КОНФЛИКТ  В  РАССКАЗАХ  ВИКТОРИИ  ТОКАРЕВОЙ

Саркисян  Луиза  Ашотовна

канд.  филол.  наук,  ассистент  кафедры  русского  языка, 
Национального  политехнического  университета  Армении,

Республика  Армения,  г.  Ереван

E-mail:  luizaashotovna1977@mail.ru

CONFLICT  IN  THE  STORIES  OF  VICTORIA  TOKAREVA

Luiza  Sargsyan

сandidate  of  philological  science,  assistent  of  Department  of  Russian  Language 
of  National  Engineering  University  of  Armenia,

Armenia,  Yerevan

АННОТАЦИЯ

В  данной  статье  рассмотрены  проблемы  бесконечного  множества  больших  и  малых  конфликтов  в  рассказах  Виктории  Токаревой,  начиная  от  глобально  вневременного  –  гамлетовского  –  «быть  или  не  быть»,  и  кончая  нашим,  ежедневным  –  «что  делать  сейчас  в  эту  минуту».  Проанализированы  характерные  особенности  представления  этих  конфликтов  писательницей.  Хотя  писательница  не  дает  ответов  на  поставленные  ею  же  вопросы,  ее  главным  призывом  к  читателю  остается  верить  в  Жизнь  как  Чудо.

ABSTRACT

This  article  deals  with  the  problems  of  thе  infinite  set  of  large  and  small  conflicts  in  the  stories  of  Victoria  Tokareva,  ranging  from  global  timeless  Hamlet  one  –  “To  be  or  not  to  be”,  and  ending  with  our  daily  –  “what  to  do  right  now  in  this  moment”.  We  analyze  the  way  of  representation  of  these  conflicts  by  writer.  Although  the  author  does  not  give  answers  to  her  own  questions  her  main  appeal  to  the  reader  remains  to  believe  in  Life  as  Miracle.

Ключевые  слова:  Виктория  Токарева;  конфликт;  борьба;  женщина;  обыденность;  неразрешимость;  чувство  прекрасного. 

Keywords:  Victoria  Tokareva;  conflict;  struggle;  woman;  commonness;  undecidability;  sense  of  beauty.

Любое  художественное  произведение  с  древности  и  до  наших  дней  в  той  или  иной  мере  строится  на  конфликте.  Читая,  воспринимая  произведение,  мы  стараемся  отделить  в  нем  главное  от  второстепенного  и  к  этому  главному  мы  часто  относим  конфликт.  Конфликт  –  это  своеобразная  ось,  вокруг  которой  вращаются  персонажи,  судьбы,  события.  Именно  от  нее,  как  ветви  от  дерева,  расходятся  сложившиеся  в  различных  ситуациях  характеры,  они  взаимодействуют  между  собой,  притягиваются  или  отталкиваются,  более  сильные  подчиняют  или  ассимилируют  слабых,  а  более  слабые  исчезают,  становясь  частью  общего,  подавляющего  целое. 

Жизнь  –  это,  как  известно,  борьба.  Как  образно  выразился  Александр  Блок: 

«И  вечный  бой,  покой  нам  только  снится,

Сквозь  кровь  и  пыль…».

И  «борьба»  эта  состоит  из  бесконечного  множества  больших  и  малых  конфликтов,  начиная  от  глобально  вневременного  –  гамлетовского  –  «быть  или  не  быть»,  и  кончая  нашим,  ежедневным  –  «что  делать  сейчас  в  эту  минуту». 

Виктория  Токарева  в  своих  рассказах  не  дает  нам  ответа  на  эти  вопросы.  В  них  нет  панацеи  от  всевозможных  конфликтов.  Как  талантливая  писательница,  чуткий  интеллигентный  человек,  настоящая  Женщина,  она  постаралась  рассказать  нам,  как  это  бывает  и  где  истоки  этих  конфликтов.  Она  взывает  к  нашему  чувству  прекрасного,  к  человеческому  сочувствию,  теплу,  женственности  и  требует,  чтобы  обыденность  и  пошлость  не  обрели  такой  силы,  чтобы  вступить  в  неразрешимый  конфликт  с  тем  светлым  и  радостным,  нежным  и  теплым,  что  всегда  живет  в  нашей  душе.  «Жизнь,  –  говорит  Виктория  Токарева,  –  страшна  тем,  что  в  таком  конфликте  часто  побеждают  именно  пошлость  и  обыденность.  И  только  сами  мы,  читатели,  можем  сделать  свой  выбор»  [2,  с.  27]. 

Прежде  чем  говорить  о  конфликте  в  рассказах  Виктории  Токаревой,  постараемся  уточнить,  что  такое  конфликт,  как  мы  воспринимаем  это  понятие  и  с  каких  точек  зрения  будем  его  рассматривать. 

Большая  Советская  энциклопедия  говорит  об  этом  так:  «Конфликт  (от  лат.  Conflictus  –  столкновение)  –  столкновение  противоположных  интересов,  взглядов,  стремлений,  серьезное  разногласие,  острый  спор,  влекущие  за  собой  более  сложные  формы  борьбы.  В  произведениях  художественной  литературы,  особенно  в  драматургии  имеет  решающее  значение  для  развития  действия.  Разрешение  конфликта  ведет  к  развязке.  Конфликт  в  литературе  и  искусстве  –  отражение  общественных  противоречий  в  художественных  произведениях.  Особое  значение  имеет  в  драматургии,  где  он  является  основой  произведения,  определяя  собой  его  содержание,  построение  сюжетов,  развитие  характеров,  образный  строй.  Проблема  конфликта,  прежде  всего,  проблема  создания  типических  характеров,  показанных  в  определенных  взаимоотношениях  и  столкновениях,  в  процессе  борьбы  и  роста,  разрешения  жизненных  противоречий.  Классические  пьесы  прошлого  и  лучшие  произведения  советской  драматургии  строились  и  строятся  на  острых  конфликтах,  глубоко  отображающих  борьбу  противоположных  общественных  сил»  [1,  с.  793–794].

Посмотрим,  как  реализуется  это  в  рассказах  Виктории  Токаревой.  Во  всех  ее  рассказах  конфликт  так  или  иначе  присутствует.  Можно  различить  конфликт  внешний  и  внутренний:  двое  и  более  людей,  либо  сам  человек  внутри  себя.  Конечно,  это  деление  крайне  условно,  потому  что  нет  внутреннего  конфликта  без  внешней  неудовлетворенности  и  внешнего  конфликта  без  внутреннего  душевного  дискомфорта. 

К  достоинствам  Виктории  Токаревой  относится  не  то,  что  она  смогла  показать  конфликт,  как  таковой,  а  глубокий  психологизм,  подробное  описание  причин  и  последствий  конфликта.  Убедительно  и  психологически  честно  писательница  показала,  что  конфликт  –  это  не  причина,  а  лишь  следствие  внутреннего  и  внешнего  дискомфорта. 

В  рассказе  «Плохое  настроение»  явно  вычленяются  следующие  детали:  завязка,  собственно  конфликт  и  постконфликтные  размышления.  Завязка  проста  и  обыденна,  как  сама  жизнь.  Перед  нами  скучная,  серая,  изо  дня  в  день  повторяющаяся  атмосфера  поликлиники.  Главные  действующие  лица  –  «врач  Виктор  Петрович,  с  выражением  лица,  как  будто  ему  десять  минут  назад  позвонила  жена  и  сказала,  чтобы  он  больше  не  приходил  домой.  Либо  только  что  вызвал  главный  врач  детской  поликлиники  и  потребовал,  чтобы  Виктор  Петрович  написал  заявление  об  уходе. 

Медсестра,  которая  казалось,  не  на  работе,  а  просто  зашла  посидеть.  Шла  мимо  и  зашла»  [2,  с.  63]. 

Вся  эта  атмосфера  пронизана  вежливым  отвращением,  некоторой  даже  брезгливостью,  душевной  черствостью  и  равнодушием.  На  первый  взгляд,  причиной  конфликта  является  потеря  номерка,  но  это  лишь  то,  что  лежит  на  поверхности.  Основные  же  причины  слишком  глубоки.  Они  раскрываются  только  в  самом  конце,  когда  Токарева  анализирует  чувства  Ларисы  и  сестры-хозяйки.  Сам  конфликт,  то  есть  сцена  столкновения  оставляет  глубокое  впечатление,  что  обусловлено  внутренней  правдивостью  описания. 

«–  Подождите!  –  Лариса  схватила  сестру-хозяйку  за  рукав.

Сестра-хозяйка  вздрогнула  и  выдернула  руку.  Тогда  Лариса  схватила  сильнее,  чтобы  удержать  во  что  бы  то  ни  стало,  несмотря  ни  на  что.  Хотя  бы  ценой  собственной  жизни.  А  далее  произошло  то,  что  бывает  во  время  опытов  по  физике  в  физическом  кабинете,  когда  между  сближенными  шарами  сверкает  разряд.  Грянул  гром,  сверкнула  молния,  и  Лариса  вдруг  почувствовала,  что  летит  в  угол  к  аптечному  ларьку,  скользя  по  паркету  на  напряженных  ногах.  Далее  она  запомнила  себя  сверху  мягкого  тела  сестры-хозяйки,  а  потом  оказалась  внизу,  ощущая  лопатками  жесткий  линолеум,  в  глазах  все  было  белым  от  халата.  Монеты  желтые  и  серебряные  со  звоном  раскатились  по  всему  гардеробу»  [2,  с.  70].

Такого  рода  психологическая  разрядка  подействовала  на  окружающих,  как  летняя  гроза.  Столь  сильный  взрыв  эмоций  как  бы  смягчил  людей,  они  стали,  если  не  добрее,  то  хотя  бы  внимательнее:  гардеробщица  сразу  отдала  их  вещи  и  даже  помогла  детям  одеться,  кто-то  подобрал  перчатки  и  платок  Ларисы  и  отдал  ей.  В  последней  части  рассказа  психологизм  Токаревой  достигает  кульминации,  она  показывает  нам  две  стороны  медали  –  мысли,  чувства,  аргументы  двух  женщин,  в  сущности,  неплохих,  по-своему  смотрящих  на  жизнь.  Может  быть,  если  бы  они  встретились  в  другой  обстановке,  они  бы  мирно  побеседовали  о  жизни,  посетовали  на  досадные  обстоятельства,  выпили  бы  вместе  не  одну  чашку  чая.  А  теперь  они  думали…

«Лариса,  идя  домой,  грустно  размышляла:  «Как  она,  молодая  женщина  из  хорошей  семьи,  кандидат  наук,  мать  двоих  детей,  понимающая  толк  в  литературе  и  музыке,  -  вдруг  только  что  разодралась,  как  хулиган  на  перемене,  и  ее  чуть  не  сдали  в  милицию.  Приехал  бы  милиционер,  отвез  бы  в  отделение  и  спросил: 

–  Ты  чего  дерешься?

–  Скучно  мне,  –  сказала  бы  Лариса.  –  Скучно.  Была  юность.  Была  любовь  к  Прохорову.  Прохоров  остался,  а  любовь  прошла.  Все  прошло,  а  жить  еще  долго.  И  до  того  времени,  когда  можно  будет  просто  созерцать  червяка,  как  этот  старик  должно  пройти  еще  по  крайней  мере  тридцать  лет.  Тридцать  лет,  в  которых  каждый  день  –  как  одинаковая  тугая  капля,  которая  будет  падать  на  темя  через  одинаковые  промежутки. 

Пойти,  в  сущности,  некуда.  А  было  бы  куда  –  не  в  чем.  Мода  все  время  меняется,  и  для  того,  чтобы  соответствовать,  надо  на  это  жизнь  класть.  А  было  бы  в  чем,  и  было  куда,  все  равно  скучно.  Душа  неприкаянная,  как  детдомовское  дитя…»  [2,  с.  71–72].

Размышления  Ларисы,  к  сожалению,  удел  многих  женщин.  В  этом,  наверное,  и  заключается  трагедия  человеческой  жизни. 

А  сестра-хозяйка  в  то  же  самое  время  думала:  «если  бы  у  нее  был  такой  вот  теплый  круглый  человечек  –  она  ничего  бы  больше  для  себя  не  просила  и  никогда  никому  не  сказала  бы  ни  одного  грубого  слова.  А  эта…  –  вспомнила  Ларису,  –  шкрыдла…  двоих  имеет.  А  дерется»  [2,  с.  73].

Воистину  человеку  всегда  не  хватает  того,  чего  у  него  нет,  что  ему  недоступно.  Достоинство  этого  рассказа  заключается  еще  и  в  том,  что  на  глазах  у  потрясенного  читателя  внешний  конфликт  переходит  во  внутренний,  с  него  как  бы  сходит  оболочка  и  обнажается  сердцевина  –  тайная  и  недоступная.  Причинами  конфликта  здесь  является  столкновение  внутренних  стремлений  главных  героинь.  Конфликт  в  определенной  мере  определяет  дальнейшее  действие.  Трагично  то,  что  разрешение  конфликта  не  ведет  к  глобальным  изменениям  в  судьбах  героев.  Необходимо  отметить  тот  факт,  что  главными  героями  являются  почти  исключительно  женщины.  Это  является  специфической  чертой  Токаревой  за  редкими  исключениями  (рассказ  «Японский  зонтик»).  Местом  развития  действия  служит  поликлиника  –  этот  компонент  еще  более  усиливает  гнетущее  впечатление  обыденности,  обычности.  Взято  специально  именно  такое  место,  где  каждый  из  читателей  бывал  по  многу  раз.  Хотя  в  глобальном  общечеловеческом  плане  выбор  места  это  маленькая  деталь,  которая  лишь  в  малой  степени  влияет  на  процедуру.  Под  исходом  в  данном  случае  мы  можем  подразумевать  лишь  временное  облегчение,  спокойствие,  приобретенное  слишком  дорогой  ценой  и  слишком  короткое.  Основная  мысль  в  ситуации,  которую  Токарева  довела  до  высшей  точки,  почти  до  абсурда  (обычно  до  этого  не  доходит),  она  хочет  показать,  что  люди  перестали  понимать  друг  друга.  За  словоблудием  мы  потеряли  реальное  ощущение  событий,  лиц,  реальные  чувства,  такие  как  сочувствие,  теплота.  Именно  на  это  обращает  внимание  Токарева.

В  рассказе  «Японский  зонтик»  внешнего  конфликта  нет.  Есть  только  внутренний.  За  небольшим  по  объему  рассказом  стоит  судьба  одинокого,  грустного,  по-своему  несчастного  человека.  Его  неприкаянность  и  обездоленность  так  и  бросаются  в  глаза.  В  каждой  строке  сквозит  его  растерянность,  отчаяние  перед  жестокой,  банальной,  пошлой  действительностью.  Центр  рассказа,  его  так  называемый  конфликт  передают  размышления  героя. 

«Одежда  –  это  внешнее  решение  человека.  Мое  внешнее  решение  зависит,  к  сожалению,  не  от  меня,  а  от  обстоятельств  и  совершенно  не  совпадает  с  моим  внутренним  «я».  Эти  два  «я»  постоянно  пребывают  в  антагонизме  и  делают  меня  несвободным.  Лишают  индивидуальности.  Когда  человек  может  позволить  себе  все,  что  угодно,  он  может  позволить  себе  роскошь  ходить  в  старом  пальто.  А  я  еще  не  настолько  богат,  чтоб  не  ценить  денег.  Не  настолько  мудр,  чтобы  перестать  искать  смысл  бытия.  Не  настолько  стар,  чтобы  радоваться  жизни,  как  таковой.  И  не  настолько  молод,  чтобы  радоваться  без  причин,  подчиняясь  биологическому  оптимизму.  Я  нахожусь  на  середине  жизни,  в  самом  трагическом  возрасте,  когда  страсти  еще  не  отшумели,  но  усталость  уже  грянула  в  сердце.  Мои  «я»  рвут  друг  друга  в  клочья,  я  не  уверен  в  себе  и  других  и  поэтому  больше  всего  я  люблю  стоять  в  длинных  очередях,  быть  за  спинами  и  быть,  как  все»  [2,  с.  75].

Единственным  выходом  из  этого  конфликта  становится  его  побег  от  реальности,  его  бегство  в  другой,  недостижимый,  сказочный  мир.  Уйдя  из  реальности,  он  увидел  все  наоборот,  все  поставленное  с  ног  на  голову,  а  точнее  именно  так,  как  есть  на  самом  деле.  Мир  принял  именно  такой  градус  поворота,  что  все  стало  на  свои  места  и  для  героя  снова  воцарилась  гармония  между  ним  самим  и  окружающим.  В  этом  одном  из  немногих  рассказов,  где  героем  является  мужчина,  мы  находим  причины  конфликта  в  несоответствии  мышления  главного  героя  с  его  временем.  Говоря  слова  Марины  Цветаевой:  «он  родился  мимо  времени».

Действительность  повернулась  к  нему  своей  жестокой  несимпатичной  стороной,  и  он  не  может  найти  себя  среди  других  людей.  Еще  большую  экзотичность  рассказа  подчеркивает  то,  что  героями  являются  и  люди,  и  вещи,  а  потом  они  даже  меняются  местами.  Место  действия  принципиально  неважно.  Это  очередь,  которая  может  выстроиться  в  каком  угодно  месте.  Исход  наиболее  благополучный  из  всех,  существующих  в  рассказах  В.Токаревой.  Достигается  то,  к  чему  стремились  художники  и  поэты  всех  времен  и  народов:  примирение  мечты  и  реальности. 

Под  внешней  оболочкой  самого  обычного  нытика  и  недотепы,  классического  типа  неудачника  скрывается  пылкая  душа  современного  Дон  Кихота,  Робин  Гуда.  Конечно,  такой  человек  не  может  быть  «всегда  доволен  сам  собой,  своим  обедом  и  женой». 

В  рассказе  «Летающие  качели»  мы  вновь  сталкиваемся  с  внутренним  конфликтом.  Рассказ  содержит  в  себе  такую  же  широкую  аллегорию  как  сама  человеческая  жизнь.  Как  все  люди,  мы  всю  жизнь  ждем  счастья,  а  достигаем  его  лишь  на  короткое  время.  Так  же  и  герои  этого  рассказа  стоят  в  очереди  на  аттракцион.  И  до  того,  как  им  дается  это  удовольствие,  они  проходят  через  несколько  досадных  недоразумений  и  неприятностей.  Жизнь,  как  сменяющие  друг  друга  полосы  счастья  и  несчастья,  удовольствия-неудовольствия,  проходит  перед  нашими  глазами  через  призму  мировосприятия  главой  героини.  Но  рассказ  интересен  еще  и  тем,  что  он  не  однолинеен.  Мы  видим  здесь  внутренний  мир  и  внутренний  конфликт  каждого  героя.  Видим  трех  девочек  –  абсолютно  непохожих  друг  на  друга.  И  радость,  страдания  для  каждой  из  них  совершенно  особое,  свое,  неповторимое. 

«Пойдемте  домой!  –  решительно  распорядилась  я.  Ленка  и  Юлька  моментально  поверили  в  мою  решительность  и  погрузились  в  состояние  тихой  паники.  Наташка  тут  же  надела  гримасу  притворного  испуга,  залепетала  и  запричитала  тоном  нищенки:

–  Ну,  пожалуйста,  ну,  мамочка…  ну,  дорогая… 

При  этом  она  прижала  руки  в  груди,  как  оперная  певица,  поющая  на  эстраде,  и  прощупывала  меня,  буравила  своими  ясными  трезвыми  глазками  чекиста. 

Ленка  и  Юлька  страдали  молча.  Они  были  воспитаны,  как  солдаты  в  армии,  и  ослушаться  приказа  им  просто  не  приходило  в  голову»  [2,  с.  128].

Мысль  о  том,  что  жизнь  это  ожидание  счастья  несет  в  себе  пессимистическое  начало.  Эта  мысль  красной  нитью  проходит  через  все  произведение.  И  именно  ею  обуславливается  внутренний  конфликт  в  душах  двух  героинь.  Одна  из  них  высказывает,  на  первый  взгляд,  поразительную,  но  в  то  же  самое  время  банальную  мысль  о  том,  что  аттракцион  –  это  маленькая  модель  нашей  жизни. 

«Аттракцион  рассчитан  на  четыре  минуты.  Надо  ждать  два  часа.  По  самым  приблизительным  подсчетам,  ждать  надо  в  тридцать  раз  больше,  чем  развлекаться.  И  так  всю  жизнь:  соотношение  ожидания  и  праздника  в  моей  жизни  один  к  тридцати. 

Люди  стираются,  изнашиваются  в  обыденности.  Они  стоят  в  очереди,  чтобы  получить  четыре  минуты  счастья.  А  что  счастье?  Отсутствие  обыденного?  Или  когда  ты  ее  любишь,  твою  обыденность?»  [2,  с.  129].

На  первый  взгляд,  эти  женщины  ничем  не  отличаются  от  тысяч  таких  же,  как  они,  скромных,  интеллигентных.  Но  если  если  копнуть  чуть  поглубже,  то  почувствуешь,  что  в  душе  каждой  из  них  какой-то  кризис,  неразрешенный,  но  поставленный  вопрос,  недоумение  и  сомнения,  робость  и  неприятие  окружающего.  И  неважно,  что  думает  каждая  из  них  в  частности.  Важно,  что  рядом  с  нами,  да  и  в  нас  самих  живут,  страдают,  иногда  в  пропорции  один  к  тридцати,  бывают  счастливы  множество  таких  женщин.  На  первый  взгляд,  это  ничего,  бывает,  но  именно  это  приводит  в  конце  концов  к  одиночеству,  унынию  и  отчаянию  конфликта. 

«–  У  него  позиция  хуторянина,  –  сказала  она.  Вспомнила,  на  чем  остановилась.  –  Позиция:  «мое»  или  «не  мое».  А  если  «не  мое»,  то  и  пошла  к  чертям  собачьим. 

–  Но  ведь  все  так,  –  сказала  я. 

–  Но  как  же  можно  уйти,  когда  чувство?

–  Во  имя  будущего.  В  ваших  отношениях  нет  будущего. 

–  «Будущее»…  –  передразнила  Татьяна.  –  Наше  будущее  –  три  квадратных  метра. 

–  Значит,  он  ищет  ту,  которая  его  похоронит. 

–  Не  все  ли  равно,  кто  похоронит.  Надо  искать  ту,  с  которой  счастье.  Сегодня.  Сейчас»  [2,  с.  129].

«А  вот,  стоя  ногами  на  качелях,  раскинув  руки,  как  распятие,  летит  мой  любимый.  Он  не  хуторянин.  Нет.  Он  бродяжка.  Он  никогда  не  бросит,  но  и  себе  не  возьмет.  Он  на  мелкие  кусочки,  а  осколки  положит  в  карман»  [2,  с.  132–133].

Но  конфликт,  вызванный  внешними  причинами,  все  же  появляется  на  страницах  рассказа.  Конфликт  очень  незначителен,  но  символичен.  Это  типичный  случай  борьбы  за  место  под  солнцем.  Ведь  все  мы  может  и  незаметно  для  себя,  стараемся,  расталкивая  локтями,  занять  себе  лучшее  место  в  транспорте,  в  кино,  в  сердце  другого  человека,  да  и  вообще  в  жизни. 

«Наташка,  Юлька  и  Ленка  метнулись  в  одну  сторону.  Наташка  первая  взгромоздилась  на  скамеечку.  Между  Юлькой  и  Ленкой  произошла  страстная,  кратковременная  борьба  за  место  возле  Наташки.  Юлька  удачным  приемом  отпихнула  Ленку  и  села  сразу  за  Наташкой.  Незнакомый  мальчик  в  синей  беретке  отпихнул  Ленку  и  сел  рядом  за  Юлькой.  Вокруг  шустро  рассаживались  дети  и  взрослые. 

–  Лена!  –  крикнула  Татьяна.  –  Иди  сюда!  –  Ленка  не  двигалась.  Она  стояла  с  лицом,  приготовленным  к  плачу»  [2,  с.  131].

Этот  рассказ  выделяется  тем,  что  здесь  параллельно  развиваются  три  конфликта.  Причины  «взрослых»  конфликтов  –  неудовлетворенность  в  личной  жизни,  отсутствие  взаимопонимания  с  любимым  человеком.  Причина  детского  конфликта,  стремление  к  удовольствию,  наслаждению.  Действующие  лица  здесь  представительницы  двух  поколений  –  отцов  и  детей,  вернее,  матерей  и  детей.  Место,  где  разворачиваются  события,  в  реальности  всего  лишь  аттракцион,  а  на  самом  деле  горе  жизни  человека  на  земле.  Таким  образом  аттракцион  приобретает  характер  вневременного  и  внепространственного  явления.  Исход  жизненен  и  типичен.  Одному  достается  все,  а  другой  не  находит  самого  необходимого.  Внутренний  смысл  –  все  мы,  как  дети,  гонимся  за  радостями  и  наслаждениями,  но  ждем  слишком  долго,  таким  образом  сводя  на  нет  ожидаемое  нами. 

Несколько  в  ином  плане  написан  рассказ  «Самый  счастливый  день».  (рассказ  акселератки).      Когда  мы  определяли  понятие  «конфликт»,  мы  не  упомянули,  что  синонимом  слова  «конфликт»,  в  сущности,  является  понятие  «противопоставление».  Все  люди  так  или  иначе  противопоставляют  себя  другим,  свое  «я»  другому.  В  рассказе  «Самый  счастливый  день»  мы  видим  уже  противопоставление  всех  всем.  В  самом  подзаголовке  –  рассказ  акселератки  –  уже  заложено  противопоставление  естества  человеческому  развитию.  Понятие  «акселерат»  родилось  в  нашем  безумном  веке,  когда  подчиняясь  бешеному  ритму  жизни,  человек  обгоняет  свое  нравственное  и  физическое  развитие.  В  этом  рассказе  главная  героиня  противопоставляется  учительнице,  с  ее  фарисейскими  лицемерными  взглядами,  горячо  любимым  родителям,  так  и  не  нашедшим  своего  места  в  жизни,  а  также  своему  собственному  ожиданию  счастья. 

«Счастье  –  это,  когда  что-то  хочешь  и  добиваешься.  А  очень  большое  счастье  –  это  когда  что-то  очень  хочешь  и  добиваешься.  Правда,  потом,  когда  добьешься,  –  счастье  кончается,  потому  что  счастье  –  это  дорога  к  осуществлению,  а  не  само  осуществление.  Что  я  хочу?  Я  хочу  перейти  в  девятый  класс  и  хочу  дубленку  вместо  своей  шубы.  Она  мне  велика,  и  я  в  ней,  как  в  деревянном  квадратном  ящике.  Хотя  мальчишки  у  нас  в  раздевалке  режут  бритвой  рукава  и  срезают  пуговицы,  так  что  дубленку  носить  в  школу  рискованно.  А  больше  я  никуда  не  хожу. 

А  что  я  очень  хочу?  Я  очень  хочу  перейти  в  девятый  класс,  поступить  в  МГУ  на  филологический  и  познакомиться  с  артистом  К.К.  Мама  говорит,  что  в  моем  возрасте  свойственно  влюбляться  в  артистов.  Двадцать  лет  назад  она  тоже  была  влюблена  в  одного  артиста  до  потери  пульса  и  весь  их  класс  сходил  с  ума.  А  сейчас  этот  артист  разжирел,  как  свинья,  и  просто  диву  даешься,  что  время  делает  с  людьми»  [2,  с.  176]

В  душе  девушки  назревает  конфликт  между  настоящим,  тем,  что  она  чувствует  на  самом  деле  и  тем,  что  требуется  со  стороны  окружения,  очень  часто  лживого  и  притворного.  Поэтому  вместо  того,  чтобы  писать  о  том,  как  они  сажали  деревья  и  получить  за  содержание  «пять»  при  врожденной  грамотности,  она  написала  о  дне,  который  действительно  был  радостным  для  нее.

«Я  встряхнула  ручкой,  она  у  меня  перьевая,  а  не  шариковая,  и  принялась  писать  о  том  дне,  когда  мы  с  папой  пошли  утром  в  кино,  а  после  поехали  к  бабушке.  И  пусть  Марья  Ефремовна  ставит  мне,  что  хочет.  Все  равно  ни  эгоистки,  ни  карьеристки  из  меня  не  получится.  Буду  жить  на  общих  основаниях»  [2,  с.  181].

Таким  образом,  к  радости  напрягшегося  читателя,  конфликт  разрешается  на  этот  раз  благополучно,  но  самое  прекрасное,  как  маленькое  сокровище  на  самой  глубине  ларца  –  это  концовка.  Она  заставляет  человека  поверить  в  силу  прекрасного  и  обретя  крылья  взлететь  над  такой  надоевшей  и  обыденной  действительностью. 

«Конечно,  это  был  не  самый  счастливый  день  в  моей  жизни.  Просто  счастливый.  А  самого  счастливого  дня  у  меня  еще  не  было.  Он  у  меня  впереди»  [2,  с.  181].

Причины  конфликта  здесь  в  неумении  девочки  выжить  в  этом  сложном  мире  взрослых,  где  они  сами  не  могут  разобраться.  Наше  внимание  –  семья  и  отношения  между  самыми  близкими  людьми.  Они  по-своему  любят  друг  друга,  но  в  то  же  самое  время  слишком  устали  и  запутались.  Место  действия  не  имеет  никакого  значения.  Исход  –  девочка  в  какой-то  мере,  хотя  бы  нравственно  нашла  себя.  Основная  идея  –  показать  свою  внутреннюю  сущность,  стараться  не  подогнать  себя  под  так  называемые  общие  рамки,  оставаться  личностью.  Когда  происходит  последнее,  самого  страшного  внутреннего  конфликта  можно  избежать.

В  рассказе  с  символическим  названием  «Один  кубик  надежды»  показан  конфликт  между  мечтой  и  реальностью.  Мы  снова  и  снова,  как  по  замкнутому  кругу,  возвращаемся  к  пословице  «Лучше  синица  в  руке,  чем  журавль  в  небе».  И  в  этом  рассказе  два  образа,  которые  почти  прямо  противоположны  друг  другу.  Лора  и  Таня  –  две  медсестры  в  процедурном  кабинете.  Обе  они  находятся  в  каком-то  конфликте,  в  несогласии  с  действительностью,  но  причины  для  этого  у  них  разные,  как  и  они  сами. 

«Лора  была  тихая  и  доверчивая.  Она  верила  в  какую-то  общую  разумность.  Если  бы,  к  примеру,  на  нее  сверху  свалился  бы  кирпич  и  она  успела  бы  о  чем-то  подумать,  она  бы  подумала:  «Значит,  так  надо…».

Лора  верила  людям.  Словам.  Лекарствам.  Каждая  инъекция  была  для  нее  –  кубик  надежды. 

Для  медсестры  Тани  каждая  инъекция  –  это  старый  зад.  Таня  была  замужем,  но  в  глубине  души  считала,  что  это  не  окончательный  вариант  ее  счастья,  и  под  большим  секретом  для  окружающих  и  даже  для  себя  самой  она  ждала  Другого.  Искать  этого  Другого  было  некогда  и  негде,  поэтому  она  ждала,  что  он  сам  ее  найдет.  В  один  прекрасный  день  откроется  дверь  и  войдет  Он,  возьмет  за  руку  и  уведет  в  интересную  жизнь»  [2,  с.  176]

И  реализация  мечты  каждой  из  них  происходит  специфически,  по-разному.  Вообще,  типичная  мечта  каждой  женщины  –  встретить  того  самого,  неповторимого,  единственного  принца.  Того,  который  и  поймет,  и  простит,  и  пожалеет,  и  даст  силы  и  уверенность  в  завтрашнем  дне.  К  сожалению,  в  жизни  это  приводит  к  тяжелому,  неразрешимому  конфликту.  Именно  так  осуществляются  истории  любви  Лоры.  Ее  первый  муж  Сережа  говорил:  «Что  если  бы  в  нашем  обществе  можно  было  иметь  двух  жен,  то  он  женился  бы  на  обеих,  кормил  их  и  развлекал,  потому  что  ему  нравилась  та  и  эта.  Каждая  за  свое.  Но  в  нашем  обществе  можно  иметь  только  одну  жену.  Надо  было  выбирать.  Сережа  не  знал  –  на  ком  ему  остановиться.  А  та  женщина  знала.  Она  была  сильным  человеком  и  умела  постоять  за  свое  счастье. 

После  того  как  он  ушел,  Лора  стала  худеть  по  одному  килограмму  в  день.  Тело  стекало  в  нее,  и  в  конце  концов  она  легла  на  диван,  чтобы  не  вставать.  Она  умирала,  потому  что  ее  жизнь  –  Сережа.  А  если  нет  Сережи  –  нет  и  жизни»  [2,  с.  164]

Так  же  печально  реализовывается  ее  вторая  любовь.  Мечтая  о  прекрасном  и  высоком,  о  ясном,  призрачном  и  потому  недостижимом,  Лора  не  умеет  ни  потребовать  чего-либо  от  жизни,  ни  заставить  других  служить  своей  мечте.

«Главврач  говорил,  что  Лора  –  мечта  его  жизни,  но  он  не  сможет  предать  глаза  сына.  Пусть  сын  окончит  школу,  получит  среднее  образование,  тогда  Главврач  женится  на  Лоре  и  будет  обречен  на  счастье  всю  дальнейшую  жизнь.  Через  три  года  сын  окончил  школу  и  поступил  в  институт.  Главврач  сказал:  «Маленькие  дети  –  маленькие  беды.  А  большие  дети  –  большие  беды».  Если  он  уйдет  из  семьи,  оставит  сына  без  отца,  то  мальчик  может  попасть  под  дурное  влияние,  стать  преступником  или  наркоманом.  Пусть  он  окончит  институт,  встанет  на  ноги,  и  после  этого  Главврач  почтет,  что  исполнен  долг,  завещанный  от  Бога  ему,  грешному.  Потянулись  долгие  четыре  года»  [2,  с.  165–166] 

Таким  образом  рассказ  как  бы  приводит  нас  к  мысли,  что  этот  конфликт  неизбежен  и  неразрешим,  что  все  мы,  как  мотыльки  возле  огня,  кружимся  вокруг  нашей  мечты,  обжигаемся,  падаем  вниз,  теряя  крылышки.  Мы  сознаем,  что  наше  метание  бесцельно,  это  суета  сует,  бег  по  кругу,  но  мы  двигаемся  и  не  можем  остановиться.  Мы  стремимся  к  идеалу,  не  находим  его,  потом  принимает  за  идеал  что-то  другое,  верим  и  поклоняемся  ему,  потом  разуверяемся  и  ищем  другой.  На  этот  раз  настоящий,  тот  самый,  но  опять  обнаруживаем  жалкий  суррогат.  И  это  одновременно  страшно  и  прекрасно,  влекуще  и  отталкивающе,  и  в  этом  смысл  жизни.

И  вот  рассказ,  конфликт  которого,  на  первый  взгляд,  имеет  трагический  исход  для  героини,  Виктория  Токарева  кончает  на  оптимистической  ноте.  И  хотя  взгляд  более  вдумчивого  читателя  может  прозреть  большие  глубины,  давайте  остановимся  здесь.  Когда  хоть  на  короткое  время,  хоть  на  миг,  конфликт  между  мечтой  и  реальностью  стерся,  стал  незаметным,  практически  исчез.  И  возможность  такого  –  наверное,  самое  прекрасное  в  нашей  жизни.

«Лора  посмотрела  в  его  глаза.  Они  были  голубые,  чистые  и  честные,  как  у  лжесвидетеля.  Лора  почувствовала,  как  будто  кто  взял  ее  за  плечи  руками  в  мягких  варежках  и  тихо  толкнул  к  этим  глазам.  На  самом  деле  ее,  конечно,  никто  не  брал  за  плечи,  тем  более  в  варежках,  –  какие  варежки  в  июне  месяце?  И  никто  не  толкал  –  кому  было  это  надо?  Но  есть  выражение:  потянуло.  Лору  потянуло  в  прямом  смысле,  и  если  бы  не  было  посторонних  людей  и  если  бы  такое  поведение  не  считалось  неприличным,  не  осуждалось  бы  общественным  мнением,  –  она  положила  бы  голову  ему  на  грудь,  прикрыла  глаза  и  сказала:

–  Я  счастлива.

Счастье  –  это  когда  спокойно  и  больше  ничего  не  хочешь,  кроме  того,  что  имеешь  в  данный  момент.  А  он  бы  обнял  ее  и  сказал:

–  И  я»  [2,  с.  160].

Люди  всегда  ищут  свою  вторую  половину.  К  сожалению,  это  часто  приводит  к  неразрешимому  конфликту,  который  разрешается  одиночеством.  В  центре  рассказа  два  женских  образа,  каждый  из  которых  ищет  счастье  в  любимом  человеке.  Место  –  наша  жизнь  в  целом  и  каждый  день  в  отдельности.  Исход  одной  из  героинь  оптимистический.  Судьба  сама  нашла  Лору.  Основное:  все  мы  боремся  за  свое  счастье,  ищем  его  в  самых  неожиданных  местах,  в  то  время  как  оно  рядом,  стоит  у  нас  за  плечом  и  дышит  в  затылок.

В  рассказе  «Счастливый  конец»  заложен  целый  ряд  конфликтов.  Они  реализовываются  в  целом  ряде  вечных  и  повседневных  вопросов  от  того,  что  существенно  сейчас,  сегодня  и  до  того,  что  всегда,  с  античности  и  до  сих  пор  волнует  человека.  Это  вопросы  жизни  и  смерти,  любви  и  равнодушия,  греха  и  божественного  начала.  Здесь,  как  ни  в  одном  другом  рассказе,  сконцентрированы  внутренний  и  внешний  конфликты  всех  героев.  Каждый  из  них  противопоставлен  самому  себе  и  всем  остальным.  Почти  каждый  герой  привносит  свою  часть  конфликта  в  общечеловеческий.  Все  это  усугубляется  тем,  что  события  происходят  не  на  фоне  нашей  повседневной  действительности,  а  на  фоне  иного,  загробного  мира,  где  все  становится  значимее,  резче  очертания  и  глубже  тени.  Итак,  конфликт  первый.  Это  извечный  непреходящий  конфликт  –  это  переход  человека  из  бытия  в  небытие. 

«Я  умерла  на  рассвете,  между  четырьмя  и  пятью  утра.  Сначала  стало  холодно  рукам  и  ногам,  будто  натягивали  мокрые  чулки  и  перчатки.  Потом  холод  пошел  выше  и  достал  сердце.  Сердце  остановилось,  и  я  будто  погрузилась  на  дно  глубокого  колодца.  Правда,  я  никогда  не  лежала  на  дне  колодца,  но  и  мертвой  я  тоже  никогда  раньше  не  была»  [2,  с.  168].

Живая  материя  каждой  своей  клеткой  до  последней  секунды  сопротивляется  смерти.  Это  конфликт  уже  чисто  биологический,  природный.  По-другому  и  не  может  быть,  пока  жизнь  продолжается  на  земле. 

Конфликт  второй  –  это  противоречие  между  тем,  что  видят  все  окружающие  и  тем,  что  видит  любящий  глаз. 

«Аля  и  Эля,  они  были  обе  красивые,  но  красоту  Али  видела  я  одна,  а  красоту  Эли  –  все  без  исключения.  Аля  жила  одна,  без  любви  и  без  семьи.  Она  считала  меня  благополучной  и  не  понимала  –  как  можно  было  поменять  то  состояние  на  это.  Что  бы  ни  было  в  жизни,  но  разве  лучше  лежать  такой…  так… 

Эля  была  также  благополучна,  как  я,  у  нее  была  та  же  проблема  вечернего  платья.  И  она  также  устала  от  вариантов.  Даже  не  устала,  а  была  разграблена  ими  и  пуста.  Но  сейчас  она  понимала,  что  никогда  не  уйдет  из  жизни  по  собственному  желанию  и  ей  придется  испить  всю  чашу  до  дна»  [2,  с.  170].

Конфликт  третий  –  между  реалиями  нашей  обычной  будничной  жизни  и  наличием  любви  в  ней.  Любви  не  обусловленной  лишь  узами  и  взаимными  обязанностями,  а  безусловно  прекрасной,  необъяснимой  и  неудержимой,  как  горный  поток,  не  признающий  постоянного  русла. 

«В  последний  раз  мы  с  ним  решили:  любовь  –  это  еще  не  повод,  чтобы  ломать  жизнь  своим  детям  и  стали  искать  варианты,  при  которых  бы  всем  было  хорошо. 

Мы  бились,  как  мухи  о  стекло,  и  даже  слышали  собственный  стук,  но  ничего  не  могли  придумать. 

–  Давай  расстанемся,  –  предложила  я. 

–  А  как  жить?  –  спросил  он.

Этого  я  не  знала.  И  он  не  знал. 

–  Ну,  давай  так,  –  сказала  я.

–  Это  не  жизнь»  [2,  с.  171].

Но  все  эти  конфликты  в  конце  концов  приходят  к  своему  естественному,  логическому  завершению  выше  и  законченнее  которого  нет  и  не  будет.  Это  основа  основ,  начало  начал,  то,  откуда  мы  начались  и  то,  где  мы  все  когда-то  кончимся,  а  можем  быть  и  нет.  Может  быть,  мы  снова  повторим  тот  же  круг,  чтобы  через  пропасти  и  разрывы  бесконечности,  тернии  и  колючки  конфликтов  прийти  к  нему,  к  Вездесущему  и  Всемилостивейшему.  И  тогда  все  конфликты  решатся  сами  собой.  И  люди  поймут,  что  Бог  есть  любовь,  и  ничего  кроме.  И  что  бы  ни  сделали  люди,  каких  аппаратов  бы  ни  создали,  самый  главный  и  непревзойденный  для  человека  –  это  сердце  с  врожденной  способностью  любить  и  ненавидеть.

«–  Я  тебе  отвечал:  потерпи,  все  пройдет. 

–  А  прошло  бы?

–  Ну  конечно.  И  все  еще  было  бы.

–  Неужели  было  бы? 

–  И  еще  лучше,  чем  прежде. 

–  Но  почему  же  я  тебя  не  слышала?

–  Потому  что  Любовь  в  тебе  была  сильнее,  чем  Бог»  [2,  с.  172] 

О  конфликтах  в  рассказах  Токаревой  можно  говорить  много.  Можно  сказать  о  художественной,  нравственной  ценности  этих  произведений.  Можно  бесконечно  говорить  о  той  человеческой  личности  с  глубоким  психологизмом  описанной  ею.  Но  самым  ценным  для  нас  является  то,  что  молодые  и  пожилые,  счастливые  и  несчастные,  надеющиеся  и  отчаявшиеся,  открывая  книгу  Виктории  Токаревой  понимают,  что  «им  нужно  общение»,  узнают,  что  такое  «рарака»,  странствуют  вместе  с  «пиратами  в  далеких  морях»,  чувствуют  «плохое  настроение»,  стремятся  занять  очередь  за  «японским  зонтиком»,  по  «стечению  обстоятельств»  постигнуть  «тайну  земли»,  вместе  «с  собакой  пройтись  по  роялю»,  «полетать  на  качелях»,  получив  «один  кубик  надежды»  и  прийти  к  «счастливому  концу»  в  «самый  счастливый  день».

Этим  утверждается  непреходящая  ценность  творчества  талантливого  прозаика  Виктории  Токаревой. 

Список  литературы: 

1.     Большая  советская  энциклопедия,  том  22,  с.  493–494.  М.  «Советская  энциклопедия»,  1953  г.  –  628  с.

2.     Токарева  В.С.  Летающие  качели.  Ничего  особенного:  Повести,  рассказы-М.  «Советский  писатель»  1987  г.  –  592  с.