ПОСРЕДНИЧЕСТВО ВО ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ. КВАЛИФИКАЦИЯ «МНИМОГО ПОСРЕДНИЧЕСТВА»

В предыдущей работе «Посредничество во взяточничестве. Проблемы квалификации» мы отметили основные проблемы квалификации состава посредничества во взяточничестве, одной из которых является проблема квалификации «мнимого посредничества» во взяточничестве. Со времен советского законодательства проблема квалификации действий лжепосредника не нашла решения, хотя и в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. N 3 "О судебной практике по делам о взяточничестве" [1], и в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. N 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях"[2] действия лжепосредника квалифицируются как мошенничество. Да, данная позиция имеет место быть, когда умысел мнимого посредника изначально направлен на совершение мошенничества, а именно когда «мнимый посредник» изначально, до получения имущественных ценностей, намеревался обратить предмет взятки в свою пользу. На практике доказать данную «заведомость» представляет большую сложность.

Сложность представляет то, что состав данного преступления является формальным, вследствие чего следственные органы не устанавливают взаимосвязи всех участников процесса получения взятки. Поэтому нельзя с уверенностью установить умысел посредника. А это уже второй повод скрыться преступникам от ответственности по данной статье [3, с. 80-83]. Так как установить всю цепочку процесса взяточничества не представляется возможным, как минимум двое из трех виновных людей не понесут наказания.

По мнению А. М. Егиян решение данной проблемы должно состоять в введение нового пункта в ст. 291.1 УК РФ, согласно которому новый состав будет квалифицированным составом в рамках посредничества во взяточничестве и будет дублировать ст. 159 УК РФ [4, с. 176-179]. Важным здесь является форма вины посредника: он должен понимать, что предмет взятки не будет передан взяткополучателю, а будет присвоен им [5, с. 70-75].

Также важным для квалификации по ст. 159 УК РФ является то, что лицо, которому предается предмет взятки, является единственным лицом, который имеет возможность распоряжаться данной ценностью. Такая позиция обозначена в постановлении Конституционного Суда РФ от 21.12.2011 № 30-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В.Д. Власенко и Е.А. Власенко».

Данная позиция поддерживается Б.В.Коробейниковым и М.Ф.Орловым, так как объектом преступного посягательства в данном случае является право собственности, а не правоотношения, обеспечивающие нормальную работу должностных лиц и всего государственного аппарата [6].

В ином случае, если невозможно установить умысел на мошенничество, то следует применять иную квалификацию. Если отсутствует изначальный умысел на завладение предметом взятки лжепосредником, но при этом завладение всё же произошло, следует говорить о том, что умысел на завладение предметом взятки возник уже в процессе выполнения объективной стороны преступления «посредничество во взяточничестве», то есть после принятия предмета взятки лжепосредником для дальнейшей передачи её должностному лицу. Решение в данном случае состоит в том, что применить понятие совокупности преступлений. Так действия «мнимого посредника», направленные на завладение предметом взятки, умысел на которые возник по время выполнения объективной стороны преступления, описанного в ст.291.1 УК РФ, следует квалифицировать по совокупности преступлений, как причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ) и как посредничество во взятничестве.

Еще более сложной является квалификация действий лица, который не только присвоил себе предмет взятки, но при этом являлся лицом, подстрекавшим взяткодателя к даче взятки. В данном случае лжепосредник активно содействует тому, чтобы взяткодатель решился дать взятку, а после обманным путем завладевает предметом взятки, в результате чего возникает такая совокупность действий, как подстрекательство к покушению на дачу взятки. Такие действия следует квалифицировать как мошенничество и по  ч. 4 ст. 33, ч.3 ст.30 и ч. 1 ст. 291.1 УК РФ (подстрекательство к покушению на дачу взятки), так как действия «мнимого посредника» образуют идеальную совокупность преступлений, то есть действия лица, направленные на мошеннический обман также включают в себя и действия, направленные на склонение, убеждение лица к даче взятки.

Данная позиция поддерживается Б.В. Здравомысловым, который отмечает, что невозможно привлечь к ответственности за оконченное преступление лжепосредника, так как фактически дача взятки не состоялась, а следовательно лжепосреднику стоить вменять подстрекательство именно к покушению на дачу взятки [7]. Однако данный автор считает также, что в данном случае вменять состав мошенничества нецелесообразно, с чем мы согласиться абсолютно не можем, так как действия лжепосредника помимо подстрекательства к покушению на дачу взятки также направлены и на завладение чужим имуществом, что наносит вред общественным отношениям, связанным с реализацией права собственности.

И четвертая проблема связана с теми действиями лжепосредника (хотя в данном случае это понятие уже не столь применимо), которые направлены не только на завладение предметом взятки, но и на саму передачу предмета взятки. Каким образом это происходит? Посредник, без ведомо взяткодателя, присваивает себе часть предмета взятки, а другую часть передает взяткополучателю, тем самым неосновательно обогащается. В данном случае, опять же в зависимости от умысла посредника во взяточничестве, следует квалифицировать либо как мошенничество, либо как причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, при этом квалификация по ст. 291.1 УК РФ обязательна.

Что же касается лица, передавшее взятку посреднику, то его действия также подлежать уголовно-правовой оценке. В данном случае не берется расчет того, что данное лицо пострадало от действий лжепосредника. Хотя некоторые авторы не согласны с этим положением, например, А. Я. Вышинский считал, что лицо, пострадавшее от обмана не должно отвечать за дачу взятки, а именно за покушение на дачу взятку, так как «задача государства бороться не сколько со злой волей, сколько с её направлением, которое является корыстным и направлено против государственных интересов»[8].

Согласится с данным мнением в пору активного противодействия коррупции невозможно. Лицо, чьи действия и умысел были направлены на совершение коррупционного преступления, на дачу взятки в обязательном порядке подлежит уголовно-правовой ответственности, так как уже с момента передачи предмета взятки посредника, действия взяткодателя направлены против интересов государства. А незаконченными данные действия остались не по воле взяткодателя, а по воле лица, присвоившего предмет взятки, то есть в данном случае преступление окончено по обстоятельствам, независящим от лица, совершающего преступление. Поэтому действия взяткодателя при «мнимом посредничестве» во взяточничестве следует квалифицировать как покушение к даче взятки.

Таким образом, несмотря на явные недочеты в формулировании многих положений данной статьи, на практике уже складывается единообразная практика квалификации «мнимого посредничества». Так, в 2015 году была выпущена памятка для следователей и населения по вопросам противодействия коррупционным преступлениям, связанным к «мнимым посредничеством»[9]. В данной памятке говорится, что чаще всего «мнимыми посредниками» выступают лица, имеющие тесные дружественные или иные отношения с должностными лицами, а также бывшие должностные лица, которые имеют «знакомства» с предполагаемым взяткополучателем. Населению стоит быть осторожным при общении с лицами, которые предлагают решить возникшую проблему с помощью взятки, так как помимо того, что вы лишитесь имущественной ценности (потому что от действий лжепосредника по умыслу лица, передающего взятку, данные ценности являются предметом взятки, а следовательно подлежит обращению в доход государства согласно п. 4 ч. 3 ст. 81 УПК РФ), вы будете привлечены к уголовной ответственности за покушение на дачу взятки.

В заключении, следует подчеркнуть, что помимо проблемы декриминализации посредничества при незначительном размере взятки, проблема «мнимого посредничества» является практически решенной, хотя пункт, регулирующий вопрос присвоения взятки посредником, всё же следует включить в Постановление Пленума ВС РФ. По нашему мнению, статья 291.1 УК РФ является одним из тех примеров неудачного законотворчества только в той части, когда законодатель сознательно на протяжении 8 лет выводит из сферы уголовного закона посредничество при сумме взятки менее 25 тысяч рублей. Остальные положения статьи более или менее логичны и поддаются объяснению.

Список литературы:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 23.04.2019). Электронный ресурс. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/ (дата посещения 29.04.2019)
2. Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. N 3 "О судебной практике по делам о взяточничестве"
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. N 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях"
4. Егиян А. М. Проблемы квалификации объективной стороны посредничества во взяточничестве // Балтийский гуманитарный журнал. 2016. № 1 (14). С. 176–179.
5. Марьина Е. В. Посредничество во взяточничестве: особенности правоприменительной практики // Общество и право. 2016. № 3 (57). С. 80–83.
6. Коробейников Б., Орлов М. Ответственность за взяточничество // Советская юстиция. 1970. № 20. С. 20
7. Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. Понятие и квалификация. М., 1975. С. 155
8. Вышинский А. Еще раз о ст. 114-а УК // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 29. С. 654-655.
9. Гармаев Ю.П., Степаненко Р.А. Противодействие коррупционным преступлениям, связанным с мнимым посредничеством во взяточничестве: Памятка для следователей и населения: учеб.-прак. пособие / Р.А.Степаненко ; отв. ред. Ю.П.Гармаев. – Иркутск, 2015. – 54 с.