ВКУС МУЗЫКИ В РОМАНЕ Ж.-К. ГЮИСМАНСА «НАОБОРОТ»

Мялкина Марина Александровна

Аспирант ВГУ, г. Воронеж

Е-mail: 

Творчество французского писателя рубежа веков Жориса-Карла Гюисманса (1848—1907) представляет собой специфический художественный феномен, во многом предвосхитивший формирование основных направлений развития литературы XX века. Уникальный творческий опыт писателя вмещает в себя и натуралистические традиции, и декадентское мироощущение, и мистические мотивы.

Исследуемый нами роман «Наоборот» (1884) является переходным произведением в эстетике писателя, от натуралистического периода творчества к мистическому. Думается, именно поэтому в данном тексте такое повышенное внимание придается своеобразному культурному подведению итогов, предполагающему как дотошную каталогизацию прошлого опыта, так и скрупулезное выстраивание новой традиции.

Автор помещает главного героя в изолированное рафинированное пространство эстетики и искусства: дез Эссент приобретает и особен­ным образом отделывает дом в парижском пригороде. Он продумывает всё до мельчайших деталей: цвет драпировок, форму комнат, стиль мебели и предметов искусства. Его библиотека и коллекция живопис­ных полотен — результат тщательнейшего отбора. Другими словами, он создаёт собственный искусственный мир, особую художественную реальность на пересечении различных культурных традиций.

Отказавшись от событийности, Ж.-К. Гюисманс описывает внутренний мир героя через внешние факторы, превращая романное повествование в «своеобразный каталог порождений творческого воображения персонажа» [4, c. 15—16], исследование которых и является нашей целью.

Творческое воображение героя создаёт уникальные образы на пересечении различных видов искусств. Примечательно, что такие экспериментальные образы не остаются лишь в воображении героя: дез Эссент тщательно реализует их в своей собственной действительности. Так, он создаёт «губной орган», позволяющий добиваться тождества между звуковым и вкусовым ощущением. Любопытным представляется исследование механизмов взаимодействия музыки и вкуса алкогольного напитка, а также результатов такого уникального слияния.

«Губной орган» дез Эссента, в котором каждому сорту вина соответствует определённый музыкальный инструмент, состоит из бочонков с различными сортами крепких напитков, соединённых особой трубкой. Этот образ, очевидно, возник под влиянием, с одной стороны, бодлеровских «соответствий», с другой — идеи синтеза искусств Р. Вагнера.

Теория «аналогий» или «соответствий» — не оригинальное изобретение Бодлера. «Человек есть источник аналогий во вселенной» — говорил ещё Новалис [5, c. 19]. Заслуга же поэта в том, что он впервые дал ей развёрнутое поэтическое выражение, превратил в важнейший принцип своего творчества.

Бодлер в своей теории устанавливает «соответствия». Прежде всего, это явления так называемой синестезии, когда одно какое-нибудь чувство (звук) вызывает другое чувство, относящееся к иной области восприятия (вкус, цвет). Содержание понятия синестезии наиболее кратко раскрывается в ее определении как «межсенсорной, межчувственной ассоциации» [2, c. 97]. Это способность «видеть» пластику мелодии, колорит тональности и, наоборот, «слышать» звучание цветов и т. д. Осмысление феномена синестезии начинается с изучения основных положений теории ощущений, изложенных в трудах философовсо времен античности до наших дней. Например, в трудах Демокрита, Аристотеля, позднее Т. Гоббса, Дж. Локка. В художественной литературе синестезия наиболее известна в форме мультисенсорных переживаний.

Так, утончённый ум, обладающий развитой музыкальной культу­рой и знанием алкогольных напитков (в случае дез Эссента), может разрабатывать искусственные транспозиции, сопоставляя тональность звучания какого-либо инструмента со вкусом того или иного вина. Таким образом, замысел Гюисманса даёт возможность герою услы­шать вкус музыки. «DesEsseintesbuvaitunegoutte, icila, sejouaitdessymphoniesinterieures, arrivaitaseprocurer, danslegosier, dessensationsanaloguesacellesquelamusiqueverseal¢oreille»/ «Дез Эссент пил по капельке того, этого, исполнял для себя внутренние симфонии, успешно добивался в горле тех же ощущений, что испытывает ухо при звуках музыки» (перевод мой, М. М.) [3, c. 106].

Герой создаёт целые вкусовые сочинения, перекладывая на винный язык уже известные музыкальные произведения или сочиняя новые мелодии. По мнению дез Эссента, все напитки соответствуют звучанию какого-либо инструмента. «Le curacao sec, par exemple, a la clarinette don’t le chant est aigrelet et veloute; le kummel au hautbois don’t le timbre sonore nasille; la menthe et l¢anisette, a la flute, tout a la fois sucree et poivree, piaulante et douce… le kirsch sonne furieusement de la trompette; le gin et le whisky emportent le palais avec leurs stridents eclats de pistons et de trombones…le violon representant la vieille eau-de-vie, fumeuse et fine, aigue et frele»/ «Сухойкюрасаопоходитнабархатистыйсуховатыйкларнет; кюммель — на гобой, чейзвуковойтембргнусав. Мятные и анисовые ликёры подобны флейте, одновременно сладкой и пряной, попискивающей и нежной, а вот вишнёвая водка неистова, как труба; джин и виски пронзают, как тромбон и корнет-а-пистон, скрипка подобна старой водке, туманной и тонкой, острой и хрупкой» (перевод мой, М. М.) [3, c. 42]. Аналогии героя, очевидно, строятся на ощущении доминирующего признака в напитке или звуке. Например, проанали­зируем «звучание» струнных инструментов: скрипки, альта, контрабаса и арфы, согласно принципу дез Эссента. Так, со скрипкой ассоциируется нечто изысканное и крепкое — выдержанная, старая водка; тембр альта полностью повторяет густоту рома; звучание контрабаса солидно и полновесно, что, скорее всего, соответствует крепкой настойке; дрожь и нежность арфы словно лёгкий ликёр. Казалось бы, всё не настолько сложно, однако обыкновенное механическое соединение элементов-напитков не даст «звучания». Герою чтобы уловить вкус музыки понадобилась ювелирная чувствительность, тонкая изобретательность, воображение, музыкальное образование и одиночество.

Ещё в начале XIX века французский писатель Э. де Сенанкур в книге «Оберман» рассуждал о взаимодействии звуков, запахов и визуальных изображений. «Именно в звуках природа с наибольшей силой выражает свой романтический характер, и именно слух позволяет человеку легче всего воспринять необычность предметов и мест. Запахи вызывают быстрые, сильные, но смутные ощущения; воспринимаемое глазом волнует скорее ум, нежели сердце; мы восхищаемся тем, что видим, но чувство пробуждается в нас тем, что мы слышим…Я не видел ни одной картины, изображающей Альпы, которая могла бы воскресить их в памяти с такою же силой, как настоящий альпийский напев.» Важное для данного нашего исследования замечание мы находим в сноске книги: «Цветовое фортепиано было остроумной выдумкой, но фортепиано запахов было бы интереснее» [6, c. 135]. Гюисманс пошёл дальше: он придал музыке вкус. Уникальная способность героя видеть соответствия различных категорий, чувствовать взаимосвязи ощущений разного порядка делают дез Эссента своего рода Творцом собственного мира и собственных ощущений.

Таким образом, герой, улавливая едва ощутимые аналогии ощущений и чувств, создаёт свои собственные уникальные творения, соединяя различные виды искусств. В такого рода экспериментах проявляется главная черта героя — претензия на роль Творца. При этом образ «губного органа» в романе во-первых, служит средством создания образа главного героя, а также одним из механизмов работы его памяти и воображения; во-вторых, работает на идею синтеза искусств Р. Вагнера и теорию «Соответствий» Бодлера, что в соотношении с рассуждениями автора об искусстве (во внутренних монологах героя) показывает неоднозначный подтекст романа о состоянии современной культуры, общества и искусства.

Cписок литературы:

1. Бодлер Ш. Цветы зла / Шарль Бодлер // Цветы зла.- М: Эксмо, 2006.
2. Галеев Б. М. Исследования / Б. М. Галеев // Исследования.-М., 2009, С. 97.
3. Гюисманс Ж.-К. Наоборот / Ж.-К. Гюисманс // Наоборот: Три символистских романа: Наоборот / Гюисманс Ж-К. Записки Мальте Лауридса Бригге/Р. М. Рильке. Портрет художника в юности / Дж. Джойс / Сост. и послесл. В. М. Толмачёва.— М.: Республика, 1995. — 462 с.
4. Комарова Е. А. Жорис-Карл Гюисманс. Сквозь пространство и время // Е. А. Комарова- Иваново: Иван. гос. Ун-т, 2010.— С. 166.
5. Косиков Г. К. Шарль Бодлер между «восторгом жизни» и «ужасом жизни» — (http:tzone. Kulichki.com/anomal/hud/bodler/html).
6. Сенанкур. Оберман / Сенанкур//Оберман.— М., 1963, С. 134—135.