СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ АСПЕКТЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ МАССОВОГО СОЗНАНИЯ

В социально-гуманитарном знании концепция массового сознания является системообразующей концепцией, которая формируется на стыке осмысления человека и общества. В основе данной концепции лежит такое социальное явление как «масса», которое определяет часть общества как некоторую неоднородную совокупность людей, которая противоречит самим критериям формирования общности.

При этом «сама проблема существования реального «массового сознания» и его субъекта, особого «массового человека» возникает в науке на рубеже XVIII-XIX вв.» [1, с. 246]. В частности, труды Г. Тарда и Г. Лебона были посвящены раскрытию такого явления как психология массы (или психология толпы).

Г. Тард и Г. Лебон в своих исследованиях пришли к выводам о том, что поведение индивидов в обществе определяется не сколько их формой сознания, сколько общностью и типичностью эмоционально-психических и бессознательных сопереживаний. При этом Г. Тард выступил против негативных антропологических взглядов на «толпу», чтобы подчеркнуть важность «социальной среды» для формирования поведения толпы, главным образом потому, что для него человеческое разнообразие было основным элементом коллективных скоплений. Таким образом, социальная реальность не была однородной конструкцией, навязанной обществом людям, но, она была результатом установленных социальных связей, таких как создание, подражание, сопротивление и адаптация.

В свою очередь, научный труд Г. Лебона оказался ограниченным консервативными принципами и находился под влиянием эволюционизма Г. Спенсера, а также психиатрии И. Бернхейма и экспериментальной психологии Т. Рибо. Тезисы о социальных иерархиях, наследственности рас и коллективных убеждениях сформировали его постулаты о психологии толпы. Лебон был эволюционистом и отводил наследственности главную роль в индивидуальной и коллективной психологии.

Для Лебона толпы имели «душу» и были сформированы элементарными побуждениями и организованы вокруг сильных убеждений, не чувствительных к разуму. Таким образом, чтобы понять толпы людей, необходимо было изучить ее душевное состояние, способы их чувствования, мышления и действия, а также их психологию. «Душа толпы» подчинялась своим лидерам, и, как в состоянии транса, они были склонны выполнять приказы, которые никогда не будут выполняться изолированными людьми. Толпа могла доказать жестокость или анархическую способность совершать акты жестокости и варварства, но она также была способна проявить высокую мораль, быть альтруистической или героической.

Коллективная «душа толпы» трансформировала интеллектуальные способности людей. Их индивидуальность исчезала, давая место обычным качествам и ощущению непобедимости, связанной с психическим заражением – считавшимся центральной чертой формирования толпы. В этом смысле гипнотические состояния и гипнотические внушения были первостепенными для формирования «массового сознания» толпы.

Для Лебона не было ничего безумного или патологического в толпе. Они состояли из нормальных людей, которые при воссоединении представляли характерную умственную жизнь, становящуюся автономной реальностью, коллективно организованной, как коллективная форма жизни. Возможно, в этом отношении можно понять, почему консервативная работа Лебона о толпе постоянно упоминалась и критиковалась такими авторами как З. Фрейд, Р. Паркер, Т. Адорно и др.

Также в XIX веке Ф. Ницше писал, что «когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой» [2, с. 256]. Таким образом сам факт существования большой общности людей воздействует преобразующим образом на индивидуальное сознание человека. После этого человек теряет свою индивидуальность, формируя нечто новое, что определяет его принадлежность к массе. Ницше выступал критиком массового сознания, т.к. считал, что «массовому» человеку свойственно стремиться к заурядным вещам. При этом противовесом массе и массовому сознанию Ницше определял аристократию, как институт, который обеспечивает сохранение индивидуальности и стремление к творчеству.

С приближением XX века анализ толпы эволюционировал, перенеся основные проблемы в политическую сферу. Идея о том, что толпы могут контролироваться харизматическим лидерством, набрала силу и привела к идее, что при тщательном изучении толпы можно превратить ее в объект изучения и управления.

В последнее десятилетие XIX века слово «масса» было исключено из анализа толпы Тарда и Лебона. Тем не менее, только благодаря исследованию неконтролируемых и пугающих толп XIX века можно было исследовать массовую психологию, организованную вокруг идеала и управляемую харизматическим лидером XIX века. Структура последнего стала «парадигмой» массовых психологических исследований в XX веке. Его исследовали, такие ученые как Дж. МакДугалл и З. Фрейд.

В свою очередь, М. Шеллер в качестве результата осмысления социальной практики в начале XX века, вводит утверждение того, что в современном обществе осуществляется процесс уравнивания условий жизни. За счет этого происходит формирование гомогенного общества, в рамках которого под воздействием уравнивания человек становиться частью общей массы. Другими словами, происходит потеря индивидуальности человека.

О. Шпенглер значительно усиливает данное рассуждение тем, что приравнивает массу к чему-то бесформенному, обозначая массу как внутреннего врага общества. Ярким его утверждением является то, что «масса – это конец, радикальное ничто» [3, с. 138]. Также в своем труде «Закат Европы», что деморализация «масс», разрушение правящих классов и альянс космополитической массы людей с «грязными финансовыми интересами»: слияние этих тенденций, которое его временные бенефициары называют возвышенными именами, не что иное, как роспуск всех унаследованных таинств.

Культура, утверждает Шпенглер, должна «настаивать на себе», должна властно контролировать исполнение своих предписаний, иначе она «умрет». Как только носители культуры поддаются сентиментальности понимания, одобрения и поддержки, культура полностью уступает себя. Таким образом по мнению Шпенглера послабление в культурных ценностях влечет за собой разрушение общества и формирует бесформенную «массу».

В свою очередь, под «отсутствием истории» Шпенглер подразумевает, то состояние, при котором народ теряет связь со своими собственными традициями, становится узко сфокусированным на краткосрочных предложениях в повседневной жизни и, как правило, сокращает свои умственные и культурные горизонты.

Важный вклад в осмысление массового сознания внес испанский философ Х. Ортега-и-Гассет, который изложил свое видение в труде под названием «Восстание масс» в 1930 году. Ортега-и-Гассет как философ считается неокантианцем и экзистенциалистом. При этом Ортега-и-Гассет крайне резко критикует массовое сознание и отмечает, что «масса – это посредственность» [4, с. 142] и «сегодня весь мир стал массой» [5, с. 220].

В «Восстании масс» Ортега-и-Гассет утверждает, что рост людской массы является результатом трех факторов, которые объединились в XIX веке: либеральная демократия, научный эксперимент и индустриализм. Два последних фактора можно обобщить в одно слово: техницизм.

Таким образом Ортега-и-Гассет отдает дань уважения научно-техническим инновациям. Он полностью осознает, что массы наслаждаются большими достижениями в личном и социальном развитии благодаря способностям очень умных людей. По утверждению философа «массовый» человек просто этого не понимает.

В итоге «массовый» человек, оказавшись в таком прекрасном, техническом и социальном мире, верит, что он был создан природой, и никогда не думает о личных усилиях высокообеспеченных людей, создавших этот новый мир. Еще меньше он признает, что все эти объекты все еще нуждаются в поддержке определенных трудных человеческих добродетелей, небольшая поломка которых приведет к быстрому исчезновению всего этого великолепного технологического мира.

Согласно определению Ортеги-и-Гассета «массовый» человек не обладает какими-либо достоинствами и не выделяется из общей массы ни своими интересами, ни стилем жизни или моделью поведения. Также «массовый» человек не имеет творческого потенциала, подвержен стереотипам, отвергая любую вариативность или многообразие ситуаций, которые могут разрушить его завершенную картину мира.

В соответствии с этим «массовый» человек не предъявляет к себе больших требований, предпочитая сохранить свою «глупость», нежели интеллектуально и духовно развиваться. В итоге подобный тип личности можно встретить во всех сферах жизни и деятельности: от экономики или политики, до искусства, обезличивая их и выстраивая деятельность под свои примитивные стандарты.

В свою очередь, Э. Фромм в своих исследованиях рассмотрел феномен массового сознания как философскую антропологическую проблему. «Э. Фромм считает, что в полностью механизированном, стремящемся к максимальному производству и потреблению и к управлению с помощью компьютеров современном обществе уже сейчас воплощается страшный призрак, предвещающий человечеству гибель» [6, с. 15].

В 1969 году Э.  Фромм опубликовал свой труд «Революция надежды: к гуманизированной технологии». Название данной книги говорит о его самой важной надежде, которая заключается в «гуманизированном» будущем в противовес тому, что технологии являются центральным аспектом жизни. Это отражает обеспокоенность в том, что по крайней мере с XVII века, человеческая природа, человеческое благополучие и человеческий потенциал могут быть подавлены машинами [7, с. 34].

Также в своей работе «Бегство от свободы» Э. Фромм приводит свое понимание того, что специфика «массового» человека состоит в том, что обычный человек всегда будет стремиться принадлежать какой-либо общности. Ради данного блага «массовый» человек готов идти на большие жертвы, лишь бы не терять свою принадлежность.

В этом Э. Фромм видит парадокс свободы, т.к. несмотря на условную свободу, которая появилась, современный человек все еще стремится отдать свою свободу, ради того, чтобы быть частью чего-то большего. Специфика современного мира такова, что обретая свободу человек, человек получает изолированность от других людей и бремя ответственности. Именно, поэтому человек предпочитает отказаться от свободы, предпочитая подчиниться лидеру ради возможности принадлежать целому, где он всего лишь малая часть этого целого, а значит и его ответственность также становиться настолько малой.

В продолжении рассуждения о том, что «массы» самостоятельно готовы подчиняться диктаторам можно рассмотреть книгу Х. Арендт «История тоталитарной жизни». В данной книге Арендт приводить рассуждение о том, что возможность существования диктаторских режимов предопределена самим существованием «массы», которая стремительно растет.

По утверждениям Арендт «массам» свойственен уход от реальности, если она превосходит их понимание и принятие. Поэтому «массовый» человек предпочитает верить тому, что пропагандируется, нежели самостоятельно осмысливать ситуацию. В итоге даже потеря здравого смысла в том, что пропагандируется не заставляет «массового» задуматься, т.к. он изначально самостоятельно заблокировал данную потребность и право.

Таким образом, Х. Арендт отвергает утверждение о том, что пропаганда всесильна, потому что «массовый» человек уже хотел быть обманутым. И связано это с тем, что в «массовом» обществе нет задачи верить или не верить чему-либо, а есть задача подчиняться, т.к. это облегчает их жизнь.

Так, Арендт утверждает, что тоталитаризм возможен только в обществах, в которых классы растворились в массах, где партийная политика превратилась в идеологическое позирование, и где гражданские обязанности уступили апатии в больших масштабах. Тоталитарные движения нацелены и преуспевают в организации масс, а не классов.

Далее развитие концепции «массового сознания» произошло в 50-60 гг. XX века, благодаря исследованиям, в частности, Д. Рисмена, М. Хортхаймера и др. Связано это с тем, что именно в данный период стало формироваться новое явление, которое получило название «массовое потребление». Массовое потребление стало результатом массового производства стандартизированных товаров. В итоге стандартизация стала массовым явлением, охватив все сферы жизни.

Центральной тенденцией формирования общества стало формирование среднего класса, а с его формированием стала развиваться «массовая культура». В свою очередь, массовая культура поддерживалась развитием массового образования и средств массовой информации.

Как результат стандартизации и переходу к массовости, в обществе стало формироваться такое явление как бюрократия. Так, согласно теории М. Вебера бюрократия есть результат стандартного подхода к людям стандартными людьми. В итоге деятельность социальных институтов направлена на обезличенную массу, т.к. в этой массе все стандартны, а значит любое решение подходит для всех.

Позже многие ученые описали рационализацию и вопрос индивидуальной свободы во все более рациональном обществе как главную тему работ Вебера. Эта тема находилась в более широком контексте взаимосвязи между психологическими мотивами, культурными ценностями и убеждениями (прежде всего, религией) и структурой общества (обычно определяемой экономикой).

В XXI-веке феномен «массового сознания» и рассуждения вокруг него расходятся в двух основных направлениях. С одной стороны, в трудах С. Московичи рассматривает вопросы глобализации масс, а с другой стороны, Э Тоффлер заявляет о развитии процессов демассовизации.

В своем труде «Век толп: Исторический трактат по психологии масс» С. Московичи не отличает толпы от масс, однако он сделал три разных попытки определить, что означает толпа. Первое определение подтверждает, что толпа – это собрание людей, объединенных в рамках институтов, которые асоциальны и образованы асоциалами. В этом смысле толпы стали результатом разложения групп и социальных классов, обнажив такие группы как «чернь», «сброд», «люмпен».

Они представляли собой трещины в функционировании общества, социальные расстройства, которые не могли быть предметом научного изучения, а были просто эпифеноменами. Вторая попытка определения указала на тот факт, что толпы были безумными и лелеяли неясные мечты, объединяя безумных фанатов или бредящих людей вокруг лидера.

Третье определение, которое трансформировало психологию толпы в новую науку, утверждало, что толпы являются преступниками, способными уничтожать и совершать ужасные преступления, сопротивляясь требованиям закона. Это последнее описание соответствовало индивидуальным и коллективным мифам и страхам, присутствующим в социальном бессознательном личности.

С. Московичи утверждает, что в XX веке все события сопряжены с действием толпы. Он представляет толпу в образе «социального животного», которое время от времени срывается с цепи. И в своей неукротимой и слепой силе толпа способна преодолеть все возможные препятствия и даже уничтожить творения, которые создавались столетиями.

Непосредственно процесс массовизации С. Московичи понимает стирание границ социальных групп, что в итоге приводит к тому, что народ предстает в виде аморфной совокупности индивидов, подчиняя любую свою индивидуальность требованиям массы.

При этом С. Московичи подчеркивает, что массовизации подвержен любой человек, независимо от уровня его образования. Как только люди собирается вместе в большом количестве начинает формироваться массовое сознание, которое начинает воздействовать на любого, кто находится в данной толпе.

В свою очередь, Э. Тоффлер приходит к противоположной позиции. Он утверждает, что современный век – это век демассовизации. В своем труде «Футуршок» Э. Тоффлер вводит термин «Шок будущего» как определенное психологическое состояние людей и общества в целом. Одно из определений термина – это личное восприятие слишком больших изменений за слишком короткий промежуток времени.

Тоффлер утверждал, что общество претерпевает огромные структурные изменения, революцию от индустриального общества к «сверхиндустриальному обществу». Это изменение приводит людей в ошеломленное состояние. Он полагал, что ускоренные темпы технологических и социальных изменений привели к тому, что люди не были связаны и страдали от «разрушительного стресса и дезориентации» – шокирующего будущего. Тоффлер заявил, что большинство социальных проблем являются симптомами будущего шока. При обсуждении компонентов такого шока он популяризировал термин «информационная перегрузка».

Тоффлер популяризировал фразу «адхократия», относящуюся к компании, которая работает без формальной иерархии. Адхократия, как определил Тоффлер, является гибкой и часто горизонтально структурированной. Это обеспечивает творческий подход и адаптивность, так как сотрудники не попадают в определенные роли.

За счет того, что человек перестает быть привязанным к какой-либо одной организации, он перестает быть маленькой частью большой системы. В данном случае человек приобретает роль соучастника, а значит тем, действующим лицом, которое принимают решения.

Тоффлер утверждает, что супериндустриализму не нужны одинаковые люди, а значит, не нужны «массы». Все больше растет потребность в креативных и самостоятельных личностях, что определяет современное общество как общество многообразия, не способного собраться в единую «массу».

Таким образом, массовое сознание – это не сознание какой-либо группы общества или общества в целом. Массовое сознание внеклассово, внеобщественно и внеиндивидуально. Л.В. Виноградова отмечает, что «массовое сознание «разрушает» границы всех существующих в обществе классов, слоев, групп населения, выделяемых на основе их объективного положения, т.е. является сознанием «эксгрупповым», признающим единственный вид групп – выделяемых на основе его (массового сознания) признаков» [8, с. 106].

В итоге выделим ключевые признаки массового сознания:

– Стремление к обезличенности. В «массе» человек теряет свою индивидуальность в пользу массово принятых шаблонов мышления и поведения.

– Власть чувственного противовес сознательному. В «массе» разум уступает чувственным инстинктам.

– Снижение интеллектуального уровня и обесценивание моральных ценностей. В «массе» индивид должен ориентироваться на образцы и стереотипы низшего уровня.

– Утрачивание чувства ответственности. В «массе» «размывается» ответственность, поэтому индивид позволяет совершать себе то, что не совершил бы, не находясь в «массе».

Как отмечает В.М. Бехтерев «каждая личность является до известной степени рабом обычая и формы, вырабатываемых обществом, и даже предрассудков и суеверий, в нем господствующих. Личность не просто пользуется для всех языком, но и носит общественный покрой платья, следует за модой, имеет в той или иной мере национальные воззрения, придерживается общепринятых правил, живет общей со всеми культурой» [9, с. 28].

Соответственно сознание человека не существует такого понятие как «чистое» индивидуальное сознание, т.к. сознание любого человека воздействует его окружение. Поэтому каждый человек подвержен в той или иной степени «массовизации» сознания.

В настоящее время с ускорением технологического и коммуникационного развития происходит принципиальная трансформация общественного сознания. Благодаря процессам глобализации и расширения пространства воздействия современных масс-медиа происходит «размывание» социально-классовой структуры общества, а также происходит формирование массовой культуры, приводящей к отрицанию базовых традиционных общественных и человеческих ценностей. Скорость формирования массовой культуры такова, что сознание общества меняется быстрее, чем успевают трансформироваться фундаментальные ценности и идеи, которые обеспечивали культурное и социальное развитие.

Массовое общество как общество массового потребления обесценивает индивидуальность человека и его творческий потенциал. В итоге это приводит к тому, что «массовое» общество и «массовый» человек выбирает наименее энергозатратные, не требующие приложения дополнительных усилий и взятие на себя ответственности, схемы поведения. При этом поведение «массового» человека подвержено импульсивности и носит непредсказуемый характер. За счет выбора наиболее примитивных схем жизни и деятельности общество, подверженное процессам «массовизации» легко поддается внешнему манипулированию, что в свою очередь требует изучения социокультурных аспектов функционирования массового сознания в рамках изменения подходов к ценностному воспитанию современного общества.

Список литературы:

1. Черных А.Н., Поломошнов А.Ф., Мажуга Г.Е. Социально-философский анализ «массового сознания» // Современные исследования социальных проблем. – №7. – 2015. – С. 244-252.
2. Изречения и афоризмы Ф. Ницше. Злая мудрость / сост. Л.М. Мартьянова. – М.: Изд-во «Центрполиграф», 2007. – 301 с.
3. Хевеши М.А. Толпа, массы, политика / М.А. Хевеши. – М.: Directmedia, 2014. – 275 с.
4. Черникова В.Е. Манипуляция массовым сознанием как феномен информационного общества // Теория и практика общественного развития. – №3. – 2015. – С. 141-144.
5. Рашидова Т.Р. Одиночество и масса: парадокс массовой культуры // Знание. Понимание. Умение. – №4. – 2009. – С. 219-222.
6. Вильчинская Л.З. Массовое сознание в философии Э. Фромма // Известия МГТУ «МАМИ». – №4. – 2013. – С. 12-19.
7. Лобанов С.Д. Язык и принцип надежды // Авторитетное мнение. – 2016. – С. 29-38.
8. Виноградова Л.В. Сущностные признаки массового сознания // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. – №2.– 2008. – С. 104-110.
9. Васильев С.С. Мифологизация массового сознания – к вопросу о философии и методологии исследования вопроса // Историческая и социально-образовательная мысль. – 2009. – С. 25-36.