ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ САКРАЛЬНОЙ ГЕОГРАФИИ

Период серьёзных политических и социальных потрясений, в котором живёт современный человек, требует от него всё большей когнитивной компетентности и психоэмоциональной подготовки, без которых невозможны понимание протекающих процессов, происходящих событий и творческая адаптация к социальной среде. Наука и философия, прошедшие в XX веке через «культурный поворот» (cultural turn), ориентируют современное познание на выявление и анализ культурных оснований социальных движений, политических потрясений, траекторий экономического развития, экологических кризисов. В результате каждая социальная научная дисциплина, а также некоторые естественные науки, сформировали и активно развивают пространство дискуссий и диалога с науками о культуре. Не стала исключением в этом ряду и география, получившая множество расширений в виде междисциплинарных областей познания, таких как собственно культурная география, география культуры, география искусства, этногеография и др. Данная статья посвящена анализу одного из направлений, сложившихся в результате отмеченных процессов развития научного знания – сакральной географии. В рамках нашего исследования сакральная география в совокупности её теоретических подходов и методических наработок будет рассматриваться в первую очередь как инструмент педагогики и образования. В соответствии с обозначенной выше актуальностью представляется важным выявить не только академический потенциал – какой вклад сакральная география может внести в обновление фонда научных знаний, но и прикладной потенциал, в частности возможности приложения сакральной географии к задаче развития когнитивных способностей и психоэмоциональных качеств современного человека.

Периодом формирования канона того, что позднее стало известно как «культурная география», стали 1970-е гг. Во второй половине 1970-х гг., в условиях дискуссии относительно роли идеологической компоненты в научном знании, в том числе и в географии, первые культурные географы указывали на необходимость активного использования методов социальных и гуманитарных наук для изучения не только географии в ее традиционном понимании, но и того, как различные человеческие сообщества используют пространство и время. Постмодернизм постулировал разрушение «мифа данности» мира, существующего независимо от нашего сознания, а субъект, находившийся на периферии географического дискурса, стал основой конструирования реальности, в данном случае - географической реальности. Ситуация постмодерна в географии привела к формированию феноменологических географий и проникновению в географию «парадигмы воображения».

Новейшая актуализация культурной компоненты в географии привела к тому, что традиционный географический сугубо реальный и материальный объект сместился на второй и третий план, сделав более актуальным не просто изучение пространства, но образов в пространстве и представлений о пространстве, предложенных в рамках тех или иных идентичностей и культурных традиций. В соответствии с современными тенденциями развития культурной географии в последнее время получило распространение видение культурного ландшафта как экзистенциальной среды (экзистенциального пространства) устойчивых территориальных общностей людей. Процесс освоения ландшафта связывается с двумя сторонами: географическое пространство осваивается людьми прагматически, обустраивается, но оно же осваивается ими духовно-аксиологически, знаково-символически. При таком подходе упор делается не только на изучении «материальных» форм культурного ландшафта и осязаемых результатов человеческой деятельности, но, прежде всего, на постижении духовного содержания и смыслового значения места, региона, ландшафта, их эстетических и символических характеристик. [1]

В конце XX века все более актуальными становятся иссле­дования по так называемой «сакральной географии» - системе знаний о соотнесении тех или иных объектов на земной поверхности с категориями священного. Боль­шинство работ, написанных в этом жанре, являются культурологическими по содержанию и синтезируют такие об­ласти культурного познания, как художественное творчество, религиозное искусство и религиозная философия, культурно-исторические исследования. В зависимости от того, об отечественной или зарубежной (а в случае с зарубежной – англо- или франкоязычной) науке мы ведём речь, сакральная география преимущественно попадает либо в комплекс культурной географии, либо в комплекс гуманитарной географии.

В отечественной науке сакральная география входит в ареал географии гуманитарной, которую можно определить как российскую школу культурной географии. Её главный основоположник, культуролог Д. Н. Замятин, определяет гуманитарную географию как «междисциплинарное научное направление, изучающее различные способы представления и интерпретации земных пространств в человеческой деятельности, включая мысленную (ментальную) деятельность» [2; с. 11]. Как видно, гуманитарная география вырастает из «парадигмы воображения», а потому важным элементом её научно-методологического ядра является имажинальная (образная) география, чьи корни восходят, в первую очередь, к французской научной традиции. Взаимодействуя и переплетаясь между собой в пространстве гуманитарно-географических изысканий сакральная и имажинальная географии формируют связку. В частности, отталкиваясь от того, что знание о священном часто имеет некое образное воплощение и закрепление, сакральная география активно опирается на достижения имажинальной, наработавшей концептуально-методологический и методический багаж в области изучения особенностей формирования, структуры, специфики моделирования, способов и типов репрезентации и интерпретации географических образов – «системы взаимосвязанных и взаимодействующих знаков, символов, архетипов и стереотипов, ярко и в то же время достаточно просто характеризующих какую-либо территорию (место, ландшафт, регион, страну)» [2; с. 13]. Важно, что географические образы рассматриваются как результат целенаправленной человеческой деятельности. Этот ракурс позволяет использовать географические образы как педагогические материалы, на основе изучения которых выявляется идея активности человеческих сообществ, субъектности отдельных индивидов в их диалектической связи с социокультурной средой, частью которой они являются.

Полезным образовательным инструментом, заимствованным из имажинальной географии, является создание образно-географических карт. Роль образно-географической карты заключается в сочетании визуальной знаково-символической концентрации и репрезентации знаний с интерпретацией образов. Это позволяет, с одной стороны, развивать навыки перевода между разносемиотическими системами, а с другой, навыки истолкования, интерпретации и их презентации. Создание образно-географических карт не требует особых умений в области картографирования – например, соблюдения проекций, а потому доступно и без специальной картографической подготовки.

Применение метода моделирования географических образов [3] стимулирует работу с самыми разными источниками – от текстовых описаний до музыкальных произведений, что служит развитию умений работать с различными типами источников и методов для достижения цели - познавательной или практической. С другой стороны, в соответствии с теорией моделирования географических образов речь идёт об умении работать с материалами как в рамках объективистской методологии (реконструкция, репрезентация), так и субъективистской (конструирование, презентация).

Если же говорить о развитии навыков критического мышления и анализа, один из аспектов потенциала сакральной географии и гуманитарной географии вообще связан с вниманием к структурным уровням образов пространства – от уровня, связанного с бессознательными образами до уровня сознательного конструирования культурного ландшафта как выразителя коллективной идентичности. На низшем уровне географические образы, в том числе образы сакрального, существуют в дискретном виде, и создание нарративов на следующем уровне призвано связать их, заполнив существующие лакуны. Это даёт возможность на ещё более позднем этапе использовать локальные нарративы для создания региональных идентичностей, причём «локальное» и «региональное» могут быть здесь сколь угодно пространного масштаба. Использование географически окрашенных мифов, сопряжённое с их подстройкой под существующий контекст, для реализации современных национальных задач – широко применяемый инструмент. Понимание механизмов развития географических образов и их использования в целях формирования региональных, в том числе национально-государственных идентичностей, соответствует задачам развития критического мышления у подрастающего (и уже подросшего) поколения.

Итак, в рамках современной географии признается, что культура и разного рода культурные практики, в том числе связанные с порождением символов и образов, стали важным фактором как в формировании представлений о пространстве, так и самого пространства. Это утверждение позволяет в рамках образовательной деятельности изучать пространство, в частности пространство сакрального, разворачивая все возможности критического мышления. Сакральное пространство и его составляющие – это универсально доступный (мета) текст, который можно найти в любом конце страны; это своеобразная книга, прочитав которую, ты приобретаешь глубокий опыт понимания мира и человека.

Список литературы:

1. Бубнова А. Р. Самоорганизация традиционного сельского этнокультурного ландшафта Среднего Поволжья: дис. ... канд. геогр. наук: 25.00.24. Москва, 2007. 215 с. 
2. Замятин Д. Н. Гуманитарная география: основные направления, категории, методы и модели // Культурная и гуманитарная география. 2012. Т.1, №1. С. 11 – 26.
3. Замятин Д. Н. Культура и пространство: моделирование географических образов. М.: Знак, 2006. 487 с.