ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕТАЛИ В СОЗДАНИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА

В настоящее время анализ литературного произведения без изучения функционирования в нём художественной детали является неполноценным, так как она непосредственно участвует в создании художественного образа. В связи с тем, что авторы в своём творчестве активно используют данный элемент текста, раскрытие её сущности позволяет более подробно интерпретировать художественное произведение в целом.

В лингвистике учёные по-разному объясняют термин «художественная деталь». Так, классической является трактовка из краткой литературной энциклопедии: «Деталь художественная – выразительная подробность произведения, несущая значительную смысловую и идейно-эмоциональную нагрузку, отличающаяся повышенной ассоциативностью». [7, с. 267] По мнению К.А. Долинина «Художественная деталь – это, прежде всего, средство выразить общее через частное, конкретное. Эстетическая природа художественной детали заключает в себе естественное противоречие между частным положением её в системе многочисленных элементов и компонентов произведения и устремлением сказать больше, чем она – как реалия – представляет, неявной претензией на обобщение, на целостный захват предмета, образа, идеи». [5, с. 153] Более лаконичное определение даётся В.А. Кухаренко. Она считает, что «деталь – выделение одной характеристики объекта или явления для воссоздания читателем всей картины изображаемого в её целостности и полноте». [8, с. 17] З.П. Гузар характеризует деталь как «специфический момент в диалектическом процессе художественного мышления», «элементарную клеточку живого организма произведения». [3, с. 6] Существуют определения детали как «особенной типизирующей подробности» и «художественной подробности» (Р.Д. Цивин). [11, с. 12] Более широкий филологический подход к проблеме детали предлагает М.А. Березняк. Исходя из лингвистического аспекта порождения образа, который возникает в связи с выдвижением языковой единицы, реализующей деталь в тексте, М.А. Березняк называет деталь «минимальным коммуникативно-значимым элементом его структуры, способным индуцировать неделимый образ благодаря специфике своего положения в сообщении как иерархии структур». [2, с. 194]

Все трактовки художественной детали доказывают, что она органически связана с литературным образом. Значимость феномена художественной детали невозможно переоценить, умение читать такого рода знаки необходимо для интерпретации художественного образа.

Как правило, деталь отмечает только незначительный признак явления или ситуации, представляя читателю самостоятельно дорисовать картину. Индивидуальность внешних проявлений чувств и неповторимость индивидуального стиля автора рождает бесконечное разнообразие деталей, раскрывающих человеческие эмоции и переживания. Например, использованная много раз подряд фраза «Good morning» Бильбо Бэггинса, главного героя повести Дж. Р.Р. Толкина «Хоббит, или туда и обратно», говорит читателям не столько о его приветливости и воспитанности, сколько о нежелании общаться с незваным гостем, и что утро не станет добрым, пока тот не уйдёт. Эта художественная деталь также придаёт комичность образу главного персонажа. Ещё одна художественная деталь – «his appetite was quite taken away» (там же) – показывает, насколько сбит с толку и рассержен происходящим в доме Бильбо, который любил поесть и ни разу не пропускал даже второй завтрак.

В рассказе Дж. Кольера «Back for Christmas» доктор Карпентер спокойно произносит фразу «Anything may happen», а через пару часов хладнокровно убивает свою жену. Читатель понимает, что данная деталь демонстрирует ненависть, жестокость и непоколебимость главного героя.

Все детали из приведённых примеров – внешние признаки глубоких страстей, индивидуально проявленные разными героями и по-разному отмеченные авторами. Как видно из примеров, в детали используется малоприметная черта, подчёркивающая скорее не внешнюю, а внутреннюю связь явлений. На ней не акцентируется внимание, она сообщается вскользь. Это может быть интонация, жест, оттенок слова, подробность портрета, аксессуар, привычка, но именно за ней открывается целый мир человеческой индивидуальности и благодаря ей складывается образ персонажа, явления, ситуации.

При расшифровке детали нет определённости. Подлинное её содержание может быть воспринято разными читателями с разной степенью глубины, зависящей от словарного запаса, кругозора, внимательности, уровня образованности и прочих личных качеств реципиента и условий восприятия. Деталь создаёт у читателя определённое представление об образе человека и о его неповторимости. Художественная деталь, гармонично вплетаясь в текст, подчиняется всей образно-эмоциональной и идейной системе произведения. По такой детали мы можем понять, увидеть всю внешнюю характерность и психологию персонажа.

Художественная деталь даёт авторам литературных произведений безграничные возможности по обогащению художественного образа ещё и благодаря своим разновидностям. Общепринятой классификации художественной детали в лингвистике нет, что говорит о её сложности и многогранности. Свои варианты классификаций предлагают многие языковеды. Например, М.А. Щеглов в статье «Верность деталей» выделяет психологическую, производственную, бытовую, речевую, портретную и динамическую детали. [12, с. 86] По мнению автора, использование деталей в создании образа намного эффективнее подробных объяснений и монологов. Отрывочное впечатление, один жест или взгляд могут сразу всё выявить.

В «Интерпретации текста» К.А. Долинина упоминаются повторяющиеся или однородные детали. Они создают лейтмотив, который может стать образом или символом основной художественной цели произведения или его части. Как, например, в сказочной детской повести Д.У. Джонс «Зуб Уилкинса» зуб символизирует опасность, неизбежное участие в приключениях, волшебство. Символом опасности в романе Р. Хайнлайна «Неприятная профессия Джонатана Хога» является зеркало. А портрет в романе О. Уальда «Портрет Дориана Грея» символизирует судьбу.

В классификации И. А. Щировой представлен такой тип художественной детали, как эмоциональный символ. За ним закрепляется максимальная степень эмоциональной индивидуализации образа, постижение сути в его эмоциональной специфике. Мощный эстетический потенциал эмоционального символа вызывает качественные изменения в приросте образной информации и определяет его особую роль в понимании смысла текста. Например, в рассказе Дж. Кольера «Back for Christmas» заставляет обратить на себя внимание слово «Рождество». Содержащееся в самом названии и повторяющееся несколько раз на первых страницах рассказа, оно воспринимается читателями как символ долгожданной встречи со старыми друзьями и родными после долгой разлуки, как символ светлого доброго праздника. Однако истинное значение символа «Рождество» становится понятным только после прочтения всего рассказа. Гермиона, жена главного героя, убита собственным мужем. Тело её спрятано в подвале, который будет переделан и оборудован под винный погреб по просьбе Гермионы в качестве подарка доктору Карпентеру на Рождество. Итак, миссис Карпентер всё же заставит мужа вернуться в Англию на Рождество. Это слово превращается в символ возмездия, неотвратимости наказания и горькой иронии.

Другие разновидности художественной детали, по мнению И. А. Щировой, – эмоционально-нейтральная, эмоционально-окрашенная и эмоционально-сущностная. Так, эмоционально-нейтральная деталь фиксирует характеристики образа, помогая читателю «вжиться» в этот образ, убеждая в его мотивированности и правдоподобии. Например, подробное описание внешности облика хоббита и его жилища в повести Дж. Р. Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно» придаёт тексту необходимую убедительность и помогает визуально нарисовать образ хоббитов, что в свою очередь стирает грань между вымыслом и реальностью.

В. А. Кухаренко предлагает свою классификацию художественных деталей. В зависимости от функции детали в тексте, она выделяет пять видов детали: изобразительную, уточняющую, характерологическую, имплицирующую и деталь-символ. Изобразительная деталь создаёт зрительный образ описываемого. Чаще всего она используется в качестве составного элемента образа внешности персонажа и образа природы.

Уточняющая деталь – это фиксирование незначительных подробностей факта или явления, что создаёт впечатление его достоверности. Некоторые авторы описывают передвижения героя с указанием мельчайших подробностей маршрута. Другие показывают незначительные подробности процесса утреннего туалета, чаепития, похода по магазинам и т.д. Персонаж, находящийся в центре этой деятельности, приобретает черты достоверности. К тому же вещи имеют свойство «рассказывать» о своём обладателе, а значит, уточняющая вещная деталь весьма существенна для создания образа персонажа. Примером этого может служить небольшой отрывок из романа Р. Хайнлайна «Неприятная профессия Джонатана Хога»: «He skipped dinner entirely rather than leave the dingy quiet of the hotel room; about ten o’clock he drew a tub of water just as hot as he could get it and let himself soak. It relaxed him somewhat and his twisted thoughts quieted down… He dried himself off and crawled under the covers. In spite of the strange bed he managed to get to sleep».

Характерологическая деталь фиксирует отдельные черты изображаемого характера. Весь состав характерологических деталей, рассредоточенных по всему тексту, может быть направлен либо на всестороннюю характеристику объекта, либо на повторное выделение его ведущей черты. Например, в философской повести Р. Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» представлен целый ряд характерологических деталей, описывающих стаю чаек: «study food, and how to get it», «you can’t eat a glide», «the reason you fly is to eat», «it is flying that matters, but eating», «the Flock lived with its eyes tightly shut to the joy of flight, using its wings as means to the end of finding and fighting for food». В данных примерах детали показывают характерную черту стаи – жадность и ненасытность. Стая – типичное общество потребления, стремящееся к наживе. Для них гораздо важнее удовлетворение физических потребностей – голода, жажды и сна, – а не духовное развитие. В последнем примере автор повести подчёркивает отказ людей от предложенных им возможностей, нежелание использовать заложенные природой ресурсы и довольствование минимумом способностей. В произведении Р. Баха довольно часто встречается слово «еда», поэтому его можно считать деталью-символом, обозначающим главную цель жизни стаи. Да и само слово «стая» является важной деталью-символом в повести.  Оно символизирует общество, представляющее собой суетливую толпу жадных и завистливых людей, существующих по строгим правилам и борющихся за выживание, главный смысл их жизни – получить выгоду.

Наибольший интерес в классификации В. А. Кухаренко представляет имплицирующая деталь, которая отмечает внешнюю характеристику явления, по которой угадывается её глубинный смысл. Основной объект изображения – внутреннее состояние персонажа. Главное назначение этой детали – создание подтекста. Для полного извлечения скрытого смысла, заложенного в художественной детали, необходим высокий культурный уровень читателя и концентрация его внимания на объекте чтения. В упомянутой ранее повести Р. Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» автор широко использует возможности имплицирующей детали для создания подтекста. Например, «The gull who speaks to an Outcast is himself Outcast. The gull who looks upon an Outcast breaks the Law of the Flock». Данный отрывок содержит подтекст, который автор хочет донести до читателей. Люди, которые отличаются от большинства своим поведением, мировоззрением и творчеством, в обществе становятся изгнанниками, изгоями. Однако это не должно препятствовать развитию личности. Они должны стремиться к достижению поставленных целей и духовному самосовершенствованию несмотря на мнение окружающих.

В произведении Р. Хайнлайна «Дверь в лето» само словосочетание, представленное в заголовке, содержит целый слой имплицитной информации. Одним из главных героев романа является кот Пит, который хочет найти дверь в лето: «…он мучил и преследовал меня до тех пор, пока я не открывал ему «человечью» дверь. Пит твёрдо верил, что хотя бы за одной из этих дверей его ждёт хорошая летняя погода. Поэтому каждый раз мне приходилось терпеливо обходить с ним все одиннадцать дверей, открывая каждую, чтобы он мог убедиться, что и там – зима. … Но упорно продолжал искать Дверь в Лето». Его хозяин также упорно пытается построить своё счастье и ищет свою дверь в лето: «Наверняка на белом свете было добрых два миллиарда людей, дела у которых обстояли хуже моего. И тем не менее я искал Дверь в Лето». В каком-то смысле все мы ищем дверь в лето, кто-то – всю свою жизнь. Это эквивалент счастливой жизни, за этой дверью спокойно, радостно, благополучно и комфортно. Для кого-то за этой дверью – успех, престиж, благосостояние, для кого-то – счастливая здоровая семья, дом, друзья, для кого-то – творчество, свобода мысли, признание. Данная художественная деталь представляет большой интерес, так как она, с одной стороны являясь носителем скрытой информации, может считаться и деталью-символом, обозначающим путь к счастью, с другой стороны.

Чётких границ между отдельными типами художественной детали не существует, т. к. принципиально невозможно подтвердить наличие эмоциональной нагрузки на деталь. К примеру, все рассмотренные типы художественной детали могут участвовать в создании подтекста, поэтому обладают способностью трансформироваться в имплицирующую деталь.

Для иллюстрации данного явления обратимся к рассказу Г. Э. Бейтса «How vainly men themselves amaze». Образ главной героини (миссис Пэлгрейв) показан целым рядом изобразительных деталей: «auburn-haired», «two-piece emerald swim-suit», «orange-pink nails», «lips of the same colour», «a pink towel», «a yellow beach shoes», «a yellow scarf». Однако по ходу развития сюжета читатель осознаёт истинное назначение этих ярких штрихов. Они несут дополнительную подтекстовую информацию. С их помощью автор рассказа намекает на хищную натуру миссис Пэлгрейв, которая своей яркой внешностью привлекает внимание жертвы (в данном случае юноши по имени Франклин) и использует её.

Итак, роль художественной детали в создании художественного образа, несомненно, велика. Она несёт определённую идейно-эмоциональную нагрузку. Именно деталь может кратко представить суть явления, для расшифровки которого может потребоваться много времени. Значение её трудно переоценить. Функции художественной детали многообразны, её использование в тексте художественного произведения многоаспектно и многогранно. Однако наибольшую значимость художественная деталь обретает тогда, когда она используется для создания самых глубинных слоёв текстовой информации. Поэтому читатель должен внимательно и вдумчиво знакомиться с литературным произведением, а переводчик художественных текстов должен провести огромную работу по сохранению созданного автором с помощью художественных деталей литературного образа.

Список литературы:

1. Аракин В. Д. Практический курс английского языка : 5 курс. – М.: ВЛАДОС, 2003. – 232 с.
2. Березняк М. А. Типы и функции художественной детали в англоязычной прозе: Автореф. дис. канд. филол. наук. – Одесса, 1985. – 17 с.
3. Гузар З. П. Художественная деталь в произведениях Ивана Франко бориславского цикла: Автореф. дис. канд. филол. наук. – Львов, 1970. – 20 с.
4. Джонс Д. У. Зуб Уилкинса: повесть / Пер. с англ. А. Бродоцкой. – СПб.: Азбука-классика, 2007. – 256 с.
5. Долинин К. А. Интерпретация текста. – М.: Просвещение, 1985. – 287 с.
6. Колодина Н. И. Художественная деталь как средство текстопостроения, вовлекающее читателя в рефлективный акт: Автореф. дис. канд. филол. наук. – Тверь, 1997. – 16 с.
7. Краткая литературная энциклопедия. М., 1980.
8. Кухаренко В. А. Интерпретация текста. – М.: Просвещение,1988. – 188 с.
9. Хайнлайн Р. Звёздный десант: Фантастические романы/ Пер. с англ. – М.: Эксмо, 2007. – 1200 с.
10. Хайнлайн Р. Неприятная профессия Джонатана Хога: Роман; повесть / Пер. с англ. М. Пчелинцева. – СПб.: Атмосфера, 2002. – 240 с.
11. Цивин Р. Д. Художественная деталь и её идейно-эстетическеи функции в литературном произведении: Автореф. дис. канд. филол. наук. – Киев, 1970. – 21 с.
12. Щеглов М. А. Верность деталей. – М.: Прогресс-Плеяда, 2001. – с. 129-171.
13. Щирова И. А. Лингвистические средства реализации художественной детали в коротком психологическом рассказе: Автореф. дис. канд. филол. наук. – СПб., 1991. – 18 с.
14. Щирова И. А. Участие художественной детали в моделировании эстетически возможного мира // Studia linguistica. – СПб., 1995. – с. 161-168.
15. Bach R. Jonathan Livingston Seagull. На англ. яз. – СПб.: Азбука-классика, 2004. – 176 с.
16. J. R. R. Tolkien. The Hobbit or There and Back Again. На англ. яз. – М.: Юпитер-Интер, 2005. – 288 с.
17. Wilde О. The Picture of Dorian Gray. На англ. яз. – London: Penguin Books, 1994. – 256 с.