ПРАВОВЫЕ ПОЗИЦИИ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА В СФЕРЕ ЗАЩИТЫ РЕПРОДУКТИВНЫХ ПРАВ

В данной статье будет рассмотрена и проанализирована практика Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) по одному из актуальных вопросов современности, а именно, защите репродуктивных прав. Исходя из анализа прецедентной практики ЕСПЧ можно сделать вывод о том, что все большее значение приобретают споры, связанные с реализацией репродуктивных прав и наступления правовых последствий применения методов вспомогательных репродуктивных технологий.

Решения ЕСПЧ по делам, связанным с реализацией репродуктивных прав, в большинстве случаев попадают под действие статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) [1]. Во многих делах Суд также ссылается на Конвенцию о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины (принята в Овьедо 1997 г.) [2] (Российской Федерацией не ратифицирована).

Обращаясь к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, следует обратить внимание на статью 8, которая гарантирует право на уважение частной и семейной жизни. Следует отметить, что необходимо разделять понятия частной и семейной жизни. Так, понятие семейной жизни включает в себя как отношения, основанные на заключении брака, так и наличие в том числе потенциальных (семейных) связей, то есть отношения, которые фактически являются супружескими. В понятие же частной жизни включается в первую очередь неприкосновенность: психологическая, физическая, также идентичность и privacy-конфиденциальность. Учитывая эти факторы, ЕСПЧ, принимая во внимание статью 8 Конвенции и руководствуясь ею, основывается либо на защите частной, либо семейной жизни.

Рассмотрим одно из наиболее известных дел - Диксон против Соединенного Королевства [3]. В нем исследуются обстоятельства возможности доступа лиц, которые находятся в заключении, к методам вспомогательных репродуктивных технологий (далее ВРТ).

С одной стороны, если человек находится в заключении, то это означает ограничение некоторых его прав и свобод. Именно по этой причине семье Диксон было отказано в разрешении на применение ВРТ в тот период, когда супруг находился в заключении, несмотря на то, что после его освобождения, у семьи оставался лишь незначительный шанс на рождение ребенка, если принимать во внимание длительность заключения и возраст заявителей. Кроме того, суд Британии отметил, что в случае положительного решения по запросу семьи Диксон и получения ими разрешения на применение ВРТ в период заключения мистера Диксона и рождения ребенка, отец не сможет выполнять свои родительские обязанности. В данном случае возникает вопрос о соотношении и конфликте личных и общественных интересов.

Однако ЕСПЧ указал на тот факт, что приведенные британской стороной доводы не были закреплены законодательно, а власти Британии вышли за пределы свободы усмотрения, кроме того, было установлено нарушение ст. 8 Конвенции.

В деле Эванс против Соединенного Королевства [4], наоборот, Европейский Суд обращает внимание на наличие законодательного регулирования внутри государства относительно возникшего спора. Семейная пара, после проведения процедуры ЭКО, прибегла к криоконсервации эмбрионов. Такое решение было связано с тем, что миссис Эванс на тот момент была тяжело больна, и скорее всего, не смогла бы иметь детей в будущем. После курса лечения она готова была воспользоваться собственными криоконсервированными эмбрионами. Но на тот момент их брак с мистером Эванс был расторгнут. И согласие на использование эмбрионов было бывшим супругом отозвано. В соответствии с законодательством Великобритании, в такой ситуации эмбрионы должны были быть уничтожены. Заявительница жаловалась на то, что такой порядок лишает ее возможности иметь генетически родственного ребенка и нарушает требования ст.2 и 8 Конвенции.

ЕСПЧ в данном деле решал вопрос о соблюдении справедливого баланса интересов сторон. С одной стороны, после уничтожения эмбрионов, женщина лишалась возможности иметь ребенка, который был бы ей родственным генетически. С другой стороны, суд посчитал несправедливым принять сторону мистера Эванса, поскольку супруги имели равные права на распоряжение эмбрионами. Также Суд высказал свою позицию относительно права эмбрионов на жизнь. Суд указал на то, что правом на жизнь, гарантированным статьей 2 Конвенции, эмбрионы не обладают.  Нарушение статьи 8 Конвенции ЕСПЧ не усмотрел, а также подчеркнул отсутствие консенсуса по данному вопросу между странами.

Ситуации, подобные той, что рассматривалась в деле Эванс, не единичны. Подобная ситуация имела место в 2017 году в России [6]. Аналогично, после развода супругов, планировавших стать родителями, решался вопрос о судьбе криоконсервированных эмбрионов. Поскольку в практике нашего государства отсутствовали подобные прецеденты, а законодательно данный вопрос слабо урегулирован, суд прибегнул к практике ЕСПЧ, а именно, к делу Эванс, материалы которого были изучены и приобщены к делу.

Дело Паррилло против Италии [5]. В данном случае позиция ЕСПЧ была аналогична позиции, высказанной в Деле Эванс. Пара имела криоконсервированные эмбрионы, однако мужчина погиб до того момента, как они успели ими воспользоваться. Тогда супруга решила передать их на исследования, однако клиника отказалась выдавать эмбрионы для дальнейшей передачи их на научные исследования.

В данном случае, ЕСПЧ пришлось впервые принимать решение о возможности передачи эмбрионов для исследования, а не о возможности воспользоваться эмбрионами самим пережившим супругом. Необходимо было дать правовую оценку относительно права собственности на эмбрионы.

ЕСПЧ было указано, что отношения права собственности невозможно применить к эмбриону, а эмбрион не является имуществом. Судом было отмечено, что государству должна быть предоставлена свобода усмотрения по таким моральным и этическим вопросам, а правительство не вышло за рамки свободы усмотрения. Здесь также было указано, что отсутствует какой-либо общеевропейский консенсус по вопросу. Также, приняв во внимание еще ряд факторов, ЕСПЧ пришел к выводу, что нарушение положений ст. 8 Конвенции в данном случае отсутствует.

Анализ вышеперечисленных дел позволяет заключить, что на данный момент еще не найден консенсус по многим вопросам применения ВРТ. Правовые позиции ЕСПЧ могут иметь значение и для российской судебной практики, поскольку в Российской Федерации разрешено применение многих вспомогательных репродуктивных технологий и в последнее время расширяется круг вопросов, рассматриваемых судами по данному вопросу. Однако законодательство Российской Федерации не уделяет должного внимания регламентации сферы репродуктивных прав, следовательно, необходимо обращаться к уже существующему зарубежному опыту, в том числе практике и позициям ЕСПЧ по вопросам реализации репродуктивных прав.

Исходя из позиций ЕСПЧ можно сделать вывод, что на сегодняшний день отсутствует консенсус по поводу законности применения тех или иных методов вспомогательных репродуктивных технологий в различных странах. Европейский Суд также придерживается позиции предоставления широких пределов усмотрения государств в вопросе реализации репродуктивных прав. Также отмечается, что вопрос о применении или не применении тех или иных методов ВРТ является внутренним и относится к суверенитету государства. Однако, Судом указывается на необходимость соблюдения справедливого баланса общественных и личных интересов. Во главу угла при решении подобных дел необходимо поставить приоритет интересов ребенка.

В российской правоприменительной практике позиции ЕСПЧ могут быть использованы в различных вопросах реализации репродуктивных прав. Очевидно, что репродуктивные права человека – это постоянно изменяющаяся сфера жизни, которая требует проработки, мониторинга и принятия своевременных решений. И в этих вопросах наибольший опыт, касающийся прав участников таких правоотношений, есть именно у ЕСПЧ. Относительно направлений развития российского законодательства в сфере защиты репродуктивных прав, позиции ЕСПЧ могут быть учтены в таким сложных биоэтических и правовых вопросах, как: правовые подходы о доступе к вспомогательным репродуктивным технологиям; вопросы правового статуса эмбриона; вопросы наследования права на распоряжение криоконсервированным биологическим материалом, который может быть использован в целях репродукции человека.

Список литературы:

1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. от 13.05.2004) (вместе с "Протоколом [N 1]" (Подписан в г. Париже 20.03.1952), "Протоколом N 4 об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней" (Подписан в г. Страсбурге 16.09.1963), "Протоколом N 7" (Подписан в г. Страсбурге 22.11.1984)).
2. Конвенция о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины: Конвенция о правах человека и биомедицине" (ETS N 164) (Заключена в г. Овьедо 04.04.1997) (с изм. от 27.11.2008).
3. Постановление Большой Палаты Европейского Суда от 4 декабря 2007 г. по делу Диксон (Dickson) против Соединенного Королевства (жалоба № 44362/04) // Бюллетень ЕСПЧ. - 2008. - № 6. § 66.
4. Постановление Большой Палаты Европейского Суда от 10.04.2007 г. Эванс против Соединенного Королевства [Evans v. the United Kingdom] жалоба №6339/05 // Прецеденты Большой Палаты ЕСПЧ по странам – членам Совета Европы. – 2007. - №10.
5. Постановление Большой Палаты Европейского Суда от 27.08.2015 г. Парилло против Италии [Parillo v. Italy] жалоба №46470/11 // Бюллетень ЕСПЧ. – 2016. - №1.
6. Дело № 2-1018/2017 (М-109/2017) // Сайт Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики [Электронный ресурс]. – Режим доступа: URL: https://cherkessky-kchr.sudrf.ru (дата обращения: 10.05.2020).