РЕТРАДИЦИОНАЛИЗАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ СИСТЕМ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

RETRADITIONALIZATION OF POLITICAL SYSTEMS IN THE MODERN WORLD

Daria Zorina

student, Department of Political Science, Moscow Pedagogical State University,

Russia, Moscow

Alexander Chernavsky

Scientific adviser, Senior Lecturer, Moscow Pedagogical State University,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье предпринят анализ процесса ретрадиционализации в современных мировых глобализационных процессах, а также в детализации микроконфликтов, возникающих на территории постсоветского пространства.

ABSTRACT

The article analyzes the process of retraditionalization in the modern world globalization processes, as well as in detailing the micro-conflicts that arise in the territory of the post-Soviet space.

Ключевые слова. Политическая система России, политические традиции, политические институты, ретрадиционализация, демократия, авторитаризм, постсоветские трансформации, трансформация политических систем.

Keywords. Russian political system, political traditions, political institutions, retraditionalization, democracy, authoritarianism, post-Soviet transformations, transformation of political systems.

Развитие любого общества происходит в результате трансформации его политической, социально-экономической и культурной сфер. Лейтмотивом преобразований второй половины XX века стала политическая модернизация, начавшаяся в западных странах и вызвавшая цепную реакцию в большинстве стран мира. По своей сущности она предполагает переход традиционных обществ к современным моделям организации политических систем и институтов путем освоения нового социального опыта и форм политической активности.

В современных научных исследованиях имеет место признание множественности модерна, то есть наличие нескольких векторов и моделей для национальной модернизации [3]. Однако, на практике политическая модернизация стала позиционироваться как вестернизация, подразумевающая освоение странами политических ценностей демократии западного образца.

Критерием успешности демократизации был уровень развития в этих странах демократических институтов, и поскольку в большинстве случаев он был низок, политическая модернизация становилась «тупиковой» [6]. Нельзя не согласиться с высказыванием бывшего премьер-министра Великобритании М. Тэтчер о том, что «попытки подавить нации с четко выраженными традициями в искусственные государственные образования часто заканчиваются провалом» [2]. В связи с этим политической элите приходилось обращаться к историческому опыту развития и политико-культурному наследию традиционного общества.

Так, реактивным ответом политических систем некоторых стран на экзогенную вестернизацию стали процессы ретрадиционализации, традиционализации и архаизации, имеющие одно основание и ретроспективный характер, но предполагающие разный итог преобразований. В этом плане само традиционное общество выступает активным субъектом, препятствующим модернизации.

Ядром каждого из указанных процессов являются традиции, которые аккумулируют, стереотипизируют и передают культурные ценности, обеспечивая механизм преемственности политических систем [10]. Таким образом, все эти процессы характеризуют общественное развитие в границах традиционного социального опыта, но если архаизация означает обращение к наиболее древним формам политических традиций [8], то ретрадиционализация подразумевает адаптацию традиций и их видоизменение в соответствии с условиями современности [9].

Стоит отметить, что следуя гипотезам Э. Гидденса [4], Г. Алмонда, С. Хантингтона, в обществе не существует политических систем в чистом виде, а каждая из них находится на спектральной линии между модернизаторским и архаичным обществом. В целом же достаточно трудно определить в какой степени конкретная национальная политическая система является модернизированной или традиционной. Поэтому целесообразнее представлять ретрадиционализацию не как линейный процесс перехода от одного типа политической системы к другой, а как синхроническое наложение традиционных и «изобретенных» политических институтов.

Также необходимо отметить, что понимание традиции как социально-политической категории до сих пор не систематизировано. В каждом обществе доминируют различные традиционные ценности, например, в российском общественном дискурсе традиционные ценности часто отождествляются с религиозными [12]. Так, в истории российского государства был период, когда в стране действовала модель взаимоотношений между церковной и светской властью, построенная на основе принципа «симфонии властей». Последний подразумевал их согласие, сотрудничество и независимость друг от друга.

Несмотря на то, что пик популярности этой концепции был в XV-XVII века, некоторые современные представители Русской православной церкви апеллируют к ее идейным основаниям в своих выступлениях. Например, в 2009 году на приеме для архиереев РПЦ, который давал бывший на тот момент Президентом России Д.А. Медведев, Патриарх Кирилл заявил о том, что считает «симфонию властей» как эталонную модель отношений между Церковью и государством [11].

Отходя от идей церковной традиции, можно отметить, что религия в России (православие) выступает одним из критериев самоидентификации русских, то есть их соответствующей принадлежности к этнической группе. Именно поэтому из поколения в поколение наблюдается приверженность граждан определенному вероисповеданию.

Еще больше религиозный аспект включен в политическую сферу в исламских странах, в частности в Иране и аравийских государствах, являющихся монархиями на принципах шариата. При этом считается, что активная реисламизация в конце 70-х годов XX века стала протестом против принудительной вестернизации и бросила вызов современному понятию прав человека, характерному для концепции демократии. Также росту исламского самосознания способствовали системные кризисы государственности в этих странах и стремление дистанцироваться от атеизма советского периода.

В советских республиках Центральной Азии к резкому повышению религиозности общества и усилению влияния традиционного ислама на политические институты привела десоветизация, обозначившая отсутствие у политического истеблишмента центрально-азиатских республик опыта самостоятельного определения политической организации [13].

На основе вышеуказанных примеров, можно сделать вывод, что процесс ретрадиционализации определяется тремя базовыми элементами:

• наличием традиций, которые должны быть воспроизведены;
• точкой бифуркации, после которой общество осознает необходимость изменений (кризис);
• фактор (триггер) для возникновения тенденции ретрадиционализации (вестернизация).

В целом можно отметить, что во многих странах ретрадиционализация приходилась на кризисный или переходный периоды. Например, социологи и политологи отметили рост популярности традиционных ценностей у россиян после распада СССР и принятия властью курса на либерализацию [1]. Однако, в современных исследованиях, это объясняется не стремлением возврата к более простым формам общественной организации, а поиском знакомых идейных основ социальной стабильности и порядка (организация власти, функционирование институтов). В свою очередь советский период для многих россиян считается наиболее успешным в истории государства, поэтому в массовом сознании стали доминировать советские ориентации социальной справедливости и социального равенства [7].

Другим вектором ретрадиционализации российского общества после распада СССР стала концепция монархической власти, являющаяся глубинным архетипом сознания русского народа. Это проявилось в создании в начале 1990-ых годов большого количества монархических объединений, основные их которых функционируют и в настоящее время. По мнению их представителей, возрождение России невозможно без реконструирования монархического строя, адаптированного под современные представления о свободе и гражданских прав [5].

Идеи преобразования политических систем отличаются национальной ориентированностью, связанной с опорой на традиции и опыт прошлого. С субъектной стороны они могут быть инициированы как представителями гражданского общества, так и самой властью. Для политической элиты обращение к традиционным ценностям политической культуры выступает механизмом легитимизации наиболее трудных решений, результат которых четко не определен. В таком контексте политическая традиция является также рычагом воздействия на общества. В свою очередь со стороны граждан стремление реставрировать традиционные ценности обусловлено действием инстинкта самосохранения, в данном случае сохранения своих национальной идентичности и самосознания.

Также можно говорить о том, что ретрадиционализация способствует заполнению институционального вакуума, когда одни политические институты уже разрушены, а другие – еще не сформированы. В таком контексте воспроизводство традиционных ценностей политической культуры обеспечивает непрерывность развития во времени, являясь связью между прошлым, настоящим и будущим.

Таким образом, ретрадиционализация является сложным многомерным и не поддающимся однозначной оценке процессом. В общем плане она подразумевает воспроизводство и реконструирование традиционных политических институтов и ценностей политической культуры. Разнообразие последних запускает в действие механизм избирательности тех традиций, которые необходимо реставрировать. В основе этого механизма лежит национальное самосознание и идентичность того или иного народа. Обращаясь к мировой практике, можно сделать вывод, что ретрадиционализация в современном обществе проявляется преимущественно в двух ипостасях – в фундаменталистском и консервативном движениях.

Список литературы:

1. Аналитический доклад ИС РАН. Двадцать лет реформ глазами россиян (опыт многолетних социологических замеров). – Полис. Политические исследования. 2011. № 6. С. 109-119.
2. Баталов Э.Я. Политическая культура России сквозь призму civic culture // Pro et contra. – 2002. – Т. 7. – № 3.
3. Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну. M., 2000. 384 с.
4. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. – М., 2004. С. 59-60.
5. Коновалов Д.А. Общее и особенное в программных документах современных российских монархических объединений по вопросу восстановления монархии // Развитие политических институтов и процессов: зарубежный и отечественный опыт: материалы IV Всероссийской научно-практической конференции / [отв. ред. И.А. Ветренко]. – Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2013. – 309 с.
6. Купряшин Г.Л. Модернизация государственного управления: институты и интересы. - М.: Издательство Московского университета, 2012. – 312с.
7. Овсянникова А.Н. Политические институты в социокультурном контексте современной России // Ярославский педагогический вестник. 2011. №2. С. 143-145.
8. Попов В. В. Архаизация современной культуры // Вестник современных исследований. 2018. № 11.3 (26). С. 104–105.
9. Рассадина Т. А. Механизмы процесса трансформаций традиционных ценностей // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2005. №4. С. 50-64.
10. Рубанов В.Г. Понятие «Преемственность» и его социальное измерение // Известия ТПУ. 2013. №6. С. 103-109.
11. Черняев А.В. Патриарх Кирилл как новый Никон. Заметки к годовщине интронизации // Независимая газета: газета. 2010.
12. Curanovic A., Leustean L. Russian Society’s Reception of Retraditionalization // The Guardians of Traditional Values. 2014. №1. 19-20pp.
13. Haugen A. The Establishment of National Republics in Soviet Central Asia – London: Palgrave Macmillan, 2003. - 276p.