РОЛЬ  ПРОСТРАНСТВЕННОЙ  СЕМАНТИКИ  В  МОДЕЛИРОВАНИИ  ИМИДЖА  ПОЛИТИКА  (НА  МАТЕРИАЛЕ  ИНТЕРВЬЮ  В.В.  ПУТИНА)

Щитова  Дарья  Александровна

аспирант  Национального  исследовательского  Томского  государственного  университета,  РФ,  г.  Томск

E-mail:  daria.shchitova@gmail.com

THE  ROLE  OF  THE  SPACE  SEMANTICS  IN  MODELLING  THE  POLITICIAN’S  IMAGE  (A  CASE  STUDY  OF  W.  PUTIN’S  INTERVIEWS)

Daria  Shchitova

postgraduate,  National  Research  Tomsk  State  University,  Russia,  Tomsk

Исследование  выполнено  при  финансовой  поддержке  РГНФ  в  рамках  проекта  проведения  научных  исследований  («Миромоделирующие  возможности  речевых  жанров  современного  городского  дискурса»),  проект  №  14-34-01264

АННОТАЦИЯ

Статья  посвящена  исследованию  пространственной  семантики  в  речи  политика  в  аспекте  моделирования  имиджа.  Объект  анализа  —  формируемые  посредством  нее  имиджевые  роли  политического  деятеля.  Материалом  исследования  служат  интервью  В.В.  Путина  за  2000—2010  годы.  В  работе  обосновывается  имиджемоделирующий  потенциал  пространственной  семантики,  участвующей  в  формировании  разных  имиджевых  ролей  политика.

ABSTRACT

The  article  is  devoted  to  studying  space  semantics  in  a  politician’s  speech  from  the  image  modelling  point  of  view.  The  research  target  is  politician’s  image  roles  formed  through  the  space  semantics.  The  study  material  is  interviews  of  W.  Putin  (2000—2010).  The  article  proves  image-modelling  potential  of  the  space  semantics,  which  takes  part  in  forming  various  image  roles  of  a  politician.

Ключевые  слова:  имидж;  пространственная  семантика.

Keywords:  image;  space  semantics.

Имидж  является  мощным  способом  воздействия  на  общественное  сознание,  поэтому  его  обладатели  пытаются  использовать  все  возможные  средства,  в  том  числе  речь,  для  формирования  о  себе  желаемого  впечатления.

Цель  данной  статьи  —  рассмотреть  актуализацию  пространственной  семантики  в  речи  политика  в  аспекте  моделирования  имиджа. 

Предметом  исследования  является  реализация  лексико-семантического  поля  «Пространство  вооруженной  борьбы»  в  политической  коммуникации,  объектом  —  формируемые  посредством  него  имиджевые  роли  политика.  Под  лексико-семантическим  полем  понимается  «множество  слов,  покрывающих  определенную  область  человеческого  опыта  и,  следовательно,  связанных  по  значению»  [1,  с.  5].  Материалом  анализа  являются  фрагменты  интервью  В.В.  Путина  за  2000—2010  гг.,  связанные  с  темой  вооруженной  борьбы.  Феномен  вооруженной  борьбы  (война,  терроризм,  вооруженный  конфликт)  и  смежные  с  ним  явления  (например,  экстремизм)  пробуждают  интерес  современных  исследователей  и  широко  представлены  в  научной  литературе  [1;  3;  4;  6;  9  и  др.].

Имидж  политического  деятеля  можно  представить  как  систему  имиджевых  ролей.  Каждая  имиджевая  роль  воплощает  в  себе  определенные  качества,  которые,  по  мнению  обладателя  имиджа,  способствуют  формированию  желаемого  представления  о  нем  у  окружающих  [8,  с.  198—202].  Имиджевая  роль  часто  выражает  стереотипные  характеристики,  приписываемые  политическому  деятелю  обществом,  однако  говорящий  может  также  реализовывать  дополнительные  роли,  делающие  его  имидж  уникальным.  В  основе  каждой  роли  лежит  определенный  семантический  компонент,  который  проявляется  в  высказываниях,  актуализирующих  данную  роль. 

В  высказываниях  В.  В.  Путина  есть  множество  прямых  указаний  на  место  проведения  вооруженных  действий:  наименования  государств,  городов,  населенных  пунктов  (место,  страна,  территория,  Россия,  Российская  Федерация,  Чечня,  Афганистан,  Иран,  Ирак  и  т.  д.),  служащих  в  основном  для  предоставления  фактической  информации. 

В  большинстве  случаев  данные  лексические  единицы  предстают  в  составе  предложно-падежных  конструкций  в  роли  обстоятельства  места  (на  соседние  места,  на  другую  территорию  Российской  Федерации,  на  своей  собственной  территории).  Кроме  того,  обозначение  места  вооруженных  действий  выполняет  ключевую  роль  в  некоторых  словосочетаниях,  которые  приобрели  устойчивость  в  массовом  сознании,  например,  трагедия  в  Беслане,  в  торговом  центре  Нью-Йорка,  захват  заложников  на  Дубровке  и  др.  Внимание  к  подобным  событиям  характеризует  Президента  России  не  просто  как  осведомленного  политика,  но  и  как  человека,  разделяющего  всеобщее  переживание,  боль  (в  контексте  трагических  происшествий):  Хотя,  без  всяких  сомнений,  у  нас,  во  всяком  случае  у  меня,  думаю,  что  практически  у  всех  наших  граждан  в  памяти  останутся  такие  события,  как  трагедия  в  Беслане  [11].

Кроме  предложно-падежных  оборотов,  в  основе  которых  лежит  существительное,  пространственной  семантикой  могут  обладать  лексические  единицы,  относящиеся  к  другим  частям  речи:  глаголу  (располагаться,  двигаться  к  ...),  причастию  (дивизия,  размещенная  ...),  имени  прилагательному  (территориальные  проблемы,  местные  жители,  линейные  части),  союзным  словам  (где).  Визуальному  представлению  ситуации  вооруженной  борьбы  также  способствуют  отглагольные  существительные  вывод,  приближение  и  т.  д. 

Пространственная  организация  вооруженных  столкновений  также  вербализуется  в  речи  В.В.  Путина  военной  терминологией:  зона  конфликта,  зона  безопасности,  зона  боевых  действий,  по  обоим  флангам,  на  фронтах,  поле  боя  и  др.  Владение  военной  терминологией,  осведомленность  политика  и  конкретика  в  описании  ситуации  и  условий  борьбы,  с  одной  стороны,  создает  ощущение  мужественности,  с  другой  —  характеризует  В.В.  Путина  как  политика-профессионала.

Значимость  территориальных  условий  и  неприятие  ситуации  вооруженного  столкновения  неоднократно  подчеркивается  В.В.  Путиным,  в  частности  в  контексте  обсуждения  выборов  в  Ираке:  А  когда  мы  предложили  проконтролировать  выборы  в  Чеченской  Республике  —  нет,  нельзя,  потому  что  условия  не  созданы,  хотя  там  и  боевых  действий  не  было  давно  уже  и  созданы  органы  власти  и  управления.  А  в  условиях  стопроцентной  оккупации  иракской  территории  можно  проводить  выборы!  <…>  По  нашим  данным,  вчера  только  в  девяти  городах,  крупных  населенных  пунктах  шли  боевые  действия  –  нормальные  условия  созданы,  можно  проводить  выборы.  А  в  Чечне  нельзя!  Мы  считаем,  это  недопустимо  –  так  подходить  к  решению  важных  вопросов,  которые  интересуют  всех  [11].  Так,  территориальная  характеристика  вооруженного  конфликта  может  служить  критерием  целесообразности  тех  или  иных  политических  действий.

Особую  значимость  приобретает  вербализация  семантики  места  и  пространства  вооруженных  действий  в  политической  коммуникации  в  контексте  современного  терроризма:  Многое  инициируется  и  из-за  рубежа,  из  так  называемых  международных  террористических  центров  [13].

В  рамках  лексико-семантического  поля  «Пространство  вооруженной  борьбы»  были  выявлены  смыслы  масштабности  боевых  действий  (в  первую  очередь,  это  связано  с  терроризмом),  которые  актуализируются  посредством  синтаксических  оборотов  (не  только...,  но  и...),  а  также  таких  лексем,  как  крупномасштабный,  всемирный  и  др.:  Мы  знаем  о  достаточно  напряженной  ситуации  во  многих  регионах  нашей  планеты,  и  не  только  на  Ближнем  Востоке  и  Ираке,  но  и  в  других  регионах;  крупномасштабное  наступление  на  Москву  [11].

Обширность  происходящих  вооруженных  столкновений  представляется  Президенту  России  нежелательным  явлением,  что  выражено,  например,  модальными  глаголами  с  отрицанием  (не  хотим),  индивидуально-авторским  словом  (купировать  в  значении  «сократить»):  Современные  угрозы,  а  главная  из  них  –  это  международный  терроризм,  могут  быть  купированы  с  помощью  расширения  военно-политической  организации  [7]. 

Кроме  того,  в  ряде  высказываний  затронута  тема  поиска,  значимость  которой  выражается  в  усилении  смысла  при  помощи  повторения,  обращении  к  уточняющим  конструкциям,  перифразу,  в  употреблении  лексических  единиц,  семантика  которых  так  или  иначе  включает  сему  поиск:  Поэтому  мы  должны  смотреть,  кто  финансирует  терроризм,  где  укрываются  террористы,  на  каких  территориях  они  находят  убежище  и  где  они  скрываются  и  готовятся  к  своим  преступлениям,  что  является  причиной  для  распространения,  где  узкие  места,  которые  позволяют  кому-то  надеяться  на  получение  оружия  массового  поражения  [5].

В  языковой  реализации  пространственного  значения  вербализуется  одна  из  самых  значимых  тем,  свойственных  политической  коммуникации  —  тема  патриотизма:  Для  нашей  страны  это  крайне  актуально,  потому  что  у  нас  есть  такие  территории  компактного  проживания  мусульман,  и  на  эти  территории,  на  этих  граждан  нашей  страны  и  обращено  внимание  таких  деструктивных  сил,  которых  мы  называем  международными  террористами  [14].  Основным  языковым  средством  выражения  темы  патриотизма  являются  притяжательные  местоимения  (наш,  ваш),  которые  усиливают  эмоциональное  воздействие  высказывания  в  целом.  Кроме  того,  символом  Родины  (не  только  своей,  но  и  других  людей)  в  репрезентации  В.В.  Путина  часто  выступает  дом  /  крепость:  Их  военный  бюджет  в  —  абсолютных  величинах  —  почти  в  25  раз  больше,  чем  у  России.  Вот  это  и  называется  в  оборонной  сфере  «Их  дом  —  их  крепость».  И  молодцы.  Молодцы!  [12]. 

Однако  в  интервью  В.В.  Путина  встречаются  и  другие  метафорические  обозначения  места  действия:  <…>  мы  очень  хорошо  знаем  ситуацию  в  других  регионах  мира,  в  том  числе  и  в  горячих  точках  Российской  Федерации.  Слава  Богу,  они  охлаждаются  последовательно  <…>  [10]  —  развернутая  метафора.

Тема  патриотизма  тесно  связана  с  темой  единства,  в  данном  случае  территориального,  поэтому  такие  слова  и  словосочетания,  как  дезинтеграция,  «югославизация»  (развал  государства,  как  в  Югославии),  развал,  отделение,  отторжение  территорий,  сепаратизм,  распад,  получают  отрицательную  оценку  со  стороны  политика  при  помощи  модальных  глаголов  с  отрицанием  (не  хотим),  а  также  сочетаемости  представленных  лексических  единиц  с  негативной  коннотацией,  например  хуже:  Но  на  самом  деле  у  них  совершенно  другие  цели,  —  не  независимость  Чечни,  —  территориальное  отторжение  всех  территорий  компактного  проживания  мусульманского  населения.  Разумеется,  мы  должны  этому  противостоять,  если  мы  не  хотим  развала  нашего  государства.  А  если  это  произойдет,  то  тогда  у  нас  будет  хуже,  чем  в  Югославии.  Это  будет  «югославизация»  России  в  худшем  её  варианте  [11]. 

Таким  образом,  актуализация  пространственной  семантики  в  речи  В.В.  Путина  в  большинстве  случаев  сопровождает  обсуждение  проблемы  терроризма,  который  охватывает  огромную  территорию  по  всему  миру  и  представляет  собой  глобальную  угрозу. 

Посредством  военной  терминологии  создается  имидж  мужественного,  рационального  и  профессионального  политика;  апелляция  к  общечеловеческим  ценностям  (репрезентация  страны  как  дома,  ассоциативная  связь  место  <–>  потеря  близких  родственников  /  соотечественников  /  невинных  людей  и  др.)  способствует  формированию  имиджевой  роли  Простой  человек.  Фрагменты  интервью  В.В.  Путина,  посвященные  проблеме  выборов  в  Ираке  в  условиях  оккупации,  являются  примером  вербализации  имиджевой  роли  Справедливый  политик.  Кроме  того,  одной  из  ключевых  тем,  актуализированных  в  исследуемых  контекстах,  является  тема  патриотизма,  составляющая  необходимый  элемент  имиджа  политика  (роль  Патриот). 

Так,  пространственная  семантика  обладает  имиджемоделирующим  потенциалом  и  участвует  в  формировании  различных  имиджевых  ролей  политика.

Список  литературы:

1. Амиров  В.М.  Политическая  проблематика  в  журналистском  дискурсе  современных  вооруженных  конфликтов  //  Политическая  лингвистика.  —  2012.  —  №  4  (42).  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://cyberleninka.ru/article/n/politicheskaya-problematika-v-zhurnalistskom-diskurse-sovremennyh-vooruzhennyh-konfliktov  (дата  обращения:  10.01.2012).
2. Арнольд  И.В.  Лексико-семантическое  поле  в  языке  и  тематической  сетке  текста  //  Текст  как  объект  компонентного  анализа  в  ВУЗе.  Л.:  Наука,  1984.  —  С.  5.
3. Бушев  А.Б.  Герменевтика  актуального  медийного  дискурса  //  Современный  дискурс-анализ.  Интерпретация  медийных  форм  дискурса  :  электронный  журнал  /  Центр  коммуникативных  и  медийных  исследований  «Медиаперспектива»  Белгородского  государственного  национального  исследовательского  университета.  —  2012.  —  Вып.  6.  —  С.  4—29.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://discourseanalysis.org/ada6.pdf  (дата  обращения:  14.06.2014). 
4. Венедиктова  Л.Н.  Концепт  «Война»  в  языковой  картине  мира  (сопоставительное  исследование  на  материале  английского  и  русского  языков):  Дис.  ...  канд.  филол.  наук:  10.02.20.  Тюмень,  2004.  —  180  с.
5. Владимир  Путин  дал  интервью  Би-би-си.  22.06.2003  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://news.bbc.co.uk/hi/russian/russia/  newsid_3009000/3009738.stm  (дата  обращения:  12.06.2014). 
6. Демешкина  Т.А.,  Наумов  В.Г.  Проблема  лингвистического  обеспечения  федерального  закона  «О  противодействии  экстремистской  деятельности»  //  Вестник  Томского  государственного  университета.  Филология.  —  2011.  —  №  4(16).  —  С.  5—12.
7. Интервью  Иранскому  Гостелерадио  и  информационному  агентству  ИРНА.  2007.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://archive.kremlin.ru/text/appears/2007/10/148471.shtml  (дата  обращения:  07.07.2014).
8. Иссерс  О.С.  Коммуникативные  стратегии  и  тактики  русской  речи:  монография.  Омск  :  Изд-во  Ом.  ун-та,  1999.  —  С.  198—202.
9. Почепцов  Г.Г.  Информационно-политические  технологии  М.:  Центр,  2003.  —  384  с.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://vse-uchebniki.com/konsultirovanie-politicheskoe/informatsionno-politicheskie-tehnologii-tsentr.html  (дата  обращения:  10.01.2012). 
10. Президент  Российской  Федерации  Владимир  Путин  провел  брифинг  в  Международном  пресс-центре  в  Стрельне.  16.07.2006  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://civilg8.ru/6198.php  (дата  обращения:  12.06.2014). 
11. Пресс-конференция  для  российских  и  иностранных  журналистов.  23.12.2004  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://archive.kremlin.ru/text/appears/2004/12/81691.shtml  (дата  обращения:  12.06.2014).
12. Словесная  война.  15.05.2006  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://inosmi.ru/world/20060515/227428.html  (дата  обращения:  07.07.2014).
13. Стенограмма  «Прямой  линии  с  Президентом  России  Владимиром  Путиным».  18.10.2007  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.president-line.ru/  (дата  обращения:  12.06.2014). 
14. Стенограмма  «Прямой  линии  с  Президентом  Российской  Федерации  В.В.  Путиным».  18.12.2003  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.linia2003.ru  (дата  обращения:  12.06.2014).