О  ЗАРОЖДЕНИИ  КАБАРДИНСКОЙ  ЛИТЕРАТУРНОЙ  КРИТИКИ

Хахова  Аминат  Борисовна

старший  лаборант  кафедры  русской  литературы,  Кабардино-Балкарского  государственного  университета  им.  Х.М.  Бербекова,  г.  Нальчик

E-mail: 

ABOUT  THE  ORIGIN  OF  THE  KABARDIAN  LITERARY  CRITICISM

Hahova  Aminat  Borisovna

The  senior  laboratory  assistant  of  the  Department  of  Russian  literature,  Kabardino-Balkarian  state  University  by  H.M.  Berbekova,  Nalchik

АННОТАЦИЯ

Данная  статья  посвящена  проблеме  происхождения  кабардинского  литературоведения.  Автор  исследует  формирование  кабардинской  литературы,  оригинальность  критических  статей  первого  кабардинского  писателей  и  публицистов.

ABSTRACT

This  article  is  devoted  to  the  problem  of  the  origin  of  the  Kabardian  literary  criticism.  The  author  explores  the  formation  of  the  Kabardian  literature,  the  originality  of  critical  articles  of  the  first  Kabardian  writers  and  publicists.

Ключевые  слова:  кабардинская  литература,  кабардинская  литературная  критика,  фольклор  прозы,  русская  литература.

Keywords:  the  Kabardian  literature,  the  Kabardian  literary  criticism,  folklore  prose,  Russian  literature.

Исследуя  особенности  первых  этапов  развития  кабардинской  литературы  в  целом  и  критики  в  частности,  нельзя  не  отметить,  что  этот  этап  характеризуется  овладением  первооснов  литературного  творчества.  Как  и  в  других  литературах  народов  Северного  Кавказа,  формирование  и  развитие  кабардинской  литературной  критики  происходило  вместе  со  становлением  национальной  печати,  издательского  дела.  Первые  критические  статьи  и  заметки  появлялись  на  страницах  газет,  сыгравших  большую  роль  в  развитии  молодой  литературы.

Проблема  формирования  системы  литературных  жанров  в  определенной  степени  решена  в  трудах  известных  исследователей:  Х.  Баков  «Национальное  своеобразие  и  творческая  индивидуальность  в  адыгской  поэзии  (1984);  Л.  Бекизова  «Литература  в  потоке  времени»  (2008);  А.  Гутов  «Художественно-стилевые  традиции  адыгского  эпоса  (2000);  А.  Мусукаева,  Ю.  Тхагазитов  «Эволюция  жанра  романа  в  кабардинской  литературе  50—80-х  годов»  (2010);  З.  Налоев  «Послевоенная  кабардинская  поэзия  (1945—1956)»  (1970);  Ю.  Тхагазитов  «Эволюция  художественного  сознания  адыгов»  (1996);  А.  Хакуашев  «Али  Шогенцуков»  (1990);  К.  Шаззо  «Художественный  конфликт  и  эволюция  жанров  в  адыгских  литературах»  (1978)  и  другие.

Но  отдельного  исследования,  посвященного  проблемам  истории  кабардинской  литературной  критики,  нет.

Как  известно,  в  первые  годы  развития  национальной  литературы  доминирующее  положение  занимала  поэзия.  Она  сумела  отразить  характерные  свойства  нового  времени  и  героя  и  определить  наиболее  значительные  тенденции  развития  художественной  мысли  народа  на  новом  историческом  рубеже.  Проза  лишь  осваивала  подступы  к  большим  жанрам,  стремилась  запечатлеть  действительность  в  доступных  ей  формах;  газетные  статьи,  очерки,  заметки,  небольшие  рассказы.  Следует  отметить  отличительную  черту  многих  произведений  этого  периода  —  актуальность,  ярко  выраженная  агитационность,  обращенность  к  злободневным  вопросам  действительности,  культурной  революции  и  т.  д.

Первые  критические  статьи  о  зарождающейся  кабардинской  литературе,  о  ее  целях  и  задачах  появляются  в  период  1930-х  годов.  Журнал  «Революция  и  горец»,  издававшийся  в  Ростове-на-Дону,  в  1932  году  подчеркивал  огромное  значение  литературы  в  области  общественной  жизни  страны,  Северного  Кавказа  и  каждой  национальной  республики:  «Значение  литературы  в  условиях  национальных  областей  огромно.  Произведения  горских  поэтов  и  писателей  делаются  достоянием  широких  масс  рабочих,  колхозников,  бедняков  и  середняков.  Мы  можем  констатировать,  что  этот  вид  литературы  в  горах  пользуется  особым  успехом  и  он  имеет  огромное  воспитательное  влияние  на  массы  [5,  с.  54].

Молодые  представители  зарождающейся  литературной  критики  отмечали:  «Ни  в  кабардинской,  ни  в  балкарской  литературе  еще  не  создано  больших  произведений.  Писатели,  к  тому  же,  еще  не  овладели  тематикой  сегодняшнего  дня,  не  освоили  огромного  обилия  тем,  предлагаемых  кабардино-балкарской  действительностью»  [3,  с.  11].

Литературная  критика,  ставя  перед  писателями  большие  цели  и  задачи,  должна  была  прийти  к  мысли  о  том,  что  дело  не  в  «овладении  тематикой  сегодняшнего  дня»,  а  в  овладении  развитой  художественной  культурой.

  В  газетах  и  журналах  того  времени  нередко  подчеркивалась  мысль,  что  проза  во  многом  отстает  от  поэзии:  «…совсем  отсутствует  беллетристика,  кроме  отдельных  попыток  у  черкесов  и  осетин»  [4,  с.  62].

Один  из  замечательных  основоположников  кабардинской  художественной  и  критической  литературы  Х.  Теунов  в  статье  «Больше  внимания  кабардинской  литературе»  (1931)  указывал,  что  в  Кабардино-Балкарии  нет  еще  ни  одного  прозаического  художественного  произведения.

Автор  статьи,  подчеркивая  значительные  успехи  в  народном  и  культурном  строительстве  в  крае,  отмечал  факт  отсутствия  прозы  в  кабардинской  литературе.  Причину  подобного  явления  Х.  Теунов  находил  не  в  том,  что  в  крае  нет  национальных  писателей  и  поэтов:  «Они  у  нас  есть,  но  свои  труды  не  издавали  в  силу  отсутствия  спроса  на  художественные  произведения  на  кабардинском  языке,  в  силу  недооценки  роли  художественных  произведений  национальными  издательствами  [7,  с.  73].

Указывая  на  низкий  уровень  профессиональной  подготовленности  авторов,  Х.  Теунов  призывал  «помочь  формироваться  и  сорганизоваться,  определить  свой  путь,  найти  своё  лицо»  зарождающейся  кабардинской  литературе.  Сегодня  следует  подчеркнуть,  что  призыв  Х.  Теунова  был  весьма  своевременным.

Многие  исследователи  —  Х.  Баков,  Л.  Бекизова,  А.  Гутов,  А.  Мусукаева,  Ю.  Тхагазитов  и  другие  —  отмечают,  что  1930-е  годы  для  кабардинской  литературы  —  это  время  первых  шагов,  время  учебы,  приобретения  навыков  письма,  художественного  осуществления  замыслов.  В  целом  процесс  носил  творческий  характер,  хотя  порой  встречались  и  всякого  рода  ошибки.  Особый  интерес  в  этот  период  вызывают  критические  работы  Х.  Теунова  и  Дж.  Налоева.  Статья  Дж.  Налоева  «От  мертвого  к  живому»  (1933)  и  сегодня  вызывает  немалый  интерес  исследователей.  Критик,  отмечая,  как  и  Х.  Теунов  значительные  успехи  Кабардино-Балкарии  в  экономическом  и  культурном  развитии,  писал  о  том,  что  литература  и  жизнь  неразрывно  связаны  между  собой.

Дж.  Налоев  призывает  выковывать,  приобретать,  создавать  «свою  форму,  свой  стиль,  свой  мотив,  свою  тему  и  приемы  среди  рёва  машин  и  звонкого  дыхания  коллективного  и  созидательного  труда».  Но,  находясь  под  влиянием  пролеткультовских  концепций,  Дж.  Налоев  не  избежал  ошибок.  Призывая  учиться  у  М.  Горького  и  В.  Маяковского,  критик,  в  противовес  Т.  Борукаеву,  отрицал  значение  фольклора  и  классического  наследия  для  «пролетарской  литературы»:  «Дореволюционное  творчество  бесформенно.  Оно  может  иметь  значение  для  историка  и  лингвиста,  но  не  для  пролетарского  национального  писателя,  поскольку  им  характеризуется  национально-политический  строй  определенной  эпохи»,  —  отмечается  в  статье  [2,  с.  17].

Как  известно,  на  первом  этапе  развития  кабардинской  литературы  значительное  влияние  на  форму  повествования  начинающих  писателей,  на  их  творческий  характер  оказали  приемы  фольклорной  прозы,  сказы  и  сказания  (хабар,  тхыдэ,  таурых  и  т.  д.),  послужившие  своеобразной  художественной  платформой  для  формирования  малых,  а  затем  и  больших  прозаических  жанров.

Сегодня  многие  известные  литературоведы  зарождение  и  формирование  адыгских  литератур  связывают  с  фольклором,  справедливо  считая  его  художественно-эстетической  базой,  без  которой  немыслимо  было  бы  возникновение  и  развитие  кабардинской  художественной  литературы.

Фольклорные  традиции  могли  иметь  и  двоякое  значение:  прежде  всего,  устное  народное  творчество  —  источник  превращения  литературы  «говорящей»,  народной  в  литературу  письменную.  Именно  фольклор  давал  начинающим  писателям  начальную  ступень  для  перехода  к  конкретности  в  изображении  реальной  действительности,  событий  и  фактов.  Как  отмечает  Л.  Бекизова:  «Найденные  и  выявленные  писателями  золотые  россыпи  родного  поэтического  слова  способствовали  проникновению  в  литературу  взглядов  народа  на  мир»  [1,  с.  149].  Но  с  другой  стороны,  на  первом  этапе  влияния  фольклора  на  формирующуюся  литературу  наблюдается  механическое  перенесение  фольклорных  мотивов,  тем  и  приемов,  что  соответственно  приводило  к  натуралистической  описательности,  декларативности.

Значительным  источником  художественного  развития  и  национальной  литературы  в  целом,  и  критики  в  частности  была  русская  литература.  На  кабардинский  язык  переводились  стихи  и  поэмы  В.  Маяковского,  поэзия  и  проза  А.С.  Пушкина,  Л.Н.  Толстого,  А.М.  Горького,  М.А.  Шолохова  и  других.  Через  русскую  классическую  и  советскую  литературу  усваивались  художественные  достижения  мировой  литературы.  Это,  как  и  многие  другие  факторы,  способствовало  ускорению  процесса  становления  новых  жанровых  разновидностей  в  кабардинской  поэзии,  прозе,  критике.

В  целом,  критические  статьи  Х.  Теунова,  Дж.  Налоева,  Т.  Борукаева,  З.  Максидова  отмечались  актуальностью  и  проблематичностью.  Критики  пытались  определить  наиболее  правильные  и  перспективные  пути  развития  кабардинской  литературы,  призывали  начинающих  поэтов  и  писателей  к  созданию  художественно  полнокровных,  глубоко  реалистических,  поднимающих  актуальные  проблемы  произведений.  Большое  внимание  критики  уделяли  вопросам  формирования  кабардинского  литературного  языка.  Качественные  изменения  и  приобретения  кабардинской  литературы,  естественно,  способствовали  и  становлению  критики.  Так,  критик  М.  Талпа  писал  на  страницах  газеты  «Социалистическая  Кабардино-Балкария»:  «Кабардинская  поэзия  выдвинула  ряд  больших  поэтов,  сейчас  нарождается  высококачественная  проза»  [6,  с.  2].

Подобные  позитивные  явления  отмечались  и  в  других  молодых  литературах  народов  Северного  Кавказа.

Список  литературы:

1. Бекизова  Л.  От  богатырского  эпоса  к  роману,  Черкесск,  1974.
2. Налоев  Дж.  От  мертвого  к  живому  //  Кабардино-Балкария  (Литературно-художественный  альманах),  вып.  1,  Нальчик,  1933.
3. Писатели  Кабардино-Балкарии,  Сб.ст.,  М.,1935.
4. «Революция  и  горец»  //  Ростов-н/Д.,  1929,  №  4.
5. «Революция  и  горец»  //  Ростов-н/Д.,  1932,  №1.
6. Талпа  М.  На  новую,  высшую  ступень!  //  «Социалистическая  Кабардино-Балкария»,  1934,  3  авг.
7. Теунов  Х.  Больше  внимания  кабардинской  литературе//«Революция  и  горец»  //  Ростов-н/Д.,  1931,  №  8.