытуемых  (отрицательные  корреляции  с  закрытостью,  самоуверенностью,  саморуководством,  самоценностью,  отраженным  отношением  и  самопривязанностью  и  положительные  —  с  внутренней  конфликтностью  и  самообвинением  по  опроснику  МИС),  обладающих  такими  дезадаптивными  личностными  особенностями,  как  эмоциональная  напряженность,  тревожность,  депрессивные  тенденции  и  аффективная  ригидность,  интроверсия,  низкий  интеллект  (корреляции  со  шкалами  F,  2,6,7,  0,  методики  ММРI  и  факторами  A(-),В(-),  H(-),  O,  Q3(-),  Q4  опросника  Кеттелла).  То  есть  психологически  благополучные,  адаптивные  и  в  целом  принимающие  себя  женщины-испытуемые  при  описании  себя  не  склонны  указывать  на  свои  слабые  стороны.  Если  же  недостатки  признаются,  то  это  означает  для  них  полную  капитуляцию  и  тотальное  самоотвержение. 

У  мужчин  критические  высказывания  в  свой  адрес  при  описании  себя  оказались  не  связаны  ни  с  одним  из  параметров  самоотношения  по  МИС,  ни  с  дезадаптивными  личностными  особенностями  по  ММРI,  за  исключением  шкалы  F,  говорящей  скорее  об  отсутствии  стремления  скрывать  свои  недостатки.  Признание  у  себя  каких-то  локальных  недостатков  или  проблем  не  распространяется  на  отношение  к  себе  в  целом  и  не  связано  с  личностной  дезадаптацией.  Гибкость  и  дифференцированность  самоотношения  мужчин-испытуемых  способствуют  их  большей  толерантности  к  самокритике. 

Приведенные  данные  говорят  о  том,  что  самоотношение  женщин  более  целостно  и  менее  дифференцировано,  чем  самоотношение  мужчин,  и  характеризуется  бинарностью  (принцип  «всё  или  ничего»). 

Соотношение  Я  и  «Не-Я»  у  мужчин  и  женщин.

Признание  достоинств  «Не-Я».

Наличие  в  самосознании  позитивного  образа  «Не-Я»,  принимаемого  в  качестве  некоего  идеала,  открывает  другой  полюс  негативного  самоотношения  индивида.  Соответствующий  показатель  текста  у  женщин  оказался  связан  с  подчеркнутой  феминностью,  дезадаптивными  личностными  особенностями,  коммуникативными  проблемами,  импульсивностью,  состоянием  внутренней  напряженности,  фрустрированности  и  тенденцией  к  внутренней  конфликтности  самоотношения  (ММРI:  К  (-),  4,  5(-),  6,  8,  0  ;  16PF:  Н  (-),  О,  Q4;  МИС:  8).  Их  самоописания  насыщены  негативными  эмоциями,  самокритикой,  в  них  нет  симпатии  к  себе  и  попыток  каким-то  образом  защитить  себя.  Признание  преимуществ  непохожего  Другого  свидетельствует  о  тотально  негативном  внутреннем  состоянии  и  неприятии  себя  женщин-испытуемых,  и  наоборот  —  принимающие  и  защищающие  себя,  уравновешенные,  ориентированные  на  социум  женщины  скорее  всего  не  будут  признавать  преимуществ  «Не-Я».  Эти  результаты  подтверждают  сделанные  выше  выводы  о  специфике  самоотношения  женщин. 

Признание  преимуществ  «Не-Я»  мужчинами  также  свидетельствует  об  определенных  внутренних  проблемах  и  неудовлетворенности  собой,  что,  однако,  не  приводит  их  к  полному  отказу  от  самопринятия  и  защиты  своего  «Я».  Так  оказалось,  что  признание  достоинств  персонажа  «Не-Я»,  коррелируя  с  невротическими  личностными  особенностями  по  ММРI  (шкалы  2,3,7),  тревожностью  и  низким  самоконтролем  по  опроснику  Кеттелла  (F(-),  О,  Q3(-)),  связано,  тем  не  менее,  с  ожиданием  позитивного  отношения  со  стороны  других  (МИС:  4),  а  также  с  такими  показателями  самоописания,  как  рационализация,  самооправдание,  самопреодоление  и  сглаживание  недостатков.  Это  означает,  что  признание  преимуществ  непохожего  персонажа  испытуемыми-мужчинами  опосредуется  защитным  внутренним  диалогом  по  типу  рационализации.  Испытуемый  как  бы  говорит  своему  внутреннему  «Не-Я»:  «Да,  ты  во  многом  превосходишь  меня,  но  и  я  не  так  уж  плох,  стараюсь  быть  лучше  и  вообще,  тут  нет  моей  вины,  так  что  я  вполне  заслуживаю  хорошего  отношения  к  себе  со  стороны  других».

Таким  образом,  признающие  преимущества  «Не-Я»  женщины  не  только  более  эмоционально  захвачены,  импульсивны,  и  не  социабельны,  чем  мужчины,  но  и  не  склонны  к  поддержанию  позитивного  самоотношения  с  помощью  рационализации.  Они  как  бы  говорят  своему  внутреннему  «Не-Я»:  «Ты  превосходишь  меня  во  всем,  а  я  полное  ничтожество,  мне  нечего  сказать  в  свою  поддержку». 

Относительная  развернутость  «Я»  и  «Не-Я».

Показатель  соотношения  текстов  самоописания  и  «Не-Я»  по  развернутости  позволяет  определить  преобладание  (доминирование)  соответствующей  инстанции  в  самосознании  индивида,  отражающее  степень  самопринятия,  внутренней  целостности  и  психологического  благополучия  индивида.  Все  пары  текстов  были  разделены  на  3  группы:  1)  текст  самоописания  больше  «Не-Я»  по  количеству  фраз;  2)  текст  «Не-Я  больше  самоописания;  3)  равенство  текстов.  Группа  испытуемых,  у  которых  текст  «Не-Я»  превосходил  самоописания  по  длине  оказалась  крайне  немногочисленной,  поэтому  этот  показатель  при  подсчете  не  учитывался.  Было  выявлено,  что  большая  развернутость  самоописания  по  сравнению  с  текстом  «Не-Я»  у  мужчин  значимо  коррелирует  со  спокойствием,  уверенностью  в  себе,  социабельностью,  отсутствием  тревоги  и  самообвинения  (MMPI:  2(-),  7(-),  8(-),  0(-);  16  PF:  L(-);  МИС:  2,  9(-))  .  И  наоборот,  равенство  текстов  по  развернутости  свидетельствует  о  выраженной  тревожности,  шизоидных  тенденциях,  подозрительности  (MMPI:  1,  7,  8;  16PF:  L,  О).  У  женщин  преобладание  самоописания  по  размеру  оказалось  связано,  прежде  всего,  с  социальной  желательностью,  социальным  самоконтролем  и  ожиданием  позитивного  отношения  от  других  (MMPI:К;  МИС:  4).  Равенство  текстов  характеризуется  обратной  зависимостью  (MMPI:  К  (-);  МИС:  4(-)),  т.е.  говорит  об  отсутствии  склонности  к  социальной  желательности  и  наличии  ожидания  негативного  отношения  к  себе.  Это  означает,  что  развернутость  текста  самоописания  является  показателем  социабельности  женщины,  способности  представить  себя  в  социально-желательном  свете  с  целью  подтверждения  позитивного  отношения  от  других.  Актуализация  же  развернутого  «Не-Я»,  напротив,  отражает  трудности  в  создании  приемлемого,  социально  одобряемого  портрета  своей  личности.  Таким  образом,  полученные  результаты  являются  косвенным  свидетельством  важной  роли  мотивации  самопрезентации  в  самосознании  женщины.  Образ  «Я»,  представленный  в  самоописании  женщин  отражает  прежде  всего  её  «Я  для  других». 

Защитные  стратегии  самоотношения. 

Наиболее  эффективной  на  женской  выборке  оказывается  стратегия  защиты  самоотношения,  заключающаяся  в  полном  отрицании  своих  недостатков,  преувеличении  достоинств,  декларации  оптимизма.  Об  этом  говорят  значимые  корреляции  соответствующих  показателей  самоописания  с  социабельностью,  маскулинностью,  отсутствием  дезадаптивных  черт  и  состояний  и  позитивным  самоотношением  (ММРI:  F(-),  K,  4(-),  5,  6(-),  7(-),  8(-),  9(-);  16  PF:  О(-),Q3;  МИС:  2,  3,  8  (-),  9  (-)).

У  мужчин  высказывания  этого  типа  оказались  связаны  не  с  защитой  самоотношения  (корреляции  с  опросником  МИС  отсутствуют),  а  с  социабельностью,  экстраверсией  и  беспечностью,  т.  е.  характерологическими  чертами  (ММРI:  О(-);  16  PF:  А,  F,  Н).  При  этом  такой  параметр  самоописания  как  самооправдание,  хотя  и  коррелирует  с  неадаптивными  личностными  особенностями  (16  PF:  G(-),  L,  O,  Q4,  опросника  Кеттелла),  оказался  связан  с  самопринятием  (МИС:  6).  То  есть,  самооправдание,  в  качестве  защитной  стратегии,  позволяет,  несмотря  на  осознание  своих  недостатков,  поддерживать  высокий  уровень  самопринятия.  По-видимому,  именно  преобладание  у  мужчин  защитных  механизмов  по  типу  рационализации  и  делает  возможной  самокритику  без  тотального  самоотвержения.  На  выборке  женщин  этот  тип  защиты  «Я»  не  продемонстрировал  свою  эффективность  (высказывания  по  типу  рационализации  оказались  не  связаны  ни  с  самоотношением,  ни  с  другими  личностными  показателями). 

Анализ  отношения  к  непохожему  персонажу  позволил  выявить  ещё  один  вид  защитной  стратегии  самосознания  —  это  дискредитация  обладающего  преимуществами  «Не-Я».  Корреляции  этой  категории  с  показателями  опросников  также  различаются  у  мужчин  и  женщин.  Мужчины,  испытывающие  зависть  к  более  успешному  антиподу  и  приписывающие  ему  антипатичные  черты,  внутренне  напряжены,  аффективно  ригидны,  аутичны,  у  них  низкий  уровень  саморуководства  и  отраженного  отношения  (ММРI:  F,6,8;  16  PF:  «А»(-),  «Н»(-);  МИС:  3(-),  4(-)).  Женщины,  дискредитирующие  превосходящего  их  персонажа,  характеризуются  противоположными  чертами  -  они  не  напряжены  и  социабельны  (ММРI:  6(-),8(-)),  что  свидетельствует  о  большей  эффективности  для  них  данного  способа  защиты. 

Язык  самоописания.

Корреляции  формально-стилистических  параметров  текста  самоописания  с  полом  испытуемого  на  общей  выборке  позволил  выявить  следующие  различия  между  мужчинами  и  женщинами. 

Мужчины  значимо  чаще  женщин  прибегают  в  своих  самоописаниях  к  сверх-оценкам,  т.  е.  употребляют  слова,  выражающие  высшую  степень  позитивной  или  негативной  оценки  («прекрасно  (ый)»,  «замечательно(ый)»,  «восхитительно(ый)»,«превосходно(ый)»,«мерзко(ий)»,  отвратительно(ый)»,  «противно  (ый),  «ужасно  (ый)»,  «кошмарно  (ый)»,  «жутко  (ий)»,  «гадко  (ий)»),  пользуются  метафорами  и  излагают  свои  мысли  с  помощью  афоризмов.  Женщины,  значимо  чаще,  чем  мужчины,  описывая  себя,  прибегают  к  конструкциям  самопреодоления  («стараюсь»,  «борюсь  с  собой»),  упоминают  мыслительные  действия  («мечтаю»,  «воображаю»,  «думаю»,  «представляю»),  отмечают  свою  внутреннюю  противоречивость,  отрицают  проблемы  и  недостатки,  используют  восклицания. 

Эти  результаты  согласуются  с  полученными  в  зарубежных  исследованиях  данными  о  различиях  между  полами  в  преобладающем  направлении  защит.  Так,  если  для  мужчин  более  характерны  защиты  и  эмоции,  связанные  с  фокусированием  на  внешнем  мире  и  окружающих  людях,  и  выводящие  конфликт  и  его  переживание  во  внешний  план,  то  женщины  более  склонны  к  защитам,  связанным  с  фокусированием  на  внутреннем  мире  и  предполагающим  изменения  во  внутреннем  восприятии  событий  [11],  [12].

Самоотношение  и  интеллект.  Еще  один  интересный  результат  исследования  —  различия  в  связях  между  интеллектом  и  самоотношением  у  мужчин  и  женщин.  Так  у  мужчин  самокритика  в  самоописаниях  обнаружила  положительную  значимую  корреляцию  с  уровнем  интеллектуального  развития  (по  методике  КОТ),  т.  е.  интеллектуальные  мужчины  оказались  склонны  к  самокритике.  А  связь  уровня  интеллекта  с  таким  показателем  самоописания,  как  осознанная  противоречивость,  говорит  о  том,  что  интеллект  способствует  повышению  осознанности  своего  Я,  улучшает  рефлексию,  позволяет  видеть  собственную  противоречивость..  Этот  вывод  подтверждается  и  литературными  данными  о  том,  что  у  интеллектуально  развитых  индивидов  расхождение  между  реальным  и  идеальным  «Я»  значительно  больше,  у  людей  со  средними  способностями.

У  женщин  уровень  интеллекта  (правда,  по  фактору  «В»  опросника  Кеттелла)  оказался  отрицательно  связан  с  самокритикой  и  положительно  —  с  симпатией  к  себе,  т.  е.  женщины  с  высоким  уровнем  интеллекта  склонны  избегать  самокритику  и  выражать  симпатию  к  себе.  Связь  самокритики  с  низкими  показателями  интеллекта  у  женщин,  возможно,  отражает  дезорганизующее  влияние  тревожности,  вызванной  осознанием  собственных  недостатков,  на  выполнение  заданий  теста.  Это  подтверждается  отрицательными  корреляциями  уровня  интеллекта  (также  по  фактору  «В»  Кеттелла)  с  показателем  самоописания  «насыщенность  текста  негативными  эмоциями».

Какими  же  способами  удается  женщинам  с  развитыми  интеллектуальными  способностями  поддерживать  позитивное  самоотношение?  Для  них  оказались  характерны  высказывания,  подчеркивающие  свои  достоинства  и  выражающие  самоободрение,  преувеличенный  оптимизм,  позитивный  взгляд  на  жизнь.  Т.  е.  высокий  интеллект  женщины  используют  не  на  осознание  своих  проблемных  сторон  и  недостатков  и  их  рациональную  переработку,  как  это  делают  мужчины,  а,  наоборот,  на  попытку  максимально  защититься.  Защитный  характер  этих  высказываний  виден  в  некоем  несоответствии  их  формальной  и  содержательной  сторон:  это  либо  чрезмерная  горячность  и  экзальтированность,  либо  проскальзывающая  неуверенность,  говорящие  о  внутренних  сомнениях  в  собственной  правоте  и  попытках  их  заглушить.

У  мужчин  же  между  уровнем  интеллекта  и  защитными  высказываниями  были  обнаружены  лишь  отрицательные  связи:  с  чрезмерной  похвалой  в  свой  адрес  и  компенсацией  недостатков  достоинствами  в  самоописании.  Кроме  того,  у  них  отсутствует  антипатия  и  враждебность  к  Не-Я,  они  скорее  относятся  нейтрально  к  непохожему  персонажу,  признавая  при  этом  такие  их  преимущества,  как  успешность  в  браке  и  способность  наслаждаться  жизнью.  По-видимому,  для  этой  группы  испытуемых  наиболее  эффективной  защитой  является  интеллектуализация.  Известно,  что  интенсивное  использование  людьми  интеллектуализации  приводит  к  определенным  проблемам  в  эмоциональной  и  коммуникативной  сферах  что  и  отражается  в  приписывании  непохожему  персонажу  преимуществ  такого  рода  [10].  С  одной  стороны,  высокий  интеллект  в  подвыборке  мужчин  делает  неэффективными  грубые,  примитивные  защиты,  создавая  определенную  уязвимость  испытуемых  для  самокритики,  с  другой,  он  же  понижает  силу  эмоционального  воздействия  на  самоотношение  и  общее  психологическое  самочувствие.  Мужчины  с  низким  интеллектом,  напротив  склонны  воспринимать  Не-Я  с  враждебностью,  приписывать  ему  аморальные  качества,  а  также  переоценивать  собственные  достоинства. 

Выводы.

Таким  образом,  проведенное  исследование  позволяет  сделать  следующие  выводы. 

Были  подтверждены  известные  в  литературе  данные  о  личностных  особенностях,  самоотношении  и  самооценке,  соответствующих  женской  и  мужской  полоролевой  идентичности.  Феминность,  независимо  от  пола,  означает  пассивность,  слабость,  неуверенность  в  себе  и  эмоциональную  чувствительность;  маскулинность  —  силу,  уверенность  и  позитивное  самоотношение. 

Были  выявлены  межполовые  различия  в  интонационно-стилистических  особенностях  языка  самоописания.  Полученные  данные  являются  косвенным  подтверждением  представления  о  внешней  направленности  эмоций  и  защит  у  мужчин  и  внутренней  фокусировки  на  собственные  переживания  у  женщин.

Были  выявлены  межполовые  различия  в  процессах  самоотношения  и  самосознания.  Так  мужчины  проявляют  большую  терпимость  к  своим  недостаткам,  их  самоотношение  характеризуется  большей  гибкостью  и  дифференцированностью.  Толерантность  мужчин  к  самокритике,  способность  осознания  собственных  недостатков  и  противоречий  без  нанесения  тотального  урона  самоотношению  в  целом,  по-видимому,  связаны  с  преобладанием  у  них  защит  рационального  типа  (интеллектуализация,  рационализация).  Этот  вывод  подтверждается  и  связью  интеллектуального  уровня  мужчин  с  критичностью  к  себе  и  рефлексивностью. 

Было  обнаружено,  что  самоотношение  женщин  более  целостно  и  менее  дифференцировано,  чем  самоотношение  мужчин,  и  характеризуется  определенной  бинарностью  (принцип  «всё  или  ничего»  —  полное  самопринятие  или  полное  самоотвержение).  Это  проявляется  в  их  меньшей  толерантности  к  негативной  информации  о  себе,  а  также  в  том,  что  позитивное  самоотношение  и  психическое  благополучие  у  них  связаны  с  закрытостью  самосознания,  не  допускающего  сомнений  в  собственных  достоинствах.  Отсутствие  самокритики  сочетается  с  такими  защитными  тенденциями,  как  отрицание  недостатков,  самоприукрашивание,  подчеркнутый  оптимизм.  Выявленные  закономерности  могут  объясняться,  во-первых,  большей  эмоциональностью  женщин,  во-вторых,  более  выраженной  самопрезентационной  направленностью  их  самосознания:  способность  представить  максимально  благоприятный  «Образ  Я»  для  других  создает  основу  для  самопринятия.  Этот  вывод  согласуется  с  результатами  нашего  более  раннего  исследования  [4].

Список  литературы:

1. Бендас  Т.В.  Гендерная  психология:  учеб.  пособие.  —  Спб.:  Питер,  2009.  —  431  С.
2. Визгина  А.В.  Проблема  эмпирического  изучения  спонтанных  внутренних  диалогов  //  Вопросы  психологии.  —  2007.  —  №  1.  —  С.  101—110.
3. Визгина  А.В  «Не-Я»  и  отношение  к  самоизменению  //  Материалы  2-ой  Всероссийской  конференции  «Психология  индивидуальности».  —  М.:,  ГУ  ВШЭ.  —  2008.  —  С.  346—348.
4. Визгина  А.В.,  Пантилеев  С.Р.  Проявления  личностных  особенностей  в  самоописаниях  мужчин  и  женщин  //  Вопросы  психологии.  —  2010.  —  №  3.  —  С.  91—101.
5. Дворянчиков  Н.В.,  Носов  С.С.,  Саламова  Д.К.  Половое  самосознание  и  методы  его  диагностики:  учеб.  пособие.  –  М.:  Флинта,  Наука,  2011.  —  216  с.
6. Носов  С.С.  Теоретико-экспериментальные  аспекты  изучения  гендерных  особенностей  защитных  механизмов  //  Известия  Российского  государственного  педагогического  университета  им.  А.И.  Герцена.  Сер.  «Психолого-педагогические  науки».  СПб.  —  2010.  —  №  125.  —  С.  58—69.
7. Практикум.  Дифференциальная  психология  личности.  Методики  личностной  диагностики  (методическое  пособие).  [Под  ред.  С.Р.  Пантилеева].  —  М.:  Факультет  психологии  МГУ,  2003.  —  187  с.
8. Родионова  Д.Е.  Соотношение  типологических  особенностей  и  защитных  механизмов  личности:  гендерный  аспект  //  Вопросы  гуманитарных  наук.  —  2008.  —  №  3(36).  —  С.  331—334.
9. Романова  Е.С.,  Гребенников  Л.Р.  Механизмы  психологической  защиты:  генезис,  функционирование,  диагностика.  —  Мытищи:  Изд-во  «Талант»,  1996.  —  144  с.
10. Семенова  Т.И.  Взаимосвязь  интеллекта  и  механизмов  психологической  защиты.  Автореф.  дис.  канд.  психол.  наук:  —  М.  2004.  —  24  с.
11. Cramer  P.  The  Study  of  Defense  Mechanisms:  Gender  Implications.  The  Psychodynamics  of  Gender  and  Gender  Role.  Washington,  D.  C.:  American  Psychological  Association,  2002.  P.  81—121.
12. Brody  L.,  Mudderisoglu  S.,  Nakash-Eisikovits  O.  Emotions,  Defenses  and  Gender,  The  Psychodynamics  of  Gender  and  Gender  Role.  Washington,  D.C.:  American  Psychological  Assotiation,  2002.  P.  204—208.
13. Feingold  A.  Gender  differences  in  personality:  A  meta-analysis  //  Psychol.  Bull.,  1994.  V.  116.  №  3.  Р.  429—456.
14. Tailor  M.C.,  Hall  J.A.  Psychological  androgyny:  Theories,  methods  and  conclusions  //  Psychol.  Bull.,  1982.  V.  92.  P.  347—366.