ТВОРЧЕСТВО Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО И РАЗВИТИЕ ПСИХИАТРИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА (ЭПИЛЕПСИЯ В РАБОТАХ ПСИХИАТРОВ И В РОМАНЕ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ»)

Аннотация. Научная статья посвящена исследованию творчества Ф.М. Достоевского в контексте развития зарубежной и отечественной психиатрии. В публикации в качестве источников были использованы работы только современников писателя. Выявлена и обоснована их взаимосвязь и влияние друг на друга. Приведен тщательный и детальный анализ феномена эпилепсии в романе «Идиот».

Ключевые слова: Достоевский, психиатрия, эпилепсия, Идиот, Мышкин.

На протяжении долгого времени психиатрию и психологию рассматривали только во взаимосвязи с естественными науками и применяли к ней только соответствующий подход. Однако литературные произведения обладали целой галереей психологических наблюдений и типов, и это наталкивало на мысль об ограниченности естественнонаучного подхода и давало надежду на то, что гуманитарный подход в психологии можно будет использовать.

Вильгельм Дильтей – немецкий историк культуры и философ-идеалист – одним из первых заявил, что психиатрия слишком подражает естественным наукам и объясняет все только через физиологические процессы, пи этом игнорируя опыт гуманитарный. Однако его слова не были восприняты всерьез, и лишь к концу XIX в. психиатры обратились к гуманитарному подходу.

Действительно, в XIX в. писатели создают целую галерею персонажей в соответствие с тем или иным психологическим типом. Казалось, что героев Ф.М. Достоевского можно прямо перенести в философскую и психологическую литературу. Его персонажи особенно отличались от героев, созданных другими писателями, тем, что часто обладали нервными заболеваниями и отклонениями.

Целый ряд талантливых психиатров, в число которых входили также В.М. Бехтерев и Н.Н. Баженов, выступали с анализом произведений писателя. Они считали, что Достоевский познакомил широкую аудиторию с душевными болезнями и сделал их понятными для них.

Ранее произведения писателя также рассматривалась исследователями в психологическом ключе. Но, как правило, они обращались к работам психиатров XX-XXI вв. Новизна нашей работы состоит в том, что роман Ф.М. Достоевского «Идиот» будет проанализирован в связи с современной писателю научной литературой XIX в.

Источниками для нашего исследования стали авторитетные работы зарубежных и отечественных психиатров XIX в., в число которых вошли В. Гризингер, Г. Маудсли, П.А. Бутковский, П.П. Малиновский и др.

На самом деле, нередко можно услышать о том, что Достоевский является не просто писателем, но еще и психологом. Однако сам он никогда так не считал. В «Дневнике писателя» себя он охарактеризовал так: «Меня зовут психологом: неправда, я лишь реалист в высшем смысле, т. е. изображаю все глубины души человеческой» [2, с. 192].

Но это не вызывает сомнения в том, что все произведения Достоевского насквозь проникнуты психологизмом. В первую очередь, об этом можно говорить по отношению к героям его книг. Писатель, проникая в глубины душ своих героев, с невероятной четкостью описывает их внутреннее состояние. Известно, что многих героев Достоевский наделил не только своими видением мира, но и физическими особенностями, и в первую очередь это касается болезни Федора Михайловича – эпилепсии.

Впервые, по воспоминаниям самого писателя, эпилептический припадок произошел с ним во время ссылки в Западную Сибирь, куда он был отправлен за свое участие в кружке Петрашевского. К слову, английский психиатр Г. Маудсли утверждал, что «падучая болезнь встречается гораздо чаще между арестантами, чем между живущими на свободе» [4, с. 208]. Причиной первых ударов, как полагают многие исследователи, стала инсценировка смертной казни, являвшей собой психологическую пытку для преступников. Однако существуют мнения, что первые припадки случались с Достоевским ранее, еще в детстве.

С 1860 года писатель начинает фиксировать даты эпилептических ударов в блокноте. Всего же в его записных книжках и рабочих тетрадях в период с 1860–1880 гг. отмечено около восьмидесяти приступов падучей. Достоевский довольно подробно описывал свои припадки, как правило, он отмечал дату, место и, главное, ощущения, которые он испытывал во время удара.

Вообще, сохранилось множество воспоминаний родных и знакомых писателя: Д. Григоровича, Н. Страхова, С. Яновского, А. Милюкова и др. Однако наиболее ярко приступы писателя описывала его жена – Анна Достоевская – в своих «Воспоминаниях».

Со свойственной больным эпилепсией педантичностью и обстоятельностью Достоевский анализировал свою болезнь. По воспоминаниям С. Янковского: «…Федор Михайлович часто брал у меня книги медицинские, особенно те, в которых трактовалось о болезнях мозга и нервной системы <…> Эта последняя книга с рисунками занимала его до того, что он часто приходил ко мне вечером потолковать об анатомии черепа и мозга, о физиологических отправлениях мозга и нервов» [7, с. 4].

Действительно, XIX век считается расцветом психиатрии как науки, и многие деятели искусства были ей увлечены, не исключением, как мы видим, стал и Ф.М. Достоевский. Эпилепсия подверглась всестороннему анализу во всех её деталях, став одной из самых часто употреблявшихся тем в его произведениях. В научной литературе проблема эпилепсии так же стала одной из самых обсуждаемых. За рубежом издаются работы Г. Маудсли, В. Гризингера, Дж. Хьюлингса, Ж.-П. Фальре и ряда других знаменитых психиатров. Их работы посвящены исследованию психических заболеваний, их диагностики и лечению. Они одними из первых обозначили основные признаки эпилепсии и определили ее этапы.

Если в Европе проблеме изучения эпилепсии уже придавали большое значение, то в России это направление только начинало развиваться. В отечественной психиатрии данной проблеме уделяли внимание П.П. Малиновский, П.А. Бутковский, П.И. Ковалевский, В.М. Бехтерев. Подробнее именно эпилепсию начали изучать в последние десятилетия XIX в. и XX в. Этому, в первую очередь, способствовали доктора А.А. Кожевников и В.М. Бехтерев.

Вполне вероятно, что Достоевский был знаком с трудами психиатров XIX в. Множество сведений об эпилепсии действительно могли найти отражение в его произведениях. Не стоит, естественно, исключать и то, что его физическое состояние сильно повлияло на личную философию и творчество писателя.

Достоевский создал немало героев, которых «наградил» эпилепсией: это Нелли — в «Униженных и оскорбленных», Кириллов — в «Бесах», Смердяков – в «Братьях Карамазовых». В этот ряд также входит главный герой романа «Идиот» – князь Лев Николаевич Мышкин. Литературовед К.В. Мочульский назвал его «художественным автопортретом Достоевского, историей его – духовной биографией писателя» [8, с. 34].

К тому, что главный герой произведения будет болен эпилепсией, писатель пришел еще задолго до окончательно созданного образа. До этого он уже создал образ Нелли в романе «Униженные и оскорбленные», в нем он только предпринимает первую попытку проанализировать ощущения и чувства человека, страдающего эпилепсией.

Достоевский дает описание эпилептических ударов Мышкина на одном уровне с психиатрами того времени. Действительно, можно найти множество соответствий между романом и рядом работ. В этом отношении значимой для анализа становится вторая часть произведения. Одна из глав полностью посвящена анализу эпилептического удара: от первых предпосылок его до полного помрачнения сознания героя. Важно, что Достоевский начинает «внедрять» приближающийся припадок еще на эмоциональном уровне. Об общем ухудшении расположения духа как такового перед ударом писали и психиатры. Читатель наблюдает у князя «мучительное напряжение, беспокойство и необычайную потребность уединения» [1, с. 204], но еще не догадывается, предвестником чего он является.

О скором ударе свидетельствует и то, как мастерски Достоевский «путает» мысли Мышкина. В один момент он размышляет о покупке кинжала, в другой – вспоминает о своем новом петербуржском окружении. Дополняет общую картину такие симптомы, как головокружение, истерический смех, потеря ориентира в пространстве, характерные для предприпадочного состояния. Для знающего человека эти признаки уже указывают на больное состояние человека.

В. Гризингер писал об особом состоянии больного, когда человек, сам того не осознавая, совершает ряд каких-либо движений и поступков. Для эпилептика это ощущается как сон, потому что их сознание уже наполовину утрачивается. Подобное чувствовал и главный герой в одной из сцен романа. Герой вспоминает о том, что часто перед ударом он становится рассеян и «даже смешивает предметы и лица, если глядит на них без особого, напряженного внимания» [1, с. 206].

Следующим шагом, важным для раскрытия ощущений героя, становится анализ ауры – ощущения или переживания, регулярно предшествующего эпилептическому приступу или являющимся самостоятельным приступом. Охарактеризовать это состояние пытались психиатры XIX в., однако им не удавалось раскрыть это в полной мере. Первым из писателей такую попытку предпринял Достоевский, и она оказалась удачной. Этому способствовало само состояние писателя перед ударом.

За несколько минут до припадка князь чувствует, как «напрягаются разом все жизненные силы его» [1, с. 208], впечатления о чем-то живом и настоящем увеличиваются в несколько раз. Художественной иллюстрацией этого становится следующий фрагмент произведения: «Ум, сердце озарялись необыкновенным светом; все волнения, все сомнения его, все беспокойства как бы умиротворялись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, полное ясной, гармоничной радости и надежды, полное разума и окончательной причины» [1, с. 212]. Сознание, как замечено, в этот момент становится ясным, однако это последнее, что запоминают больные, далее случается сам припадок.

Описание этапов падучей болезни у Малиновского в книге «Помешательство, описанное так, как оно является врачу в практике» очень схоже со сценами припадков князя в «Идиоте». Особенно это применительно к внешним признакам эпилепсии.

Следом за этим отрывком идет своего рода «медицинская» справка об эпилепсии как болезни. Достоевский пытается растолковать широкой публике ее определения, признаки и значение. Писатель выделяет конвульсии и судороги по всему телу и лицу, «страшный, невообразимый и ни на что не похожий вопль» [1, с. 212] и абсолютное оцепенение. Данное описание вполне соотносимо с определениями, данными психиатрами-современниками Достоевского.

После удара, как правило, человек засыпает на довольно долгое время. Но после пробуждения больной все равно не может прийти в себя, его рассудок возвращается к нему лишь спустя несколько дней. Это было характерно как для самого писателя, так и для его героя. Мышкин после первого припадка «хоть и очнулся, но в полное сознание довольно долго не приходил».

Большинство психиатров XIX в. сходились во мнении, что падучая болезнь безусловно ведет к дальнейшему идиотизму. Они уверены, что у эпилептиков помутнение рассудка наступает чаще, чем у остальных больных. Например, Маудсли считал, что при часто повторяющихся приступах человек в скором времени теряет память, а его разум ослабляется.

В финале романа Мышкин, действительно, сходит с ума. Он впадает в абсолютное беспамятство и глупость. Этому способствуют участившиеся приступы и постоянное внутреннее напряжение, связанное с «больной» жизнью в Санкт-Петербурге. Финальные события романа становятся фатальными для Мышкина: «Князь сидел подле него [Рогожина] <…>, спешил провесть дрожащею рукой по его волосам и щекам, как бы лаская и унимая его. Но он уже ничего не понимал, о чем его спрашивали, и не узнавал вошедших и окруживших его людей» [1, с 497].

В нашей статье мы проанализировали работы психиатров середины и второй половины XIX века. Психиатрия как наука еще только формировалась, и ее представления о психических процессах были еще очень приблизительными, часто ошибочными. Несовершенными были и методы лечения больных.

Психические болезни в то же время всегда интересовали писателей – начиная с античности. Особенно сильным был этот интерес в эпоху романтизма, то есть в первой трети XIX века, в зарубежной и русской литературах. Во второй половине XIX века с развитием реализма меняется и отношение к психически необычным героям. Это мы видим и в произведениях Ф.М. Достоевского.

Работы психиатров отразили первый, описательный период развития этой науки: они наблюдали своих пациентов, описывали признаки болезни, но полного описание болезни и состояния психики эпилептика они дать не могли. Достоевский, будучи сам эпилептиком, «передал» свой опыт своим же героям. В «Идиоте» психологизм писателя позволяет ему проникнуть в сознание человека, показывает весь припадок от его «подступов» до самого конца. Не случайно многие психиатры XIX века в своих лекциях и работах опирались на романы Достоевского.

Современные писателю психиатры помимо эпилепсии анализировали и другие психические заболевания - шизофрению, истерию, неврастению, нарциссизм. А произведения писателя, особенно поздние романы – «Бесы», «Братья Карамазовы» - стали хорошим материалом для более глубоко изучения. Такого рода исследование позволит понять, как психиатрия и литература взаимодействуют между собой, как развеивается психологический анализ в литературе, в чем специфика психологического анализа в творчестве Достоевского.

Список литературы:

1. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: В 10 т. Т.6: Идиот / Ф. М. Достоевский. - М.: Художественная литература, 1956. - 735с.
2. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15 т. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1988—1996.
3. Гризенгер В. Душевные болезни: о распознавании и лечении сумасшествия / Пер. с нем./ Под ред. Ф. В. Овсянникова. Изд. 4-е. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2012. - 568 с.
4. Маудсли Г. Физиология и патология души / Пер. с англ. И. Исаина. - СПб: О.И. Бакст, 1871. – 523 с.
5. Бутковский П.А. Душевные болезни, изложенные сообразно началам нынешнего учения психиатрии в общем и частном, теоретическом и практическом содержании. / П.А. Бутковский. – СПб: Типогр. И. Глазунова, 1834. – 327 с.
6. Малиновский П.П. Помешательство, описанное так, как оно является врачу в практике / Соч. П. Малиновского. - СПб: тип. К. Крайя, 1847. - 324 с.
7. Яновский С.Д. Воспоминания о Достоевском/ С.Д. Яновский // Русский вестник. – 1885. - №176.
8. Мочульский К.В. Достоевский. Жизнь и творчество / К.В. Мочульский. - Париж: Ymca-Press, 1980. – 563 с.