ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ СЕМИОТИКИ ЯЗЫКА

PROBLEMS OF MODERN SEMIOTICS OF LANGUAGE

Uladzislau Astrametski

Senior Tutor, Degree-Seeking Applicant of the Department of Chinese Theory and Practice Minsk State Linguistic University

Belarus, г. Minsk

АННОТАЦИЯ

В статье анализируются различные точки зрения и подходы учёных к семиотическим исследованиям языка как системы знаков; рассматриваются и дополняются основные характеристики понятий, составляющих категориальный аппарат современной лингвосемиотики: «знак», «знаковая ситуация», «значение». В результате осмысления проблем современной семиотики установлен статус данной науки, указывающий, что она является не только общей теорией исследования природы знака / системы знаков, но служит также универсальной надстройкой других дисциплин, рассматривающих понятие «знак».

ABSTRACT

 The article analyses various points of view and approaches of scientists to semiotic studies of language as a system of signs; the main characteristics of the concepts that make up the categorical apparatus of modern linguosemiotics, such as "sign", "sign situation", "meaning", are considered and elaborated upon. As a result of philosophical understanding of the problems of modern semiotics, the status of this science is established, indicating that it is not only a general theory for studying the nature of a sign / system of signs, but also serves as a universal superstructure for other disciplines that consider the concept of "sign".

Ключевые слова: лингвосемиотика, знак, знаковая ситуация, значение, языковая система знаков, статус семиотики.

Keywords: linguosemiotics, sign, sign situation, meaning, language system of signs, status of semiotics.

«Общая семиотика есть не что иное, как философия языка, и подлинные философы... всегда занимались семиотическими проблемами» [11]

Умберто Эко

Сложность определения и описания лингвосемиотических проблем заключается в отсутствии единого метаязыка. Кроме того, как отмечает Э.А. Тайсина: «Единство семиотических и философских проблем не исключает возможности по крайней мере приблизительно различить, во-первых, те из них, которые исследуются в основном в силу их важности для частной науки; во-вторых, проблемы, от решения которых зависят совершенствование и плодотворность самого семиотического подхода к разным сферам жизнедеятельности человека, а также других общенаучных подходов – теоретико-информационного, кибернетического, системно-функционального и др.; в-третьих, что для нас самое важное, это проблемы, не столько служащие конкретным наукам с «технической» точки зрения, сколько обладающие большим философским смыслом» [9, с. 189].

И. В. Чередниченко в монографии «Структурно-семиотический метод тартуской школы» осуществляет анализ системы терминов, принятых в московско-тартуской школе, и описывает понятия и термины, используемые Лотманом: «текст», «функция текста», «внетекстовые структуры», «художественное произведение» и др., уточняя и расширяя линейку таких семиотических понятий, как «знак», «знаковая ситуация». Идеи Ю. М. Лотмана и других последователей лотмановской школы И. В. Чередниченко рассматривает сквозь призму их приверженности структуралистскому методу и «монологизму» [10, с. 200], применяемых в исследовании текста как системы языковых знаков.

Мысль о необходимости конкретизации терминов и категорий активно выражал в своих работах Казимир Айдукевич: «если теоретик познания хочет делать артикулированные суждения, то есть выражать свои суждения в каком-то языке, он должен пользоваться каким-то определенным понятийным аппаратом и подчиняться правилам значения языка, соответствующего этому понятийному аппарату» [1]. Мысль учёного подтверждается тем, что, во-первых, очевидным фактом предстаёт недостаточная сформированность категориального аппарата, представляющего собой набор противоречивых определений и отличающихся в различных научных областях названий терминов и понятий семиотики. Во-вторых, в структуре категориального аппарата данной научной области переплетаются два направления: логико-философская семиотика, аспекты которой изложены в исследованиях Ч. Пирса и Ч. Морриса, и концептуальная лингвоцентричная семиология Ф. де Соссюра. Оба направления содержат определённый взгляд на главные объекты исследований семиотики (знак, значение, семиозис) и предлагают разные концепции определения природы знака и характера значений и смыслов.

Обобщая рассмотренные выше точки зрения учёных на семиотику как автономную науку, общую теорию о природе знака и как универсальный методологический подход, логично будет рассматривать её в качестве универсального подхода к исследованию отношений и характера знаков в знаковой системе. Данный подход, на наш взгляд, позволит алгоритмизировать интерпретацию текстов, написанных языке конкретной культуры. Иными словами, для субъекта познания все проявления культуры – это факты коммуникации (или тексты), для «расшифровки» которых требуется конкретный код, позволяющий высвободить значение и смысл знака. Следует также отметить, что современная трактовка понятий «смысл» и «значение» уравнивает их. А. Ю. Бабайцев отмечает также, что в логической семантике «смыслом называют то мысленное содержание, которое выражается и усваивается при понимании языкового выражения» [3, с. 954–955]. В нашем исследовании мы, большей частью, ориентируемся на семиотические взгляды У. Эко и Ч. Пирса относительно интерпретации знака и знаковой ситуации.

Рассматривая семиотику, необходимо понимать, что она не исследует какие-то определённые конкретные знаки, представленные в знаковых ситуациях. Её задача состоит в том, чтобы дать определение знаку как понятию, установить его виды, описать классификационные характеристики, проанализировать существующие знаковые ситуации, установить специфические способы использования или описания знаков и т. п. Необходимо это, во-первых, для того, чтобы иметь возможность осуществлять качественный анализ исследуемых фактов, относящихся к области семиотики. И, во-вторых, требуется учёт данных других научных дисциплин, с которыми соотносится проблематика семиотики и которые уже, посредством собственного инструментария исследуют конкретные знаки и знаковые ситуации (условия функционирования знака). Получение таких данных не предполагает их суммирования, но, напротив, на их основании возникает возможность формулировать общие законы функционирования знаков.

Определяя знак и знаковую ситуацию, следует иметь в виду, что знак (знак предмета, явления, ситуации, события, понятия внеязыковой реальности) – это чувственно воспринимаемый предмет, дающий указание на какой-либо другой предмет, отсылающий к нему объект, а знаковые ситуации – это состояния, в которых один предмет функционирует в качестве знака другого предмета. С учётом данного определения можно говорить о том, что знак (знак предмета) всегда несёт в себе предметное значение для конкретного объекта. Из этого вытекает тезис, что предметное значение – строго необходимое качество языкового знака. Как отмечает И. Н. Кавинкина: «Знак – это материальный объект, используемый для передачи информации. Иначе говоря, всё, при помощи чего мы можем и хотим что-то сообщить друг другу, есть знак» [4, с. 106]. Если мы обратимся к исследованиям А. Б. Соломоника, то увидим, что в его определении «знак – кто-то или что-то, свидетельствующее о чём-то ином, отличном от него самого» [8, с. 32]. Как видим, определения разнятся и знак трактуется либо как материальный объект, либо как нечто, обладающее признаком, и изображающее (кодирующее) это нечто (то, что он обозначает) в человеческом сознании, являющимся, по сути, интерпретатором полученных информационных данных. И, таким образом, «событие или предмет можно воспринять как знак, но для этого требуется интерпретатор» [8, с. 97]. При этом, форма знака будет определяться исключительно законами той системы, в рамках которой действует тот, кто передаёт знаковое сообщение.

Дефинируя природу знака, Ч. Пирс указывал на три важнейшие характеристики: 1) знак указывает на вещь, отсутствующую в момент непосредственной (протекающей в реальности) коммуникации; 2) знак материален и может восприниматься человеком эмпирически, органами чувств; 3) знак имеет смысл и значение только в системе других однородных знаков, понимаемых объектом (человеком) коммуникации. В отличие от концепций Ч. Пирса, идея Ф. де Соссюра состоит в том, что знак абстрактен и, указывая на объекты внешнего мира, никак, при этом, с ними не связан. Язык имеет социальный статус и не определяется биологической природой человека. Его общественная сущность доказывает, что развитие и функционирование языка не подчинено законам природы, не определяется физическими параметрами людей и что язык используется только в социуме (в животном мире его не существует). Если мы обратимся к определению понятия «язык» с точки зрения семиотики, то увидим, что его характеризует совокупность смысловых единиц (предметов), которые имеют собственную семантику и производятся организованными системами знаков. Тем самым, язык как знаковая система – совокупность знаков, объединенных между собой определёнными видами связи.

Одной из важнейших проблем лингвосемиотики является исследование характера знаковой ситуации, которая лежит также и в основе других наук (логика, психология, лингвистика и т. д.). Проблема общей семиотики, которая, как нам известно, с точки зрения У. Эко тождественна философии языка, состоит в концептуализации категориального аппарата, применимого к взаимно пересекающимся знаковым системам различных областей жизнедеятельности. Поэтому центральными объектами внимания общей семиотики являются знак и семиозис (знаковая ситуация). Определение понятия «знак» соотносится с тем, о какой составляющей семиотики идёт речь: в семантике знак – носитель значения, в синтактике – наименьшая формальная часть кода, в прагматике – текст, или дискурс. Семиозис представляет собой процесс образования и использования знаков. Результат данного процесса – классическая знаковая ситуация, элементы которой, взаимодействуя, образовывают связь «субъект – объект». «Семиотика, следовательно, изучает не какой-то особый род объектов, а обычные объекты в той (и только в той) мере, в какой они участвуют в семиозисе» [7, с. 67–97]. Здесь, как мы видим, реализуется основная задача: найти, изучить и объяснить необычное в обычном, неизвестное в известном. В процессе исследования данной проблемы важно понимать, что характер знака формируется знаковой ситуацией, а точнее – одним из двух её видов: либо пассивной знаковой ситуацией, которая просто воспринимает природные знаки, либо активной знаковой ситуацией, осуществляющей акт коммуникации, участники которой обмениваются информацией посредством заранее установленных, конкретных знаков. Развивая данную мысль, В. А. Канке отмечает: «Одно из важнейших назначений языка – обеспечить успешную коммуникацию людей. Языковая коммуникация (связь) предполагает установление контакта между людьми, развитие способности взаимопонимания [5, с. 630]. Описывая понятия «акт коммуникации» и «дискурс семиотики», А. Н. Барулин даёт им следующее определение: «Коммуникативный акт обычно сопровождается энергетическим, информационным, эмоциональным обменом, подчиняется общему ритму. Под семиотическим дискурсом я буду понимать коммуникативный акт или последовательность коммуникативных актов, предпринятых адресантом для достижения некоторой поведенческой цели, воспринятых адресатом и ориентированных на те ситуативные, текстовые и биоинтеллектуальные условия (контекст), которые имели место в момент осуществления коммуникации» [2]. Из этого следует, например, что состоящий из различных элементов мир, окружающий нас, может быть описан и как знаковая система, и репрезентован, как информационное сообщение.

Таким образом, анализ особенностей развития семиотики как науки показывает, что исследование основных понятий и классификационных характеристик, составляющих категориальный аппарат её области, осуществлялось учёными с разных точек зрения и при помощи различных подходов, существенно отличавшиеся друг от друга с течением времени. Семиотика, получившая свои истоки и сформировавшаяся в исследованиях логиков, культурологов, лингвистов и др. учёных, во многом позаимствовала в свою научную область термины и понятия из сферы данных наук. Однако формирование аппарата её терминов и категорий не окончено и на современном этапе: «В содружестве наук о познании семиотика ценна своим опытом теоретического анализа означивания и онтологии значений; этот опыт не позволяет забывать о носителях значений и о зависимостях между «телом» и «душой» знака. Связь с когнитивными науками делает семиотику не только широким, но и глубоким знанием» [6], а также придаёт ей статус универсальности, доказывая, что семиотика действительно является отдельной наукой, инструменты которой обладают способностью «расшифровывать ребусы» реального мира.

Список литературы:

1. Айдукевич, К. Картина мира и понятийный аппарат / К. Айдукевич. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://philosophy.ru/iphras/library/phnauk2/SCIENCE8.htm. – Дата доступа: 14.01.2025.
2. Барулин, А. Н. Основания семиотики. Знаки, знаковые системы, коммуникация /А. Н. Барулин // Том 1. Базовые понятия. Эволюционная теория происхождения языка [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.collegesidekick.com/study-docs/2819754. – Дата доступа: 15.01.2025.
3. Бабайцев, А. Ю. Смысл и значение / А. Ю. Бабайцев // Всемирная энциклопедия. Философия (под ред. А. А. Грицанова. – М., Минск, 2001. – С. 954–955.
4. Кавинкина, И. Н. Основы семиотики: пособие / И. Н. Кавинкина. – Гродно: ГрГУ, 2011. – 106 с.
5. Канке, В. А. Специальная и общая философия науки: энцикл. слов. / В. А. Канке. – М.: ИНФРА-М, 2020. – 630 с.
6. Мечковская, Н. Б. Семиотика: Язык. Природа. Культура / Н. Б. Мечковская // Курс лекций: Учебное пособие для студентов. – М.: Академия, 2007.
7. Моррис, Ч. У. Основания теории знаков / Ч. У. Моррис; пер. с англ. B. П. Мурат // Семиотика: хрестоматия: учеб.-мет. модуль / под ред. Л. Л.  Федоровой. – М.: Изд-во Ипполитова, 2005. – С. 67–97.
8. Соломоник, А. Б. Семиотика и теория познания / А. Б. Соломоник. – М.: ЛИБРОКОМ, 2012. – 192 с.
9. Тайсина, Э. А. Философские вопросы семиотики / Э. А. Тайсина // Под ред. И. С. Нарского. – Казань: Казан. гос. энерг. ун-т, 2002 (репринт 2011 г.) – 189 с.
10. Чередниченко, И. В. Структурно-семиотический метод тартуской школы: Монография / И. В. Чередниченко. – СПб: Золотой век, 2001. – 200 с.
11. Эко, Умберто. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / Умберто Эко // Пер. с ит. В. Резник Вера и А. Погоняйло. – Издательство: Corpus, 2019. – 704 с.