"За статью проголосовало 0 человек"

ПРЕОДОЛЕНИЕ  ВНУТРЕННЕГО  КОНФЛИКТА  ЧЕЛОВЕКА  ПОСРЕДСТВОМ  ОСНОВОПОЛАГАЮЩИХ  СИЛ  ДУШИ:  ТЕРПЕНИЯ,  СОВЕСТИ,  ИСКРЕННОСТИ

Варова  Кристина  Анатольевна

студент  4  курса,  факультет  истории,  философии  и  права,  ОмГПУ,  РФ,  г.  Омск

E-mail:  s.needs@yandex.ru

Денисов  Сергей  Федорович

научный  руководитель,  д-р  филос.  наук,  профессор  ОмГПУ,  факультет  истории,  философии  и  права,  РФ,  г.  Омск

Иван  Александрович  Ильин  в  своей  философии  большое  значение  придавал  духовной  жизни.  Именно  в  опыте  духовной  жизни  происходит  становление  личности.  Ильин  уделяет  внимание  национальным  особенностям  духовного  опыта,  создает  целостную  систему  понятий,  отображающих  переживания  русской  души.  С  помощью  этой  системы  понятий  русский  философ  показывает  специфику  отношения  человека  с  современным  миром  и  называет  духовные  константы,  обеспечивающие  полноту  существования  человека.

Существуют  три  самые  важные  составляющие  души  русского  человека:  терпение,  совесть,  искренность.  Они  поддерживают  гармоничное  душевное  состояние  каждого  человека.  Их  смысл  раскрывается  в  книге  И.А.  Ильина  «Огни  жизни».

Первая  составляющая  человеческой  души  —  терпение.  Каждому  человеку  жизнь  преподносит  такие  трудности,  после  решения  которых  мы  задумываемся,  как  нам  удалось  их  преодолеть.  В  этот  же  жизненный  период  мы  уверены,  что  не  преодолеем  и  не  переживем  трудности;  в  нас  образуется  «иллюзия  «невозможности»».  Суть  в  том,  что  сам  человек  не  знает  до  поры  до  времени,  что  может  преодолеть  эти  трудности.  Мы  никогда  не  помним  о  существовании  в  нас  «духовного  терпения».  Духовное  терпение  есть  то,  что  поддерживает  существование  и  развитие  самого  человека  и  общества  (культуры)  в  целом. 

В  течение  всей  жизни  человеку  преподносятся  и  положительные  ответы,  и  отрицательные  от  самой  жизни:  радость  —  горе,  успех  —  падение  и  т.  д.  Основной  задачей  становится  то,  чтобы  человек  научился  принимать  и  понимать  ответ  «нет»  от  жизни:  «приветливо  встречать  неприветливую  «изнанку»  земного  бытия»  [1,  с.  269].  Необходимо  всегда  помнить  о  том,  что  мы  в  состоянии  преодолеть  это  «нет»,  и  думать  о  том,  как  именно  нам  разделаться  с  врагом.

И.А.  Ильин  говорит,  что  в  себе  самом  необходимо  раскрыть  и  воспитать  «жизненного  стратега»:  предвидеть  наступление  врага,  быть  уверенным  в  собственной  победе,  поскольку  нет  уверенности  —  нет  победы.  «Искусство  духовной  победы  состоит  в  том,  чтобы  извлекать  из  борьбы  с  лишениями,  опасностями  и  испытаниями  все  новую  и  новую  силу  духа»  [1,  с.  269].  Борьба  является  основополагающей  деятельностью  для  очищения  и  укрепления  духа  человека;  так  происходит  становление  человека  и  научение  быть  сильнее  самого  себя,  философ  называет  это  школой  терпения.

Человек  должен  учиться  становиться  лицом  к  лицу  со  страданиями,  не  бояться  их,  а  бороться  и  побеждать.  Научиться  духовному  терпению  дано  не  каждому.  Даже  в  безнадежной  ситуации  человек  ищет  радости.  Теперь  встает  задача  в  том,  чтобы  наша  радость  не  была  подчинена  окружающему  миру  и  внешним  обстоятельствам:  радость  должна  прорастать  изнутри  человека.  Необходимо  разбить  «бунт  чувственного  естества»,  которые  может  породить  в  человеке  разрушение  личности. 

Основа  жизни  —  это  самовоспитание  человека.  «Чем  страшнее,  чем  безрадостнее  жизнь,  тем  важнее  находить  совершенное  в  мире  и  бескорыстно  наслаждаться  им»  [1,  с.  270].  Во  всем  окружающем  нас  мире  существует  радость:  нам  необходимо  научиться  воспринимать  и  принимать  ее.  Далее  важно  стремиться  к  достижению  и  умению  терпения  —  «легкому  терпению». 

Одной  из  задач  успеха  в  победе  есть  отсутствие  страха  до  сражения,  ибо  душа,  подверженная  страху,  теряет  самообладание.  Так,  страх  и  храбрость  происходят  из  нашего  воображения:  страх  —  это  наше  представление  трудностей,  а  храбрость  —  умение  владеть  собственными  представлениями.  Предвосхищая  трудности  в  нашем  сознании,  мы  уже  в  настоящем  предопределяем  себя  быть  пораженными. 

Мыслитель  определяет  терпение  как  «доверие  к  себе  и  своим  силам»,  а  так  же  «душевную  неустрашимость»,  иными  словами  терпение  есть  гармония  духа.  Доверяя  самому  себе,  человек  приумножает  терпение  в  несколько  раз.  Терпение  дает  человеку  возможность  предопределять  препятствия,  не  преувеличивая  их.  «А  малодушное  словечко:  «я  не  выдержу»  —  совсем  не  должно  появляться  в  нашей  душе»  [1,  с.  271]. 

Когда  же  трудности  нас  застают,  то  самым  главным  есть  то,  что  необходимо  не  сомневаться  в  терпении  и  доверять  ему.  Если  мы  начинаем  следить  за  нашим  терпением,  то  терпение  прекращается,  поскольку  мы  стали  в  нем  сомневаться.  В  следствие  этого,  в  нас  проявляется  нетерпеливость.  В  таком  состоянии  человек  обречен  на  гибель.  Выходом  из  этого  положения  будет  освобождение  себя  в  слезах  и  жалобах  близкому  другу  или  Отцу  (Богу),  прося  у  Него  утешения.  Так  происходит  очищение  души  и  зарождение  нового  терпения.

Однако  не  стоит  доводить  до  полного  истощения  терпения;  стоит  укреплять  его.  И.А.  Ильин  приводит  два  пути  для  сохранения  терпения:  первый  —  это  юмор,  который  будет  направлен  на  самого  себя,  второй  —  молитва,  которая  направлена  к  Богу.  Юмор  —  это  «улыбка  земной  мудрости  при  виде  стесняющей  твари»  [1,  с.  272].  Он  происходит  только  из  страданий  и  находится  в  «тварном  самосознании»,  а  в  последствие  дает  подлинную  гармонию.  Молитва  уводит  человека  из  страданий  и  предает  его  Богу.  Тогда  терпение  возносится  к  своему  началу,  осмысляя  свой  собственный  смысл.  Постигнув  свою  суть  с  помощью  молитвы,  терпение  вновь  уверено  в  своей  победе.

Основной  задачей  страдания  является  то,  «чтобы  наш  дух  перестал  зависеть  от  него».  Кроме  того,  именно  страдание  в  человеке  раскрывает  мудрость.  Так  происходит  проявление  смысла  жизни.

Таким  образом,  терпение  есть  «напряженная  активность  духа».  В  содержание  терпения  входит  не  только  ожидание  победы,  но  и  сама  вера  в  победу  и  путь  к  ней.  А  победа  человека  над  самим  собой  говорит  о  том,  что  терпение  есть  сама  победа.  Так  же  терпение  есть  основание  культуры  и  Космоса  в  целом.  Сам  человек  же,  преодолевая  себя  с  помощью  терпения,  основывается  на  сверхчеловеческой  сущности,  а  значит  «он  сумеет  нести  нечеловеческие  бремена  и  создавать  на  земле  великое  и  чудесное»  [1,  с.  273].

Следующей  составляющей  человеческой  души  является  совесть.  Появляется  совесть  неожиданно  с  некоторой  силой,  которую  можно  охарактеризовать  как  «подземный  толчок».  Мы  не  можем  описать  саму  совесть  в  момент  ее  появления,  но  мы  оформляет  ее  в  слова  после  того,  как  совершили  какое-либо  действие.

Изначально  совесть  может  не  восприниматься  как  часть  самого  себя,  но  со  временем  человек  приходит  к  тому,  что  совсем  —  это  не  возможная  часть  его,  а  необходимая.  И.А.  Ильин  определяет  совесть  как  особую  силу,  которая  «долго  дремала  и  вдруг  очнулась  и  властно  развернулась».  Именно  совесть  проявляет  себя  в  нас  в  качестве  решающей  силы,  которая  властвует  над  нами. 

Благодаря  совести  человек  забывает  о  самом  себе:  о  своих  расчетах,  страстях  и  прихотях.  Так  появляются  жертвенные  и  подвижнические  поступки.  В  человеке  же  происходит  утверждение  духовного  начала;  слияние  Божественного  начала  и  человека.  Так  на  земле  происходит  становление  человека,  который  становится  «живым  и  радостным  органом  великого  и  священного  Дела».  Совесть  оживляет  человека  и  дарит  ему  чувство  блаженной  силы  и  свободы,  которое  навсегда  останется  в  его  памяти  и  будет  двигать  личность  в  своем  направлении. 

Человек  на  земле  пребывает  в  состоянии  непреодолимой  двойственности:  лично-эгоистические  побуждения  и  божественное  призвание,  которое  может  ощущаться  в  качестве  духовного  влечения.  Божественное  признание  приводит  человека  к  внутреннему  дуализму.  Несмотря  на  наш  эгоистический  характер,  мы  всегда  жаждем  приблизиться  к  Божественному  призванию  (Божьему  Делу).  Божье  Дело  призывает  нас  только  к  самому  лучшему,  а  при  таком  условии,  если  бы  мы  отдались  ему,  то  человек  бы  жил  в  гармонии. 

Однако  в  реальности  оказывается  все  совершенно  по-другому.  Человек  хоть  и  слышит  свою  совесть,  но  не  всегда  слушает  ее.  А  если  мы  слушаемся  совесть,  то  становимся  подверженными  безрадостному  исполнению  долга  (по  Им.  Канту),  вследствие  чего  приходим  к  гнету,  заботе  и  обремененности  жизни.  Внутренняя  дихотомия  по-прежнему  остается  внутри  души.  И  именно  в  такой  ситуации  совесть  проявляет  свой  протест  изнутри  нас.  Если  мы  начинаем  противиться  силе  совести,  то  мы  навсегда  обременяем  себя  угрызениями  и  дисгармонией.  Гармонию  (истинное  «исцеление»,  обещающее  цельность  души)  мы  можем  получить  только  в  том  случае,  если  соглашаемся  с  самим  собой  (со  своей  совестью).  В  состоянии  гармонии  человек  делает  то,  что  должен.  Долженствование  в  данном  случае  подразумевает  «светлую  радость  жизни»:  делается  то,  что  исходит  из  внутреннего  состояния,  из  собственной  воли.  Желание  воли  есть  лучшее,  которое  перерождается  в  человеке  во  внутреннюю  необходимость.  Внутренняя  необходимость  —  это  долг  для  человека;  он  становится  «объективно  лучшим»,  несущим  в  себе,  как  говорит  И.А.  Ильин,  дух  (совесть)  человека  и  любовь.  В  конечном  итоге  наступает  целостность  человеческой  души.

«Совестный  акт»  и  вера  в  него  появляется  в  нас  только  в  том  случае,  когда  мы  его  уже  пережили  и  знаем,  что  он  существует.  В  то  же  время  нас  могут  одолевать  сомнения  в  том,  что  он  может  не  повториться  вновь,  когда  это  потребуется.  Но  стоит  быть  уверенным  в  том,  что  на  наш  зов  совесть  даст  ответ,  и  мы  вновь  ее  испытаем.  Вопрос  остается  только  в  том,  как  нам  позвать  совесть;  так,  чтобы  не  оказаться  в  замкнутом  самообмане,  что  это  действительно  голос  совести.

Начальным  ходом  к  совести  есть  отвлеченность  от  мыслящего  процесса;  надо  научиться  перестать  облачать  в  слова,  предавать  форму  духовному  содержанию.  Отсутствие  предвосхищения,  рождает  внутренний  «эмоционально-волевой  подземный  толчок».  Еще  одним  важным  принципом  достижения  совестного  акта  является  то,  что  мы  будем  искать  «лучшее  на  самом  деле»,  а  не  то,  что  для  нас  лучшее;  то,  что  даруется  исключительно  в  жизненном  опыте.  Поскольку  с  помощью  совести  мы  приходим  к  действиям,  то  важно  ставить  перед  собой  практические  вопросы,  а  не  производить  мыслящий  процесс.  «А  так  как  каждый  практически-жизненный  случай  индивидуален,  единственен  в  своем  роде,  то  надо  искать  не  общего  правила,  а  личного  указания  для  личного  поведения  в  данном  конкретном  жизненном  случае»  [1,  с.  278].

Таким  образом,  перед  лицом  совести  человек  становится  таким,  каков  он  есть  на  самом  деле,  ибо  окунается  в  саму  суть  совести.  Следовательно,  его  действие  будет  происходить  из  совести,  глубины  его  сердца.  То  самое  нравственно-лучшее  раскрывается  само  и  жизнь  идет.  Совесть  становится  посредником  между  человеком  и  Богом,  который  дает  ему  «откровение,  любовь  и  свет  новой  жизни».

Следующей  исследуемой  частью,  которая  входит  в  содержание  души  человека,  есть  искренность.  Так,  И.А.  Ильин  настаивает  на  том,  что  человеку  присуща  одинокость  на  земле.  Индивидуальная  душа  и  тело  —  вот  причины  одинокости  человека. 

Философ  поясняет,  что  стоит  различать  одиночество  и  одинокость.  Одиночество  —  это  отсутствие  социальных  связей  и  как  следствие  мало  друзей,  общения  и  понимания.  А  одинокость  —  это  способ  бытия,  который  свойственен  как  необщительному  человеку,  так  и  общительному.  Так  же  одинокость  есть  «живая  основа»  и  основа  для  проявления  свободы  духовности,  личного  очищения,  просветления.  Одинокость  есть  бытие.  Выводом  из  этого  различия  является  то,  что  одинокость  присуща  абсолютно  каждому  человеку. 

Тело  человека  несет  в  себе  защитную  функцию:  ограждает  нашу  душу  от  надругательства,  благодаря  чему  сохраняется  возможность  личного  обращения  и  приближения  человека  к  Богу.  Мы  имеем  возможность  быть  наедине  с  Создателем.  «Человек  есть  личный  творческий  центр:  в  нем  самом  заложена  та  прочная  граница,  тот  предел,  о  который  сокрушится  всякая  произвольная  коллективизация,  противоестественная  и  противорелигиозная»  [1,  с.  283]. 

Стоит  учитывать  то,  что  одинокость  дана  человеку  не  для  аскетического  отказа  от  общения,  а  для  того,  чтобы  он  мог  обратиться  к  Богу  в  любой  момент  своей  жизни.  Достижимость  Богосозерцания  как  цель  жизни  человека  реализуется  в  его  «ин-дивидуальности».  Основная  задача  человека  заложена  в  том,  что  ему  необходимо  свой  личный  творческий  процесс  соединить  с  Божественным  творением.  Такую  перспективу  дает  свобода  в  качестве  самостоятельности  личности:  свобода  не  от  духа,  от  совести,  от  веры,  а,  наоборот,  как  связующий  элемент  микрокосма  и  макрокосма.  Так  мы  приходим  к  тому,  что  «одиночество  человека  есть  высокое  и  нелегкое  искусство,  а  искренность  —  есть  его  лучшее  проявление»  [1,  с.  284].

Теперь  мы  переходим  к  тому,  как  достичь  искренности.  Искренность  может  быть  только  в  том  случае,  если  человек  нашел  себя  и  ему  достаточно  силы  воли,  чтобы  оставаться  самим  собой.  Быть  самим  собой  —  значит  примкнуть  свою  душу  к  Духу.  Искренность  может  быть  только  при  условии  «священного  сосредоточения»  души:  деятельность  человека  становится  подвластна  только  этому  сосредоточению,  то  есть  человек  не  может  и  не  хочет  делать  по-другому. 

Таким  образом,  для  искренности  так  же  неотъемлемо  внутреннее  единство,  которое  снимает  конфликт  внутри  человека.  Тогда  человек  будет  иметь  сильный  характер,  и  будет  добиваться  одной  главной  цели,  а  не  разрозненных.  Другими  словами,  в  человеке  должен  существовать  «центральный  огонь»,  которому  он  будет  всегда  следовать,  а  его  воля  становится  убедительной  и  авторитетной.  Впоследствии  искренность  преобразуется  в  «прозрачность  говорящей  души»,  а  человек  добивается  успеха  в  «искусстве  одиночества».

В  трактовке  И.А.  Ильина  терпение,  совесть  и  искренность  —  это  проявления  силы  души  человека;  это  направления,  по  которым  происходит  становление  души,  формирование  ее  целостности.  Эти  составляющие  души  не  могут  быть  даны  извне,  их  развитие  —  это  результат  самостоятельного  осмысления  индивидуального  духовного  опыта.  Современная  цивилизация  дает  возможность  существовать,  реализуя  массовые  практики.  Однако  подлинный  смысл  жизни  определяется  одновременным  осознанием  себя  как  микрокосма  в  соотнесении  себя  с  макрокосмом  (Богом)  и  постижением  своей  индивидуальности. 

Список  литературы: 

1.Ильин  И.А.  Огни  жизни.  М.:  Русская  книга  XXI  век,  2006.  —  544  с.