СОВРЕМЕННЫЕ СЕТЕВЫЕ ПРОТЕСТЫ В ЭПОХУ DIGITAL

Еще И. Кант обосновал право человека на бунт. Он выступал наперекор бытовавшим в монархической Германии представлениям о безусловном приоритете общества и государства над личностью [4, с. 1]. Роль государства он видел не в установлении опеки над гражданами, а в обеспечении их свобод и ставил вопрос о правах человека в качестве общего принципа. Он связывал право человека на бунт с началом становления института права и гражданского общества, и именно по этой причине, по его мнению, — право на бунт не было доступно первобытному обществу, дикарям, чье главное оружие заключалось в простом насилии [3, с. 3].

В настоящее время, когда главной вехой развития считается сфера информационных технологий, протестные движения по всему миру, в том числе и в России, принимают уже иной вид.

Современный протест не имеет однозначного портрета протестующего, как правило, это люди, имеющие высокие заработки в высокотехнологичных сферах производства, производители и администраторы компьютерных сетей [4, с. 7]. Однако если обратиться к данным ВЦИОМ качественно выросло представительство творческих профессий и студентов. Рабочих, госслужащих, пенсионеров и безработных, напротив, стало меньше. Тимофеева Л.Н., отвечая на вопрос «против чего протестуют новые социальные движения?», определяет главное отличие современных протестов – постматериальные ценности, то есть свобода слова, соблюдение прав человека, образование и т.д.) [4, с. 8].

С непрерывным и весьма быстрым темпом развивается и укрепляется, так называемся эпоха Digital, которая уверенно входит в каждую сферу нашей жизнедеятельности, заходит на территорию телевидения, радио и всех традиционных медиа [2, с. 4].

Хотя о Digital принято говорить в контексте маркетинга, в частности, таргетинга, данная корреляция уместна и в проблеме сетевого протеста современности. Говоря о digital-инструментах, выделяют – сайты, социальные сети, мессенджеры, чат-боты и т.д. В данной статье в первую очередь речь пойдет о социальных сетях.

Наиболее ярким явлением в вышеизложенной сфере на территории России за 2018 год было, так называемое сопротивление под названием «Digital-resistance», то есть «Цифровое сопротивление». Данный протест зародился после решения Таганского суда Москвы о блокировке мессенджера «Telegram» на территории России по требованию Роскомнадзора. 16 апреля начались попытки блокировки данного ресурса, что вызвало ажиотаж среди пользователей. По словам главного разработчика мессенджера, Павла Дурова, Цифровое сопротивление» это децентрализованное движение, которое будет отстаивать цифровые свободы и прогресс по всему миру. После оперативной реакции основателя Telegram появился сам символ протеста, а также многочисленное количество сообществ в социальных сетях. В частности, именно социальная сеть «ВКонтакте» наиболее активно поддержала данное движение. Данный сетевой протест не ограничивался комментариями пользователей, лайками и репостами. 22 апреля пользователи в мессенджере получили рассылку от официального канала Telegram  с просьбой выпустить бумажный самолётик в семь часов вечера по местному времени. Позднее призыв сделать это появился и на странице создателя мессенджера Павла Дурова во «ВКонтакте».

Интернет и ИКТ, в целом, на данный момент являются для граждан главным ресурсом и инструментов для мобилизации и самоорганизации.  Согласно информации Союза международных связей, до ливийской революции, всего лишь 4% граждан имели доступ к Интернету. В 2011 году, когда в процессе гражданской войны Кадафи потерял практически контроль над страной, этот показатель повысился до 17 %. То есть около 1,1 млн. ливийцев имели доступ к Интернету. [5, с. 1]

В Египте период Мубарака так социальные сети контролировались властью. Здесь также на­родные протесты ослабили контроль над СМИ. В Египте Facebook, Twitter, YouTube и другие блоги активно организовали акции протеста. С 11 января до 10 февраля 2011 года более 34 млн. египетских граждан открыли 2313 страниц в Facebook. В них было написано 461 тысячи со­общений. За это время египтянами обменялись 93 млн. твиттов. В Тунисе также Интернет жест­ко контролировался государством. Спецслужбы и органы безопасности контролировали даже личные электронные почты граждан. Оппози­ционные сайты подвергались блокированию. Социальные сети также сыграли важную роль в осуществлении «жасминовой» революции [5, с. 2].

Ярким примером борьбы за «антиматериальные» ценности может служить протестное движение в России 2011-2013 гг. Наиболее масштабным сетевым протестом в современной Росси считается протест на Болотной площади. У протеста также существовал свой символ в виде белой ленты. Также были созданы социальные сети для мобилизации и агитации граждан к участию. Наиболее интересным и достаточно новым инструментом в данной акции является хэштэг, который цитировался пользователями в социальных сетях для более удобной и легкой навигации в Интернет-пространстве. Таким образом, единомышленники могли легко найти тематические группы, участников и хронику событий. Участники протеста требовали возврат прямых выборов губернаторов, и проведение честных и прозрачных выборов. Можно сделать вывод о том, что граждане требовали диалога с властью. Именно недостаток обратной связи компенсируется в социальных сетях. В виртуальных сообществах достаточно удобно обустроен интерфейс для комментариев и публикаций, что является объективно большим преимуществом Интернет-пространства.

Примером об еще одном удачном использовании хэштэга могут служить протесты в Америке 2011 года против преступлений финансовой элиты. После событий арабской весны группа Adbusters ввела хэштег «#OccuyWallStreet» («#ЗахватиУоллСтрит»). Данное движение стало одним из масштабных, а использование хэштэга стало неотъемлемой частью интернет-активизма. Кроме того, значительное влияние на активизацию протестного движения, по мнению аналитиков, оказали массовые выступления в ближневосточных и североафриканских странах, приведшие в итоге к свержению действующих правительств в Египте, Тунисе и Ливии [5, с. 3]

В свое время критики «массового общества» Э. Фромм и Х. Арендт полагали, что факт участия в каких-либо общественных движениях, не что иное, как «бегство от свободы». Именно в таких движениях люди могли найти для себя ощущение безопасности и удовлетворения потребности в занятии важным для всего обществе деле. Иными словами, в некоторых случаях, активизм в социальных сетях имеет риск перерасти в слактивизм. Ведь социальные сети дали нам ложное ощущение сопричастности: распространить «общественно-полезную» информацию, подписать интернет-петицию или поучаствовать в флешмобе – очень просто, это делают тысячи пользователей Сети и чувствуют, что совершили что-то важное [1, с. 1].

По мнению некоторых исследователей, социальные сети (Facebook, Twitter, Вконтакте) сегодня являются основной средой для существования слактивизма. Не всегда репосты и еще что-то приносят результаты. Основная же проблема в том, что подобная гражданская активность в социальных сетях для многих заменила поступки в реальной жизни [1, с. 1].

Однако, ставя «лайк» или делая «репост», люди могут объединяться – хоть и виртуально – с другими людьми, разделяющими их взгляды и ценности, они рассказывают другим о какой-то важной проблеме и обозначают своё к ней отношение. Подписывая петицию или участвуя в интернет флэш-мобе, граждане делают первые шаги на долгом и сложном пути к лучшему, более свободному, толерантному и справедливому обществу [1, с. 3].

Стоит отметить, что «лайки» и «репосты» - одно из уникальных способов проявления активности в эпоху digital.

Список литературы:

1. Агурова А.А., Тихонова А.В., Слактивизм как явление в современной сетевой культуре // Возможности и угрозы цифрового общества: материалы конференции / Под общ. Ред. А.В. Соколова, А.А. Власовой – Ярославль: Изд-во Издательство: Общество с ограниченной ответственностью «Аверс Плюс» (Ярославль) 2018. С. 119-122 ISBN: 978-5-9527-0354-4
2. Дементьева И.Н. Формирование и развитие территориальных сообществ // Проблемы развития территории. 2013. Вып. 6 (68). С. 76. С. 73-82.
3. Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Соч.: в 8 т. Т. 6. М., 1994. С. 376.
4. Тимофеева Л.Н. Современное протестное движение в мире и в России: его состояние и особенности //Конфликтология. 2012. № 3. С. 64
5. Роль Интернета в преобразованиях арабского мира, [Электронный ресурс], URL: kulturavostoka.com