ФОРМО-СМЫСЛОВАЯ И ТЕКСТООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА БИОГРАФИЧЕСКИХ РОМАНОВ-КОЛЛАЖЕЙ М. СЛАБОШПИЦКОГО

Черныш Анна Евгеньевна

Аспирант кафедры украинской литературы Сумского государственного университета им. А.С. Макаренко, г. Сумы

E-mail: anna240788@ukr.net

Среди когорты украинских биографов особенное внимание заслуживает творчество М. Слабошпицкого. В начале 70-х годов писатель искал собственный стиль, пробовал проявить себя в литературной критике. В конечном итоге творческие амбиции привели М. Слабошпицкого в биографическую прозу. Цель статьи предопределена потребностью постигнуть способ художественного моделирования биографий украинских художников. Реализация поставленной цели требует выполнения таких заданий: 1) охарак­теризовать художественную биографию как метажанровую разновидность беллетристики; 2) исследовать специфику коллажного приема в структуре романов-биографий украинского писателя.

Изучению художественно-биографической литературы в Украине посвящены исследования И. Акиншиной, А. Галича, Р. Громьяка, А. Дацюка, Н. Ильницкого, Л. Мороз, О. Скнариной, Т. Черкашиной и др. Так, скажем, А. Галич предлагает квалифицировать художест­венную биографию как специфическое межродовое жанровое образование [см. об этом: 4, с. 8]. В многочисленных литературо­ведческих студиях [2; 3; 4;] исследователь предлагает выделять художественную биографию как поток документальной литературы. Т. Черкашина интерпретирует художественную биографию как сверхжанровое, или метажанровое, образование и выделяет ее как составляющую художественно-документальной литературы [см. об этом: 7, с. 181]. По нашему мнению, стоит рассматривать биографическое произведение, в частности роман, как многосте­пенную, многокомпонентную, компилятивную видо-жанровую конструкцию, которая абсорбирует разные методологические подходы к овладению художественным миром, систематизируя разнообразные художественные текстообразовательные принципы — поиск, исследо­вание, коллажирование/монтаж, рефлексия, ассоциативность и т.п.

На современном этапе развития биографистики особый интерес вызывают художественные биографии с глубинным подтекстом, которые тяготеют к психологизации и имеют элементы интеллектуального и философского начал, отличаются глубокой метафоричностью, отмечаются ассоциативностью. Советская литература также имеет произведения биографического характера, портреты, шкицы (П. Зайцев «Жизнь Тараса Шевченко» (1955), А. Костенко «Леся Украинка» (1971), С. Плачинда «Александр Довженко» (1980) и т.п.), в которых, однако, четко отслеживается тенденция к умалчиванию правдивых фактов, мифологизация-героизация образа. Идеализация изображаемого перечеркивала любой «порыв» в осмыслении биографии творцов. Не удивительно, что в начале ХХІ в. актуализируется «синдром массового информа­ционного голода» (О. Андрияшик), удовлетворить который отчасти в состоянии документальные и художественно-биографические произведения.

В основе романа-биографии (в том числе и его разновидностей — автобиографического, психобиографического, историко-биографи­ческого и т. п.) — авторская гипотеза-модель жизни героя-прототипа, трансформируемая идиомышлением писателя.

Вполне вероятно, что биографическая литература является реакцией на затяжной духовный стресс как результат длительного исторического молчания, избирательности, идеологической заангажированности, в котором находилась советская литература. Активное формирование своеобразного самосознания у писателей постсоветской эпохи и желания творческой самореализации завершилось литературными прорывами, взрывами — биографической прозой, психографией, философскими медитациями и т. п.

М. Слабошпицкий в жанре художественной биографии удачно дебютировал романом «Мария Башкирцева» (1984). Позже в его творчестве появились произведения, посвященные поэту-эмигранту Т. Осьмачке, художнику примитивного искусства Н. Дровняку, общественному деятелю-меценату П. Яцику, молодому поэту-футуристу О. Влизьку, непревзойденному мастеру художест­венной импрессии М. Коцюбинскому и др. Следовательно, М. Слабошпицкого привлекают яркие неординарные личности, отчасти несколько «чудаковатые», но духовно богатые, с глубоким, часто противоречивым миром внутренних переживаний.

Сегодня достаточно актуальным среди массива художественной биографии в Украине является художественная психография и ее ответвление — автопсихография (многочисленные эссе, авторефлексии, мемуаристка на грани с исповедью). Развитие биографического психописьма знаменует переломный момент в литературе, переход от традиций к новаторству. Художественная психография рассматривает художника не просто как объект и в то же время предмет исследования, а как носителя фундаментальных психологических начал — начиная от генотипа особы, его наследственности, антропологических, психосоматических качеств, социализации и эмотивной сферы с учитыванием психотипа, темперамента, творческих наклонов и т. п. Не случайно в завязках биографических произведений М. Слабошпицкого— «Мария Башкирцева (Жизнь по гороскопу)» и «Тодось Осьмачка (Поэт из ада)» — художественно представлены семьи героев-прототипов, отслежены их генофонд, объяснен наклон к наследованию характера, нрава, человеческих качеств, образца поведения.

Несколько иным подходом в осмыслении художественной личности отмечаются романы-коллажи «Никифор Дровняк из Криницы» и «Автопортрет художника в зрелости», который объясняется спецификой моделирования художественного материала, подчиненного приему коллажирования и контрастного сюжетного монтажа, который заключается в чередовании событий и изменении психических состояний героя. Перед психобиографом стоит непростое задание — раскрыть психику художника с учетом особенностей его творчества.

Разновекторность постмодерного художественного дискурса определяется тенденцией к смешиванию, коллажированию, гибридизации, пастишу на проблемно-тематическом, сюжетном, жанрово-стилевом, повествовательном, стилистико-поэтикальном и других уровнях. Оригинальные приемы изложения материала просматриваются и в романах-коллажах М. Слабошпицкого «Никифор Дровняк» и «Автопортрет художника в зрелости», поскольку у них наблюдаются формально-стилистические сдвиги, отклонения от классической художественной биографии. Анализируемые романы — это своеобразные жанровые контаминации за счет худо­жественного плетения событий, объединенных ключевым рассказом-концепцией.

Своеобразная матрица романов-коллажей М. Слабошпицкого создана за счет синкретизма и синестезии. «В эпоху, когда постмодерное эстетическое сознание бестрепетно разрушает границы не только между жанрами и родами, но и между видами искусства, актуальным для гуманитарных студий явилось исследование феномена интермедиальности, то есть «заимствования» разными искусствами друг у друга характерных изобразительно-выразительных средств и их функционирование в принципиально другой художественной системе» [1, с. 170], — утверждает Н. Высоцкая. Мнение исследова­тельницы соотносится с принципами текстообразования специфи­ческой жанровой разновидности беллетристики — биографического романа-коллажа, где техника сочетания внешних формальных выразителей (эксперименты с формой, комбинации с художественным моделированием факта и выдумки, непоследовательность композици­онного строения) с внутритекстообразовательными (повествова­тельная манера, система образов, психологическая основа, взаимопроникновение элементов разных семиотических систем) детерминируется спецификой фрагментизации, монтажностью повест­вования, кадрированием событий, характерной для киноискусства. То есть жанровая уникальность романа-коллажа определяется стилизацией под кинематографическое искусство. Композиционное строение и особенности поэтики произведения также подчинены монтажному приему изображения художественной действительности.

Специфика биографических романов-коллажей М. Слабошпицкоготакже базируется на демонстрации прозрачных связей художест­венного произведения с другими видами искусства, которые направляют сюжетный ход, по-особенному организуют  художест­венный мир творца за счет контраста как художественного приема. Монтажность изображения художественной действительности непременно отражается на динамике развертывания сюжетной линии за счет ретроспектив, на резких переходах между эпизодами, контрастности, композиционном строе и поэтикальных особенностях произведения.

Коллажность романов «Автопортрет художника в зрелости» и «Никифор Дровняк из Криницы» проявляется на нескольких уровнях. Формально произведения подчинены монтажному приему организации действительности за счет фрагментарности, разорван­ности, дисперсионного повествования, переходов между разделами романа. На сюжетно-смысловой коллажной специфике отражается смешивание и взаимопроникновение разных художественных форм, синтез элементов разных семиотических систем: М. Слабошпицкий стремится перевести на художественный язык живописные произведения Рафаэля Багаутдинова и Никифора Дровняка с учетом анализа полотен, проникновение в психологию творчества мастеров, вычитывание душевных мотивов, вкусов, наставлений, потребностей, творческих инсайтов — фрагментов психологии героев. Собственно психологическая коллажность романов достигается наслоением кинокадров из разных сфер жизнедеятельности человека. Например: “Они с надеждой смотрели вперед, не вынырнет ли из горизонта село, где жалостливые тетки будут тыкать им в жадные руки печеный картофель, вареные кукурузные кочаны, яблоки, груши, сливы, а если повезет, то и кусочек хлеба. Все это быстро исчезало в их бездонных животах — голод был больше от них, от всех возможных представлений о нем. Возможно, только страх был больше голода. Потому, когда почти над их головами с ревом проносились самолеты (они хорошо видели немецких пилотов в черных очках), они падали в придорожную полынь и пытались зарыться в глиняную землю. Поцарапанные ладони, поломанные ногти и снова страх, потому что самолеты, еще не успев исчезнуть в небе, возвращались опять» [6, с. 58]. Резкие переходы между кадрами — едой, чувством голода, страхом, вторжением самолетов, физическими болями — типичный прием для коллажа.

Представленная в романе «Автопортрет художника в зрелости» модель биографии художника внешне распадается на отдельные фрагменты за счет разорванной и непоследовательной фабулы, хронотопных сдвигов, соответствующих особенностям жанровой разновидности. Блоки романа непосредственно касаются судьбы художника и составляют сегменты биографического поля героя. Художественная биография о Рафаэле Багаутдинове — это логическая, упорядоченная система-коллаж, где каждый элемент занимает определенное место и отвечает за событие в жизни героя. Документальную основу произведения формируют преимущественно воспоминания в виде автобиографических вставок, рефлексий героя, разбавленные поэзиями, цитатами, аллюзиями, мастерски подобран­ными автором романа. Рафаэль Багаутдинов — это самодостаточный, самобытный литературный образ, как и Мария Башкирцева, Тодось Осьмачка, Никифор Дровняк, Михаил Коцюбинский.

Специфика коллажирования романа М. Слабошпицкого «Никифор Дровняк» немного условно упрощена. В большей степени она проявляется на формальном и стилистическом уровне. Скажем, в произведении есть определенный круг персонажей-комментаторов, чьи рассказы в произвольной последовательности организуют сюжетную монтажность, выражают авторскую концептуальность и идейность сказания, ведь «в терминологическом значении коллаж объясняет тип «наслоения» идей и образов в литературно-художественном поле того или иного произведения» [5, с. 52], — объясняет Н. Овчаренко. Роман-коллаж М. Слабошпицкого, посвященный судьбе художника примитивного искусства Никифора Дровняка, отличается более высокой степенью психологизации, чем роман о Рафаэле Багаутдинове, поскольку писатель активно пользуется приемом авторской догадки, выдумки, домысла, интуиции через недостаточность доказательно-документальной базы. Экзис­тенция образа Никифора Дровняка значительно сложнее и глубже.

Итак, советская однотипность художественной литературы, идеологическая заангажированность произведений, “информационный голод” в украинском литературоведении способствовали активному развитию и распространению художественно-биографической и документальной литературы, которая способна заполнить пробелы в истории литературы, искусства, науки и т. п. Поскольку биографическая проза в украинской литературе развернулась значительно позже, чем в западноевропейских странах, сегодня она достигла высокого художественно-эстетического порога, что подтвер­ждают произведения В. Врублевськой, Р. Иваничука, С. Процюка, М. Слабошпицкого и др.

Учитывая разновекторность постмодернистской литературы, М. Слабошпицкий активно осваивает приемы монтажа, ассоциации, пастиша художественной действительности, о чем свидетельствуют биографические романы-коллажи «Автопортрет художника в зрелости» и «Никифор Дровняк», в которых монтажный прием организации действительности, а также фрагментарность, разорван­ность, дисперсионность повествования и резкие переходы между разделами романа свидетельствуют о коллажности структуры текста произведений.

Список литературы:

1. Висоцька Н. Єдність множинного. Американська література кінця ХХ — початку ХХІ століть у контексті культурного плюралізму. — К.: Видавничий центр КНЛУ, 2010. — 456 с.
2. Галич О., Дацюк О., Мороз Л. Художня біографія: проблеми теорії та історії: Монографія. — Рівне, 1999. — 94 с.
3. Галич О. У вимірах non fiction: Щоденники українських письменників ХХ століття. Монографія. — Луганськ: Знання, 2008. — 200 с.
4. Галич О. Критерії розрізнення історичної та документально-біографічної прози // Вісник Запорізького національного університету: Збірник наукових праць. Філологічні науки. — Запоріжжя: Запорізький національний університет. — 2010. — № 2. — С. 44—49.
5. Овчаренко Н. Синкретизм художніх систем (на матеріалі канадської прози) // Слово і Час. — 2011. — № 7. — С. 50—62.
6. Слабошпицький М. Автопортрет художника в зрілості. — К.: Ярославів Вал, 2008. — 288 с.
7. Черкашина Т. Автобіографічне й біографічне письмо: спроба диференціації понять // Вісник ЛНУ імені Тараса Шевченка. — № 4 (191). — 2010. — С. 180—188.