ПРОБЛЕМА  ЭТНОГЕНЕЗА  СЛАВЯН  В  КОНЦЕПЦИИ  Ю.И.  ВЕНЕЛИНА

Виноградова  Марина  Юрьевна

аспирант,  АФ  ННГУ,  г.  Арзамас

E-mail:  uvimar@mail.ru

Юрий  Иванович  Венелин  является  одним  из  родоначальников  отечественной  славистики.  Разбирая  вопросы  славистики  автор  касается  множества  различных  областей  данной  проблематики.  Среди  них  исследователь  рассматривает  древнюю  историю  славян,  их  язык,  быт,  культуру,  письменность.  Однако  концептуальной  для  Ю.И.  Венелина  является  этногенез  славян,  вопрос  их  происхождения,  формирования  и  развития.  В  связи  с  этим,  в  данной  статье  необходимо  рассмотреть  и  проанализировать  творчество  Ю.И.  Венелина  по  вопросу  этногенеза  славян.

Следует  отметить,  что  своими  трудами  автор  снискал  множество  сторонников,  которые  в  дальнейшем  образовали  т.  н.  «школу  Ю.И.  Венелина».  По  словам  М.П.  Погодина,  именно  Венелин  пробудил  у  него  тягу  к  славянским  исследованиям  [5,  с.  18].  В  свою  очередь,  беседы  именно  с  М.П.  Погодиным  порождали  живой  интерес  к  дальнейшим  исследованиям  юного  автора.  Кроме  того,  Ю.И.  Венелин  некоторое  время  был  учителем  К.С.  Аксакова,  повлиял  на  складывание  славянофильской  доктрины  А.С.  Хомякова.

За  свою  весьма  недолгую  жизнь  Ю.И.  Венелин  (1802—1839)  оставил  богатое  научное  наследие,  которое  не  потеряло  своей  актуальности  и  сегодня.  Карпаторос  Георгий  Гуца  родился  в  с.  Б.  Тибава,  в  семье  священника.  Свое  обучение  он  начал  в  Унгварской  (Ужгородской)  гимназии,  продолжил  обучение  в  духовной  семинарии.  В  1821  г.  юный  Г.  Гуца  стал  учеником  Сатмарского  епископского  лицея,  а  в  1822—1823  гг.  он  обучается  на  философском  факультете  в  Львовского  университета,  где  автор  подолгу  работает  в  библиотеке,  изучает  древнейшие  источники,  знакомится  с  трудами  выдающихся  философов,  а  также  иногда  слушает  лекции  в  Сегединской  академии.

Скрываясь  от  католического  духовенства  молодой  Георгий  Гуца  вместе  со  своим  братом  и  единомышленником  Иваном  Молнаром  в  1823  г.  бегут  в  г.  Кишинев,  который  тогда  был  на  российской  территории.  С  этой  же  целью  Георгий  Гуца  берет  псевдоним  Юрий  Иванович  Венелин,  под  которым  он  известен  как  ученый.  Кроме  того,  Россия  открывала  больше  возможностей  для  научной  работы.  Здесь  братья  активно  начинают  заниматься  изучением  истории,  в  частности,  историей  болгар. 

Следует  отметить,  что  в  историографии  на  протяжении  многих  лет  Ю.И.  Венелин  в  основном  рассматривался  как  основатель  отечественного  болгароведения.  В  связи  с  этим,  и  многие  авторы,  анализировавшие  научные  достижения  русина,  опирались  на  результаты  его  исследований  по  болгарскому  вопросу.  Еще  более  удивительно,  что  на  современном  этапе  некоторые  ученые,  рассматривая  вклад  Ю.И.  Венелина  в  славистику,  за  основу  берут  именно  эту  проблематику  его  исследований.  Безусловно,  она  была  приоритетной  для  автора,  но  следует  учитывать  и  общий  вклад  ученого  в  развитие  истории  славянского  народа.  В  качестве  примера  можно  привести  мнение  М.В.  Никулиной  о  том,  что  «вопросы  славянского  этногенеза  находились  на  периферии  интересов  Венелина,  основное  внимание  которого  было  сосредоточено  на  изучении  болгарской  истории,  культуры,  литературы,  языка»  [6,  с.  24].  С  этим  можно  согласиться,  но  лишь  отчасти.  Действительно,  в  начале  своей  научной  работы  автор  активно  занимался  исследованием  истории  Болгарии.  Однако  можно  утверждать,  что  главное  место  он  все  же  отводил  не  только  болгарскому  народу,  а  всему  славянскому  этносу  в  целом.  Болгария  для  Ю.И.  Венелина  была  лишь  его  стартовой  площадкой,  в  связи  со  злободневностью  проблем,  на  которые  автор,  как  истинный  славянин,  не  мог  закрыть  глаза. 

В  вопросе  этногенеза  славян  отправной  точкой  у  Ю.И.  Венелина  служит  постулат  о  том,  что  славяне  —  «старожилы  Европы».  Он  неоднократно  говорит,  что  «первое  появление  имени  народа  в  летописях  не  есть  то  же,  что  первое  появление  его  в  природе»  [2,  с.  17].  Автор  берет  этот  принцип  за  основу  своих  исследований  и  анализирует  труды  некоторых  своих  предшественников.  Например,  краковский  епископ  Викентий  Кадлубко  прародиной  славян  считал  область  Иллирии,  Паннонии  и  Каринтии,  а  братиславский  профессор  Генрик  Данковский  выводил  славян  из  фракийцев,  готов  и  скифов.  Помимо  этого,  также  предками  славян  считали  даков,  халдеев,  сарматов,  балтийских  венедов,  а  их  прародиной  —  район  Прибалтики,  Вислу,  верхнее  течение  Днепра  и  Волги.  Исходя  из  этих  и  многих  других  исследований  ученых,  автор  видел  необходимым  формирование  новой  теории,  более  объективной  и  точной.  В  связи  с  этим,  свою  точку  зрения  на  данную  проблему  Ю.И.  Венелин  выражал  в  следующем:  «Европейские  народы  некоторым  образом  имеют  свою  определенную  колыбель:  тевтонские  племена  —  север,  славянские  —  всю  середину  и  восток  Европы,  греческий  в  сообществе  с  латинским  —  юг»  [1,  с.  181].  По  его  мнению  никакого  переселения  славян  не  было,  т.  к.  «главные  народы  Европы  происходят  из  общего  источника.  По  сему,  если  латины  или  греки  или  даже  немцы  суть  древние  обитатели  Европы,  то  ничто  совершенно  не  мешает  и  славянам  по  тому  же  праву  быть  старожилами  сей  же  части  мира»  [2,  с.  70].  Исследовав  многочисленные  византийские,  арабские  источники,  а  также  «Повесть  временных  лет»  Ю.И.  Венелин  делает  вывод:  «…славяне  составляли  большой  этнический  массив,  который  охватывал  пространство  от  берегов  Адриатического  и  Черного  морей  до  Балтийского  моря,  Архангельска  и  Северного  Ледовитого  океана»  [1,  с.  181]. 

Однако,  следует  подчеркнуть  и  чрезмерное  увлечение  автора  этимологизированием.  Эмоциональность  Ю.И.  Венелина  зачастую  приводила  его  изыскания  к  некой  абсурдности,  которая  выражалась,  в  частности,  в  выведении  славянского  народа  из  этнически  различных  племен. 

В  вопросе  этногенеза  славян  немаловажную  роль,  в  трудах  автора,  занимает  исследование  языка  народов.  Вследствие  этого  Ю.И.  Венелин  формирует  свою  теорию  о  происхождении  «вида»  и  «рода».  Согласно  ей,  все  языки  и  народы  имеют  одну  основу  —  «ствол»  (или  род),  которым  он  считает  славян,  а  от  них  далее  произрастают  «ветви»  (или  виды).  Особенности  формирования  «ветвей»,  происходило,  по  Венелину,  в  зависимости  от  климата  и  территории.  Разумеется,  данная  теория  автора  не  относится  только  к  развитию  языка  того  или  иного  народа,  но  непосредственно  и  к  самому  этносу.  Таким  образом,  «род»  (или  «ствол»)  это  славяне  и  он  един  для  всех  ответвлений.  Здесь  автор  проводит  сопоставление  «вида»  и  «рода»,  соответственно,  болгарского  языка  с  языком  общеславянским.  Автор  пишет,  что  «…болгарский  язык,  будучи  уже  сам  наречием,  так  называемого  славянского…»,  «признаю  везде  целым,  одним  и  тем  же;  впрочем,  должен  признать,  что  в  разных  частях  пространства,  им  занимаемого,  подвергался,  как  то  везде  бывает,  разным  провинцианализмам.  Но  какие  и  где  были  сии  провинцианализмы,  знать  нельзя»  [3,  с.  66].

Концептуально  значимым  аспектом  этногенеза  славян  Ю.И.  Венелин  считает  проблему  происхождения  русской  государственности.  В  этом  вопросе  он  активно  вступает  в  полемику  с  норманистами.  В  связи  с  этим,  автор,  критикует  основные  построения  Г.З.  Байера,  Г.Ф.  Миллера,  А.Л.  Шлецера,  присваивая  их  концепциям  клише  «Скандинавомания».  Жесткой  критике  автор  подвергает  концепции  И.Э.  Тунманна,  И.Х.  Энгеля,  Н.М.  Карамзина  и  др.

Ю.И.  Венелин  является  антинорманистом  и  придерживается  теории  южно-балтийского  происхождения  Руси.  Летописное  «Варяжское  море»  автор  называет  Балтийским.  Логически  верно,  что  немногочисленная  группа  норманнов  не  смогла  бы  покорить  всю  Центральную  и  Восточную  Европу  и  сломить  славян,  при  этом  оставив  их  язык  в  первоначальном  виде. 

Среди  многочисленных  аспектов  критики  норманистов  особо  ярко  выступает  его  обвинение  в  незнании  ими  русского  языка,  а,  следовательно,  и  текста  летописи,  а  также  в  ангажированном  характере  их  исследований.  Особо  критикует  Ю.И.  Венелин  «диссертацию»  Г.З.  Байера  и  его  некомпетентность  в  данном  вопросе  вследствие  незнания  ни  языка  Нестора,  ни  даже  современного  ему  русского  языка.  «По  этой  причине,  —  пишет  Ю.И.  Венелин,  —  он  и  не  знал  текста  русской  летописи:  это  видно  из  его  рассуждения,  в  котором  он  силится  доказать  диаметрально  противное  Нестору,  не  знавши,  однако,  того,  что  утверждал  наш  летописец.  Следствием  этого  незнания  было  то,  что  Г.З.  Байер  поступил  против  правила  критики,  что  значение  русского  слова  следовало  пояснить  из  текста  русских  же  летописей»  [4,  с.  9].  Ю.И.  Венелин  всегда  следовал  принципу  исторической  правды,  которая  может  рождаться  только  в  анализе  исторических  источников  данного  события.  Вследствие  этого,  Г.З.  Байер  априори  не  мог  быть  объективным  в  данном  вопросе.  Логически  верно,  что  при  исследовании  конкретного  народа,  необходимо  знать  его  язык.  В  этом  же  недостатке  упрекал  Ю.И.  Венелин  и  последователей  Г.З.  Байера.  С  этой  позицией  знаменитого  русина  согласны  многие  авторы.  В  доказательство  следует  привести  мнение  компетентного  ученого  современности  В.В.  Фомина,  который  еще  в  2005  г.  отмечал:  «Манера  работы  норманистов  с  источниками  особенно  проявилась  в  их  отношении  к  ПВЛ,  и  она  сводилась  к  тому,  что,  указывал  Ю.И.  Венелин,  “им  понадобиться,  то  и  станет  говорить  Нестор!!”»  [7,  с.  126—127].

Следует  отметить,  что  в  своих  произведениях  автор  был  подвержен  популярному  в  то  время  направлению  романтизма.  В  связи  с  этим,  многие  постулаты  его  концепции  чрезмерно  романтизированы,  что  отмечали  еще  исследователи  начала  XIX  в.  Среди  них  можно  выделить,  например,  Н.М.  Каразмина,  Н.И.  Полевого,  М.П.  Погодина  и  др.

Подводя  итоги,  следует  отметить  комплексный  и  всеобъемлющий  подход  к  такому  сложному  вопросу  как  этногенез  славян.  Данная  проблематика  исследований  автора  позволяет  назвать  его  не  только  основателем  болгароведения,  но  и  одним  из  основоположников  всей  отечественной  славистики.  Ю.И.  Венелин  создал  уникальную  теорию  «вида»  и  «рода»,  доказал  «старожилось  славян  в  Европе»,  активно  выступал  против  норманизма  в  вопросе  происхождения  государственности  на  Руси.  Его  научное  наследие  призывает  взглянуть  на  начальную  историю  Руси  по-новому,  пересматривая,  казалось  бы  уже  доказанные  гипотезы.  Автором  была  создана  т.н.  «школа  Венелина»,  представители  которой  продолжали  идеи  основателя  по  отечественной  славистике. 

Список  литературы:

1. Байцура  Т.  Юрий  Иванович  Венелин.  —  Братислава,  1968.  —  308  с.
2. Венелин  Ю.И.  Древние  и  нынешние  болгаре  в  политическом,  народописном,  историческом  и  религиозном  их  отношении  к  россиянам.  —  М.,  1856.  —  326  с.
3. Венелин  Ю.И.  Критические  исследования  об  истории  болгар  Ю.И.  Венелина  от  прихода  болгар  на  Фракийский  полуостров  до  968  г.,  или  покорение  Болгарии  великим  князем  русским  Святославом.  —  М.,  1849.  —  342  с.
4. Венелин  Ю.И.  Скандинавомания  и  ее  поклонники  или  столетние  изыскания  о  варягах.  —  М.,  1842.  —  114  с.
5. Колиненко  Ю.В.  К  публикации  рукописи  Ю.И.  Венелина  «О  происхождении  славян»  //  Сборник  Русского  исторического  общества.  Т.  8  (156).  Антинорманизм  /  Под  ред.  Кузьмина  А.Г.  —  М.,  2003.  —  320  с.
6. Никулина  М.В.  Ю.И.  Венелин  в  русском  славяноведении  первой  трети  XIX  в.  (Проблематика  славянских  древностей)  //  Историография  и  источниковедение  стран  Центральной  и  Юго-Восточной  Европы.  —  М.,  1986.  —  312  с.
7. Фомин  В.В.  Варяги  и  варяжская  русь:  К  итогам  дискуссии  по  варяжскому  вопросу.  —  М.,  2005.  —  488  с.