ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ В РОССИИ В УСЛОВИЯХ МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА (1825-1861 гг).

Аннотация. В статье рассматриваются основные вехи правового регулирования высшего образования в России. Рассматриваются отдельные проблемы правового регулирования высшего образования в свете международного сотрудничества России.

Ключевые слова: высшее образование, правовое регулирование, международное сотрудничество.

Революционные события в России в декабре 1825 г. предопределили дальнейшее развитие высшего образования в России. Николай I видел в российском образовании недостатки, которые в первую очередь выражались в связях российской высшей школы с западноевропейской. Либеральные идеи западной Европы, которые противоречили самодержавному строю России, а также влияние этих идей на мировоззрение российских студентов, возвращавшихся в Россию с учёбы из европейских университетов, побудило Императора провести ряд консервативных реформ. В соответствии с отчётом тайного советника Уварова от 4 декабря 1832 г. было отмечено, что европейские студенты подвержены революционным настроениям. Это обстоятельство вредит российским студентам [1, C. 348].

Министр народного просвещения С.С. Уваров в своих первых выступлениях критиковал российскую высшую школу об отсутствии у неё оригинальности, чрезмерном копировании западного образца организации вуза. Он отмечал, что именно российские вузы, скопированные в предыдущие годы по западной системе, не приносят результата [10]. Он скептически относился к поездкам российских студентов на учёбу в Европу и отмечал: «О необходимости быть Русским по духу прежде, нежели стараться быть Европейцем по образованию» [8].

Министерством народного просвещения были приняты меры, направленные на ограничение международного сотрудничества в сфере образования. Прежде всего, это касалось контроля за изучением российскими студентами иностранной литературы. В соответствии с Постановлением Министерства народного просвещения от 5 декабря 1833 г. «Об определении при Петербуржском университете инспектора студентов» за студентами закреплялся инспектор, который мог беспрерывно следить за поступками студентов и образом их мыслей [1, C. 429]. Согласно Постановлению Министерства народного просвещения от 28 мая 1835 г. «Об отделении в Харьковском университете административной части от учебной» за студентами устанавливался административный (университетский) и полицейский контроль [1, C. 477]. В соответствии с Постановлениями Министерства народного просвещения от 1 марта 1839 г. «О пояснении и дополнении 13 и 87 статей правил для учащихся в Дерптском университете» за студентами устанавливался полицейский надзор [1, C. 590].

В соответствии с уставом Императором Николаем I 26 июля 1835 г. не закреплялись права обучающихся на учёбу в иностранных вузах, посещение занятий иностранных преподавателей, изучение иностранной литературы и т.д. Единственное право обучающихся было закреплено в ст. 92 Устава императорских российских университетов-признание иностранных документов об образовании. Однако, эта норма действовала только в отношении студентов, обучавшихся на медицинских факультетах. В целях применения условий международного сотрудничества при реализации указанных прав вузы наделялись полномочиями на приглашение иностранных преподавателей, использование иностранной литературы, содержание в штате университета почётных членов иностранных вузов [6].

Академическая мобильность российских и иностранных студентов регулировалась отдельными нормативными правовыми актами. Например, в соответствии с Постановлением Министерства народного просвещения от 16 сентября 1841 г. «Об отправлении за границу кончивших курс в университетах для усовершенствования по части агрономии» и Постановлением Министерства народного просвещения от 3 января 1846 г. «О служебных правилах молодых людей, посылаемых за границу для усовершенствования наукам» было оправлено 17 студентов (из них 14-студенты Московского университета) в Германию и Австрию.

Согласно данным Министерства народного просвещения с 1825 по 1847 гг. из Российской Империи было отправлено в Германию всего 124 студента. Стоит отметить, что С.С. Уваров отмечал, что российские юристы, обучающиеся в Берлинском университете, получали обновлённые знания и без сомнения постигали молодую науку законоведения. «Она,-указывал С.С. Уваров,-как нежное растение, взлелеянное благотворными лучами живительной силы государственной, пустит глубокие корни на Русской почве, и принесет плоды, которые сделают честь уму Русского народа» [3].

Количество иностранных студентов в России уменьшилось. Если в период с 1801 по 1824 гг. их количество составляло 650 человек, то с 1824 по 1862 гг. их составило 348 человек. Из них подавляющее большинство училось в Дерптском университете 294. Остальные 54 студента обучались в Казанском, Московском, Петербуржском и Харьковском университетах [7]. Был установлен дополнительный контроль над иностранными студентами. Например, в соответствии с Постановлением Министерства народного просвещения от 1 сентября 1827 г. «О поручении студентов Московского университета, живущих вне университета, надзору городской полиции» студенты университета, проживающие в городских квартирах, подвергались надзору городской полиции.

Государственная политика Министерства народного просвещения в 1830- 40-х гг. была сосредоточена на отправке российских преподавателей на учёбу в Германию. Так, в Берлинском университете обучались тридцать историков, филологов, экономистов, математиков, физиков, зоологов и десять профессоров медицины, среди которых были Т. Н. Грановский, Н. И. Пирогов, M. М. Лунин, А. А. Воскресенский, И. В. Вернадский и др. В Берлине физики П. И. Котельников, В. И. Лапшин учились у П. Г. Л. Дирихле и П. Эрмана, историк М. С. Куторга у Л. фон Ранке, В. С. Порошин у К. Риттера, В. С. Печерин у А. Бёка и т.д [2]. Итогом данной государственной политики было прикрепление к российским университетам (Московскому, Казанскому, Харьковскому, Петербургскому, Владимирскому, Киевскому) от 10 до 20 новых профессоров европейского уровня. В связи с этим, приглашение иностранных профессоров в Россию стало носить вторичный характер. В период с 1828 по 1834 гг. в Казань прибыли четыре, а в Харьков три немецких профессора словесности, физики, медицины и др. После 1835 г. всего три немецких профессора были приглашены в Россию: К. К. Гофман-Московский университет, Ф. И. Фатер-Казанский, Ф. К. Фрейтаг - Петербургский [5]. В соответствии с Постановлениями Министерства народного просвещения от 14 августа 1851 г. «О не вызове из чужих краев профессоров для Дерптского университета» было запрещено руководству Дерптского университета приглашать иностранных профессоров. В итоге в период с 1825 по 1862 гг. в Российскую Империю был приглашен 21 иностранный преподаватель.

В октябрьской директиве 1848 г. министр народного просвещения С.С. Уваров отмечал, что преподавание в России некоторых частей политических и юридических наук требует особого наблюдения со стороны начальства, в связи с этим объем отдельных частей данных предметов, мог быть постепенно сокращен без нарушения целостности и без ущерба для науки, удаляя все лишнее, все роскошное, все неуместное к настоящим событиям, все могущее служить, хотя косвенным и неумышленным, поводом к заблуждению умов неопытных [9]. В Российской Империи под запрет попадает преподавание философии. Идеи Георга - Вильгельма Гегеля, Иммануила Канта, Иоганна Фихте не преподавались. Гносеология и метафизика были объявлены вредными для студентов [4]. Однако, в соответствии с докладом Министерства народного просвещения от 5 марта 1856 г. «По некоторым вопросам относительно народного образования» сам же Уваров позже заметил, что по некоторым наукам, российские университеты не могут быть наравне с успехами европейских университетов, возделывающих свою науку вековыми традициями и богатством всевозможных учебных пособий.

Таким образом, в период с 1825 по 1861 гг. количество российских студентов, обучавшихся за границей существенно снизилось в сравнении с предыдущими этапами. Они обучались только в немецких университетах. Снизилось количество иностранных студентов и преподавателей в России. Увеличение экземпляров иностранной литературы зафиксировано только в Дерптском и Казанском императорских университетах. 

Cтепень влияния условий международного сотрудничества в сфере высшего образования на правовое регулирование высшего образования в России заключается в следующих положениях:

1) сужается содержание прав обучающихся в сфере высшего образования;

2) снижается количество российских и иностранных граждан, участвовавших в академической мобильности, а также иностранных преподавателей в России.

Список литературы:

1. Дополнение к сборнику постановлений по Министерству народного просвещения. 1803 – 1864. СПб, 1867. 594 с.
2. Журнал Министерства народного просвещения. 1834. № 10. С. 150;
3. Журнал Министерства народного просвещения. 1836. № 12. 960 с.  
4. Журнал министерства народного просвещения. Ч. VXXVII. – 1853. 602 с.
5. Печерин В. С. Замогильные записки // Русское общество 30-х гг. XIX в. Люди и идеи: Мемуары современников. М., 1989. 448 с.
6. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1825 - 1881) : Том 10 (1835) : Часть 1 : Законы (7717 - 8356). 995 с.
7. Рождественский. С.В. «Исторический обзор деятельности Мин. нар. просв. 1802–1902». СПб., 1902. 840 с.
8. Уваров С. С. Отчет об обозрении Московского университета // Сборник постановлений по министерству народного просвещения. Т. 2. Отд. 1. (1825–1839). СПб., 1875. 700 с.
9. Чумакова Т. Наука в российский университетах (вторая половина XIX века). Высшее образование в России № 2, 2005. 160 с.
10. Шевченко M. М. Конец одного величия. Власть, образование и печатное слово в императорской России на пороге освободительных реформ. М., 2003. 272 с.