ОБРАЗ СМЕРТИ В РОМАНЕ МАРКУСА ЗУСАКА «КНИЖНЫЙ ВОР»

Роман австралийского писателя Маркуса Зусака «Книжный вор» повествует о событиях, происходивших Германии до и после Второй мировой войны, и, в частности, о жизни главной героини – сироты Лизель Мемингер. Примечательным это произведение становится не благодаря трагическим описаниям военных действий или мастерскому применению автором цветов и символом для создания необходимой атмосферы, необычным здесь является роль смерти. Смерть в романе выполняет не только функцию окончания жизненного пути человека, она представляется скорее сторонним наблюдателем, от лица которого и ведется повествование.

Образ смерти в литературе появился еще во времена Древней Греции: эллины не верили, что после смерти душа человека испытывает счастливые мгновения, поэтому все мифы описывали царство мертвых – Аид как мрачное место, где души умерших обречены на вечное страдание [5].

В эпоху Средневековья литература стала обретать христианскую идеологию, поэтому смерть уже показывалась как обязательная составляющая жизни, которая выполняет не только функцию наказания человека за его грехи, но и возможное благо в загробном мире [5].

В литературе нового времени к определению смерти стали походить не только со стороны натуралистического, но и мистического подходов. Смерть и ее проявления в виде демонов и мертвецов являются к персонажам с целью погубить, но иногда и помочь. Литература XX века продолжает традиции литературы нового времени: произведения о войне придерживались натуралистического подхода, приверженцы стиля «модерн» – мистического восприятия [5].

Рассматривая образ смерти в культуре и истории можно отметить, что смерть часто изображается в виде скелета с косой, облачённого в белый или чёрный балахон с капюшоном [2]. Человеческий череп часто используется как в качестве символа смерти, аллегорией смерти также является мрачный жнец. Образ смерти часто представляется в виде костлявого существа – скелета в черном балахоне и с косой, именно поэтому смерть часто называют костлявой [4]. А во многих цивилизация роль смерти выполняли отдельные божества, которые либо служили проводниками в мир иной, или были владельцами подземного царства, Так например, в Древнем Египте это был Анубис, в Греции – перевозчик душ Харон, в германо-скандинавской мифологии – Хель, в Библии смерть является ангелом посланным Богом [2].

Однако в романе «Книжный вор» мы замечаем, что смерть не просто проводник душ в иной мир. Она выполняет роли наблюдателя, рассказчика, опекуна, она очень человечна и как бы иронично это не звучало, но смерть «до смерти устала от жизни». Рассмотрим некоторые ее роли и свойственные ей черты более подробно.

Рассказчик. Именно через призму восприятия этого героя мы окунаемся в книгу. При этом нельзя сказать, что смерть нейтральный рассказчик, она также сочувствует одним и недолюбливает других. Из следующих строк, кажется, будто вы недавно познакомились с остроумным и приятным собеседником, который, однако же, слегка драматичен и экспрессивен. «Was fehlt? Natürlich – eine Bekanntmachung. Ein Beginn. Wo ist nur mein gutes Benehmen geblieben? Ich könnte mich ganz förmlich vorstellen, aber das ist gar nicht nötig. Ihr werdet mich schon bald recht gut kennen; wie bald – das hängt von einer Reihe von Umständen ab» [1, с. 9-10].

Философ, мыслитель и альтруист. Смерть также хвастлива и слегка самоуверенна, однако это не мешает ей добросовестно выполнять свою работу. В представленных ниже строчках мы можем проследить и некоторую жертвенность, которая порой совсем не свойственна людям, но в рамках данного романа абсолютно типична для Смерти. «Das Problem ist: Wer könnte mich ersetzen? Wer könnte für mich einspringen, während ich in einem Vier-Sterne-Hotel irgendwo am Meer Urlaub mache oder in den Bergen Ski fahre? Die Antwort ist: Niemand. Genau dieser Umstand hat mich dazu veranlasst, die Ablenkung zu meiner Erholung zu machen, mich damit zu zerstreuen. Also mache ich Urlaub in Farben, in Schattierungen» [1, с. 10-11]. В виду своей долгой жизни, смерть предстает перед нами умудренным житейским опытом персонажем, поэтому почти каждая мысль либо выражает вселенскую правду, либо способна натолкнуть человека на долгие размышления. «Entsprechend erlebe ich auch die Menschen in ihrem besten und in ihrem schlechtesten Licht. Ich sehe ihre Hässlichkeit und ihre Schönheit, und ich frage mich, wie ein und dieselbe Sache beides zugleich sein kann. Doch um eines beneide ich sie: Menschen haben wenigstens so viel Verstand, um zu sterben»[1, с. 537].

Исполнительный работник. Как бы сильно Смерть не пыталась убедить нас в том, что ей ее работа навевает на нее скуку, она дорожит и гордиться ее. Мы можем даже заметить нотки хвастовства в ее словах, она уверена, что никто не в состоянии выполнить ее работу так же хорошо, как это делает она. «Nur so viel sei gesagt: Irgendwann einmal werde ich über euch allen stehen, so freundlich, wie es mir möglich ist. Eure Seelen werden in meinen Armen liegen. Auf meiner Schulter wird eine Farbe ruhen. Sanft werde ich euch davontragen» [1, с. 9-10].

Одиночка. Тем не менее, какой бы благородной и необходимой не была ее работа, смерть по-прежнему одинока. В ее словах мы можем заметить призыв о помощи и желание понравиться. Однако смерть здесь совершенно не типичный испуганный аутсайдер, который остро переживает свое одиночество, так как осознает, что против него настроена толпа, среди которой нет никого, кто мог бы его поддержать, а «человек», способный ценить и наслаждаться уединением.  «Bitte glaubt mir: Ich kann wirklich fröhlich sein. Ich kann angenehm sein. Amüsant. Achtsam. Andächtig. Und das sind nur die Eigenschaften mit dem Buchstaben «A». Nur bitte verlangt nicht von mir, nett zu sein. Nett zu sein ist mir völlig fremd» [1, с. 9].

Опекун. С первой встречи с Лизель Мемингер у Смерти проявляются черты, свойственные человеку, а именно: сочувствие, привязанность, нежность. Смерть словно стремится своим невидимым крылом защитить девочку от тяжелых жизненных испытаний, но в тоже время она стыдится своих внезапно появившихся чувств. «Fehler, Fehler – manchmal scheine ich nichts als Fehler zu machen. Ein paar Mal schärfte ich mir ein, mich von der Beerdigung von Liesel Memingers Bruder fernzuhalten. Doch ich missachtete meinen eigenen Rat. Ich näherte mich, und der Friedhof hieß mich willkommen wie einen Freund. Schon bald war ich bei ihnen. Ich senkte den Kopf». С.26 или «Noch einmal bitte ich euch inständig, mir zu glauben. Ich wollte innehalten. Ich wollte mich niederkauern. Ich wollte sagen: »Es tut mir leid, Kind. «Aber das ist nicht erlaubt. Ich kauerte nicht. Ich sprach nicht. Stattdessen schaute ich ihr eine Weile zu. Als sie sich wieder rühren konnte, folgte ich ihr» [1, с. 19].

Таким образом, можно сделать вывод, что Смерть в романе Маркуса Зусака «Книжный вор» является совершенно необычным персонажем, а именно симбиозом классического представления о смерти и человеческого образа.

Список литературы:

1. M. Zusak Büchergiebin [Электронный ресурс]. – URL: https://royallib.com/read/zusak_markus/die_bcherdiebin__zusak_m_bcherdiebin__the_book_thief.html#0 (дата обращения: 12.04.20).
2. Ж. ле Гофф, Н. Трюон. История тела в Средние века [Электронный ресурс]. – URL: http://read24.ru/fb2/jak-le-goff-istoriya-tela-v-srednie-veka/ (дата обращения: 19.05.20).
3. М. Зусак Книжный вор. – Москва: Издательство «Э», 2016. – 608 с.
4. С. М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. – М. : Межд. отношения, 2012. – С. 58–71.
5. Тема смерти в литературе [Электронный ресурс]. – URL: https://danila-master.ru/articles/tema-smerti-v-literature.html (дата обращения: 12.04.20).