РАЗВИТИЕ ЖАНРА МИНИАТЮРЫ В ТВОРЧЕСТВЕ М.М. ПРИШВИНА

MINIATURES GENRE DEVELOPMENT IN PRISHVIN’S WORKS

Yuliya Olkhovskaya

PhD in Philological sciences, Associate professor of the Russian language, Literature and Teaching Techniques Department, Kuibyshev branch of the

Russia, Kuibyshev

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются генезис и эволюция жанра миниатюры в творчестве М.М. Пришвина. Также прослеживается взаимодействие миниатюры с другими жанровыми формами, исходя из предположения, что лирико-философская миниатюра является основным жанром пришвинского творчества.

ABSTRACT

The article discusses the genesis and the evolution of miniatures genre in M.M. Prishvin’s works. There’s also observed its interaction with other genre forms based on the assumption that lyrical and philosophical miniature is essential genre in Prishvin’s creativity.

Ключевые слова: русская литература; Пришвин; дневник; лирико-философская миниатюра.

Keywords: Russian literature; Prishvin; diary; lyrical and philosophical miniature.

Специфика художественного метода М.М. Пришвина требовала жанровой формы, позволяющей соединить науку, философию и литературу. Чисто эпическая манера повествования никогда не удовлетворяла писателя, поэтому усилия его как художника были устремлены к передачи лирического отношения к миру. «Поэт, распятый на кресте прозы», – так охарактеризовал сам себя писатель [10, с. 118].

Усиление лирического начала и стремление глубоко проникнуть во внутренние законы заставили Пришвина вести непрерывный жанровый поиск. В результате творческого эксперимента он пришел к форме, способной зафиксировать мгновения природы в сочетании с авторскими рассуждениями, чувством и памятью. Жанром, наиболее органично соответствующим пришвинскому «методу», стала миниатюра. Пришвинская миниатюры прошла достаточно долгий путь развития. Её генезис многие исследователи В.В. Столярова [12], А.Л. Киселёв [4], В.Я. Курбатов [6], Н.В. Рыбаченко [11] связывают с очерком. Первые произведения «В краю непуганых птиц», «За волшебным колобком», «Адам и Ева», построенные на материале путешествий автора, могут быть отнесены к этнографическому очерку. Анализируя раннее творчество писателя, Н.В. Рыбаченко указал на синкретичность первых произведений, обладающих признаками более крупных эпических форм. Он выделил специфические черты, позволяющие назвать «пришвинский очерк» самостоятельным жанровым образованием [11]. По мнению исследователя, организующим началом в художественном целом становилась логика авторской мысли. Автор, одновременно выполняя функции и повествователя и персонажа, все свои усилия направлял на раскрытие фактов в русле достоверного исследования, главным объектом которого был человек, самобытный мир его чувств и настроений.

Все многообразие жизни художник стремился передать в одном факте «личного восприятия». Картины-образы, или «зарисовки с натуры», трансформировались в форму лирических отступлений, передающих «мир чувств автора, вызванных картинами непосредственного восприятия природы» [7, с. 98]. «Очерк обогащается поэзией, которая помогает расширению смысла, возникновению множественности фактов», – обращал внимание А.Л. Киселев [4, с. 12]. В «пришвинском очерке», таким образом, впервые в творчестве писателя проявилось соединение науки, литературы и философии. Каждый факт, событие, явление, преподносимые с научной точностью этнографа, приобретали лирический план и получали философское осмысление в сознании автора. Подобное интегрирование соответствовало мировоззрению писателя, для которого путешествие было прежде всего творческим процессом, включающимся в «жизненное действо» (жизнь), выявляющим связь между художником (микрокосмосом) и миром (макрокосмосом). Например, в книге «В краю непуганых птиц» натурфилософская тема «человек и природа» раскрывается на грани науки и творчества. Объективность изображения, научная точность историка, географа, этнографа, достоверность деталей сочетались с пантеистическим восприятием мира. Лирико-символистическая образность и строгость очерковой научно-художественной прозы, по выражению В.А. Келдыша, то новое, с чем пришел Пришвин в русскую литературу [3, с. 207].  

Раннее творчество художника имело ярко выраженный нравственно-философский характер. Этнография занимала в его книгах значительное место, но сами произведения были ориентированы на общечеловеческое восприятие действительности. Пришвин признавался: «Мое занятие – этнография, изучение жизни людей. Почему бы не понимать его как изучение человеческой души вообще. Все сказки и былины говорят о какой-то неведомой общечеловеческой душе» [8, с. 185]. Для очерковых произведений этого периода характерна опора на автобиографический материал, объединение рассказов в цикл и наполнение повествования лирическими отступлениями. Традиционная документальность и достоверность уступали место субъективному восприятию событий.

Постепенно жанр этнографического очерка в творчестве писателя стал исчерпывать себя. Произведения теряли единство и как бы дробились на отдельные, кажущиеся случайными эпизоды. В 1920-е годы в жизни Пришвина произошли существенные изменения – наступил, по определению Н.П. Дворцовой, период «внутреннего странничества» [2]. Целью писателя становится познание окружающего мира, представленное прежде всего как процесс самопознания.

Новое философское мироощущение потребовало формы, соответствовавшей новому лирическому отношению к окружающей действительности. Сам Пришвин был склонен считать, что он «вошел со своей поэзией в прозу, потому что поэзия может двигать не только прозу, но самую серую жизнь делать солнечной» [9, с. 523]. За несколько лет до своей смерти Пришвин запишет в Дневнике: «Мучился всю жизнь над тем, чтобы вместить поэзию в прозу» [9, с. 411]. Объяснение этой фразы дала В.Д. Пришвина в книге «Наш дом»: «Отстаивая целомудрие ритмического слова в его высшем значении он (Пришвин) противопоставлял ему «формализацию» или деланность, за которой не стоит глубина и правдивость переживания» [10, с. 214]. Проза, лишенная «внешних» средств очарования оказывается «честней». В результате создаётся качественно новая проза – лирическая, в которой, сохранившиеся основные свойства прозы приобрели признаки поэтического произведения (ослабленный сюжет, усиление эмоциональной окрашенности, субъективное начало, внимание к ритму и внутренней мелодике фразы).

Появившаяся многослойность повествования придавала произведению богатство художественных смыслов, активизируя слова-лейтмотивы. Новые качества прозы не укладывались в жанровые рамки «пришвинского очерка» и писатель начал экспериментировать. Результатом поиска наиболее адекватной жанровой формы стали «Родники Берендея» и «Календарь природы». Сам автор рассматривал их как своеобразную «лабораторную работу», которая помогла прийти к вещам «малой формы». Для произведений этого периода характерен жанровый синтез. Например, «Календарь природы» включал в себя фенологические очерки, небольшие рассказы, притчи, дневниковые записи. В произведениях появились фрагменты с повышенной медитативностью, рефлексией, образы-символы, объединяющие разножанровые образования в цикл. Во многих рассказах применялся распространенный прием художественного метода писателя – психологический параллелизм: первый план – изображения природы, второй план – изображение человеческих отношений. Подробно этот аспект был рассмотрен Т.М. Трефиловой [13]. Новая жанровая форма представляла собой специфическую гибридную структуру – переходный вариант от фенологичекого очерка к лирико-философской миниатюре, но в большей степени напоминающий последний. «…Миниатюра Пришвина, написанная как бы ради заключенного в ней наблюдения, несет в себе человеческий смысл и ценна главным образом постольку, поскольку она представляет собою образ человеческих отношений и переживаний», – подводила итог Т.Я. Гринфельд-Зингурс [1, с. 156].  

Со второй половины 1930-х годов начался самый значительный период в процессе эволюции жанра прозаической миниатюры. В это время Пришвиным были созданы классические ее образцы. Первым циклом собственно лирико-философских миниатюр можно назвать поэму «Фацелия». Работая над произведением, Пришвин сформулировал определение миниатюры, обратив внимание на связь между индивидуальностью авторского мышления и выражающей его художественной формой. Он выделил тенденцию, определившую структуру жанровой формы: «соединение факта с лирико-философской рефлексией» [13, с. 292]. В силу гибридности своей природы пришвинская миниатюра могла включать в себя элементы других жанров малой прозы (очерка, эссе, новелла, притча и др.). Наиболее характерной темой для нового жанрового образования стала природа. По наблюдению исследовательницы Т.Я. Гринфельд-Зингурс, «символистическая ёмкость» природных образов отвечала не только художественному методу писателя и его «дробному» мышлению, но и самой миниатюре, основанной «на восприятии мира в его изменчивости, текучести и одновременно рассчитанной на обобщение» [1, с. 156]. Не менее важными особенностями жанра миниатюры стали циклизация и наличие единого лирического героя. 

В конце 1940-х гг. один за другим Пришвин пишет циклы миниатюр «Лесную капель» и «Глаза земли». Как и предыдущие произведения они содержали автобиографические черты, но отличались более свободным изложением событий и фактов и большей художественностью. Появление циклов миниатюр связано со стремлением писателя все более  последовательно развивать мысль о ценности человеческой жизни. Этой идее он подчинил свои наблюдения над миром природы и миром человека. Именно этот глубокий лиризм стал неотъемлимой частью пришвинских миниатюр. Так, для структуры «Лесной капели» имеет значение особый тип повествователя, нашедшего «корень жизни», вследствие чего миниатюры не столько отражают различные ступени духовного развития, как в «Фацелии», сколько раскрывают богатый внутренний мир сложившейся личности. В произведении усиливалось ощущение естественного течения жизни, в которой повествователь открывает все новые оттенки, углубляя свое понимание целостности бытия. Используя принцип «зеркальности» [14, с. 12], Пришвин раскрывал различные отношения между человеком и окружающим миром. Циклический характер произведения имел функциональное значение: автор усилил неоднозначность поднимаемых вопросов, создав бесфабульный цикл. В «Лесной капели» впервые, по наблюдениям Уте Шольц, появляются миниатюры с историческими деталями.

В конце жизни писатель все чаще обращался к крупным эпическим формам. Как объясняют дневниковые записи, на выбор повлияло желание Пришвина подвести итоги своих размышлений о вечном и временном. «Пришвин воплотил совершенно новый эстетический смысл в принципиально новых художественных формах. Он едва ли не первым в мировой литературе создал цепь своих повседневных коротких записей как целостную, проникнутую единым стилем лирическую эпопею», – подводил итог В.В. Кожинов [5, с. 75]. Таким образом, появление в творчестве Пришвина жанра прозаической миниатюры стало закономерным результатом. Пройдя эволюционный путь, она превратилась в метажанр, наиболее адекватно отразивший специфику творческого мышления писателя.

Список литературы:

1. Гринфельд-Зингурс Т.Я. Природа в художественном мире М. Пришвина. – Саратов: Издательство Сарат. ун-та, 1989. 194 с.
2. Дворцова Н.П. М.Пришвин и русская религиозная мысль ХIX века: учебное пособие по спецкурсу. – Тюмень: Тюменский гос. университет, 1993. 80 с.
3. Келдыш В.А. Русский реализм начала ХХ века. - М.: Наука, 1975. 280 с.
4. Киселев А.Л. Пришвин-художник. – Хабаровск: Книжное издательство, 1978. 128 с.
5. Кожинов В.В. Время Пришвина// Пришвин и современность. - М.: Современник, 1978. С. 67-76.
6. Курбатов В.Я. Михаил Пришвин: Очерк творчества. - М.: Советский писатель, 1986. 222 с.
7. Пахомова М.Ф. Михаил Михайлович Пришвин. - Л.: Просвещение, 1970. 128 с.
8. Пришвин М.М. Собр. соч. в 8 тт. Т.2. М.: Художественная литература, 1982. 679 с.
9.  Пришвин М.М. Собр. соч. в 8 тт. Т.8. М.: Художественная литература, 1986. 757 с.
10. Пришвина В.Д. Наш дом. - М.: Молодая гвардия, 1980. 334 с.
11. Рыбаченко Н.В. Жанровое особенности ранних очерков М.М.Пришвина: Авторефер. дис. на соискание ученой степени канд. филолог. наук: 10.01.02/ Одесский государственный университет. – Одесса: ОГУ, 1984. 16 с.
12. Столярова В.В. Творческий  метод М.М.Пришвина: Авторефер. дис. на соискание ученой степени канд. филолог. наук: 10.01.02/ Горьковский пед. ин-т. – Горький: Горьковский пед. ин-т, 1969. 18 с.
13. Трефилова Т.М. М.М.Пришвин // История русской советской литературы: В 3 т. - М.: Издательство Академии Наук СССР, 1956. Т. 3. С. 287-315.
14.  Шольц У. Жанр миниатюры в творчестве М.Пришвина (1930-40-е гг.): Авторефер. дис. на соискание ученой степени канд. филолог. наук: 10.01.02/ Ленинградский гос. пед. ун-т. - Л.: ЛГУ, 1986. 14 с.