ПУТИ ДОСТИЖЕНИЯ ЭКВИВАЛЕНТНОСТИ ПРИ ПЕРЕВОДЕ ПРИЧАСТИЙ С РУССКОГО НА КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ

WAYS TO ACHIEVE EQUIVALENCE IN TRANSLATING THE PARTICIPLES FROM RUSSIAN INTO CHINESE IN LITERARY WORKS

Huang Ling

student, Department of Foreign Languages and Translation, Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin,

Russia, Ekaterinburg

АННОТАЦИЯ

Из-за множества различий языков, перевод художественных произведений с русского на китайский язык затрудняет немалых специалистов. При этом в произведениях русских писателей часто встречаются предложения с причастными конструкциями. Для улучшения качества перевода художественных произведений, необходимо обратить внимание на пути достижения эквивалентности при переводе русских причастий на китайский язык.

ABSTRACT

Due to the many differences in languages, translating literary works from Russian into Chinese is difficult for many specialists. At the same time, sentences with participle constructions are often found in the works of Russian writers. To improve the quality of translation of literary works, it is necessary to pay attention to ways of achieving equivalence when translating Russian participles into Chinese.

Ключевые слова: причастие, художественные произведения, эквивалентность, критерий, китайский язык.

Keywords: participle, literary works, equivalence, criterion, Chinese.

Русская литература занимает одно из первых мест среди литератур всего мира, и она долгое время пользуется большой популярностью в Китае. Китайские читатели любят русские художественные произведения, в которых отражается действительность, жизнь героев на русской земле и мировоззрение самого автора.

При этом хороший художественный текст отличается высокой степенью образности, поэтому в ходе чтения в создании читателей будет снова образно создано то, что написано автором [1, с. 46]. А для достижения экспрессивности изложения авторы часто используют причастные конструкции [4]. В этом смысле качество перевода причастных конструкций играет значительную роль для передачи смыслового содержания оригинала.

Что качается перевода причастных конструкций на китайский язык в художественных произведениях, то нужно обратить внимание на проблему эквивалентности [3, с. 90].

Само понятие «эквивалентность» содержательно, к которому языковеды относятся по-разному. При этом в Китае долгое время обсуждалась проблема эквивалентности при переводе русских причастий и других элементов русского языка. В то время языковеды заметили, что в Китае существует совершенно иная языковая структура, при переводе причастий с русского на китайский язык нельзя быть достигнута формальная эквивалентность, поэтому эквивалентность здесь достигается другими путями [5, с. 247].

Если речь идет о путях достижения эквивалентности при переводе русских причастий на китайский язык, то необходимо обратить внимание на важные критерии перевода. Критерии «信» (xin), «达» (da) и «雅» (ya) [2, с. 471], составляемые тремя иероглифами, которые выдвинул известный китайский языковед Янь Фу (1854 – 1921), оказали огромное влияние на исследование теории перевода с русского языка на китайский и широко пользуются в настоящее время.

Первый критерий «信», что дословно переведено как «достоверность». Это основное требование для качества перевода. При переводе нужно честно и адекватно выразить смысл, отраженный в оригинале. Для достижения критерия «信», правильное понимание оригинала занимает первое место.

Второй критерий – «达», что переводится как «доходчивость». В большинстве случаев критерий «доходчивость» часто основывается на приемах переводческой трансформации, как замена части речи. Этот критерий требует переводчика сокращать ненужные слова в речи на основе результата перевода с помощью критерия «信», чтобы результат перевода был грамотен и соответствовал грамматическому правилу переводного языка.

Последний пункт – «雅», который понимается как «изящество». Это важнейший критерий для перевода художественных текстов. Так как художественное произведение отличается богатством выразительно-эмоциональных выражений, при переводе переводчик также должен сохранить это свойство и сделать переводный вариант красивым и искусным. Для достижения этого критерия, сам переводчик должен освоить родной язык, особенно разные образы выражения в высоком уровне.

Итак, перевод причастных конструкций в художественных произведениях получится на три фактора: правильное понимание смысла оригинала, обеспечение доходчивости перевода и сохранение эмоциональной выразительности.

Чтобы правильно понять причастные конструкции в оригинале, прежде всего необходимо выяснить взаимосвязь слов, особенно подчинительную связь и связь по смыслу. При этом, если после причастий существуют некоторые длинные зависимые слова, то обязательно нужно уточнить определяемый предмет, а то очень часто появится ошибка в понимании. При этом также надо отметить, что критерий «доходчивость» часто реализован на основе достоверности. Например,

Жители города, уже знавшие о нашем несчастье. (Робинзон Крузо)

Здесь причастие «знавшие» (букв. 了解的) с зависимыми словами «о нашем несчастье» является определением существительного «жители». В этому случае допустим дословный перевод, который можно понять с помощью союза «который»:

已经了解我们的不幸的城市居民.

(букв. Жители города, которые уже знали о нашем несчастье.)

Для подробного объяснения критериев «достоверность» и «доходчивость», рассмотрим другое предложение:

На последнем дюйме, отделявшем их от земли, он всё-таки потерял самообладание. (М. Горький. «Детство»)

В этом предложении часть «на последнем дюйме» выполняет роль обстоятельства, а причастный оборот «отделявшем их от земли» определяет существительное «дюйме». Если перевести это предложение, то получится результат перевода как следующий:

在他们与地面分开的最后一刻时，他仍然失去了镇定.

(букв. На последнем дюйме, который отделял их от земли, он всё-таки потерял самообладание.)

Как правило, если переводный текст соответствует критериям «достоверность» и «доходчивость», он считается стандартным вариантом перевода. Критерий «雅» (букв. Изящество) часто наблюдается в ходе перевода причастных конструкций, характеризующих окружающую природу, чтобы сделать вариант перевода более поэтическим и выразительным. Например,

Помню...в большое незавешенное окно – бледную и грустную осеннюю луну, стоявшую высоко, высоко над пустым двором усадьбы... (И.А. Бунин. «Жизнь Арсеньева»)

我记得...在没有拉上帘子的窗外高高悬挂着的一轮秋月，它在空旷的庄园院子上空，苍白而忧伤...

(букв. Помню...в большое окно без занавески – высоко висевшую бледную и грустную осеннюю луну над пустым двором усадьбы).

В этом предложении часть «стоявшую высоко, высоко над пустым двором усадьбы...» является определением «луну». Причастие «стоявшую» дословно понимается как «立着的», а «осеннюю луну» – «秋月». В художественном тексте редко употребляется выражение «立着的秋月», так как данный вариант слишком пуст. Для лучшей передачи информации и эмоции в оригинале, причастие «стоявшую» приходится быть переведено как «悬挂着的» (букв. Висевшую), так как этот вариант выразительно отражает одиночество бледной грустной луны ночью.

Итак, для достижения эквивалентности при переводе причастий на китайский язык в художественных произведениях необходимо соблюдать три критерия: «достоверность», «доходчивость» и «изящество». Перевод причастных конструкций основывается на правильном понимании оригинала, в этом ходе можно трансформировать предложение при помощи союза «который». При необходимости также нужно заменить причастие другими подходящими словами, чтобы лучше выразить смысл оригинала на китайском языке.

Список литературы:

1. Ли Чанбао. Исследование стиля перевода / Чанбао Ли, Цзуолян Ван. – Пекин: Издательство Гуанмин жибао, 2009. -213 с.
2. Лу Сюнь. Перевод с китайского под редакцией / Сюнь Лу, Гоца Г., Делюсина Л., Мамлеев Д. и др. – М.: Художественная литература, 1989. - 511 с.
3. Лю Чжундэ. Вопросы перевода литературного стиля // Перевод в Китае.1988(7). С. 89–93.
4. Роль причастий в художественном тексте [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://studopedia.ru/10_193145_rol-prichastiy-v-hudozhestvennom-tekste.html (дата обращения: 23.04.2021).
5. Чжао Юньпин. Сопоставительная грамматика русского и китайского языков – М.: Прогресс, 2003. – 460 с.