ПРИНЯТИЕ И ОТКАЗ ОТ МИГРАЦИОННОЙ СТРАТЕГИИ КАК РЕЗУЛЬТАТ ВОЗДЕЙСТВИЯ ВНЕШНЕЙ СРЕДЫ. ВЗГЛЯД СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ

ACCEPTANCE AND REJECTION OF MIGRATION STRATEGIES AS A RESULT OF THE EXTERNAL ENVIRONMENT. THE VIEW OF TODAY'S YOUTH

Anastasiia Savenkova

assistant of the Department of Sociology of the FGSN, RUDN University,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена рассмотрению миграционных ориентаций молодёжи, складывающихся в условиях больших и малых городов, села. Эмпирическая часть работы представлена результатами глубинных интервью, проводимых в среде молодёжи, имеющей опыт сравнения трудовой деятельности в столичных городах и периферии. Предметом исследования выступали условия жизни региона, как мотивы формирования миграционных ориентаций молодежи.

Согласно результатам опросов, основными маркерами территориального неравенства в нашей стране выступает специфика рынков труда и культурно – досуговой сферы. Также, респонденты отмечают разницу в восприятии жизненных рисков, возникающих на базе столичных городов и периферии. Сделан вывод о необходимости действий, нацеленных на сокращение регионального неравенства.

ABSTRACT

The article deals with the migration orientations of young people in big and small cities and in the countryside. The empirical part of the work is represented by the results of in-depth interviews conducted among young people who have experience of comparing labor activity in the capital cities and the periphery. The subject of the study was the living conditions of the region as a motive for the formation of migration orientations of young people.

According to the survey results, the main markers of territorial inequality in our country are the specifics of labor markets and cultural and leisure sphere. Also, respondents note the difference in the perception of life risks arising on the basis of the capital cities and the periphery. It is concluded that actions aimed at reducing regional inequality are necessary.

Ключевые слова: молодежь; миграция; рынок труда; регионы.

Keywords: youth; migration; labor market; regions.

Являясь социальным существом, человек формирует и корректирует собственные цели, потребности и интересы, исходя из их соответствия внешней среде. В числе факторов, детерминирующих поведение и установки людей определяют влияние первичных и вторичных агентов социализации, культуру, в которой воспитывается индивид, специфику экономического и политического положения региона проживания. При этом, осознавая, что внешнее окружение выступает в качестве балласта, препятствует гармоничному и прогрессивному развитию личности, человек может предпринимать действия, нацеленные на трансформацию своего окружения или выхода из него. Одним из проявлений такого рода действий выступает миграционная стратегия.

С целью установления корреляции между регионом проживания и спецификой миграционных ориентаций молодежи нами было проведено социологическое исследование. Сообразно поставленным задачам нами были проведены глубинные интервью с представителями молодежи, имеющими опыт жизни в Москве и других городах. Были опрошены уроженцы таких городов, как Москва, Воронеж, Пенза, Заречный (Пензенская область), Омск, Тула, Казань, Котельнич (Кировская область), Балашиха, Котельники, Куровское (Московская область). Всего реализовано 20 интервью. Опросы проводились в период с октября по декабрь  2020 года.

В рамках дискурса У. Бека [2. С. 17], М. Дуглас [15. С. 30], место проживания теоретизируется не только в смысле применимости к региону угроз, вызванных техногенными, климатическими катастрофами, но и в качестве точки сосредоточения социального неравенства. Неоднородность доступа к качественной медицине и образованию, различное транспортное и цифровое обеспечение, представления о престижности проживания на базе конкретной территории понимаются как порождающие, либо нивелирующие социальные риски факторы. В теоретическом смысле подобная проблематика актуальна и для социологии города, пространства. Помимо анализа политических, финансовых, инвестиционных показателей, важное место занимает изучение имиджа города, его восприятия жителями и мигрантами, репрезентация в научной и популярной литературе. Такие подходы применимы и к вопросу изучения пространственно – социальной среды регионов Российской Федерации. В силу территориальных и исторических особенностей нашей страны, такие термины, как: столичный город, большой город, малый город, моногород, село, поселок городского типа, наполнены четкими коннотациями касательно содержания и уровня жизни, типичного для населения каждой из форм организации социального пространства.

В числе свидетельств влияния специфики региона на ценности и приоритеты людей, и как следствие, возможность формирования миграционных установок можно привести результаты исследований,  посвященных профессиональным ориентирам молодежи. Так, работы, посвященные проблемам профессионального выбора в молодежной среде в таких районах и городах, как: Санкт-Петербург [6. С. 83;  14. С. 1551], Москва [13. С. 245; 10. С. 162], Краснодарский край [9. С. 311], Прикамье [11. С. 66], Орск [1. С. 126], Саранск и Казань [7. С. 61] (до проведения Олимпиады), Пенза [10. С. 127], Ростов-на-Дону [5. С. 34] обнаруживают значительную степень корреляции между выбором в пользу интересной или высокооплачиваемой работы в зависимости от района, где проживал респондент. Для таких городов как Москва, Санкт – Петербург (Схожие результаты демонстрируют опросы респондентов, проживающих в регионах с типично высокой средней заработной платой, такие, как Якутия [8. С. 89]), был характерен выбор в пользу интересной работы, в рамках которой молодые люди могут не только обеспечить удовлетворение своих базовых потребностей и стремление к комфорту, но и раскрыться как личность с уникальным набором профессиональных и человеческих качеств.

Респонденты, проживающие в других регионах, напротив, демонстрировали примат финансовой ценности над интересами, склонностью к конкретной трудовой сфере.

Подобное распределение мнений обусловлено характером социальной жизни столичных регионов, городских агломераций, относимых к «богатым». Перенося двухфакторную концепцию Ф. Херцберга с организационного на региональный уровень, можно определить возможность трудоустройства в различных сферах, получения высокой заработной платы в качестве гигиенического фактора. Удовлетворенный запрос в безопасности и физическом  выживании позволяет формировать потребности, связанные с интеллектуальной и творческой реализацией. Такого рода стремления вполне отвечают социальной среде столичного города, предлагающего  своим жителям возможность как повышения квалификации и приобретения разного рода навыков (не обязательно связанных со спецификой профессиональной деятельности), так и обширную рекреационную сферу.

Выбор респондентов, проживающих  на периферии также можно трактовать как следствие социально-экономических условий.   Несмотря на значительную разницу в средней заработной плате сотрудников, занятых на предприятиях столичных городов, а также городов – миллионников и культурно – спортивных столиц России, стоимости тех или иных товаров не всегда оказывается ниже аналогичных в крупных городах, а зачастую и превосходят их. Адекватное соотношение между уровнем жизни и ценовой доступностью определённых товаров касается в первую очередь объектов недвижимости, земельных участков элементов развлекательной сферы, таких как рестораны, кафе, кинотеатры, развлекательные клубы. При этом, разница в цене таких товаров, как автомобили, бытовая техника, продукты питания в столичных и периферийных городах крайне несущественна или не отличается в принципе. Более того, стоимость продукции в таких категориях, как продукты питания в несетевых магазинах, продажа авиабилетов, туристических путевок является нередко выше, чем в столичных городах. Соответственно, человек, желающий обладать указанными товарами, вынужден при выборе дальнейшей профессиональной деятельности предпочитать интересной, творческой работе, деятельность, приносящую высокий доход.

Иным способом реализации собственных потребностей является переезд в другой регион или город.

Указанные теоретические представления о характере социального бытия в разного типа населенных пунктах подтверждаются результатами интервьюирования лиц, имевших опыт сравнения условий проживания и рынка труда в столице и иных регионах. Наиболее существенные отличия между столицей и периферией, сосредоточены в таких областях, как:

- специфика профессионального и образовательного рынка;

- особенности социальной инфраструктуры региона (сферы культуры и досуга, доступности медицинских услуг, восприятие безопасности окружающей среды).

Высказанные респондентами мнения зачастую указывают на то, что выбор миграционной стратегии был связан с узостью рынка труда, его несоответствием запросам и потребностям жителей.  Говоря о специфике поиска работы в Омске и Пензе опрошенные указывали на трудности в трудоустройстве, связанные с малым спросом на профессии бухгалтера и переводчика. «За работу, связанную с переводами мне предлагали 12000 руб. Кроме основной работы, я должна была выполнять задачи, несвязанные с моим профилем». Респонденты отмечают, что подобная проблема являлась типичной не только для них самих, но и для тех представителей их социального окружения, которые желали быть трудоустроенными в схожих отраслях. После переезда в Москву и Санкт-Петербург, люди сумели реализовать себя в предпочитаемых трудовых сферах.

Иной причиной, побуждающей к переезду является восприятие рисков и угроз, присущих региону. Теоретическая разработка концепции риска неизменно несет в себе тезис о территориальном неравенстве людей перед возникающим угрозами. Так, при характеристике города Омск, помимо сегментированности рынка труда указывались такие проблемы, как плохая экология, недоступность медицины, необходимость больших затрат, связанных с элементами досуговой сферы, например, путешествиями. «В онкодиспансерах очень много людей, котором нет и тридцати лет», «Стоимость туров в Европу или Турцию дороже аналогичных из Москвы».

Проблема неравномерности доступа к образованию, является актуальной и для городов, относимых к большим. Так, спектр образовательных услуг, предлагаемых в таких городах как Москва и Санкт-Петербург весьма широк и позволяет ранжировать высшие учебные заведения как по основанию профиля, так и по критерию оплаты, необходимой для коммерческого образования. Иные территориальные объединения зачастую не располагают столь широким предложением. К примеру, в Туле, городе с населением более чем 450.000 человек действует лишь два государственных университета, не считая филиалов. При этом, объем финансирования, выделяемый на функционирование города в целом и образовательную сферу в частности [4] значительно уступает столичному. В силу данной специфики социально – экономической жизни города, семейное окружение потенциальных абитуриентов вынуждено выбирать одну из двух стратегий: а) ориентация на оплату коммерческого образования; б) мотивация детей к переезду в другой регион. Данные обстоятельства подтверждаются и мнениями респондентов: «На факультете было лишь одно бюджетное место, поэтому я решила поступать в московский ВУЗ».

Следует отметить, что существенным, хоть и не первоочередным фактором, влиявшим на формирование миграционной стратегии является специфика досуговой сферы регионов.

В противовес культурному разнообразию, присущему социально – экономическим центрам, периферийная среда в меньшей степени предоставляет жителям возможность удовлетворения интеллектуальных, творческих, креативных потребностей. Сравнивая культурную сферу столицы и других городов, опрошенные указывали на такие характеристики, как:

Во-первых: узость, фрагментированность культурно – досуговой сферы. С точки зрения респондентов, программы театров, кинотеатров, расположенных вне столичного региона, существенно уступают в разнообразии московским. «В Туле есть только два крупных кинотеатра», «В Москве я каждую неделю могла найти интересующие меня спектакли. В Воронеже такого нет», «В Воркуте есть только один торговый центр». Отдельной проблемой является фактическая недоступность для жителей в средних и малых городов произведений, относимых к элитарной культуре. Малое количество кинотеатральных залов, театров делает финансово невыгодным для их владельцев демонстрацию фильмов и постановок, не относящихся к числу широко известных, ориентирующихся на «массовые вкусы».

Во-вторых, проблемой является дороговизна элементов сферы культуры и досуга относительно заработной платы горожанина. «В Москве я могла чаще позволить себе сходить в кафе, нежели в Заречном».

Выбор миграционной стратегии тесно связан с финансовыми приоритетами в трудовой деятельности. Для переезда в другой город, с одной стороны необходимы денежные средства, а с другой – возможность зарекомендовать себя в качестве высококвалифицированного специалиста, одним из свидетельств которого является высокий размер заработной платы сотрудника.

Концепция непрерывного производства и потребления рисков может быть применена и к проблеме отказа молодёжи от миграционных стратегий. Так, согласно высказываниям респондентов, неготовность определенной части их социального окружения к переезду объясняется восприятием этой категории молодых людей угроз, связанных с материальными и временными затратами. Каждый из ныне проживающих в Москве респондентов, отмечал, что большинство его знакомых также хотели бы жить и работать в столице. Однако, по мере ознакомления с рынком аренды, стоимостью и условиями кредитования жилья нередко возникают сомнения в правильности выбора миграционной стратегии. «Когда мои знакомые слышат, что в Москве можно зарабатывать 60-80 тысяч рублей, они хотят сюда переехать. Но, узнав, что половину этой суммы придётся тратить на аренду жилья, или ипотечные выплаты, люди сомневаются в целесообразности переезда. В итоге, получается, что, в Тольятти они получают те же самые деньги».

Одним из трендов современной социальной мысли являются артикуляция зависимости между уровнем зарплаты, статусом сотрудника и возможности его эксплуатации со стороны работодателя. Так, Д. Шор [28. С. 37], указывает, что с целью приращения денежного, потребительского ресурса человек жертвует временным. В несколько ином ракурсе эту идею развивает Н. Н. Талеб, отмечая, что сотрудник с высоким окладом имеет возможность демонстрировать собственную успешность и значимость, совершая дорогие покупки и, следуя образу жизни, типичному для высшего класса. Потеря места работы лишит человека подобной возможности. Таким образом, желая обеспечить лояльность и исполнительность работника, руководство может выдавать ему завышенную оплату. «Наилучшим рабом является тот, кому вы переплачиваете и кто, зная об этом, очень боится потерять свой статус» [22]. Актуальность данного дискурса подчёркивается ответами респондентов, характеризующих специфику рынка труда Москвы и других городов. В интервью неоднократно повторяется мысль, что «Москва – город, где нужно пахать», «Никто не будет держать сотрудника, который не готов задерживаться на работе», «В Москве дома человек только спит».

Для таких городов, как Воронеж, Котельнич, Тольятти подобный дисбаланс рабочего и свободного времени, по мнению опрошенных не является распространенной практикой. Наличие небольшого оклада вкупе с отсутствием «ипотечной зависимости» формирует представление о том, что выполнение неоговоренных в трудовом договоре функций, готовность остаться на предприятии по окончанию рабочего дня не является обязанностью сотрудника. «В 18:00 все уже находятся дома». Возможность большего высвобождения временных ресурсов возникает у жителей нестоличного региона в том числе и по причине территориальной специфики города. Так, дорога от дома до рабочего места в Москве зачастую может составлять полтора – два часа, в то время, как для периферии это время составляет 30 – 40 минут. Повышающийся интерес молодёжи к собственному здоровью, в сочетании с известностью дискурса о заболеваниях, возникающих по причине трудовых нагрузок может выступать в качестве основания для отказа от выбора миграционных ориентиров. Безусловно, подобная позиция фигурирует в высказываниях тех респондентов, чьё мнение о специфике жизни в родном регионе можно оценивать как положительное

Неготовность части молодых людей к переезду можно рассматривать и в рамках концепции габитуса, предложенной П. Бурдье [3]. Феномен габитуализации предполагает, что человек воспринимает в качестве приемлемых и, даже желаемых те условия и атрибуты социальной жизни, который ему привычны. В этом смысле слова понятными становятся мотивы поведения той части молодёжи, которая не предпринимает попыток к смене места жительства, даже проживая в регионах, традиционно относимых к неблагополучным. Так, респонденты, ранее проживавшие в Омске, Воркуте указывали на наличие в их социальном окружении знакомых, высказывающих следующие мнения: «Не думаю, что в другом городе лучше», «Здесь всё нормально». По мнению ряда опрошенных, подобное поведение является проявлением элементов психологической защиты, попыткой отгородиться от негативных аспектов внешней среды: «Даже в роликах на YouTube можно видеть людей, которые говорят, что их все устраивает. Но, предложи им квартиру в Москве или Санкт – Петербурге и они сразу уедут».

Отказ от миграционной стратегии может формироваться и по причине личностных аспектов человека, таких как, лень и неамбициозность. Так, ранее проживавший в Воркуте респондент, говорил, что для демонстрирующих значительные успехи в учёбе выпускников школы предоставлялась возможность обучение в Горном университете города Москвы. При этом, для части школьников, данный мотив не являлся достаточным основанием для более ответственного и заинтересованного отношения к обучению. По-видимому, такая модель поведения у данной группы учащихся распространится на дальнейший процесс профессиональной самореализации. Отчасти, подобное предположение подтверждается исследованием профессиональных ориентиров учеников старших классов Пермского края [11. С. 69]. В результатах работы указывается на наличие довольно значительной группы школьников, определяющей, в качестве важнейшей категории будущей работы такую характеристику, как легкость, ненапряжность труда.

Следует отметить, что причины, побуждающие молодежь к смене места жительства указывают на сохранение и усиление территориального неравенства в нашей стране. С целью преодоления неравенства и регионального антагонизма необходима разработка комплекса мер, направленных на нивелирование указанных трудностей.

Список литературы:

1. Андриенко О. А. Особенности профессионального самоопределения обучающихся старших классов средних общеобразовательных школ // Перспективы науки и образования. –  2018. – № 2. – С. 124–128.
2. Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну. Пер. с нем. В. Седельника, Н. Федоровой.– М.:  Прогресс-Традиция, 2000. – 383 с.
3. Бурдье П. Практический смысл. Пер. с фр.: А. Т. Бикбов, К. Д. Вознесенская, С. Н. Зенкин, Н. А. Шматко. Отв. ред. пер. и послесл. Н. А. Шматко. СПб.: Алетейя, 2001. – 562 с.
4. Бюджет для граждан муниципального образования город Тула на  2020 год и на плановый период 2021 и 2022 годов (в редакции решения Тульской городской Думы от  25.03.2020 № 9/159) // Администрация города Тулы // Режим доступа: https://www.tula.ru/activity/economics/city-budget/byudzhet-dlya-grazhdan-2020-2022-gody/1/ (Дата обращения: 15.12. 2020)
5. Гнатюк М.А., Кротов Д. В., Самыгин С. И. Трудовые ценности и трудовая активность современной российской молодежи // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. – 2017. – № 10. – С. 32–35.
6. Иваненков С. П., Кусжанова А. Ж. Мотивация и условия профессионального выбора у студентов Санкт-Петербурга // Управленческое консультирование. – 2013. – № 6. – С. 80-92.
7. Кошарная Г. Б., Корж Н. В. Ценностные ориентации студенческой молодежи в трудовой сфере // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. –2013. – № 2. – С.58–64.
8. Макаренко Т.А., Панина С. В. Профессиональное самоопределение старшеклассников: региональный аспект // Дискуссия. – 2017. – №10. – С. 85–92.
9. Мурзаева Е. С. Основные мотивы трудоустройства молодежи // Теория и практика общественного развития. – 2013. –  №10. – С.  311–314.
10. Нарбут Н.П., Троцук И.В. Жизненные планы российской студенческой молодежи: гендерные и иные различия в оценках собственных перспектив на рынке труда // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. – 2014. – № 3. – С. 143–167.
11. Стегний В.Н., Шувалов В.В. Новые явления в профессиональных ориентациях молодежи Прикамья: традиции, новации, факторы // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Социально-экономические науки. – 2016. – №3. – С. 60–72.
12. Талеб Н. Н.  Как владеть людьми в современном мире // Код доступа: https://ru.ihodl.com/opinion/2016-08-25/nassim-taleb-pochemu-rabota-v-ofise-eto-novoe-rabstvo/ (Дата обращения 19.11.2020)
13. Тихонова Е. В., Дианина Е. В. Профессиональное самоопределение московской учащейся молодежи: социологический анализ // Вестник университета. – 2016. – № 10. – С. 243–248.
14. Цыганкова И.В., Потуданская В.Ф., Цзывэй Ян. Факторы мотивации молодежи при выборе профессии //Экономика труда. – 2019. – №4. – С. 1546 – 1554.
15. Douglas M. Risk and Blame: Essays in Cultural Theory. London: Routledge, 1992. – 323 p.
16. Schor J.B., Martin P.Y. The Overworked American: The Unexpected Decline of Leisure. //Contemporary Sociology. –  1992. –  Vol. 21. –  P. 843.