КАЧЕСТВО  ЖИЗНИ  И  ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ  СТАТУС  У  ЖЕНЩИН  БОЛЬНЫХ  АРТЕРИАЛЬНОЙ  ГИПЕРТЕНЗИЕЙ  C  МЕТАБОЛИЧЕСКИМ  СИНДРОМОМ

Лобанова  Ирина  Петровна

студент  3  курса,  кафедра  пропедевтики  внутренних  болезней  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

E-mail:  fraulala666@yandex.ru

Филинова  Динара  Николаевна

студент  3  курса,  кафедра  пропедевтики  внутренних  болезней  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

E-mail:  ya.super-dina2014@yandex.ru

Хаерзаманова  Регина  Ришатовна

студент  3  курса,  кафедра  пропедевтики  внутренних  болезней  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

E-mail:  orlova.zoya@yandex.ru

Шиляева  Наталья  Александровна

студент  2  курса,  кафедра  пропедевтики  внутренних  болезней  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

E-mail:  natasha-shilaeva@mail.ru

Бобылев  Юрий  Михайлович

научный  руководитель,  канд.  мед.  наук,  доцент  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

Зорина  Галина  Александровна

научный  руководитель,  канд.  мед.  наук,  ассистент  ПГМА,  РФ,  г.  Пермь

Введение

Метаболический  синдром  (МС)  является  одной  из  актуальных  медико-социальных  проблем,  а  его  компоненты  одним  из  ведущих  факторов  в  развитии  таких  болезней  как  сахарного  диабета  (СД)  2  типа  и  атеросклероза  —  заболеваний,  которые  в  настоящее  время  являются  основными  причинами  повышенной  смертности  населения.  По  данным  различных  авторов  частота  МС  составляет  в  Российской  Федерации  от  5  до  20  %  [2,  7].  Следует  особо  отметить,  что  частота  выявления  МС  нарастает  с  возрастом  и  у  обследованных  пациентов  40—50  лет  составляет  42—43,5  %  [4,  8],  у  женщин  он  встречается  в  2,4  раза  чаще,  чем  у  мужчин  [10].

По  определению  ВОЗ,  качество  жизни  (КЖ)  представляет  собой  характеристику  физического,  психологического,  эмоционального  и  социального  функционирования,  основанную  на  субъективном  восприятии. 

В  настоящее  время  КЖ  можно  рассматривать  как  самостоятельную  характеристику  самочувствия  больного  и  оценку  эффективности  терапии,  дополняющую  анализ  объективных  клинических  и  инструментальных  данных  при  условии  применения  адекватных  методов  его  изучения  [5,  6].  В  то  же  время  результаты  отдельных  исследований  по  изучению  влияния  МС  на  КЖ  противоречивы  [3].

В  последние  годы  установлено,  что  депрессия  и  другие  психологические  факторы  являются  независимыми  факторами  риска  артериальной  гипертензии  (АГ)  и  ишемической  болезни  сердца  (ИБС),  отрицательно  влияя  на  прогноз  этих  заболеваний  [22].Совершенно  очевидно,  что  психологические  факторы  отрицательно  влияют  и  на  КЖ.

Цель  исследования.  Изучить  качество  жизни  и  психологический  статус  у  женщин  больных  артериальной  гипертензией  (АГ)  с  отсутствием  и  наличием  МС.

Материалы  и  методы.  Обследовано  74  женщины  с  АГ  I  и  II  стадии  по  классификации  ВОЗ,  средний  возраст  59,14  ±  1,95  год,  которые  были  разделены  на  две  группы.  В  1-ю  группу  вошли  35  больных  без  МС,  во  2-ю  группу  39  больных  с  МС.  Группу  контроля  составили  25  здоровых  женщин,  не  имеющих  ни  одного  компонента  МС,  сопоставимых  по  возрасту.

В  ходе  исследования  изучался  анамнез,  анализировались  антропометрические  данные  —  рост,  вес,  индекс  массы  тела  (ИМТ),  окружность  талии  (ОТ),  измеряли  уровень  АД.  В  сыворотке  крови,  взятой  утром  натощак,  определяли  общий  холестерин  (ОХС),  холестерин  липопротеидов  высокой  плотности  (ХС  ЛПВП),  холестерин  липопротеидов  низкой  плотности  (ХС  ЛПНП),  холестерин  липопротеидов  очень  низкой  плотности  (ХС  ЛПОНП),  триглицериды  (ТГ).

Определяли  уровень  глюкозы,  по  показаниям  проводили  стандартный  глюкозотолерантный  тест  (ГТТ).  Уровень  глюкозы  плазмы  крови  на  120  мин.  ГТТ  от  7,8  до  11,0  ммоль/л  считали  как  нарушение  толерантности  к  глюкозе  (НТГ). 

Диагноз  МС  выставляли  согласно  критериям  Национальной  образовательной  программы  США  по  холестерину  при  наличии  любых  трех  и  более  критериев  (АТР  III):  ОТ  >  88  см,  АДС  ≥130  мм  рт.  ст.,  АДД  ≥  85  мм  рт.  ст.,  ХС  ЛПВП  <  1,3  ммоль/л  ,  ТГ  ≥  1,7  ммоль/л,  глюкоза  ≥  6,1  ммоль/л.

Для  оценки  КЖ  использовали  опросника  SF-36.  Данный  опросник  позволяет  оценить  субъективную  удовлетворенность  больного  своим  физическим  и  психическим  состоянием,  социальным  функционированием,  а  также  отражает  самооценку  степени  выраженности  болевого  синдрома.  Результаты  представлены  в  виде  оценок  в  баллах  по  8  шкалам,  составленных  таким  образом,  что  более  высокая  оценка  указывает  на  лучшее  КЖ.  В  физический  компонент  здоровья  (ФКЗ)  входят:  PF  (физическое  функционирование),  RP  (ролевое  функционирование,  обусловленное  физическим  состоянием),  BP  (интенсивность  боли),  GH  (общее  состояние  здоровья).  В  психологический  компонент  здоровья  (ПКЗ)  входят:  VT  (жизненная  активность),  SF  (социальное  функционирование),  RE  (ролевое  функционирование,  обусловленное  эмоциональным  состоянием),  MH  (психическое  здоровье).  Все  шкалы  были  сгруппированы  в  два  показателя:  физический  компонент  здоровья  (ФКЗ)  и  психический  компонент  здоровья  (ПКЗ).

Оценку  психологического  статуса  проводили  с  применением  госпитальной  шкалы  тревоги  и  депрессии  HADS  (Hospital  Anxiety  and  Depression  Scale).  Для  изучения  копинг-механизмов,  как  путей  преодоления  стресса  у  больных  с  АГ,  использовали  опросник  E.  Heim.  Всем  обследуемым  предлагалось  выбрать  из  опросника  E.  Heim  один  наиболее  часто  используемый  способ  совладания  с  тревожным  расстройством  и  текущей  психотравмирующей  ситуацией  на  когнитивном,  эмоциональном  и  поведенческом  уровне.

Статистическую  обработку  данных  проводили  с  помощью  пакета  программ  STATISTICA  6.0.  В  исследуемых  группах  проводили  статистический  анализ  с  использованием  t-критерия  Стьюдента  и  теста  Манна-Уитни.  Взаимосвязь  изучаемых  признаков  оценивалась  с  использованием  метода  ранговой  корреляции  Спирмена.  Достоверными  считали  различия  при  р<0,05. 

Результаты.  Исследуемые  группы  были  сопоставимы  по  возрасту  (табл.  1)  и  существенно  отличались  по  изучаемым  показателям  за  исключением  уровня  ОХС,  ХС  ЛПНП  и  артериального  давления,  так  как  все  больные  были  с  АГ  I-II  стадией  по  классификации  ВОЗ. 

Таблица  1.

Клинико-лабораторная  характеристики  исследуемых  групп  (M±m)

Таблица  2.

Качество  жизни  больных  в  сопоставлении  со  здоровыми  лицами  (M±m)

Примечание:  *  —  отличие  от  показателей  здоровых  лиц  достоверно  (  р  <  0,05)

Показатели  КЖ  у  больных  1-й  и  2-й  групп  в  сопоставлении  со  здоровыми  лицами  представлены  в  табл.  2.  В  отличие  от  данных  других  авторов  [1],  которые  так  же  изучали  КЖ  у  больных  с  МС,  статистически  значимые  отличия  обнаружены  по  всем  8  шкалам  вопросника  по  сравнению  со  здоровыми  лицами.  Установлено  значительное  достоверное  снижение  КЖ  как  в  1-ой,  так  и  во  2-ой  группах  больных.  Отличались  в  худшую  сторону,  как  физические  компоненты  здоровья  (RE,  RP,  BP,  GH),  которые  у  больных  1-й  и  2-й  групп  пациентов  ограничивали  повседневную  и  трудовую  деятельность,  так  и  психологические  компоненты  здоровья  (VT,  SF,  RE,  MH),  что  привело  к  ограничению  социального  функционирования.

Особенно  отличались  в  худшую  сторону  характеристики  физического  состояния.  В  обеих  группах  выявлены  низкие  показатели  по  шкале  RP.  Это  говорит  о  том,  что  повседневная  деятельность  была  значительно  ограничена  физическим  состоянием.  В  целом  состояние  физического  функционирования  у  больных  1-ой  и  2-ой  групп  по  сравнению  со  здоровыми  оказалось  снижено  более  чем  в  1,3  раза.

На  момент  обследования  все  больные  в  обследуемых  группах  дали  низкую  оценку  состоянию  своего  здоровья.

Следствием  этого  явилось  выраженное  ограничение  социального  функционирования.  Особенно  низкие  показатели  выявлены  по  шкале  RE.  Низкие  показатели  по  этой  шкале  говорят  об  ограничении  в  выполнении  повседневной  работы,  обусловленное  ухудшением  эмоционального  состояния.  У  обследуемых  больных  показатели  психологического  компонента  был  ниже  в  1,3  раза,  по  сравнению  со  здоровыми  лицами.

Между  двумя  группами  больных  достоверных  различий  по  шкалам  опросника  не  выявлено.  Это  говорит  о  том,  что  по  влиянию  на  КЖ  на  первом  месте  стоит  АГ.

Многочисленные  исследования,  проведенные  в  последнее  время  позволили  утверждать,  что  тревога  и  депрессия  являются  независимыми  факторами  риска  сердечно-сосудистых  заболеваний  [22].  Для  выявления  связи  тревоги  и  депрессии  с  КЖ  использована  Госпитальная  Шкала  Тревоги  и  Депрессии  (HADS),  которая  рекомендована  для  первичной  диагностики  тревоги  и  депрессий  у  больных  общемедицинской  сети  [23].

В  результате  проведенного  исследования  было  выявлена  взаимосвязь  между  тревожно-депрессивными  расстройствами  и  уровнем  КЖ  (табл.  3  и  4).

Таблица  3.

Связь  уровня  тревоги  с  показателями  качества  жизни  (М±m)

Примечание:  *  —  отличие  от  показателей  «норма»  достоверно  (  р  <  0,05)

Таблица  4.

Связь  уровня  депрессии  с  показателями  качества  жизни  (М±m)

Примечание:  *  —  отличие  от  показателей  «норма»  достоверно  (  р  <  0,05)

Полученные  нами  данные  свидетельствуют  о  том,  что  уровень  тревоги  и  депрессии  оказывают  непосредственное  влияние  на  показатели  качества  жизни.  Наилучшее  качество  жизни  выявлено  у  больных  с  нормальным  уровнем  тревоги  и  депрессии,  а  по  мере  нарастания  уровня  тревоги  и  депрессии  качество  жизни  закономерно  снижалось.  Если  в  1-ой  группе  снижение  уровня  качества  жизни  достоверно  снижался  по  психическому  компоненту,  то  в  группе  больных  с  МС,  как  по  физическому,  так  и  по  психическому  компонентам  здоровья.  Таким  образом,  с  увеличением  уровня  тревоги  и  депрессии  уменьшались  показатели  физического  и  психического  здоровья.

При  изучении  особенностей  механизмов  совладания  у  больных  с  АГ  1-ой  и  2-ой  группы  было  выявлено  (табл.  4).  В  первой  группе  больных  преобладали  адаптивные  варианты  копинг-поведения  (56,41  %  больных).  Конструктивные  поведенческие  механизмы  были  представлены  «установка  собственной  ценности»,  «оптимизмом»  и  «альтруизмом».  Неадаптивные  варианты  копинг-поведения  преобладали  в  группе  больных  с  МС  (27,96  %  против  24,35  %  больных)  и  были  представлены  «игнорированием»,  «покорностью»,  «активным  избеганием».  Относительно  адаптивный  вариант  копинг-поведения  так  же  преобладал  в  группе  больных  с  МС  (24,31  %  против  19,23  %  больных)  и  выражались  «религиозностью»,  «пассивной  кооперацией»,  «отвлечением».

Таблица  5.

Способы  совладания  у  больных  с  артериальной  гипертензий.

Таким  образом,  у  больных  с  МС  преобладали  неконструктивные  и  относительно  конструктивные  поведенческие  механизмы.

Выводы.  Снижение  КЖ  у  женщин  с  артериальной  гипертензией  начинается  на  стадии  формирования  МС,  как  с  физических,  так  и  с  психологических  компонентов  здоровья.  Качество  жизни  у  больных  с  МС  по  всем  шкалам  анкеты  SF-36  значительно  ниже  по  сравнению  с  группой  здоровых  лиц.  Существенный  вклад  в  снижение  КЖ  у  больных  с  МС  вносит  в  первую  очередь  ограничение  физической  активности.  Определение  частоты  и  особенностей  способов  совладания  с  тревожным  и  тревожно-депрессиявным  состоянием  показала  преобладание  неадаптивных  способов  совладания  над  адаптивными  в  группе  больных  с  МС.  Таким  образом,  у  больных  с  МС  преобладали  неконструктивные  и  относительно  конструктивные  поведенческие  механизмы,  что  может  служить  показателем  высокого  уровня  тревоги.  Больные  с  МС  характеризуются  выраженной  напряженностью  и  индивидуальным  разнообразием  механизмов  психологической  защиты.

Список  литературы:

1. Андрощенко  А.В.,  Дробижев  М.Ю.,  Добровольский  А.В.  Сравнительная  оценка  шкал  CES-D,  BDI  и  HADS(d)  в  диагностике  депрессий  в  общемедицинской  практике.  //  Журнал  неврологи  и  психиатрии.  —  2003.  —  №  5.  —  С.  11—18.
2. Адашева  Т.В.,  Демичева  О.Ю.  Задионченко  В.С.,  и  др.  Метаболический  синдром  и  ожирение.  Артериальная  гипертония  при  метаболическом  синдроме:  патогенез,  основы  терапии.  //  Consilium  medicum  .  —  2004.  —  V.  6.  —  №  9.  —  P.  663—668. 
3. Беспалова  И.Д.,  Калюжин  В.В.,  Медянцев  Ю.А.  и  др.  Качество  жизни  больных  гипертонической  болезнью  с  метаболическим  синдромом.  //  Артериальная  гипертензия.  —  2012.  —  Т.  18.  —  №  4.  —  С.  304—309. 
4. Ионова  Т.И.,  Новик  А.А.,  Руководство  по  исследованию  качества  жизни  в  медицине.  2-е  изд./Под  ред.  Акад.  Ю.Л.  Шевченко.  М.:  ЗАО  «ОЛМА  Медиа  Групп».  2007.  —  320  с.
5. Калюжин  В.В.,  Рязанцева  Н.В.,  Тепляков  А.Т.  и  др.  Качество  жизни  больных  ишемической  болезнью  сердца  ассоциированной  с  метаболическим  синдромом:  результаты  факторного  анализа.//Тер.  архив.  —  2012.  —  №  12.  —  С.  18—22. 
6. Карпов  Ю.А.  Лечение  стабильной  стенокардии:  Учёт  метаболических  нарушений  //  Русский  медицинский  журнал.  —  2001.  —  Т.  9,  —  №  2  —  С.  62—66. 
7. Кутузова  А.З.,  Недошивин  А.О.,  Петрова  Н.Н.  и  др.  Исследование  качества  жизни  и  психологического  статуса  больных  с  хронической  сердечной  недостаточностью.  //  Сердечная  недостаточность.  —  2000.  —  Т.  1.  —  №  4.  —  С.  148—151. 
8. Погосова  Г.В.  Депрессии  у  кардиологических  больных:  современное  состояние  проблемы  и  подходы  к  лечению.  //  Кардиология.  —  2004.  —  №  1.  —  С.  88—92.
9. Чазова  И.Е.,  Мычка  В.Б.  Метаболический  синдром.  //  Consilium  medicum.  —  2002.  —  Т.  4.  —  №  11.  —  С.  587—590. 
10. Шестакова  М.В.  Сахарный  диабет  в  пожилом  возрасте:  Особенности  клиники,  диагностики  и  лечения  //  Сахарный  диабет.  —  2002.  —  Т.  4.  —  №  10.  —  С.  544—548. 
11. Losoya  S.,  Eisenberg  N.,  Fabes  R.  Developmental  issues  in  the  study  of  coping  //  International  Journal  of  Behavioral  Development.  —  1998.  —  V.  22.  —  №  2.  —  P.  287—313. 
12. Mamedov  M,  Suslonova  N,  Lisenkova  I.  et  al.  Metabolic  syndrome  prevalence  in  Russia:  Prelimonary  results  of  a  cross-sectional  population  study.//  Diab.  Vasc.  Dis.  rers.  —  2007.  —  V.  4.  —  №  1.  —  P.  46—47. 
13. Wajchenberg  B.L.  Subcutaneous  and  Visceral  Adipose  Tissue:  Their  Regulation  to  the  Metabolic  Syndrome  /  /Endocrine  Rev.  —  2000.  —  V.  21,  —  №  6.  —  P.  697—738.