СЕМАНТИКА  ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ  МЕЖДОМЕТИЙ  В  НЕМЕЦКОМ  ЯЗЫКЕ  (НА  МАТЕРИАЛЕ  СКАЗОК  БРАТЬЕВ  ГРИММ)

Романова  Наталья  Васильевна

канд.  филол.  наук,  доцент  Херсонского  государственного  университета,  Украина,  г.  Херсон

E-mail:  natalroman@mail.ru

THE  SEMANTICS  OF  EMOTIONAL  INTERJECTIONS  IN  GERMAN  (CASE  STUDY  OF  THE  TALES  BY  BROTHERS  GRIMM)

Romanova  Natalya

candidate  of  philological  Science,  assistant  professor  of  Kherson  State  University,  Ukraine,  Kherson

АННОТАЦИЯ

Статья  посвящена  исследованию  семантики  эмоциональных  междометий  в  немецком  языке.  Проблема  изучается  c  использованием  методов  сопоставления,  анализа  дефиниций,  контекста  и  классификации.  Выявлено,  что  семантика  эмоциональных  междометий  представлена  в  языке  полисемично  и  диффузно,  в  речи  —  полисемично,  аксиологично,  прагматично,  узуально.  Данное  явление  воссоздаётся  в  сознании  человека  сквозь  призму  норм,  оценок  и  опыта.  Нормативно-ценностная  база  и  опыт  находят  своё  отражение  в  когнитивных  эмоционально-аксиологических  стереотипах  и  закрепляются  в  языковых  структурах  в  виде  слов  —  эмоциональных  междометий. 

ABSTRACT

The  article  highlights  the  semantics  of  emotional  interjections  in  German.  The  problem  is  studied  by  comparing,  analyzing  definitions,  context  and  classification.  It  is  revealed,  that  the  semantics  of  emotional  interjections  is  presented  in  language  polysemantic  and  diffusely  and  in  the  speech  polysemantic,  axiological,  pragmatic,  common  usage.  This  phenomenon  is  recreated  in  the  human  mind  through  the  prism  of  standards,  assessments  and  experience.  Normative  value  base  and  experience  are  reflected  in  the  emotional  and  cognitive  axiological  stereotypes  and  fixed  in  the  language  structures  in  the  form  of  word  —  emotional  interjections.

Ключевые  слова:  междометие;  эмоция;  семантика;  сказка;  эмоциогенная  ситуация;  активатор.

Keywords:  interjection;  emotion;  semantics;  tale;  the  emotive  situation;  activator.

Изучение  междометий  как  формы  проявления  эмоций  относится  к  ранним  этапам  развития  языка.  Формально  эта  взаимосвязь  закреплена  римским  языкознанием  [1,  с.  11].  Несмотря  на  внушительный  корпус  исследований,  нет  единства  взглядов  на  рассматриваемое  понятие,  дискуссии  о  лингвистическом  статусе  междометий  продолжаются  и  сегодня  [3;  6,  с.  7].  В  качестве  рабочего  определения  междометия  мы  используем  дефиницию  коллектива  немецких  учёных:  “Interjektion,  auch  Empfindungswort:  Wortart,  die  sich  morphologisch,  syntaktisch  und  semantisch  deutlich  von  den  übrigen  Wortarten  abhebt.  Interjektionen  sind  unveränderliche,  außerhalb  des  syntaktischen  Satzrahmens  stehende  Wörter,  deren  Funktion  sich  auf  den  lautlichen  Ausdruck  von  Empfindungen  und  Gefühlen  beschränkt“  [16,  с.  117].  Такой  подход  представляется  нам  более  правомерным  ввиду  того,  что  эмоциональные  междометия  морфологически  аморфны.  Агглютинативные  включения  новых  формантов  в  данные  междометия  служат  исключительно  продлению  его  звучания  или  увеличению  фонетических  характеристик  [5,  с.  35—41].

При  выделении  значения  эмоционального  междометия  в  немецком  языке  мы  ориентируемся  на  эмоциогенную  ситуацию  и/или  контекст.  Под  эмоциогенной  ситуацией  мы  понимаем  условную  совокупность  обстоятельств,  которые  наиболее  часто  вызывают  эмоции  у  человека  [4,  с.  241].  Данная  ситуация  зависит  от  отношения  между  мотивацией  и  возможностями  субъекта.  При  этом  учитывается  действие  трёх  факторов:  новизна,  необычность,  неожиданность.  Ситуация  считается  новой,  если  человек  абсолютно  не  готов  к  ней.  Мерой  новизны  может  служить  отсутствие  опыта  и  интенсивность  эмоционального  переживания.  Необычность  ситуации  состоит  в  том,  что  она,  даже  повторяясь,  остаётся  всегда  новой.  Несмотря  на  приобретённый  опыт,  такая  ситуация  квалифицируется  как  потенциально  неопределённая:  мрак,  темнота,  туман,  частично  одиночество,  фантазии  и  т.  п.  Чтобы  понять  неожиданность  ситуации,  надо  уметь  отличить  её  от  новой  и  необычной  стимуляции.  Неожиданность  стимуляции  мешает  реализоваться  возможностям  адаптации  [Там  же,  с.  72—73]. 

Теоретической  основой  для  толкования  контекста  являются  идеи  немецких  языковедов:  „Kontext:  sprachliche  Umgebung  einer  linguistischen  Einheit  oder  Situation,  in  der  sie  geäußert  wird  (situativer  K.);  sprachlicher  oder  außersprachlicher  Gesamtzusammenhang,  in  dem  eine  sprachliche  Einheit  (z.  B.  Wort  oder  Satz)  steht“  [16,  с.  144].  С  этой  точки  зрения  контекст  —  это  средство,  диагностирующее  семантический  потенциал  слова  или  предложения,  например:  Nicht  lange  danach  kam  die  alte  Geiß  aus  dem  Walde  wieder  heim.  Ach,  was  mußte  sie  da  erblicken!  Die  Haustür  stand  sperrangelweit  offen,  Tisch,  Stühle  und  Bänke  waren  umgeworfen,  die  Waschschüssel  lag  in  Scherben,  Decken  und  Polster  waren  aus  dem  Bett  gezogen  [7].  Здесь  междометие  Ach  —  «ах»  выражает  эмоцию  интереса  говорящего.  Благодаря  её  использованию,  говорящий  преподносит  слушателям  или  читателям  своё  мнение  о  том,  как  формируются  эмоциональные  паттерны  или  фазы  перехода  «эмоция1  →  эмоция2»,  «при  которой  одна  эмоция  усиливает,  ослабляет  или  подавляет  другую»  [2,  с.  70].  Воспринимаемый  объект  —  дом  старой  козы  после  посещения  волка-злодея  —  корректирует  с  хаосом:  входная  дверь  —  распахнута  Haustür  stand  sperrangelweit  offen,  стол,  стулья,  скамьи  —  опрокинуты  Tisch,  Stühle  und  Bänke  waren  umgeworfen,  умывальник  —  разбит  Waschschüssel  lag  in  Scherben,  подушки  и  одеяла  с  постели  сброшены  Decken  und  Polster  waren  aus  dem  Bett  gezogen.  В  принципе,  от  такой  «хаотичности»  может  сформироваться  эмоция  горя:  Endlich  ging  sie  in  ihrem  Jammer  hinaus,  und  das  jüngste  Geißlein  lief  mit.  Но  интенсивность  этой  эмоции  вызывает  не  столько  хаос  в  доме,  сколько  смерть  шести  детей-козлят:  Sie  suchte  ihre  Kinder,  aber  nirgends  waren  sie  zu  finden.  Sie  rief  sie  nacheinander  bei  ihren  Namen,  aber  niemand  antwortete.  Endlich,  als  sie  das  jüngste  rief,  antwortete  eine  feine  Stimme:  „Liebe  Mutter,  ich  stecke  im  Uhrkasten!“  [7].  Из  примера  видно,  что  описание  эмоционального  состояния  персонажа  в  виде  набора  определённого  количества  моторных  и  речевых  действий  suchte,  rief  nacheinander,  rief  до  некоторой  степени  автоматично,  т.  е.  указывает  на  погружение  в  горе  и  одновременно  даёт  возможность  отвлечься  от  него.  Очевидно,  жизненный  опыт  может  снимать  различия  между  эмоциями  или  нейтрализовать  их  четкое  проявление.  Основанием  для  этого  утверждения  может  служить  тот  факт,  что  дальше  в  тексте  активируется  не  эмоция  гнева,  а  эмоция  интереса:  Als  sie  auf  die  Wiese  kamen,  lag  der  Wolf  immer  noch  unter  dem  Baum  und  schnarchte,  daß  die  Äste  zitterten.  Die  alte  Geiß  betrachtete  ihn  von  allen  Seiten  und  sah,  daß  in  seinem  vollen  Bauch  sich  etwas  regte  und  zappelte.  Ach,  Gott,  dachte  sie,  sollten  meine  armen  Kinder,  die  er  zum  Nachtmahl  hinuntergewürgt  hat,  noch  am  Leben  sein?  [Там  же].  Как  видим,  субъект  исследует  объект  интереса  со  всех  сторон  betrachtete  ihn  von  allen  Seiten,  идентифицирует  живых  козлят  внутри  объекта  in  seinem  vollen  Bauch  sich  etwas  regte  und  zappelte,  испытывает  при  этом  новые  переживания  от  взаимодействия  с  объектом  Ach,  Gott,  dachte  sie,  sollten  meine  armen  Kinder,…  noch  am  Leben  sein?  Даже  оставаясь  недвижимым,  субъект  начинает  активно  действовать,  привлекая  младшего  козлёночка:  велит  ему  бежать  поскорее  домой  и  принести  ножницы,  иглу  и  нитки.  Функции  самого  субъекта  трансформируются  —  вести  наблюдение,  стеречь  объект,  продумать  тактику  поведения,  если  объект  активизируется. 

Встречаются  также  примеры,  в  которых  междометие  со  словарным  значением  удивления  [17,  с.  298],  выражает  эмоцию  гнева:  “Was  muß  ich  hören!»  rief  der  Schneider,  lief  hinauf  und  sprach  zu  dem  Jungen:  “Ei,  du  Lügner,  sagst  die  Ziege  wäre  satt  und  hast  sie  hungern  lassen?”  Und  in  seinem  Zorne  nahm  er  die  Elle  von  der  Wand  und  jagte  ihn  mit  Schlägen  hinaus  [12].  Значение  рассматриваемой  языковой  единицы  в  этом  контексте  не  только  эмотивно,  но  и  экспрессивно  —  «Эх  ты!».  Расширение  значения  междометия  Ei  до  личного  местоимения  «ты»  свидетельствует  о  синкретизме  частей  речи.  В  приведенном  примере  активаторами  эмоции  гнева  являются  ложь  и  голод,  т.  е.  вербальная  несвобода,  психологическая  и  физическая.  Персонаж  испытывает  враждебные  чувства  Zorne  к  предмету  своего  обожания,  он  очень  агрессивен  nahm  er  die  Elle,  поэтому  атакует  физически  jagte  ihn  mit  Schlägen  hinaus. 

Чтобы  контролировать  своё  эмоциональное  состояние,  человек  должен  уметь  отличить  одну  эмоцию  от  другой,  идентифицировать  их  и  называть.  Нами  зарегистрировано  вариантное  выражение  эмоции  гнева,  которое  передаётся  междометием  Oh  с  расширенным  значением  «ах  ты!»,  передающим  негодование,  угрозу,  агрессию:  "Oh,  die  Lügenbrut!»  rief  der  Schneider,  «einer  so  gottlos  und  pflichtvergessen  wie  der  andere!  Ihr  sollt  mich  nicht  länger  zum  Narren  haben!»  Und  vor  Zorn  ganz  außer  sich  sprang  er  hinauf  und  gerbte  dem  armen  Jungen  mit  der  Elle  den  Rücken  so  gewaltig,  daß  er  zum  Haus  hinaussprang  [Там  же].  Тут  агрессия  не  столько  проявляется,  сколько  прогрессирует,  имеет  как  физические  gerbte  dem  armen  Jungen  mit  der  Elle  den  Rücken  so  gewaltig,  так  и  психологические  последствия  —  «конфликт  поколений»  gerbte  …  so  gewaltig,  daß  er  zum  Haus  hinaussprang.  Нужно  обратить  внимание  на  то,  что  на  заключительной  стадии  этого  непростого  жизненного  испытания  —  еда/ложь/дети  —  персонаж  пережил  чувство  вины  перед  родными:  Der  Schneider,  als  er  so  ganz  einsam  in  seinem  Hause  saß,  verfiel  in  große  Traurigkeit  und  hätte  seine  Söhne  gerne  wieder  gehabt,  aber  niemand  wußte,  wo  sie  hingeraten  waren  [Там  же].  Ощущение  дискомфорта  —  одиночество  so  ganz  einsam,  стресс  verfiel  in  große  Traurigkeit,  потеря  сыновей  hätte  seine  Söhne  gerne  wieder  gehabt  —  делает  человека  раздражительным  или  вызывает  у  него  гнев,  направляемый  на  источник  душевной  боли,  в  нашем  случае,  на  «любимую  козочку». 

Эмоция  страха  может  быть  представлена  коллективно  и  индивидуально.  Коллективный  страх  вызывают,  например,  специфические  рассказы,  воспринимаемые  слушателями  как  угроза  их  спокойствию  или  безопасности:  Oder  wenn  abends  beim  Feuer  Geschichten  erzählt  wurden,  wobei  einem  die  Haut  schaudert,  so  sprachen  die  Zuhörer  manchmal:  “Ach,  es  gruselt  mir!”  [15].  Согласно  приведенному  примеру,  активатором  страха  является  необычность  содержания  информации  wobei  einem  die  Haut  schaudert,  сопровождающими  факторами  выступают:  отрезок  времени  —  вечер  abends,  интеллектуальный  совокупный  продукт  человеческого  мозга  Geschichten,  направленность  действия  этого  продукта  на  субъект  erzählt  wurden.  Индивидуальный  страх  связан  с  чувством  неуверенности,  потерей  контроля  над  своей  жизнью:  Da  stellte  er  sich  ganz  verzagt  in  seiner  Angst  hin  und  sagte:  “Manntje,  Manntje,  Timpe  Te,  /  Buttje,  Buttje  in  der  See,  /  meine  Frau,  die  Ilsebill,  /  will  nicht  so,  wie  ich  wohl  will.”  „Na,  was  will  sie  denn?“  sagte  der  Butt.  «Ach»,  sagte  der  Mann,  «sie  will  Papst  werden.“  [13].  В  данном  примере  важна  и  сама  просьба  —  женщина  хочет  «стать  Папой  Римским»  —  суверенной  персоной  исключительного  свойства,  т.  е.  владеть  тремя  нераздельными  функциями  власти.  Речь  идёт  о  Верховном  правителе  Святого  Престола,  видимом  главе  Католической  церкви  и  Ватикана.  Папой,  как  известно,  может  быть  избран  любой  неженатый  мужчина-католик.  Следовательно,  происходит  не  только  статусная  переориентация,  но  и  гендерная,  за  которой  следует  производственная.  Отношения  между  женской  половиной  общества  и  мужской,  показанные  здесь,  типичны  для  периода  матриархата.  Эмоция  досады,  как  производная  от  эмоции  страха,  выделяется  на  индивидуальном  уровне  —  психически  больных  людей:  Der  Junge  ging  auch  seines  Weges  und  fing  wieder  an,  vor  sich  hin  zu  reden:  “Ach,  wenn  mir's  nur  gruselte!  Ach,  wenn  mir's  nur  gruselte!”  [15].  Повтор  действия  данных  персонажей  лишь  подтверждает  ограниченность  их  когнитивной  деятельности  fing  wieder  an,  vor  sich  hin  zu  reden,  а  параллелизм  междометия  Ach  подчеркивает,  формально,  относительную  стабильность  эмоционального  состояния  таких  людей.  Эмоцию  досады  может  вызвать  и  антигуманное  отношение  человека  к  стареющему  домашнему  животному:  Als  er  ein  Weilchen  fortgegangen  war,  fand  er  einen  Jagdhund  auf  dem  Wege  liegen,  der  japste  wie  einer,  der  sich  müde  gelaufen  hat.  “Nun,  was  japst  du  so?”,  fragte  der  Esel.  „Ach“,  sagte  der  Hund,  «weil  ich  alt  bin  und  jeden  Tag  schwächer  werde,  auch  auf  der  Jagd  nicht  mehr  fort  kann,  hat  mich  mein  Herr  wollen  totschlagen,  da  hab  ich  Reißaus  genommen.  Aber  womit  soll  ich  nun  mein  Brot  verdienen?”  [8].  В  приведенном  примере  качество  функций  охотничьей  собаки  ограничено  биологическим  возрастом.  Этот  возраст  является  мерой  не  только  психической  (эмоциональной)  Ach  и  физической  hat  mich  mein  Herr  wollen  totschlagen  жизни,  но  и  социально-психологической  Aber  womit  soll  ich  nun  mein  Brot  verdienen?  Последняя  мотивирует  эмоциональное  поведение  индивида  ich  в  социуме,  его  взаимодействие  и  взаимопонимание  с  другими  людьми  verdienen.  Такое  поведение  инициируется  эмоцией  интереса,  который  и  заставляет  индивида  искать  пути  реализации  своих  навыков  и  умений  womit.

Рассмотрим  теперь  эмоцию  отвращения,  выраженную  анализируемым  местоимением:  „Ach“,  sagte  die  Frau,  «es  ist  doch  übel,  hier  immer  in  dem  alten  Pott  zu  wohnen,  der  stinkt  und  ist  so  eklig;  du  hättest  uns  doch  eine  kleine  Hütte  wünschen  können.  Geh  noch  einmal  hin  und  rufe  den  Butt  und  sage  ihm,  wir  wollen  eine  kleine  Hütte  haben.  Er  tut  das  gewiß”  [13].  Отвращение  в  иллюстрированном  примере  активировано  когнитивной  оценкой  объекта:  старая  избушка  in  dem  alten  Pott,  скверно  пахнущая  stinkt,  грязная  so  eklig.  На  передний  план  здесь  выступают  время,  пространство,  запах,  чистота.  Предполагаем,  что  доминантой  является  всё  же  время,  поскольку  неприятный  запах  или  грязь  вызывает  тошноту,  которая  выражается  междометием  pfui!  Перечисленные  категории,  безусловно,  отталкиваются  от  каких-то  социокультурных  норм,  эталонов,  образцов,  ценностей  немецкого  народа. 

Определённое  семантическое  развитие  получили  эмоциональные  междометия,  выражающие  такие  позитивные  эмоции,  как  радость,  удивление,  стыд.  Источником  радости  может  быть  достижение  цели  или  психическая  свобода:  “Willst  du  mit  mir  fahren?”  „Ach  ja,  von  Herzen  gern»,  antwortete  es,  denn  es  war  froh,  daß  es  der  Mutter  und  Schwester  aus  den  Augen  kommen  sollte  [9].  При  этом  радость  ограничивается  внутренней  соматикой  Herz  и  органом  зрения  Augen.  Формально  сердце  и  глаза  являются  «органами-синонимами»  радости.  Таким  путём  мы  приходим  к  выводу,  что  в  отношениях  между  именами  «сердце»,  «глаза»  и  междометием  «Aх!»  действуют  те  же  принципы  «синонимии».

Возможны  комбинации  реакций  на  один  и  тот  же  активатор  эмоции  в  диалектной  речи:  In  de  Stuw  seet  de  Vader,  de  Moder  un  Marleenken  by  Disch,  un  de  Vader  säd  “ach,  wat  waart  my  licht,  my  is  recht  so  good  to  Mode.”  „Nä,“  säd  de  Moder,  „my  is  recht  so  angst,  so  recht,  as  wenn  en  swoor  Gewitter  kummt.“  [14].  Эмоция  радости  выражается  здесь  междометием  ach,  а  эмоция  страха  —  отрицательной  частицей  Nä,  относящейся  ко  всему  предложению  и  выступающей  как  маркер  нейтрализации  предыдущей  эмоции. 

Что  касается  эмоции  удивления,  её  выражение  отличается  иногда  повтором  междометия:  Darauf  ging  es  zum  Bett  und  zog  die  Vorhänge  zurück.  Da  lag  die  Großmutter  und  hatte  die  Haube  tief  ins  Gesicht  gesetzt  und  sah  so  wunderlich  aus.  „Ei,  Großmutter,  was  hast  du  für  große  Ohren!“  —  „Daß  ich  dich  besser  hören  kann!“  —  „Ei,  Großmutter,  was  hast  du  für  große  Augen!“  —  „Daß  ich  dich  besser  sehen  kann!“  —  „Ei,  Großmutter,  was  hast  du  für  große  Hände!“  —  „Daß  ich  dich  besser  packen  kann!“  [11].  Из  примера  видно,  что  причиной  для  удивления  служат  сначала  предметы  Haube,  потом  размеры  парных  частей  тела  große  Ohren,  große  Augen,  große  Hände.  В  данном  случае  можно  считать,  что  эмоция  удивления  порождает  не  только  эмоцию  интереса,  но  и  фиксирует  факт  присутствия  эмоции  страха,  который  испытывала  Красная  Шапочка  перед  тем,  как  вошла  в  комнату.

Активатором  эмоции  смущения  может  быть  унижение,  когда  стирается  грань  между  субъектом  и  объектом:  “Na,  was  will  sie  denn?”  sagte  der  Butt.  „Ach“,  sagte  der  Mann  halb  bekümmert,  «sie  will  in  einem  großen  Schlosse  wohnen.“  [13].  Здесь  рыбак  чувствует  себя  беспомощным,  униженным,  маленьким,  этакой  игрушкой  не  только  в  руках  жены,  но  и  камбалы-рыбы.  Он  не  в  состоянии  выразить  словами  свои  переживания.  Позже  рыбак  скажет  жене  «прошу,  образумься  и  останься  ты  Папой!»,  но  опять  потерпит  фиаско. 

Эмоция  стыда  не  обязательно  сопровождается  появлением  румянца,  однако  для  неё  характерно  переживание  осознания  собственного  «я»  [2,  с.  344].  При  этом  активатором  эмоции  может  быть  и  «богатое»  воображение  индивида:  „Ach,“  dachte  sie,  «wenn  auf  den  Markt  Leute  aus  meines  Vaters  Reich  kommen  und  sehen  mich  da  sitzen  und  feilhalten,  wie  werden  sie  mich  verspotten!“  [10].  Согласно  примеру,  негативное  значение  имеет  не  только  междометие  Ach  —  «Ах!»,  но  и  эмотивный  глагол  verspotten  —  «насмехаться  над  кем-либо».  Можно  выделить,  как  минимум,  четыре  компонента,  стимулирующих  эмоцию  стыда:  объект  насмешек  mich,  публичное  место  auf  den  Markt,  публика  определённого  круга,  знающая  хорошо  объект  Leute  aus  meines  Vaters  Reich  и  поступок  объекта  da  sitzen  und  feilhalten.  Через  осмысление  данной  ситуации,  переживания  индивид  умножает  знания  о  себе.

Одной  из  причин  эмоции  презрения  является  чувство  собственного  превосходства  над  другими.  Превосходство  женской  красоты  над  мужской  можно  наблюдать  в  таком  примере:  Und  so  hatte  sie  an  jedem  etwas  auszusetzen,  besonders  aber  machte  sie  sich  über  einen  guten  König  lustig  der  ganz  oben  stand  und  dem  das  Kinn  ein  wenig  krumm  gewachsen  war.  „Ei,“  rief  sie  und  lachte,  «der  hat  ein  Kinn,  wie  die  Drossel  einen  Schnabel!“  [Там  же].  Как  видим,  семантика  междометия  Ei  со  значением  «ого!»  тесно  связана  с  действиями,  а  именно:  оценочным  глаголом  aussetzen,  эмотивным  устойчивым  выражением  sich  über  jemanden  lustig  machen,  глаголом  речи  rufen,  эмотивным  глаголом  lachen.  Негативное  значение  презрения  очевидно.  Оно  приводит  к  деперсонализации  объекта  презрения,  в  нашем  случае  король,  чей  подбородок  был  чуть  кривоват,  становится  «Дроздовиком».  Перенос  осуществляется  по  схеме  «птица  →  человек». 

В  заключение  обзора  семантики  эмоциональных  междометий  необходимо  упомянуть  о  том,  что  не  все  базовые  эмоции  могут  выражаться  этой  частью  речи,  в  частности  эмоция  вины.  Предполагается,  что  она  слабо  идентифицировалась  немецким  этносом  в  фольклорных  текстах.

Хотя  фонетическая  оболочка  исследуемых  междометий  представлена  весьма  лаконично  —  Ach,  Ei,  Oh,  —  их  семантическое  наполнение  отражает  спектр  почти  всех  базовых  эмоций.

Список  литературы: 

1. Гамзюк  М.В.  Емотивний  компонент  значення  у  процесі  створення  фразеологічних  одиниць:  На  матеріалі  німецької  мови:  монографія.  К.:  Вид.  центр  КДЛУ,  2000.  ―  256  с.
2. Изард  К.Э.  Психология  эмоций.  СПб.:  Питер,  2008.  ―  464  с.
3. Киреева  В.Г.  Междометие  как  показатель  градуальности  в  современном  русском  языке:  Автореф.  дис.  …  канд.  филол.  наук  /  Мордовский  гос.  пед.  ин-т  им.  М.Е.  Евсевьева.  М.,  2010.  ―  20  с. 
4. Кириленко  Т.С.  Психологія:  емоційна  сфера  особистості:  навч.  посібник.  К.:  Либідь,  2007.  ―  256  с.
5. Таранец  В.Г.  Энергетическая  теория  речи:  монография.  К.-Одесса:  Вища  шк.,  1981.  ―  150  с.
6. Шаронов  И.А.  Междометия  в  языке,  в  тексте  и  в  коммуникации:  Автореф.  дис.  …  д-ра  филол.  наук  /  Российский  государственный  гуманитарный  университет.  М.,  2009.  ―  36  с.
7. Brüder  Grimm  Der  Wolf  und  die  sieben  jungen  Geißlein.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/fairyTale/892-der-wolf-und-die-sieben-jungen-geisslein.htm  (дата  обращения  08.12.2012).
8. Brüder  Grimm  Die  Bremer  Stadtmusikanten.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/e4f3551db3e7ee9b72828821ebe50587/fairyTale/5065-die-bremer-stadtmusikanten.htm  (дата  обращения  09.12.2012).
9. Brüder  Grimm  Die  drei  Männlein  im  Walde.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/78a723d35ac130ecdaa13c91a2b05688/fairyTale/3792-die-drei-maennlein-im  walde.htm  (дата  обращения  09.12.12).
10. Brüder  Grimm  König  Drosselbart.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/2ec4a12736a92c936ac3287a581be6f6/fairyTale/2581-koenig-drosselbart.htm  (дата  обращения  10.12.2012).
11. Brüder  Grimm  Rotkäppchen.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/482f2012680f5070d00428135985955e  /fairyTale/6888-rotkaeppchen.htm  (дата  обращения  09.12.2012).
12. Brüder  Grimm  Tischchen  deck  dich,  Goldesel  und  Knüppel  aus  dem  Sack.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/fairyTale/1007-tischchen-deck-dich-goldesel-und-knueppel-aus-dem-sack.htm  (дата  обращения  08.12.2012).
13. Brüder  Grimm  Von  dem  Fischer  und  seiner  Frau.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/fairyTale/1011-von-dem-fischer-und-seiner-frau.htm  (дата  обращения  09.12.2012).
14. Brüder  Grimm  Von  dem  Machandelboom.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/fairyTale/1012-von-dem-machandelboom.htm  (дата  обращения  09.12.2012).
15. Brüder  Grimm  Von  einem,  der  auszog,  das  Fürchten  zu  lernen.  [Электронный  ресурс]  ―  Режим  доступа.  ―  URL:  http://www.1000-maerchen.de/fairyTale  /1015-von-einem-der-auszog-das-fuerchten-zu-lernen.htm  (дата  обращения  08.12.2012).
16. Kleines  Wörterbuch  sprachwissenschaftlicher  Termini.  Leipzig:  VEB  Bibliograph.  In-t,  1975.  ―  306  S.
17. Langenscheidt  Großwörterbuch.  Deutsch  als  Fremdsprache  /  [Neubearb.  /  Hrsg.  von  Götz  Dieter,  Haensch  Günther,  Wellmann  Hans].  Berlin;  München;  Wien;  Zürich;  N.Y.:  Langenscheidt,  2008.  ―  1307,  [5]  S.