ОСПАРИВАНИЕ СДЕЛОК С НЕРАВНОЦЕННЫМ ВСТРЕЧНЫМ ИСПОЛНЕНИЕМ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

CONTEST OF TRANSACTIONS WITH UNEQUAL COUNTER PERFORMANCE OF OBLIGATIONS

Ivan V. Ryabyh

master, Department of Business Law, GAOU VAUD Leningrad Pushkin State University,

Russia, St. Petersburg, Pushkin

АННОТАЦИЯ

Данная статья посвящена одному из важнейших институтов конкурсного права - институту оспаривания сделок несостоятельного должника. В работе раскрывается понятие подозрительных сделок, а также подробно исследуются особенности оспаривания сделок с неравноценным встречным исполнением обязательств. Автором исследуются такие вопросы, как: проблема определения критериев «существенности», определение начала течения срока исковой давности при оспаривании подозрительных сделок, подача заявления о признании недействительной сделки с неравноценным встречным исполнением. В данной работе также изучаются имеющиеся классификации подозрительных сделок. В завершении работы автором затрагивается и раскрывается вопрос о применении последствий недействительности сделки с неравноценным встречным исполнением в случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре.

ABSTRACT

This article is devoted to one of the most important institutes of the competitive right - to institute of contest of transactions of the poor debtor. In work the concept of suspicious transactions reveals and also features of contest of transactions with unequal counter performance of obligations are in detail investigated. The author investigates such questions as: a problem of determination of criteria of "importance", definition of the beginning of a current of term of limitation period at contest of suspicious transactions, filing of application about recognition of the invalid transaction with unequal counter execution. In this work the available classifications of suspicious transactions are also studied. In completion of work as the author the question of application of consequences of invalidity of the transaction with unequal counter execution in case of impossibility of return of property to competitive weight in nature is raised and reveals.

Ключевые слова: закон о банкротстве, подозрительные сделки, объективно подозрительные сделки, субъективно подозрительные сделки, критерии существенности.

Keywords: law on bankruptcy, suspicious transactions, objectively suspicious transactions, subjectively suspicious transactions, criteria of importance.

Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [15] (далее - Закон о банкротстве) предусматривает возможность оспаривания сделок с неравноценным встречным исполнением обязательств другой стороной сделки. По данному основанию можно оспорить сделки должника, в отношении которого введено внешнее управление или открыто конкурсное производство. Вне рамок дела о банкротстве данное основание не может быть применено, поскольку гражданское законодательство не устанавливает запрета на совершение неэквивалентных сделок платежеспособными субъектами. В то же время введение внешнего управления или открытие конкурсного производства позволяет ретроспективно оценить сделки, совершенные в преддверии возбуждения дела о банкротстве.

Законодатель выделяет два вида подозрительных сделок: по признаку неравноценного встречного исполнения обязательства другой стороной сделки (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве) и по признаку цели причинения вреда имущественным правам кредиторов (п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве).

В литературе предлагается разделить подозрительные сделки на две группы - объективно подозрительные и субъективно подозрительные. Объективно подозрительная сделка - сделка, совершенная при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной. Субъективно подозрительная сделка - сделка, предполагающая намерение должника причинить вред кредиторам [14].

Помимо выделения двух различных подходов к основаниям признания сделок должника недействительными - субъективного и объективного, в литературе также отмечается, что применение субъективной теории делает оспаривание сделок должника более сложным мероприятием, поскольку существует необходимость доказывания умысла сторон и направленности целей сделки, что всегда является довольно непростой задачей. Вместе с тем следствием применения данной теории является большая стабильность гражданского оборота. Применение объективной теории в большей степени защищает интересы кредиторов должника и в меньшей степени гарантирует стабильность гражданского оборота, поскольку всегда легче доказать наличие определенных установленных законодателем обстоятельств, с которыми связывается недействительность сделок [2].

Несмотря на то, что в п. п. 1 и 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве реализованы два различных подхода к основаниям оспаривания сделок должника - субъективный и объективный, представляется все же, что данные специальные основания оспаривания сделок должника имеют общую цель. В отличие от сделок с предпочтением, которые влияют лишь на то, каким именно образом происходит распределение конкурсной массы, подозрительные сделки уменьшают в целом данную конкурсную массу.

В Определении Верховного Суда Российской Федерации  от 30 января 2017 г. по делу N 305-ЭС16-12827, N А40-121454/2012 [3] обращено внимание на то, что результатом заключения должником сделки на условиях неравноценного встречного исполнения, как правило, является уменьшение стоимости или размера его имущества, что влечет полную или частичную утрату возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника.

Для признания сделки должника подозрительной по данному основанию необходимо установление одновременно двух обстоятельств:

а) оспариваемая сделка должна быть совершена должником в течение одного года до принятия заявления о признании несостоятельным (банкротом) или после принятия этого заявления;

б) должно иметь место наличие неравноценного встречного исполнения обязательств другой стороной сделки.

В отечественном законодательстве период подозрительности применительно к сделкам с неравноценным встречным исполнением обязательств составляет один год до принятия заявления о признании несостоятельным (банкротом) или после принятия этого заявления. Следует учитывать, что если суд принял одно заявление о признании должника банкротом (возбудил дело о банкротстве), то все аналогичные заявления, поступившие позже первого заявления, принимаются судом как заявления о вступлении в то же дело о банкротстве. При этом датой возбуждения дела о банкротстве является дата принятия судом первого заявления независимо от того, какое заявление впоследствии будет признано обоснованным (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" [12]).

В литературе не раз обращалось внимание на проблему определения критериев "существенности" отличия цены и (или) иных условий сделки от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки [1].

Действительно, четких критериев "существенности" Закон о банкротстве не содержит. Отчасти это размывает объективность данного основания и переводит данный вопрос в область оценки представленных доказательств.

В судебной практике понятие "существенно" трактуется через признак многократности (см., например, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 20 марта 2017 г. N Ф09-10478/16 по делу N А50-26939/2015 [11]). В Определении Верховного Суда РФ от 5 августа 2015 г. N 304-ЭС15-3591 по делу N А02-629/2010 [9]  указано, что представить доказательства отчуждения имущества по цене, существенно заниженной по сравнению с рыночной, должно лицо, заявившее требование о недействительности сделки по соответствующему основанию. В ситуации существования нескольких отчетов об оценке, обусловливающих совершенно разную стоимость предмета оценки, необходимо назначение судебной экспертизы по ходатайству или с согласия сторон (см. Определение Верховного Суда РФ от 20 июня 2016 г. N 305-ЭС15-10323 по делу N А40-113869/2012 [4]).

По общему правилу заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

Однако, если заявление об оспаривании сделки во исполнение решения собрания (комитета) кредиторов не будет подано арбитражным управляющим в течение установленного данным решением срока, такое заявление может быть подано представителем собрания (комитета) кредиторов или иным лицом, уполномоченным решением собрания (комитета) кредиторов.

Кроме того, заявление об оспаривании сделки должника может быть подано конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более 10% общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.

В Определении Верховного Суда РФ от 12 сентября 2016 г. N 306-ЭС16-4837 по делу N А65-17333/2014  [5] указано, что данные положения не могут быть истолкованы таким образом, что неоспаривание арбитражным управляющим сделок должника оправданно до тех пор, пока иное не установлено собранием (комитетом) кредиторов, а наличие в деле о банкротстве мажоритарных кредиторов переносит на последних обязанность по обращению в суд с заявлениями о признании сделок недействительными. Приведенные нормы направлены на расширение полномочий отдельных кредиторов и предоставление собранию (комитету) кредиторов возможности понудить арбитражного управляющего к реализации ликвидационных мероприятий в ситуации, когда он, уклоняясь от оспаривания сделок, неправомерно бездействует.

Вызывают споры на практике вопросы, связанные с определением начала течения срока исковой давности при оспаривании подозрительных сделок.

Как следует из пункта 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности для обращения в суд исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В Определении Верховного Суда РФ от 15 июня 2015 г. N 309-ЭС15-1959 по делу N А47-2454/2011 [7] излагается вывод, что о совершении оспариваемой сделки арбитражный управляющий мог и должен был узнать в период исполнения им обязанностей временного управляющего, о чем свидетельствует составленное им заключение о наличии или отсутствии признаков фиктивного и преднамеренного банкротства должника, в котором спорная сделка отражена. Поэтому срок исковой давности (в том числе и для всех правопреемников арбитражного управляющего) начал течь с момента возложения на арбитражного управляющего обязанностей конкурсного управляющего должником.

В указанном судебном акте в полном соответствии с пунктом 32 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. №63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" [13]  отмечается, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под ст. ст. 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. А именно, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п.

Таким образом, оценивая доводы о пропуске срока исковой давности, суд выясняет вопрос о том, когда арбитражный управляющий, действуя добросовестно и разумно, мог и должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки. При этом начало течения срока исковой давности связано не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но и с моментом, когда оно должно было, т.е. имело юридическую возможность, узнать о нарушении права.

В Определении Верховного Суда РФ от 1 декабря 2016 г. N 304-ЭС15-3591(5) по делу N А02-629/2010 [6] поддержан вывод судов о том, что о совершении спорной сделки арбитражный управляющий мог и должен был узнать в период исполнения им обязанностей конкурсного управляющего должником.

Таким образом, оценивая доводы о пропуске срока исковой давности, суд выясняет вопрос о том, когда арбитражный управляющий, действуя добросовестно и разумно, мог и должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки.

Кроме того, проблемным является также вопрос о применении последствий недействительности сделки с неравноценным встречным исполнением в случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре. В силу п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве в такой ситуации приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения.

При применении последствий недействительности сделки по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве встает следующая проблема: подлежит ли взысканию с приобретателя в пользу должника действительная стоимость имущества в полном объеме или действительная стоимость имущества за вычетом суммы, оплаченной приобретателем должнику ранее; приводит ли взыскание полной стоимости имущества к возникновению на стороне должника неосновательного обогащения, в размере произведенной покупателем оплаты по договору?

В Определении Верховного Суда РФ от 24 декабря 2015 г. N 303-ЭС15-11427 по делу N А51-17166/2012 [10] по этому вопросу сделан следующий вывод: задолженность должника должна быть восстановлена в полном объеме, за ответчиком сохраняется право на обращение в суд с заявлением о включении его требований в отношении восстановленной задолженности в реестр требований кредиторов должника по правилам ст. ст. 100, 142 Закона о банкротстве с учетом разъяснений, данных в п. п. 25 - 27 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" [13].

Иной подход может фактически привести к зачету подлежащей взысканию с ответчика действительной стоимости имущества и суммы, уплаченной им при покупке этого имущества у должника по недействительной сделке.

В Определении Верховного Суда РФ от 21 июля 2015 г. по делу N 303-ЭС15-2858, N А51-7114/2012  [8] суд указал, что правила, закрепленные в ст. 61.6 Закона о банкротстве, обеспечивают равную, а значит, наиболее справедливую защиту интересов кредиторов должника, претендующих на удовлетворение своих требований за счет конкурсной массы, и исключают преимущественное удовлетворение требований кредитора, восстановившихся в результате признания недействительной соответствующей сделки должника.

В настоящей статье рассмотрена лишь часть вопросов, возникающих при оспаривании сделок с неравноценным встречным предоставлением. Понятие "неравноценности встречного исполнения обязательств" трактуется в судебной практике широко. Однако, несмотря на то, что в предмет доказывания входит установление лишь двух обстоятельств (совершение сделки в период подозрительности и неравноценность встречного предоставления), оспаривание сделок по данному основанию сопровождается спорами, обусловленными исчислением периода подозрительности, срока исковой давности, доказыванием существенности неравноценного встречного предоставления, процессуальными особенностями рассмотрения заявлений.

Список литературы:

1. Богданов Е.В. Особенности оспаривания сделок юридических лиц арбитражным управляющим в деле о банкротстве и арбитражным управляющим юридическим лицом // Адвокат. 2015. N 10.
2.  Карелина С.А. Подозрительные сделки в процессе несостоятельности (банкротства): правовые проблемы оспаривания // Предпринимательское право. 2012. N 4.
3. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30 января 2017 г. по делу N 305-ЭС16-12827, N А40-121454/2012 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
4. Определение Верховного Суда РФ от 20 июня 2016 г. N 305-ЭС15-10323 по делу N А40-113869/2012 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
5. Определение Верховного Суда РФ от 12 сентября 2016 г. N 306-ЭС16-4837 по делу N А65-17333/2014 [Электронный ресурс  // СПС КонсультантПлюс.
6. Определение Верховного Суда РФ от 1 декабря 2016 г. N 304-ЭС15-3591(5) по делу N А02-629/2010 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
7. Определение Верховного Суда РФ от 15 июня 2015 г. N 309-ЭС15-1959 по делу N А47-2454/2011 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
8. Определение Верховного Суда РФ от 21 июля 2015 г. по делу N 303-ЭС15-2858, N А51-7114/2012 2012 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
9. Определение Верховного Суда РФ от 5 августа 2015 г. N 304-ЭС15-3591 по делу N А02-629/2010 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
10. Определение Верховного Суда РФ от 24 декабря 2015 г. N 303-ЭС15-11427 по делу N А51-17166/2012 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
11. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 20 марта 2017 г. N Ф09-10478/16 по делу N А50-26939/2015 [Электронный ресурс] // СПС КонсультантПлюс.
12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" // "Вестник ВАС РФ", N 8, август, 2012.
13. Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // "Вестник ВАС РФ", N 3, март, 2011.
14.  Телюкина М.В. Система подозрительных сделок при банкротстве должника в России и Казахстане // Гражданское право. 2014. N 6.
15. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ ((ред. от 18.03.2020) "О несостоятельности (банкротстве)"// "Собрание законодательства РФ", 28.10.2002, N 43, ст. 4190.