ЭТНО-ТОЛЕРАНТНОСТЬ  В  СТУДЕНЧЕСКОМ  СООБЩЕСТВЕ:  ОТ  МОДЕРНА  ДО  НЕОТРАДИЦИОНАЛИЗМА

Окладникова  Елена  Алексеевна

д-р  ист.  наук,  профессор  кафедры  социологии  Российский  педагогический  университет  им  А.И.  Герцена,  РФ,  г.  Санкт-Петербург,

Е-mail :  okladnikova-ea@  yandex.ru

Переверзев Михаил  Андреевич

студент  2-ого  курса,

кафедра  методики  обучения  истории  и  обществоведения,

Российский  педагогический  университет  им  А.И.  Герцена

РФ,  г.  Санкт-Петербург,

Е-mail: 

ETHNIC  TOLERANCE  IN  THE  STUDENT  COMMUNITY :  FROM  MODERN  TO  NEOTRADITIONALISM

Okladnikova  Elena

doctor  of  history,  professor,  Department  of  sociology,  Herzen  university,  Russia,  St.  Petersburg

Pereverzev  Mikhail

student,  the  Department  of  methods  of  teaching  history   and  civics,  Russia,  St.  Petersburg

Исследование  выполнено  за  счет  гранта  Российского  научного  фонда  (проект  №  14-18-02785)

АННОТАЦИЯ

Цель  работы  —  анализ  влияния  информационной  институализации  как  фактора,  способствующего  производству  этно-толерантной  ментальности  в  студенческой  среде.  Социологического  исследование  проводилось  методом  нарративного  интервью.  Этот  метод  исследовательская  стратегия  открывает  возможность  перейти  от  «данных  опыта»,  к  «данным  далеким  от  опыта»,  т.  е.  герменевтическому  социологическому  анализу  эмпирической  информации.  В  результате  оказалось.  Это  свидетельствует,  что  уровень  межэтнической  толерантность  напрямую  зависит  от  степени  их  информационной  институалиции  студентов,  и  пока  невысок.

ABSTRACT

The  aim  of  the  article  is  analysis  of  the  impact  of  information  of  institutionalization  as  a  factor  contributing  to  the  production  of  ethno-tolerant  mentality  among  students.  A  sociological  data  was  collected  by  means  of  narrative  interviews,  as  a  research  strategy.  This  opens  up  the  opportunity  to  move  from  «data»  to  «data  which  is  far  from  experience»,  i.e.  hermeneutic  sociological  analysis  of  empirical  data.  As  a  result  we  can  notice  the  level  of  ethnic  tolerance  depends  on  the  level  of  their  information  institualizaition,  and  it  is  still  low.

Ключевые  слова:  этно-толерантность;  студенческое  сообщество;  традициональизм;  неотрадиционализм;  модерн.

Ключевые   слова:  ethno-tolerance;  student  community;  traditionalism;  neo-traditionalism;  modernism.

Производство  этно-толерантной  ментальности  в  студенческой  среде  в  условиях  интенсификации  мобильности  современного  сетевого  общества  —  процесс  многоплановый,  т.  е.  требующий  рассмотрения  с  позиций  различных  научных  подходов  (психологического,  социологического,  философского,  экономического,  педагогического  и  др.).  Одной  из  особенностей  процесса  производства  этно-толерантности  в  молодежной  (студенческой)  среде  является  сложность,  а  именно  этого  опосредованность  производства  многочисленными  факторами  (экономическими,  политическими,  социальными  институциональными)  его  затрудняющими.  Среди  институциональных  факторов  выделяются  институализация  границ  (свой/  чужой),  деятельности  и  информационная  институализация.  Информационная  институализация  включает  навыки,  традиции,  способы  производства  идей,  создающих  и  обстраивающих  социальные  миры.  Такими  идеями  (в  гегелевском  смысле  этого  понятия)  являются  идеи,  программирующие  практики  социальной  ориентации,  конструирующие  ценностно-нормативные  системы  различных  типов  и  оснований:  от  традиционалистской,  до  модернисткой  и  неотрадиционалистской.  Согласно  мысли  А.  Лефевра:  «Идея  производит  мир,  после  чего  природа  производит  человека,  в  свою  очередь  производящего,  путем  борьбы  и  труда,  одновременно  —  историю,  знание  и  самосознание,  то  есть  Дух,  который  воспроизводит  начальную  и  конечную  Идею»  [1].

Первичная  социологическая  информация,  необходимая  для  выявления  и  анализа  особенностей  информационной  институализации  студентов  РГПУ  им.  А.И.  Герцена  (Санкт-Петербург),  как  фактора,  способствующего  производству  их  этнической  толерантности,  была  получена  в  результате  качественного  социологического  исследования,  проведенного  методом  нарративного  интервью.  В  исследования  приняли  участие  студенты  младших  курсов  (1—2  курсы),  (N=15)  двух  факультетов  РГПУ:  математики  и  социальных  наук.  Данные,  которые  мы  получили,  используя  нарративное  интервью  как  метод  исследования,  представляют  интерес  в  силу  следующих  особенностей:  1)  личной  формы  изложения  видения  проблемы,  2)  индивидуальности  свидетельства,  наполненного  как  субъективным,  так  и  социальным  содержанием,  3)  возможности  выявить  уровень  понимания  студентами  особенностей  социальных  процессов,  которые  происходят  в  современном  российском  обществе,  4)  возможность  исследователю  создать  модель  информационного  образа  общества,  в  котором  живут  студенты.

Для  проведения  нарративного  интервью  нами  была  разработан  специальный  вопросник,  который  состоял  из  5-ти  вопросов.  Первый  вопрос:  «Считаете  ли  вы  себя  толерантным»  был  направлен  на  то,  чтобы  респондент  смог  определить  свою  степень  приятия/неприятия  ситуации  контакта  с  различными  аспектами  «инаковости».  Эта  инаковость  репрезентировала  себя  в  образах  «другого»,  «чужого»,  «незнакомого»,  «иноэтничного».  Этот  вопрос  предоставлял  материал  для  анализа  особенностей  менталитета  наших  респондентов,  т.  е.  возможность  выделить  среди  них  носителей  ментальности  европейского  модерна,  традиционалистской  ментальности  или  приверженцев  неотрадиционалисткого  менталитета  (идеологии  этнофутуризма,  национал-сепаратизма,  национал-фашизм  и  т.  п.а).  Отвечая  на  остальные  вопросы,  респонденты  рассказывали  о  том,  какие  сказки,  пословицы  и  имена  народов  мира  они  знают.  В  ответах  на  эти  вопросы  респонденты  раскрывали  перед  нами  широту  своей  этнокультурной  любознательности  и  этнокультурной  компетентности.  Ответы  на  все  пять  вопросов  рассматривались  нами  как  индикаторы,  высвечивающие  уровень  информационной  институализации  респондентов.  Уровень  информационной  институализации  находится  в  прямой  зависимости  от  этнокультурной  любознательности  и  этнокультурного  кругозора  студентов.  В  силу  того,  что  объем  статьи  не  позволяет  нам  опубликовать  подробный  анализ  ответов  респондентов  на  остальные  пять  вопросов,  укажем,  что  ответы  на  эти  вопросы  показывают  уровень  межэтнической  толерантность,  в  зависимости  от  влияния  когнитивных  образовательных  практик,  в  которые  были  погружены  наши  респонденты,  как  представители  студенческого  сообщества  младшего  возраста.

Первый  вопрос:  «Считаете  ли  вы  себя  толерантным  (ой)?»  определял  степень  приятия/неприятия  респондентом  ситуации  контакта  с  различными  аспектами  «инаковости».  Из  15  опрошенных  респондентов,  8-мь  респондентов  (54  %),  сказали,  что  они  считают  себя  толерантными  в  отношении  трудовых  мигрантов  и  представителей  других  этнокультурных  традиций,  а  и  по  жизни  вообще.  Две  респондентки  (13  %)  ответили,  что  не  являются  толерантными.  33%  респондентов,  либо  испытывали  затруднение  в  ответе  на  этот  вопрос,  либо  использовали  частицу  «если»,  отвечая  на  этот  вопрос  (рис.  1).  В  гендерном  измерении  ответы  распределились  следующим  образом:  13  %  (девушки)  и  0  %  (молодые  люди)  оказались  носителями  интолерантного  мировоззрения.  Из  числа  сомневавшихся  в  ответе  на  этот  вопрос  оказалось  40  %  юношей  и  60  %  девушек. 

«Нууу,  тяжело  оценить  мне.  Может  быть,  скорее  да,  чем  нет»  [2].

Рисунок  1.  Уровень  общей  этнокультурной  толерантности  респондентов  (самооценка)

Большинство  людей  склонны  позиционировать  себя  как  люди  позитивно  настроенные  на  контакт  с  «другим»,  «яужим»,  «этно-трудовым  мигрантом»,  а  также  коммуникабельными  и  открытыми.  Эта  группа  респондентов  на  первый  вопрос  давала  четкий  и  однозначный  «Да»,  и  не  была  склонна  к  комментариям  по  этому  поводу.  Такое  однозначное  и  категоричное  «Да»  может  быть  свидетельством,  либо  того,  что  эти  студенты  (преимущественно  девушки)  стараются  позиционировать  себя  перед  исследователем  как  личности  политкорректные  и  бесконфликтные,  либо  как  люди,  которые  разделяют  ментальность  европейского  модерна. 

«Да,  стараюсь  быть  толерантной,  уважать  другую  культуру  и  другой  народ»  [3].

Сегодня  для  жителей  Петербурга  основными  признаками  ментальности  европейского  модерна,  информация  о  которых  нами  была  собрана  на  основе  анализа  Интернет-документов,  научной  и  краеведческой  литературы,  являются:  рационализм,  релятивизм,  индивидуализм,  капитализм,  либерализм  и  т.  д.  Именно  эти  принципы  определяют  жизнь  «своих»  —  жителей  Петербурга,  как  населения,  принимающего  «чужих»,  «приезжих»,  «этно-трудовых  мигрантов».  В  силу  того,  что  для  цивилизации  модерна  свойственно  наличие  множественности  форм  проявления  (от  зарождения  цивилизации  европейского  модерна,  до  радикального  модерна  и  постмодерна,  для  Санкт-Петербурга  на  долгие  годы  такими  принципами  стали:  в  экономической  сфере  —  логика  рынка  и  международной  торговли;  в  политической  сфере  —  ориентация  на  институты  светского  общества;  в  сфере  государственного  управления  —  установка  на  имперское  (в  европейском  смысле)  могущество  государственной  системы,  формирование  идеи  национальной  самостоятельности  государства;  в  социальной  сфере  —  усложнение  и  усложнение  социального  состава  общества;  в  научной  сфере  —  появление  политико-философской  мысли,  её  диверсификация;  в  духовной  сфере  —  разделение  власти  церкви  и  власти  государства.  Сторонники  ценностей  цивилизации  модерна  европейского  просвещения  из  числа  жителей  Санкт-Петербурга  в  радикальном  своём  варианте  сегодня  маркируют  себя  символическим  знаком  в  виде  белой  ленточки.  Идеалы  и  ценностей  этой  части  городского  сообщества  чужды  численно  превышающим  их  городским  сообществам,  ориентированным  на  идеалы  традиционализма  и  неотрадиционализма. 

Тем  не  менее,  из  рассуждений  респондентов,  склонных  к  рефлексии,  становится  понятным,  что  они  предпочитают  говорить  о  своей  толерантности  в  отношении  «другого»,  «чужого»,  используя  частицу  «если».  Такое  употребление  оговорки  «если»  указывает  на  настороженное  отношение  к  самому  термину  «толерантность». 

«Если  мы  будем  рассматривать  толерантность,  как  принятие,  уважение  менталитета,  культуры,  интересов  людей  других  народов,  то  я  могу  сказать,  что  культура  и  традиции  других  стран  мне  не  совсем  понятны.  Если  сравнивать  русскую  цивилизацию  с  европейской,  то  мне  тяжело  принимать  их  взгляды.  В  целом,  я  —  толерантный  человек,  но  категоричный  в  своих  суждениях,  что  касается  нравственных  аспектов»  [4].

«В  некоторой  степени  да,  если  мы  рассматриваем  толерантность,  как  уважение  к  другим  людям,  к  явлениям  других  обществ.  Но  я  не  могу  сказать,  что  я  толерантен,  когда  приходят  ко  мне  в  дом  и  начинают  наводить  свои  порядки.  Но,  в  целом,  я  толерантен»  [6].

«Скорее  да,  чем  нет.  Но  само  понятие  «толерантность»  очень  «скользкое»  [6].

Настороженность,  неуверенность,  сомнения,  на  которые  указывает  частица  «если»  в  ответах  наших  респондентов,  свойственна  людям  —  носителям  традиционалистского  менталитета,  а  не  менталитета  цивилизации  европейского  модерна.  Основными  характеристиками  этого  типа  ментальности,  свойственной  нашим  респондентам,  как  представителями  студенческого  сообщества,  являются:  1)  установка  на  свой  особый  путь  развития,  базирующийся  на  самобытности,  духовности,  приверженности  традициям,  народности  и  соборности;  2)  использование  азиатского  пространства,  очерченного  государственными  границами,  как  фокуса  приложения  политических,  экономических  и  духовных  интересов;  3)  азиатско-центрированная  российская  государственность  приобретает  сакральный  смысл,  нарушение  которого  грозит  серьезными  потрясениями;  4)  примат  традиционной  религии  и  её  приоритета  в  культурной  и  духовной  жизни  общества,  использование  этого  приоритета  в  политике;  5)  установка  на  язык  власти,  в  системе  которого  происходит  подмена  знания  верой;  6)  установка  на  интересы  веры  и  государства  против  интересов  общества,  и  далее:  замена  общегосударственных  интересов  задачами  управления  территориальными  ресурсами  и  сохранение  властного  режима;  7)  обращение  к  ценностям  исторического  прошлого,  которые  консолидируют  общество,  а  не  к  достижениям  будущего;  8)  представление  о  гражданстве  как  верности  русским  национально-культурным  идеалам,  а  не  ценностям  реальной  политики.  Традиционалистская  доминанта  в  системе  ценностных  ориентаций  городского  сообщества  Санкт-Петербурга,  часть  которого  являются  наши  респонденты,  поддерживается  двумя  группами  городского  населения,  ориентированными  на:  1)  на  обращение  к  ценностям  патриотического  прошлого  (военно-исторические  ценности  и  имперско-патриотические  идеи,  маркированные  символикой  георгиевской  ленточки);  2)  формирование  этнических  диаспор,  преимущественно  кавказских  и  среднеазиатских  (реализующих  свою  деятельность,  в  основном,  в  области  полутеневой  рыночной  экономики  разного  типа).  Представители  этнических  диаспор  и  трудовые  мигранты  в  силу  своей  социокультурной  и  ментальной  (культура  ислама)  доминант  сегодня  не  склонны  поддерживать  ни  традиционалистские  сообщества  города,  ни  «коренных  петербуржцев».  Это  люди,  которые  в  отличие  от  приезжавших  учиться  или  работать  в  Россию  выходцев  из  ныне  бывших  республик  Средней  Азии  и  Кавказа  1990-х  гг.,  знавших  русский  язык,  имевших  через  советскую  систему  образования  связи  с  Россией,  полностью  утратили  эту  связь.  Современные  трудовые  мигранты  —  продукты  политики  дерусификации  образования  и  культуры  в  Таджикистане,  Узбекистане,  Азербайджане.  Со  школьной  скамьи  им  рассказывают  о  российском  колониализме,  а  общество,  в  котором  они  выросли,  испытывает  процесс  архаизации  общественных  отношений  [7].

Среди  респондентов,  принявших  участие  в  исследовании,  нам  не  удалось  выявить  людей,  которые  активно  являются  сторонниками  неотрадиционалистской  ментальности,  или  разделяют  идеологию  неотрадиционализма.  Тем  не  менее,  среди  студентов  старших  курсов  факультета  социальных  наук  РГПУ  им.  А.И.  Герцена  такие  люди  есть.  В  основном,  это  девушки,  которые  не  скрывают  свою  связь  с  неонационалистическими  группировка  Санкт-Петербурга  [8].  Этим  девушкам  нравятся  лозунги  «Россия  для  русских»,  «Мы  не  хотим  топить  в  толерантности  нашу  страну,  которая  и  так  тонет  в  море  этно-трудовых  мигрантов,  обслуживающих  за  гроши  правящую  леволиберальную  элиту  России»  и  т.  п.  Свою  приверженность  идеологи  неонационализма  эти  девушки  объясняли  тем,  что  они  «устали  от  приставаний  «черных»  на  улице»,  «постоянной  угрозы  уличного  вооруженного  конфликта  в  «черными»  для  их  друзей-юношей»,  «размывания  русской  культуры  в  силу  вторжения,  например,  исламской  культурной  традиции  в  сферу  повседневной  городскоц  культуры.  Например,  такими  вторжениями  они  называли  девушек  в  хиджабах  на  улицах  и  в  университете,  увеличение  числа  мечетей  и  исламских  молельных  домов  в  городе,  «захват  рынков»  представителями  исламизированного  городского  сообщества  и  т.  п.

Таким  образом,  информационная  институализация  как  фактор  производства  этно-толерантной  ментальности  в  студенческой  среде  оказывает  важное  значение  на  такие  все  другие  факторы  институализации  (границы  и  деятельности).  Как  показало  наше  исследование,  информационная  институализация  недостаточно  поддерживается  глубиной  и  широтой  этно-культурной  информации,  формирующей  ментальность  и  этнокультурный  кругозор  наших  респондентов.  Косвенным,  но  от  того  не  менее  значимым  доказательством  тому  является  частица  «если»,  которой  большинство  из  наших  респондентов  сопровождало  ответ  на  наш  вопрос:  «считают  ли  они  себя  толерантными  людьми»,  когда  мы  просили  их  описать  свое  отношение  к  «чужим»,  «приезжим»,  «этно-трудовым  мигрантам».

Большинство  наших  респондентов  определили  себя  как  люди  толерантные  54  %,  т.  е.  обозначили  себя  как  носители  мировоззрения  цивилизации  европейского  модерна  с  оговоркой.  46  %  обозначили  себя  как  носителей  ментальности  традиционалистской  цивилизации.  Приверженцев  неотрадиционалистской  ментальности  среди  наших  респондентов  не  оказалось.

Ответы  респондентов  на  остальные  пять  вопросов,  подтвердили  наши  выводы  о  том,  что  из  уровень  межэтнической  толерантность  напрямую  зависит  от  степени  их  информационной  институалиции,  и,  увы,  пока  оказывается  недостаточно  высоким,  чтобы  в  ответе  на  первый  вопрос  они  смогли  обойтись  без  частицы  «если».

Список  литературы:

1.Лефевр  А.  Производство  пространства.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http:  http://magazines.russ.ru/nz/2010/2/le1.html  (дата  обращения:  21.04.2015).

2.Р-т,  М  (21  год).

3. Р-т,  Ж  (19  лет).

4.Р-т,  Ж  (19  лет).

5.Р-т,  М  (19  лет).

6.Р-т,  Ж  (19  лет).

7.Миграция  —  погоня  за  политическими  призраками  (2013).  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.neoregion.ru/cfo/57-migraciya.html  (дата  обращения:  21.04.2015).

8.Интервью,  р-т,  Ж  (20  лет).  (Архив  автора  (Окладникова  Е.А.),  СПб.,  2013.