КОЛОНИИ  ГАЯ  ГРАКХА  И  VETERES  POSSESSORES:  НОВЫЕ  АРГУМЕНТЫ  И  ПОПЫТКА  РЕШЕНИЯ  ПРОБЛЕМЫ

Тельминов  Вячеслав  Григорьевич

младший  научный  сотрудник  ЛГИ  НИЧ  НГУ,  Аспирант  НГУ  г.  Новосибирск

E-mail: 

Работа выполнена при финансовой поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» (мероприятие 1.3.2, соглашение 14.132.21.1021).

По  замыслу  Гая  Гракха  (123—121  гг.  до  н.  э.)  должен  был  быть  основан  целый  ряд  новых  колоний  для  малообеспеченных  римских  и  латинских  граждан,  а  также  италиков.  Землями  для  выведения  колоний  служили  конфискуемые  участки  общественного  поля  (ager  publicus),  незаконно  занимаемые  богатыми  землевладельцами  (veteres  possessores  —  CIL  I,  №  200).  Эти  «законы  о  выведении  колоний»  [1,  c.  10]  и  стали  важнейшей  составляющей  комплекса  аграрного  законодательства  знаменитого  римского  реформатора.

Процедура  исполнения  закона  выглядела  следующим  образом:  сначала  земельная  комиссия  на  основании  судебного  закона  Гая  Гракха  (повторяющего  аналогичный  закон  Тиберия  Гракха),  а  также  в  соответствии  с  принципами  аграрного  законодательства,  заложенных  еще  законом  133  г.,  начинала  мобилизовывать  земли  под  новые  колонии.  Задача  по  поселению  колонистов  на  таких  плодородных  и  издавна  освоенных  землях,  как  Кампания  или  Этрурия,  влекла  за  собой  необходимость  широкомасштабной  конфискации  земель.  Именно  этим  была  обусловлена  политика  Гая,  продолжавшего  конфискации  своего  старшего  брата  и  подтвердившего  его  земельный  максимум  (свыше  него  любые  владения  на  общественном  поле  признавались  незаконными). 

Немаловажным  представляется  вопрос  о  том,  какого  рода  земли  это  были,  кому  они  принадлежали,  а  также  какие  типы  хозяйства  были  на  них  распространены.  Аграрное  законодательство  Гая  Гракха  следует  изучать  комплексно,  в  связи  с  состоянием,  родом  занятий  и  обликом  той  части  римского  земледельческого  класса,  которая  в  силу  обширности  своих  владений  (незаконно  полученных  и  незаконно  удерживаемых)  была  подвергнута  конфискациям  со  стороны  комиссии  Гая  Гракха.  Здесь  следует  сделать  важную  оговорку  про  употребленный  нами  термин  «земледельческий  класс»:  так  как  в  нашем  случае  он  указывает  на  принципиальную  невозможность  в  большинстве  случаев  разделить  интересы  богатых  собственников,  владельцев  общественных  земель  и  бедных  и  неимущих  крестьян,  арендущих  участки  на  тех  полях,  он  не  должен  быть  истолкован  в  марксистском  ключе.  В  данном  случае  мы  предпочитаем  придерживаться  концепции  ойкосного  хозяйства.

Без  понимания  специфики  тех  земель,  на  которых  развернулась  реформа,  не  может  прийти  достаточное  понимание  того,  какие  изменения  она  внесла  и  как  они  могли  восприниматься  местным  населением.  Кроме  того,  поземельные  отношения  во  все  времена  отличаются  известной  устойчивостью,  а,  значит,  какие  сильные  изменения  ни  были  произведены,  все  же  наблюдалась  преемственность  между  догракханским  и  гракханским  положением  на  общественном  поле.  Обратимся  к  вопросу  о  факторах,  повлиявших  на  действия  комиссии  в  ходе  начального  этапа  реализации  аграрного  законодательства  о  колониях,  т.  е.  конфискации  земель.

Римские  юристы  и  агрименсоры  использовали  следующую  юридико-землемерную  систему  классификации  всех  земель  в  их  отношении  к  государству  и  «кадастру»  [8,  с.  284].

В  соответствии  с  ней  все  земли  делились  на:  1)  размеченные  и  поделенные  (ager  divisus  et  assignatus);  2)  просто  размеченные,  но  не  поделенные:  ager  per  extremitatem  mensura  comprehensus;  3)  ни  то  и  ни  другое  (ager  arcifinius).

Главное  юридическое  отличие  первых  двух  типов  земель  от  третьего  заключалось  в  следующем.  Карты  и  описания  агрименсоров,  составляемые  в  ходе  межевания  (formae),  признавались  римским  государством  и  давали  право  владеть  землей  тем,  на  кого  составлялись  документы.  Права  владельцев  участков  на  неразмежеванной  земле  подтверждались  лишь  местными  договорами  общин,  или  же  вообще  ничем  не  подтверждались.  В  качестве  документа,  удостоверяющего  право  собственности,  они  не  годились  [5,  с.  138].  Вероятно,  частично  эта  ситуация  касалась  богатых  италиков,  чьи  земли  конфисковывали  Гракхи.  В  результате  отпадения  в  ходе  2-ой  Пунической  войны  ряда  италийских  общин  и  римских  муниципиев  от  Рима  располагающаяся  на  их  территории  земля  поссессоров  могла  быть  переведена  в  категорию  arcifinius.  Примером  может  служить  ager  Tarentinus.  Это  поле  было  экспроприировано  Римом  в  209  г.  Но  ее  продолжали  возделывать  прежние  владельцы,  наряду  с  проникающими  сюда  римскими  капиталистами.  В  123—122  г.  на  этой  земле  свою  колонию  основал  колонию  Гай  Гракх  (Нептуния).

Свидетельством  в  пользу  того,  что  колонии  Гая  Гракха  располагались  на  территориях,  которые  в  глазах  римской  civitas  ранее  утратили  свои  права,  служит  способ  межевания,  примененный  при  выведении  колонии  Суэсса  Аурунка.  Дело  в  том,  что  ко  времени  Гракхов  сложилось  две  основные  системы  межевания:  центуриация  и  стригация-скамнация.  Рудоррф  утверждает,  что  они  соотносятся  как  основание  колонии  (гражданского  сообщества,  persona  coloniae  [5,  с.  54])  (condito)  и  уничтожение,  разделение  оного  (intercisio).  Квадратная  форма  центурий  символизирует  гражданское  единство  (civitas  integra),  тогда  как  прямоугольная  скамнации  —  ее  разделение  (civitas  aratrum  passa)  [8,  c.  296—297].  Именно  такой  способ  применялся  при  arva  publica  в  завоеванных  провинциях:  землю  делили  на  длинные  узкие  полосы  (per  strigas  et  scamnas,  per  proximos  possessionum  rigores)  [8,  c.  297],  а  не  на  равносторонние  четырехугольники.  Ведь  эти  земли  составляли  т.н.  civitates  stipendiariae,  подчиненные  и  бесправные  общины,  в  отличие  от  civitates  foederatae,  liberae,  immunes.  Стриги  и  скамны  в  том  числе  и  в  способе  построения  войск  (в  каре,  когда  войска  поделены  на  «полосы»)  применялись  всегда  только  по  отношению  к  италикам,  а  также  при  межевании  земель  покоренных  италийских  общин  [8,  c.  298].  Именно  так  говорится  в  liber  regionum  про  взятие  кампанских  крепостей:  «terebentum,  oppidum.  ager  eius  in  praecisurae  et  strigae  est  adsignatus  post  tertiam  obsiditionem»  [5,  с.  238].  Когда  уничтожается  город  или  колония,  эта  территория  распахивается  на  стриги  и  скамны  (contrarium  ius,  ритуал  отмены,  анти-основание,  зеркально  повторяющее  ритуал  основания)  [8,  c.  96].  Стриги  и  есть  такие  борозды.  Скамны  —  полосы  между  каждыми  двумя  бороздами.  Такой  способ  межевания  описывается  термином  ager  strigatus.  Полосы  называются  laciniae,  praecisurae  (отрезки),  а  пересекающие  линии:  intercisivi  (режущие).  Именно  так  характеризуется  колония  Гая  Гракха,  Суэсса  Аурунка:  «ager  eius  pro  parte  limitibus  intercisivis  et  in  lacineis  est  adsignatus»  [5,  с.  237].  Такая  ситуация  была  свойственна  и  многим  другим  гракханским  колониям  [10,  с.  553]. 

Итак,  мы  находим  дополнительные  подтверждения  гипотезы  Тойнби  о  том,  что  гракханские  конфискации  затрагивали  в  первую  очередь  неполноправное  италийское  население,  чьи  земли  после  отпадения  от  Рима  в  ходе  2-ой  Пунической  войны  фактически  перестали  им  принадлежать  [10,  с.  547—549].

Но  даже  те  земли,  что  не  были  объявлены  arcifinius,  все  равно  могли  были  быть  по  закону  изъяты  у  их  владельцев.  Виндикация  по  делам  de  locis  publicis  могла  быть  предъявлена  вопреки  праву  usucapio  [3;  9].

Какого  рода  земли  это  были  и  для  чего  были  пригодны  —  скотоводства  или  хлебопашества?

В  первую  очередь  конфискации  гракханской  комиссии  коснулись,  конечно,  богатых  италиков  [2].  Выяснить,  что  из  себя  представляли  их  поля,  ставшие  затем  основой  для  формирования  надельной  земли  гракханских  колонистов,  можно  либо  путем  анализа  сведений  источников  о  роде  занятий  «старых  владельцев»  (veteres  possessores),  сидящих  на  ней,  либо  прямо  обратившись  к  традиции  об  «общественном  поле».

«Старые  владельцы»,  упоминающиеся  в  законе  Тория  —  это  богатые  италики,  у  которых  в  ходе  реформ  Гракхов  изымались  земельные  излишки.  По  свидетельству  Аппиана  и  Плутарха,  политика  обоих  Гракхов  была  направлена  в  том  числе  на  удовлетворение  интересов  неимущих  слоев  городского  и  сельского  плебса.  Ее  реализация  сопровождалась  риторикой  неприятия  незаконно  нажитого  богатства  в  любом  виде.  Это  хорошо  видно  из  речи  Тиберия,  переданной  Плутархом:  «προγονικὸν  τῶν  τοσούτων  Ῥωμαίων,  ἀλλ'  ὑπὲρ  ἀλλοτρίας  τρυφῆς  καὶ  πλούτου  πολεμοῦσι  καὶἀποθνῄσκουσι,  κύριοι  τῆς  οἰκουμένης  εἶναι  λεγόμενοι,  μίαν  δὲ  βῶλον  ἰδίαν  οὐκ  ἔχοντες»  [7].  Ясно,  что  земельная  комиссия  Гая  Гракха  в  полном  согласии  с  политической  линией  реформатора  конфисковывала  владения  именно  богачей.  К  такому  выводу  нас  подводит  и  анализ  терминологии  закона  Тория.  Акт  оставления  за  «старыми  владельцами»  земель,  не  превышающих  максимум  и  поэтому  «возвращаемых»  им,  назван  оборотом:  «veteri  possesori  prove  ve]tere  possesionem  reddere»  (Lex  agr.,  16,  17,  18,  23,  24).  В  трактатах  агрименсоров  под  термином  redditum  pro  suo  понимается  земля,  которая  в  виде  одного  компактного  участка  передается  тому  или  иному  магнату  взамен  многочисленных  владений,  расположенных  в  различных  местах  [8,  с.  390].  Именно  в  такой  форме,  как  установил  Линтотт,  предпочитали  владеть  землей  богатые  собственники  в  Древнем  Риме  [6,  с.  56].  Гораздо  выгоднее  было  иметь  много  средних  имений  катоновского  типа  в  разных  местах  с  возможностью  гибко  приспосабливаться  к  местному  рынку,  доходно  вести  хозяйство  и  не  сталкиваться  с  дефицитом  сезонной  рабочей  силы,  чем  одну  грандиозную  латифундию.  Такой  же  подход,  надо  полагать,  был  характерен  и  для  поссессоров  общественной  земли  которым  Гай  Гракх  «возвращал»  компактные  участки  в  других  местах  общественного  поля  ([Ager  publicus  populi  Romanei  quei  in  Italia  P.  Mucio  L.  Calpurnio  cos.  fuit,  quod  eius  agri  III  vir  a.  d.  a.  veteri  possesori  prove  ve]tere  possesionem  dedit  adsignavit  reddidit  quodque  eius  agri  III[vir  a.  d.  a.  in  urbe  oppido  vico  dedit  adsignavit  reddidit)  (Lex  agr.,  16—17).  «Вряд  ли  комиссия  покушалась  на  коллективные  держания  италийских  общин  на  общественном  поле,  индивидуальные  поссессоры  были  в  этом  отношении  более  легкой  добычей»  [10,  с.  552]. 

Впрочем,  не  следует  забывать  о  том,  что  высокая  степень  распространения  латифундиального  хозяйства  в  Италии  II  века  уже  ставилась  под  сомнение  авторитетными  специалистами  [4,  с.  339-347].  Население  Кампании,  например,  Цицерон  характеризовал  как  «plebs  optima  et  modestissima»  [4,  с.  341].  Э.  Линтотт  обобщил  некоторые  сведения  о  раскопках  многочисленных  мелких  хозяйств  в  Восточном  Самнии,  Козанском  поле,  Кампании  и  Южной  Этрурии  (кстати,  именно  там  в  том  числе  разворачивалась  деятельность  аграрной  комиссии  Гая  Гракха)  [6,  с.  57].

В  качестве  главного  вида  сельскохозяйственных  занятий  на  общественных  землях  (ager  publicus)  источники  недвусмысленно  называют  скотоводство.  В  частности,  об  этом  свидетельствуют  комедии  Плавта.  В  них  часто  встречаются  виллы  со  скотоводческим  уклоном:  породистые  овцы  выращиваются  в  поместье  Страбака,  персонажа  «Грубияна»;  подружку  он  одаривает  овцами  и  шерстью;  продажа  ослов  Деменета  движет  интригу  комедии  «Ослы»,  его  дворецкий  Саврея  взыскивает  деньги  за  аренду  гужевого  скота.  Общественное  поле  Лангенсов  (CIL  V,  2,  7749,  5)  было  пригодно  в  первую  очередь  для  скотоводства  и  в  меньшей  степени  для  остальных  видов  обработки.

В  то  же  время,  хотя  и  в  меньшем  масштабе,  на  общественном  поле  занимались  хлебопашеством  и  виноградарством,  что  следует  из  сообщения  Аппиана  о  том,  какие  натуральные  платежи  сдавали  в  казну  поссессоры  участков  на  общественном  поле.  Мелкие  арендаторы  наряду  с  хлебом  для  собственного  потребления  использовали  также  оливки  и  виноград  [4,  с.  341].  Поссессор  платил  в  казну  десятую  часть  урожая  зерновых  и  пятую  —  винограда  и  фруктов.

Кратко  перечислим  основные  выводы.  Для  колоний  Гая  Гракха  конфисковывались  незаконно  занятые  участки  общественного  поля  (ager  publicus),  располагавшиеся  на  неполноправных  территориях  (ager  arcifinius).  Их  владельцами  были  богатые  магнаты  —  римляне  и  италики.  Основным  видом  хозяйствования  на  этих  участках  было  скотоводство.

Список  литературы:

1. Мякин  Т.Г.  Гракхи  и  народ.  Статья  вторая  //  Вестник  НГУ.  Серия:  история,  филология.  Т.  9.  Вып.  1:  История.  Новосибирск,  2009.  С.  10—18.
2. App.  BC  I,  18.
3. Dig.  de  usurp.  41.  3.  9.
4. Frederiksen  M.  The  contribution  of  Archeology  to  the  Agrarian  problem  in  the  Gracchan  period  //  Dialoghi  do  archeologia.  Rivista  quadrimestrale  da  R.B.  Bandinelli.  Anno  iv-v  Milano,  1971.  №  2—3.  —  P.  330—357.
5. Gromatici  Veteres  (La),  I.  Berlin,  1848.
6. Lintott  A.  Political  History  146-95  B.C.  Ch.  v.  Gaius  Gracchus  //  CAH.  Vol.  IX.  Cambridge,  2001.  —  P.  53—86.
7. Plut.  Gracchi,  9.
8. Rudorrf  A.  Gromatische  Institutionen  //  Gromatici  Veteres  (La),  II.  Berlin:  Bardi.  1852.  —  S.  227—464.
9. Sen.  ep.  79. 
10. Toynbee  A.J.  Hannibal’s  Legacy.  The  Hannibalic  War’s  Effects  on  Roman  Life.  Vol.  II.  Rome  and  her  Neighbours  after  Hannibal’s  Exit.  L.,  Oxford  university  Press,  1965.