ПОНЯТИЕ  ГОСУДАРСТВЕННОЙ  ГРАНИЦЫ  В  НАУЧНОМ  ДИСКУРСЕ:  НЕОБХОДИМОСТЬ  НОВЫХ  ИНТЕРПРЕТАЦИЙ

Усенко  Ольга  Олеговна

аспирант  социологического  факультета  ХНУ  им.  В.Н.  Каразина,  г.  Харьков

E-mail:  usenkoolga@mail.ru

Современное  геополитическое  положение  Европы,  являющееся  следствием  глубинных  изменений  конца  ХХ  —  начала  ХХI  в.,  порождает  необходимость  детального  изучения  глобальных  процессов,  которые  происходят  вокруг.  В  частности  актуальными  остаются  исследования  построения  новых  идентичностей  на  постсоветском  пространстве,  последствия  и  восприятие  растущего  уровня  европейской  интеграции,  необходимость  принятия  единой  модели  построения  нации  и  заключения  стратегии  развития  стран,  получивших  независимость  в  90-е.

Европа,  которая  погрузилась  в  тотальную  унификацию  и  интеграцию,  столкнулась  с  необходимостью  переосмысления  сущности  и  структуры  пространства,  места  и  роли  государственных  границ  как  «линий»,  все  чаще  превращаются  из  барьеров  в  символические  сечения,  разграничивая  по  сути  однородное  экономическое,  политическое,  а  иногда  и  культурное  пространство.  Некоторые  ученые  называют  80-е  и  90-е  годы  «ренессансом»  в  ЕС.  Единый  европейский  акт  в  1986  году  открыл  направление  для  интеграции  в  ЕС,  создания  единого  европейского  рынка  и  свободного  передвижения  товаров,  услуг,  людей  и  капитала  [8,  с.  23].

На  фоне  новой  траектории  развития  европейского  пространства  в  ситуации  неопределенности  оказалась  и  Украина.  Ориентация  на  европейскую  интеграцию  сочетается  с  налаженными  за  долгие  годы  тесного  сотрудничества  отношениями  с  Российской  Федерацией  и  другими  постсоветскими  соседями.  Обе  стратегии  развития  часто  противоречат  друг  другу,  а  их  соотношение  между  собой  во  многом  обуславливается  политической  ситуацией  (не  только  в  Украине,  но  и  в  России  и  Европе).

Роль  государственных  границ  изменяется  как  на  постсоветском,  так  и  на  европейском  пространстве.  Иным  становится  соотношение  функций,  укрепляются  границы,  которые  до  этого  были  условными,  внешние  соседи  создают  необходимость  построения  новой  пограничной  политики.  Все  это  заставляет  ученых  обратить  особое  внимание  на  исследование  границ.

Целью  данной  статьи  является  анализ  существующих  теоретико-методологических  подходов  к  изучению  государственных  границ,  которые  традиционно  применяются  в  социо-гуманитарных  науках.

Традиционно  граница  является  объектом  изучения  нескольких  научных  дисциплин:  географии,  политологии,  лимологии,  истории  и  антропологии.  Каждая  отрасль  выделяет  свое  определение  данного  понятия,  которые,  однако,  оказываются  слишком  «узкими»  и  недостаточными  для  социологов.  Не  существует  и  единой,  общей  теории  границ.

Современные  ученые  (Каролина  С.  Фоллис,  В.А.  Колосов,  И.  Кононов,  С.  Хобта,  И.  Бобков  и  др.)  соглашаются,  что  граница  —  сложное  понятие,  которое  требует  комплексного,  всестороннего  изучения.  Границы  одного  и  того  же  государства  могут  быть  одновременно  и  «мягкими»,  и  «жесткими»:  они  могут  быть  открытыми  по  отношению  к  одному  соседу  и  «жесткими»  по  отношению  к  другому.  «Жесткие»  границы  описывают  как  барьеры,  четко  очерченные  разделительные  линии,  суть  которых  во  внедрении  жесткого  визового  режима  и  контроле  над  перемещением  людей  и  товаров.  «Мягкие»  границы  рассматриваются  как  «открытые»,  «инклюзивные»  [5].

Почти  все  современные  государства  четко  ограничены  территориальными  и  политическими  линиями,  в  отличие  от  национальных  границ,  которые  редко  так  четко  определены.  Таким  образом,  понятие  национальной  границы  не  следует  отождествлять  с  государственной,  политической.  Об  этом  отмечает  и  Н.  Ньюол,  анализируя  ситуацию  в  Европе:  административные  границы  в  ЕС  совпадают  не  с  национальными  фронтирами,  а  скорее  с  политическими,  функциональными  разделениями  и  задачами  [5].  Под  государственной  границей  подразумевается  граница,  отделяющая  одно  государство  от  другого,  делимитирующая  ее  на  карте,  это  «линия  раздела,  физически  выраженная  в  пространстве»  [2,  с.  334].

Российский  ученый  Колосов  В.А.  систематизировал  существующие  теоретические  подходы  к  изучению  границ  и  условно  разделил  их  на  традиционные  и  постмодернистские.  К  традиционным  он  относит  историко-картографический,  классификационный,  функциональный  и  географо-политологический.

К  основным  принципам  историко-картографического  подхода  можно  отнести:  историзм  (объединенное  изучение  границ  в  пространстве  и  времени),  связь  между  государственным  строем,  политическим  режимом  и  конкретной  внешнеполитической  ориентацией  государства  с  одной  стороны,  и  функциями  границы;  недосягаемость  «естественных  границ»,  анализ  структуры  и  тщательное  картирование  этнического  состава  населения,  структуры  и  специализации  хозяйства,  природных  ресурсов,  рельефа  и  природы  по  обе  стороны  разграничительной  линии  между  государствами  [2,  с.  302].

Классификационный  подход  концентрирует  внимание  на  разделении  границ  по  определенным  признакам.  Наиболее  известные  из  них:  по  морфологии,  природными  особенностями,  происхождению  и  функциям  [2,  с.  305].  Для  социологического  анализа  интересны  выделенные  барьерная,  контактная,  фильтрующая  функции,  а  также  функции  регулирования,  отображения  и  другие.

Представители  функционального  подхода  исследуют  трансграничные  потоки  людей,  товаров,  информации  и  др.,  взаимовлияние  границ  и  различных  элементов  природных  и  социальных  ландшафтов  [3,  с.  15].

Политологи,  сформировав  географо-политологический  подход,  ставили  целью  изучение  влияния  границ  и  их  стабильности  на  состояние  международных  отношений  [2,  с.  311].

Новые,  постмодернистские  подходы  к  изучению  границ,  сформулированы  Колосовым,  интерпретируют  их  как  социальные  конструкты  и  неотъемлемые  элементы  иерархии  территориальных  идентичностей,  мифологизированные  символы  социальных  общностей,  значение  которых  в  общественном  сознании  усиливается  историческими  нарративами  и  маркерами  политического  ландшафта  [3,  с.  36].

Эти  подходы  применяются  не  вместо,  а  вместе  со  старыми  и  большинство  из  них  могут  быть  использованы  для  социологического  анализа  границ.  Последний  становится  все  более  актуальным  в  последние  годы,  его  необходимость  определяется  значением  границ  и  их  функциями  в  обществе.  Российские  исследователи  Колосов  В.А.  и  Вендина  О.И.  отмечают,  что  дискурс  о  государственных  границах  является  одной  из  основ  государственного  строительства  [3,  с.  37].  С  этим  трудно  не  согласиться,  ведь  место  границы  в  обществе  отражает  принятую  модель  нации  и  существующую  иерархию  территориальных  идентичностей.

В  частности  при  использовании  опыта  изучения  пограничных  проблем  и  конфликтов  в  национальном  и  государственном  строительстве  социологами  могут  быть  исследованы  территориальные  идентичности  и  влияние  глобализации  на  политические  границы.  Интересным  также  стало  бы  рассмотрение  границы  как  социального  конструкта  и  зеркала  социальных  отношений,  изучение  восприятия  границы  населением  и  его  роли  как  символа.

Границы  действительно  все  чаще  изучаются  не  только  лимологией,  политологией  или  политической  географией,  но  и  социологией.  По  мнению  Хобты  С.В.,  это  связано  с  одной  стороны  с  «пространственным  поворотом»  в  социальном  знании,  а  с  другой  —  с  распространением  «качественного  подхода»  с  фокусом  на  нетипичном  [6].  По  мнению  ученой,  «социология  способна  дать  интегрированное  обобщенное  знание  о  границах,  так  же  как  о  типах  обществ,  социальных  институтах,  революциях  и  других  общественных  явлениях,  именно  социологи  должны  объяснить  сущность,  причины  и  механизмы  назначения  этих  границ».

Наиболее  целесообразным  и  эффективным,  а  иногда  и  единственно  возможным,  на  наш  взгляд,  является  сочетание  указанных  выше  подходов  в  рамках  традиционных  гуманитарных  дисциплин,  т.  е.  использование  междисциплинарного  подхода.

Историк  Кравченко  В.В.  отмечает,  что  подобный  интердисциплинарный  подход  обязательно  должен  опираться  на  современную  символическую  (культурную,  гуманитарную)  географию  [4,  с.  77].

Необходимость  междисциплинарного  исследования  границ  может  быть  определена  двумя  фактами:

1.существующие  и  потенциальные  территориальные  (пограничные)  конфликты.  Такие  конфликты  «продолжают  отравлять  международные  отношения,  даже  если  они  не  проявляются  на  официальном  уровне  и  существуют  в  латентной  форме»  [3,  с.  34].

2.Детального  научного  анализа  требуют  функции  границ  и  приграничных  территорий,  которые  «под  влиянием  глобализации  и  международной  интеграции  быстро  меняются»  [3,  с.  34].  Эти  факторы  можно  считать  крайне  влиятельными,  ведь  они  обуславливают  место  границы  не  только  в  политическом  дискурсе,  но  и  в  сознании  граждан.

Сложность  изучения  обуславливается  и  многогранностью  самого  понятия.  Американская  исследовательница  Каролина  С.  Фоллис  выделяет  три  составляющих  элемента,  которые  в  совокупности  образуют  границу:

1.узаконенная  пограничная  полоса,  которая  одновременно  разъединяет  и  объединяет  государства;

2.физические  государственные  структуры,  существующие  чтобы  разграничивать  и  защищать  линию  границы,  они  состоят  из  людей  и  организаций,  которые  часто  глубоко  проникают  на  территорию  государства;

3.границы,  территориальные  зоны  различной  ширины,  в  рамках  которых  люди  «договариваются»  для  различных  моделей  поведения  и  смыслов,  связанных  с  их  «членством»  в  государстве  и  нации  [7,  с.  8—9].

Сущность  границ  изменяется  в  исторической  перспективе.  И.  Кононов  и  С.  Хобта  в  своих  исследованиях  разграничивают  отличие  видения  границы  в  обществе  Первого  и  Второго  модернов.  С.  Хобта  по  этому  поводу  обосновывает  мнение  о  том,  что  анализ  видений  границы  в  обществоведении  Первого  модерна  показывает,  что  границы  рассматривались  как  защитный  орган,  средство  разграничения  и  защиты  социальных  форм.  Доминирующей  считалась  защитная  функция,  которая  обеспечивала  стабильность  и  закрытость.  Это  объясняется  большим  вниманием  к  естественным  границам  (болота,  леса).  Их  наличие  считалась  приоритетным  для  создания  границы  [1,  с.  155].  Сегодня  наблюдается  тенденция  восприятия  границы  как  излишнего  барьера,  мешающего  свободной  торговле,  общению  и  мобильности  людей.  Существует  множество  исследований,  которые  констатируют  ориентацию  жителей  пограничья  на  упрощение  приграничного  режима,  превращения  его  из  барьера  в  «контактную  зону».

В  зависимости  от  политического  дискурса  в  представлениях  граждан  граница  может  представать  в  разных  интерпретациях.  Опираясь  на  опыт  исследований  в  данной  проблематике,  можно  сделать  вывод  о  том,  что  с  помощью  исторических  нарративов  или  построения  специфической  модели  национальной  идентичности  государство  может  влиять  и  конструировать  представление  о  границе  как  таковой  и  её  функций  для  граждан.  Это,  по  нашему  мнению,  отчасти  обуславливает  преобладание  барьерной  или  контактной  функции  границы  в  конкретном  государстве.

Во  многих  регионах  мира  ситуация  в  приграничных  районах  обусловливается  геополитической  памятью.  При  определенных  условиях  граница  может  выступать  инструментом  противопоставления  политической  идентичности  другой,  доминирующей  по  другую  сторону  границы,  подчеркнуть  и  углубить  этнические  различия  и  идеологические  расколы  [3,  с.  37].  Так  же  геополитическая  память  может  создавать  чувство  общности,  солидарности  с  народом  соседнего  государства.

Особенно  эффективным  междисциплинарный  подход  является  в  случае  изучения  ситуации  на  территории  постсоветских  стран,  которые  в  своей  совокупности  образуют  своеобразное  социокультурное  пространство.  Всем  этим  территориям  присущи  специфические  характеристики,  что  объясняется  внутренней  политикой  образованных  государств,  общей  исторической  памятью  и  общей  ситуацией  в  мире.  Российские  ученые  Колосов  В.А.  и  Вендина  О.И.  выделяют  конкретные  признаки  и  особенности,  присущие  постсоветским  границам  [3]:

1.Природное  и  морфологическое  разнообразие.

Разнообразие  постсоветских  границ  обусловливается  их  различными  функциями  и  типами,  которые  сложились  в  результате  различных  природных  условий,  плотности  населения,  экономической  деятельности  на  территориях,  которые  они  пересекают.

2.Неприспособленность  системы  коммуникаций  к  конфигурации  новых  границ.

Транспортная  система  в  Советском  Союзе  представляла  собой  единый  высокоинтегрированный  механизм.  С  полицентричным  распадом  налаженной  сети  много  участков  постсоветских  границ  превратились  в  барьеры.

3.Отличное  происхождения  и  «возраст»  границ.

Обычно  возраст  границы  обусловливает  органичность  его  включения  в  национальную  и  этническую  идентичность,  а  также  приспособленность  к  особенностям  приграничных  территорий,  населения  и  хозяйства.

4.Смешанные,  смазанные  и  подвижные  пограничные  идентичности.

После  распада  Советского  Союза  почти  все  вновь  образованные  государства  столкнулись  с  кризисом  идентичности,  которая  может  быть  определена  как  «период,  когда  этнические  или  субэтнические  группы  препятствуют  национальной  интеграции  и  не  идентифицируют  себя  с  национальным  политическим  сообществом».  Постсоветскому  пространству  свойственна  этническая  разнородность,  что  является  следствием  «мозаичной  структуры  расселения  различных  этнических  групп»  [3,  с.  44].

5.Нестабильность  в  приграничных  областях. 

Нестабильность  в  приграничных  областях  является  следствием  соседства  с  «строящимися»  государствами,  и  «ареалами  этнографических  конфликтов».  По  мнению  Колосова  В.А.  действительно  надежны  являются  только  границы  с  устойчивыми  и  мирными  странами  [3,  с.  47].

Необходимость  научного  определения  государственных  границ  возникает  и  развивается  на  протяжении  существования  географических,  политологических  и  обществоведческих  наук.  Актуальность  эта  тема  приобретает  в  двадцатом  веке  на  фоне  послевоенных  изменений  в  Европе.  В  частности  сущность  государственной  границы  пытались  сформулировать  ряд  исследователей  европейской  интеграции  еще  с  начала  восемнадцатого  столетия.  Многие  из  идей,  высказанных  в  это  время  стали  основой  концепта  ЕС.

Для  Украины  тема  определения  собственной  государственной  границы  актуализируется  прежде  всего  на  фоне  неоднородной  истории  нашего  государства.  Имея  в  собственном  составе  регионы,  входившие  в  состав  других  стран,  советскую  историю,  нерешенные  политические  конфликты  на  приграничных  территориях,  украинские  исследователи,  политики  и  общественные  деятели  неоднократно  актуализировали  тему  определения  государственных  границ.

В  политической  географии,  политологии,  лимологии  и  других  науках  сложились  определенные  подходы  к  изучению  и  определению  сущности  границ.  Социологи,  хотя  последнее  время  все  более  интересуются  этой  тематикой,  до  сих  пор  не  сформировали  единый  концепт  или  теорию  границ.  В  то  же  время  многие  исследователи  отмечают  необходимость  внедрения  междисциплинарного  подхода  к  рассмотрению  сущности  границ.  На  мой  взгляд,  такой  концепт  был  бы  актуальным  и  интересным  не  только  для  социологов,  но  и  для  представителей  других  областей  знаний.

Список  литературы:

1. Гвоздецька  Б.Г.  Кордон  в  уявленнях  мешканців  пограниччя  карпатського  регіону  /  Б.Г.  Гвоздецька  //  Вісник  ЛНУ  им.  Т.  Шевченка.  №  12  —  Т.  2  —  Луганск:  ЛНУ  им.  Т.  Шевченка,  2011  —  С.  153—160.
2. Колосов  В.А.  Геополитика  и  политическая  география  /  В.А.  Колосов,  Н.С.  Мироненко.  М.:  Аспект  Пресс,  2001.  —  479  с.
3. Колосов  В.А.  Российско-украинское  пограничье:  двадцать  лет  разделенного  единства  /  В.А.  Колосов,  О.И.  Вендина.  М.:  Новый  хронограф,  2011  г.  —  348  с.
4. Кравченко  В.В.  Блуждающая  Украина  /  В.В.  Кравченко,  А.А.  Мусиездов,  О.А.  Филиппова  //  Представления  о  Пограничье  и  практики  их  использования  —  Вильнюс:  ЕГУ,  2012.  —  174  с.
5. Филиппова  О.А.  «Граница»  и  «пограничье»  в  контексте  политик  идентичности/  О.А.  Филиппова  //  Методологія,  теорія  та  практика  соціологічного  аналізу  сучасного  суспільства:  зб.  наук.  праць.  —  Х.:  ХНУ  ім.  В.Н.  Каразіна.  —  2010.  —  С.  394—401.
6. Хобта  С.В.  Політичний  кордон:  теоретичне  бачення  та  буденне  сприйняття  (на  прикладі  східного  українсько-російського  державного  кордону)  /  С.В.  Хобта  //  Вісник  Харківського  національного  університету  імені  В.Н.  Каразіна:  зб.  наук.  пр.  –  Х.:  ХНУ  ім.  В.Н.  Каразіна.  —  2012.  —  С.  114—120.
7. Karolina  S.  Follis.  Building  Fortress  Europe:  The  Polish-Ukrainian  Frontier  /  Karolina  S.  Follis  —  2012.  —  288  р.
8. Newahl  N.  Which  borders  for  which  Europe?  /  N.  Newahl  //  J.  DeBardeleben  (ed),  Soft  or  hard  borders?  Managing  the  divide  in  an  enlarged  Europe.  —  Burlington:  Ashgate  —  2005.  —  Р.  23—45.