ЭКСТЕРНАЛИЗМ И ИНТЕРНАЛИЗМ: СНЯТИЕ ПРОТИВОРЕЧИЙ И ПОИСК НОВЫХ ПОДХОДОВ

EXTERNALISM AND INTERNALISM: REMOVAL OF CONTRADICTIONS AND SEARCH FOR NEW APPROACHES

Diana Umylina

post-graduate student at the Faculty of Philosophy and Psychology, Department of Philosophy, Voronezh State University

Russia, Voronezh

АННОТАЦИЯ

Главной целью статьи является поиск нового подхода к проблеме социокультурной обусловленности науки. Для достижения этой цели использовался метод анализа различных направлений социокультурной детерминации науки, присутствующих в современном обществе. Иссле­дование многообразия условий развития науки позволило прийти к выводу о том, что интернализм и экстернализм как противоположные подходы к пониманию науки не должны противопоставляться, их можно объединить в рамках нового, комплексного подхода.

ABSTRACT

The main goal of the article is to search for a new approach to the problem of sociocultural conditioning of science. To achieve this goal, a method was used to analyze the various trends in the sociocultural determination of science that are present in modern society. The study of the diversity of the conditions for the development of science has led to the conclusion that internalism and externalism as opposing approaches to understanding science should not be contrasted, they can be combined in the framework of a new, integrated approach.

Ключевые слова: интернализм; экстернализм; социокультурная детерминация науки; институциональная детерминация; функциональная детерминация

Keywords: internalism; externalism; sociocultural determination of science; institutional determination; functional determination

Как известно, вопрос о взаимоотношениях между наукой и обществом привлекал к себе внимание философов, социологов и историков науки на протяжении многих веков. И сегодня взаимосвязи между обществом и наукой остаются не вполне проясненными, и их дискуссионность сохраняется. Единство отсутствует, прежде всего, в понимании главного вопроса: может ли наука, поддерживаемая и контролируемая обществом, обладать собственным внутренним потенциалом постановки и решения научных задач?

Безусловно, сочетание социальных и культурных факторов играет огромную роль в развитии науки. На протяжении последних десятилетий во взаимодействии общества и науки наблюдается тенденция к сбли­жению, проявляющемуся, в том числе, и в различных мерах контроля, применяемых к науке со стороны государства и бизнеса. Уделяя приоритетное внимание практическим результатам и эффективности, общество словно забыло о том, что наука имеет дело не только с техническими приборами, но и с живыми людьми, и не может оставаться безучастной к их бытию. Кроме того, общество, налагая на науку огромные обязательства и предъявляя многочисленные требования, безусловно, способствует развитию науки и ее укреплению в качестве социального института, но при этом будто игнорирует внутренний потенциал науки, присущее ей стремление к поиску истины, изучению всеобщих законов мира. В результате основная установка фунда­ментальной науки идет вразрез с требованиями современного общества: положительные результаты или не очевидны, или их приходится ждать слишком долго, в то время как ошибки ученых не остаются незамеченными и вызывают критику, недоверие к науке.

Существует два крупных подхода к решению вопроса о социо­культурной детерминации науки: интернализм (А. Койре, К. Поппер) и экстернализм (Т. Кун, Дж. Бернал, П. Фейерабенд, М. Малкей.). Представители интернализма полагают, что развитие науки обусловлено лишь внутринаучными факторами: имманентной логикой постановки и решения научных проблем, развития теорий и т. д. Так, например, анализируя научную революцию XVI – XVII вв., А. Койре видит глубин­ную причину этой революции в отказе от античных представлений о совершенстве и завершенности Космоса, т. е. изменение чисто мировоззренческое. По мнению ученого, социально-экономические, культурные, личностные аспекты, оказывающие влияние на развитие науки, способны не полностью обусловить, а лишь затормозить или ускорить имманентное развитие познания [3, с. 19].

Другой представитель интернализма, К. Поппер, также утверждает, что социальные и культурные факторы оказывают влияние лишь на внешнюю историю науки. Согласно его теории, существуют три самостоятельных типа реальности: физический мир, психический мир и мир знания [4, с. 83‑84]. Мир знания формируется в результате человеческой деятельности, но после достижения определенного уровня развития он становится независимой объективной реальностью, все изменения в которой полностью определены ее внутренними возмож­ностями и предшествующим состоянием.

В свою очередь, представитель экстернализма П. Фейерабенд отстаивал идею о том, что нет методологических правил, которые всегда используются учеными. Он выступал против единого научного метода, постепенно формирующегося в ходе развития науки, и обосновывал это тем, что в периоды научных революций все правила, входящие в традиционный научный метод, зачастую отбрасываются [5, с. 17‑23]. По мнению П. Фейерабенда, соблюдение этих правил затормозило бы развитие науки, не позволив научной революции совершиться в определенных исторических условиях.

Другие экстерналисты, Д. Гилберт и М. Малкей, высказали мнение, что любые данные получают интерпретацию не на основании достоверных знаний, которые якобы имеются у ученых, а в соот­ветствии с теми возможностями, которые существуют на данном этапе развития общества. Таким образом, по их мнению, научное знание не обладает объективностью. Оно вплетено в культурно-смысловой универсум и потому открыто как для различных интерпретаций, так и для влияния социальных или политических идей [2, с. 12].

Таким образом, программа экстернализма исходит из того, что социально-культурные факторы присутствуют на всех уровнях научного познания, детерминируют не только форму, но и предметное содержание научного знания. В целом же, основное положение экстер­налистов может быть сведено к тому, что общество обусловливает само содержание научных теорий. К такой позиции близка и точка зрения, выраженная, в частности, Дж. Берналом и Б. Гессеном, а также приверженцами марксистской философии. Они полагают, что вектор развития науки задается исключительно практикой.

В своих работах Б. Гессен заявляет, что социальный статус науки определяется экономическими интересами. Наука привлекает определенное количество представителей того или иного социального слоя, но это мало что говорит о личных мотивах отдельных ученых. Можно сказать, что для занятия наукой необходим стимул, но источник его при этом не важен. При наличном статусе науки все мотивиро­ванные ученые будут заниматься одной и той же научной деятельностью вне зависимости от личных побуждений: будут искать решения акту­альных проблем, востребованные идеи и т. д., что бы их ни увлекало – поиск истины, желание получить Нобелевскую премию или хорошо заработать [1, с. 31 - 39].

Философ Х. Гроссман, поддерживающий взгляды Б. Гессена, иссле­довал возникновение новоевропейской науки в контексте развития капитализма. Основываясь на своем изучении рабства, он пришел к выводу, что рабы были своеобразным «вечным двигателем», за счет которого производство развивалось без необходимости усовершенство­вания технологий. С подъемом городов ситуация изменилась: городской рабочей силе нужно было платить, а потому начался поиск искусствен­ного «вечного двигателя». Недостаток рабочей силы применительно к античной эпохе трактовался как «потребность» в большем количестве рабов; для Европы раннего Нового времени недостаток рабочей силы означал «потребность» в более многочисленных и совершенных механизмах [6, с. 21].

Чем же вызвано такое многообразие точек зрения на социо­культурную детерминацию науки? На наш взгляд, это связано с тем, что эта детерминация представляет собой сложный, многоуровневый феномен. Таким образом, социокультурная детерминация науки является проблемой, требующей глубокого философского анализа, который необходим для более полного и адекватного понимания жизни современного человека и общества, существование которых находится в неразрывной связи с научными достижениями.

Главная проблема, рассматриваемая в данной статье, заключается в поиске альтернативного взгляда на социокультурную детерминацию науки. Мы рассмотрели экстернализм, интернализм и тезис о том, что наука возникает исключительно из практической деятельности. Нам представляется, что все три подхода имеют значительные недостатки. В первую очередь, можно подвергнуть критике уже тезис о том, что наука возникает из практики. Вне всякого сомнения, наука близка к практике, но это касается лишь функциональной науки, в то время как фундаментальная наука выявляет общие законы мира. Во-вторых, как экстерналистская, так и интерналистская позиция обнаруживают некоторую однобокость. Наша точка зрения опирается на возможность объединения этих двух позиций. Эта точка зрения основана на понимании детерминации в самом прямом смысле этого слова: как обусловленности, т. е. наличия условий для развития науки. Таким образом, основная идея данной работы сводится к тому, что в науке неизбежно присутствует социокультурная детерминация, однако она, являясь лишь совокупностью условий, как направляющих, так и делаю­щих возможным развитие науки и само ее возникновение, не лишает науку самостоятельности.

Анализируя ситуацию науки в современном мире, мы можем сказать, что институциализация, рост престижа научного знания и научной информации, а также формирование Большой науки свидетельствуют о том, что социокультурная детерминация науки в современном обществе выходит на новый уровень. И мы можем утверждать, что следует не противопоставлять экстернализм и интернализм, а развить новый подход, который противостоит двум упрощенным тезисам. Первый тезис: социальное окружение науки обусловливает всю ее тематику и содержание. Второй тезис: наука развивается как автономная система культуры, независимо от общества в целом.

Современные условия дают нам наглядные примеры возможностей такого объединения противоположных взглядов. Без экстернализма не может быть поддержки науки со стороны государства и частного бизнеса. Наука, развивающаяся лишь ради самой науки и не решающая общественных проблем, фактически, не нужна обществу, и не может существовать и проводить исследования, обеспечивать себя за счет исключительно внутренних ресурсов. Однако такой подход не делает интернализм невозможным, ведь интерналистские тенденции проявляются как раз в интеллектуальной деятельности, внутренней основе науки. Ученый всегда сам ставит проблемы, выбирает адекватные методы исследования, и даже в отсутствие госзаказов его будут интересовать какие-то явления окружающего мира.

Научные задачи возникают внутри самой науки, однако при этом нельзя отрицать, что наука не может быть независима от общества, от своей социокультурной ниши, он культурно-смыслового универсума, сложившегося в конкретном обществе в конкретную эпоху. Это, в свою очередь, означает, что задачи, возникающие внутри науки, формируются не спонтанно, а под влиянием дискурса. Актуальность проблем, ценности, господствующие в обществе, формируют стиль мышления, в том числе и научного. В свою очередь, стиль мышления определяет, как функционирует наука, какие направления оказываются приоритетными, какие проблемы приходится решать в первую очередь.

Таким образом, обусловленность науки обществом можно назвать амбивалентной: с одной стороны, она обусловлена институционально, глобально, достаточно мягко, с другой – функционально, более жестко. Институциональная детерминация создает условия для развития науки, легитимирует и поддерживает ее. С другой стороны, функциональная детерминация внутри общества предъявляет науке определенные требования, требует решения конкретных задач, что становится своего рода «платой» за институциональную детерминацию.

Список литературы:

1. Гессен Б.М. Социально-экономические корни механики Ньютона. Москва – Санкт-Петербург: ГТТИ, 1933. - 79 с.
2. Гилберт Д., Малкей М. Открывая ящик Пандоры: Социологический анализ высказываний ученых / Д. Гилберт, М. Малкей. - Пер. с англ./ Вступ. ст. В.П. Скулачева; Общ. ред. и послесл. А.Н. IIIамина и Б.Г. Юдина. - Москва: Прогресс, 1987. - 269 с.
3. Койре А. Очерки истории философской мысли: О влиянии философских концепций на развитие научных теорий / А. Койре. - Перевод с французского Я.А. Ляткера; общая редакция и предисловие А.П. Юшкевича; послесловие В.С. Черняка. - Москва: Прогресс, 1985. – 140 с.
4. Степин В.С. «Третий мир» К. Поппера / Розов М.А., Горохов В.Г., Степин В.С. Философия науки и техники. - Москва: Контакт - Альфа, 1995. - 226 с.
5. Фейерабенд П. Наука в свободном обществе // Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. - Москва, 1986. – 542 с. - с. 467-523
6. Фройденталь Г. Возникновение механики: марксистский взгляд. Эпистемология и философия науки. Т. XXI, № 3, - 80 с. - с. 14‑41.