ЯЗЫКОВОЕ  САМООПРЕДЕЛЕНИЕ  ЛИЧНОСТИ  В  ЭПОХУ  ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Гневанова  Дарья  Тарасовна

студент  2  курса,  кафедра  иностранных  языков  и  межкультурной  профессиональной  коммуникации  НЭПИ  (филиал)  ТюмГУ,  РФ,  г.  Нижневартовск

E-mail:  evstraw@yandex.ru

Василькова  Елена  Васильевна

научный  руководитель,  канд.  культурологии,  доцент  НЭПИ  (филиал)  ТюмГУ,  РФ,  г.  Нижневартовск

В  наши  дни  проблемы  культуры  в  условиях  глобализации  ведут  к  необходимости  разработки  новых  принципов  построения  культурной  политики  как  в  отдельных  государствах,  так  и  в  мировом  масштабе.  Эти  принципы  позволяют  решать  в  условиях  глобализации  следующие  проблемы:  сохранения  языковых  различий,  национально-культурной  идентичности,  самобытного  локального  культурного  пространства,  обеспечения  свободного  доступа  к  национально-культурному  наследию.  Также  важным  является  определение  стратегических  целей  культурной  политики  и  связанных  с  ними  приоритетов  развития  культуры.  Для  решения  данных  вопросов  необходима  личность,  самостоятельно  мыслящая,  свободная  и  независимая.  Но  возможно  ли  развитие  подобной  личности  в  наше  информационное  время,  когда  зарождается  принципиально  новый  интеллект?  Компьютерная  паутина  стимулирует  возникновение  «глобального  мозга»,  и,  кто  знает,  насколько  далеко  за  горизонтом  находится  новое  качество  коллективного  сознания  человечества  и  отдельного  индивида?

Проблема  функционирования  русского  языка  в  сети  —  это  проблема  культурной  политики  в  том  числе.  Современная  интернет-среда  характеризуется,  с  одной  стороны,  мозаичностью,  «блип»-культурной  разобщенностью.  С  другой  стороны  —  это  целостная  система,  самостоятельно  формирующаяся  и  саморазвивающаяся,  обладающая  быстро  воспроизводимыми  ресурсами  памяти.  Эта  среда  предоставляет  каждой  личности  возможность  творческого  и  интерактивного  участия  в  коммуникации  массового  характера.  Реализация  этих  действий  для  личности  вне  языковой  идентификации  невозможна.  Отсюда  —  фонетико-графические  новации  в  языке  Рунета.  Обусловлено  это  латинизацией  русского  языка  (или,  точнее,  американизацией). 

Лексическое  расширение  в  русском  языке  происходит  за  счет  заимствований  в  основном  английских  слов,  таких  как  «гипермаркет»,  «паркинг»,  «паркомат»,  «деградант».  М.  Эпштейн  указывает  на  тот  факт,  что  за  последние  двадцать  лет  из  русских  корней  образовалось  всего  десяток-два  слов  и  то,  в  основном,  блатного  происхождения,  типа  «отморозок»,  разборка»,  «наезжать».  Исходя  из  этого,  автор  делает  вывод  о  том,  что  корни  русского  языка  перестали  расти.  В  качестве  примеров  приводятся  словари,  составленные  в  1847  и  1981  годах.  В  последнем  на  двадцать  тысяч  слов  меньше.  Помимо  этого,  заставляет  задуматься  о  судьбе  не  только  русского  языка,  но  и  самого  человека  следующий  факт.  В  академическом  Словаре  1847  года  присутствуют  153  слова,  начинающихся  корнем  «люб»,  а  в  словаре,  изданном  на  140  лет  позднее  —  только  41  слово,  что  указывает  на  сокращение  лексико-тематической  группы  «любовь»  почти  на  три  четверти.  Корень  «люб»  за  сто  лет  не  дал  прироста.  Какой  отсюда  может  следовать  вывод?  Казалось  бы,  что  за  это  время  человек  должен  был  развиваться,  расширять  область  своих  чувств  и  находить  новые  слова  для  их  выражения,  но,  к  сожалению,  происходит  все  наоборот.  Причем  анализ  слов  «добро»  и  «зло»  дает  те  же  результаты.

Только  сложившаяся,  укорененная  в  национальной  культуре  языковая  система  способна  сохранить  свою  уникальность  и  своеобразие  в  контексте  глобализации,  преодолевая  давление  информационного  пространства  и  стараясь  не  затеряться  в  лингвокультурном  многообразии  мира.  Отсюда  вытекает  вывод  о  том,  насколько  тесно  связаны  проблемы  сохранения  целостности  русского  языка  как  языковой  системы  и  проблемы  определения  границ  культурного  пространства,  фиксирующего  посредством  языка  его  ключевые  точки.  В  связи  с  этим  О.Н.  Астафьева  ставит  следующие  проблемы: 

Во-первых,  тенденция  к  снижению  показателей  потребления  книжной  культуры,  которая  выражается  в  унификации  текстов,  их  обеднении  за  счет  стандартизации  письменного  языка  в  интернет-пространстве  и,  как  следствие,  в  снижении  речевого  творчества  в  общении  и  социальных  коммуникациях  (целью  которых  в  настоящее  время  является  не  просвещение  и  творчество,  а  пропаганда  и  развлечение). 

Во-вторых,  так  называемая  «лексическая  и  орфографическая  интервенция»,  приводящая  к  изменению  национальной  идентичности. 

В-третьих,  агрессивность  сленгового  пространства  (язык  пронизан  рекламными  слоганами,  сокращениями,  намеренными  искажениями  в  произношении  и  правописании  русских  слов  и  характеризуется  «ерническим  стилем»,  нарочито  подчеркиваемой  безграмотностью,  утрированием,  примитивизмом  культурно-языковых  кодов).

Проанализировав  интернет-среду,  а  также  наблюдая  за  повседневной  жизнью,  мы  нашли  много  примеров  слов  и  выражений,  иллюстрирующих  выше  обозначенные  проблемы.  Кроме  того,  в  том  же  интернете  в  настоящее  время  находится  огромное  количество  различного  рода  «словарей»  нового  языка  Рунета,  которые  мы  также  использовали  в  нашем  исследовании. 

Из  всего  огромного  множества  слов  мы  выбрали  наиболее  ярко  демонстрирующие  проблемы,  обозначенные  О.Н.  Астафьевой.

1.  Лексические  замены,  слова,  характеризующиеся  не  только  снижением  литературного  стиля,  но  и  наличием  определенного  «ерничества»:  чупа-чупс  (ребенок),  фуфел  (чепуха),  щемиться  (торопиться,  лезть),  люся  (слабак),  задрать  (надоесть),  чика  (девушка),  переводить  стрелки  (оправдываться).

2.  Сокращения  уже  имеющихся  русских  слов:  чел  (человек),  нал  (наличные  деньги).

3.  Латинизация,  т.  е.  написание  русских  слов  латинскими  буквами,  например,  vecherinka.

4.  Написание  английских  слов  кириллицей  (в  известной  рекламе  Мегафона  «шоу  маст  гоу  он»),  а  также  траблс  (troubles),  респект  (respect).

5.  Огромное  количество  слов,  образованное  от  английских  корней  с  добавлением  русских  префиксов  и  окончаний.  Слова  преимущественно  связаны  с  новыми  технологиями  и  заимствованы  вместе  с  ними  же:  гама,  гейм  (игра),  гамить,  геймить  (играть),  ютубить  (находиться  в  YouTube),  юзер  (пользователь),  кликнуть  (нажать  на  кнопку  компьютерной  мыши),  коннектиться  (подсоединяться  к  интернету),  апгрейдить  (обновлять),  пиплы  (люди),  заюзанная  флэшка  (флэш-карта,  бывшая  в  употреблении  в  течение  долгого  времени).

6.  Намеренное  искажение  существующих  слов  в  английском  языке,  также  связанных  с  компьютерными  технологиями:  error  —  Егор,  button  —  батон  (кляцать  батонами  по  доске  —  нажимать  на  кнопки  клавиатуры),  shareware  —  шаровары,  windows  —  виндовоз,  Pentium  —  пентюх.

Стремление  современной  молодежи  закрепить  свой  «субъязык»  как  некую  модель  свидетельствует  больше  не  о  творческом  подходе  к  языку,  а  о  маргинализации.  Кроме  того,  заимствования,  а  также  лексические  замены,  которые  заполонили  в  наше  время  русский  язык,  также  приводят  к  тому,  что,  вместе  с  отсутствием  собственных  «нужных»  и  «верных  слов»,  отсутствуют  и  собственные  общественные,  профессиональные  и  культурные  отношения.  Они  заимствуются  вместе  с  приходящими  из  других  культур  словами.  Происходит  заимствование  чужой  культуры  при  том,  что  утрачивается  смыслопорождающая  энергия  родного  языка.  О.  Розеншток-Хюсси  сказал:  «Язык  начинается  каждый  раз  с  такого  слова,  которое  произносится  с  верой  в  то,  что  они  истинно,  что  я,  если  подвергнусь  нападкам,  поручусь  за  него  и  что  я  питаю  надежду,  будто  остальные  члены  общности  верят  мне  и  считают,  что  я  поневоле  говорю  истину.  Исторически  жизнь  языка  разворачивается  в  действии,  в  драматическом  столкновении,  во-первых,  моей  веры  в  мой  народ,  во-вторых,  моего  доверия  к  истине  и,  в-третьих,  моего  доверия  к  самому  себе»  [1,  с.  435]. 

Таким  образом,  несомненно,  каждому  человеку  дана  свобода  выбора  того,  что  ему  говорить,  как  говорить,  какой  язык  предпочесть  в  той  или  иной  ситуации.  Но  не  следует  забывать  и  об  энергийной  сущности  Слова,  которое,  только  будучи  рожденным  в  недрах  собственной  культуры,  способно  творить  наше  бытие,  и,  следовательно,  способствовать  продолжению  истории  нашего  народа. 

Список  литературы:

1.Астафьева  О.Н.  Русский  язык  в  контексте  современных  стратегий  и  практик  культурной  политики  //  Кириллица:  от  возникновения  до  наших  дней.  СПб.:  Алетейя,  2011.  —  536  с.

2.Шлыкова  О.В.  О  формировании  культурной  политики  в  условиях  информатизации  общества  и  языковой  идентификации  интернет-среды  //  Кириллица:  от  возникновения  до  наших  дней.  СПб.:  Алетейя,  2011.  —  536  с.

3.Эпштейн  М.  Русский  язык:  система  и  свобода  //  Новый  Журнал.  Литературно-художественный  журнал  русского  Зарубежья.  —  2008.  —  №  250  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://magazines.russ.ru/nj/2008/250/ep10-pr.html  (дата  обращения  25.01.2014).