СТИЛИСТИЧЕСКИ ОКРАШЕННАЯ ЛЕКСИКА В РОМАНЕ В.П. АСТАФЬЕВА «ПЕЧАЛЬНЫЙ ДЕТЕКТИВ»

Вавилин Юрий

Пономарчук Евгений

класс 10 »А», гимназия № 132, г. Алматы

Шеина Вера Николаевна

научный руководитель, педагог высшей категории, преподаватель русского языка, литературы и английского языка, гимназия № 132, г. Алматы

 

Анализ словесной организации художественного текста — необходимое условие глубокого проникновения в идею произведения. В художественном произведении язык не просто употребляется, а используется писателем для создания целостного, замкнутого, живущего по своим законам мира. Лексические значения языковых единиц приобретают в контексте новый символический смысл. Этим объясняется актуальность анализа стилистически окрашенной лексики в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

Объектом данного научного исследования является язык романа В.П. Астафьева «Печальный детектив».

Предметом исследования является стилистически окрашенная лексика романа В.П. Астафьева «Печальный детектив».

Цель исследования — выявление особенностей функционирования стилистически окрашенной лексики в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

Для достижения цели требуется решение следующих задач:

1.  Определить виды стилистически окрашенной лексики.

2.  Выявить стилистически окрашенную лексику в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

3.  Описать стилистические средства словообразования.

4.  Рассмотреть стилистически окрашенную лексику с точки зрения частеречной отнесённости.

5.Выяснить особенности употребления стилистически окрашенной лексики в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

В качестве гипотезы выступает предположение о том, чтокнижные, разговорные, просторечные слова, правильно введенные в ткань художественного произведения, придают речи особый колорит, повышают ее выразительность, экспрессивность.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые стилистически-окрашенная лексика романа В.П. Астафьева «Печальный детектив» становится объектом специального системного многоаспектного рассмотрения, что позволяет характеризовать не только идиостиль писателя, но и судить об особенностях развития русской лексики в конце ХХ вв.

В качествеметодов исследования применялись: метод сплошной выборки, лексикографический, описательный, контекстологический методы, приемы количественного подсчета, интерпретации.

Материал исследования включает картотеку, состоящую из 643 стилистически окрашенных слов, полученных методом сплошной выборки изромана В.П. Астафьева «Печальный детектив».

Практическая значимость исследования состоит в том, что результаты работы могут найти применение в курсах по стилистике, лексикологии, культуре речи, лингвистическому анализу художественного текста.

На уровне лексики в науке принято выделять два вида стилистической окраски: функциональную и эмоционально-экспрессивную.

Функционально-стилевая дифференциация лексики соотносительна с подразделением литературного языка на две основные подсистемы: книжную и разговорную.

В состав разговорной лексики входят следующие лексические группы:

a. Собственно-разговорные слова, т. е. литературно-разговорная и обиходно-разговорная, или разговорно-бытовая, эти слои образуют лексику относительно неограниченного употребления;

b.  Разговорные слова с некоторым ограничением сферы употребления —обиходно-бытовое просторечие;

c.   Разговорные слова с явным ограничением сферы употребления –грубопросторечные [6, с. 87].

В романе В.П. Астафьева представлены все указанные группы слов. Рассмотрим каждую из выделенных групп:

К литературно-разговорной относятся такие слова, которые имеют по сравнению с меж стилевыми, с одной стороны, и книжными — с другой, некоторый оттенок сниженности. Однако эти слова употребляются во многих сферах общения людей, соответствуют норме литературного языка:

«Се ля ей, трудно поддающаяся теоретическому анализу» — глаголит интеллекту алка Сыроквасова.

Разговорно-бытовыми являются слова, используемые в повседневном бытовом общении. Они, как и слова разговорно-литературные, не нарушают норм собственно-разговорной речи. Но среди них уже значительно больше слов со сниженным значением, которые к тому же нередко обладают и дополнительной ярко выраженной стилистической окраской, например: неодобр., ирон., фам., шутл. и т. д. Их употребление в других стилевых разновидностях литературного русского языка является неуместным:

Народ единодушно провожал лошадь глазами, светлел лицами, улыбался, сыпал вослед коняге реплики: «Наладила от скупого хозяина!»

К обиходно-бытовому просторечию могут быть отнесены слова, которые по своей семантике и дополнительной экспрессивно-стилистической оценочной сущности ещё более снижены. Сфера их распространения уже, чем у разговорно-бытовой лексики.

Я ж тоже наш брат-железнодорожник ... тёти Линин племяш.

В третьей группе выделяются слова, употребляемые в устной форме общения и являются весьма ограниченными по сфере распространения. Они выходят за пределы литературного языка и относятся к числу таких, которые нарушают нормы и собственно разговорного стиля речи. Этими словами являются все грубопросторечные.

Одному герою башку об батарею расколол.

Многие слова не только называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. Однако, оценочное и эмоциональное отношение имеют различную природу [4, с. 637].

К рассудочно-оценочной лексике подходит помета одобр., либо неодобр. Соответствующее этой оценке эмоциональное отношение к предмету речи — удовольствие или неудовольствие.

Жить можно по-разному, хорошо и плохо, ладно и неладно, справно и неисправно.

Содержанием эмоциональной оценки является позитивное или негативное чувство, испытываемое субъектом по отношению к обозначаемому

Однако всё равно придётся разгонять пьянчуг — народ требует (презр.).

Эмоционально-оценочная лексика делится на две разновидности [3, с. 107]:

1.  Лексика, содержащая отрицательную или положительную эмоциональную оценку предмета речи.

Среди положительных оттенков в романе В. Астафьева наиболее распространёнными являются высокие (возмездие, предназначение) и шутливые оттенки (супружница, воркованье).

Негативные оттенки в романе В. Астафьева ещё более разнообразны:

бранная лексика (скотина), презрительная (шпана), неодобрительная (пялиться), пренебрежительная (умишко), уничижительная (хлюпик), ироническая (отрок).

2.  Лексика, эмоционально возвышающая, и лексика, эмоционально принижающая предмет речи.

Возвышенная лексика имеет книжную окраску.

Работа в милиции вытравила из него жалость к преступникам, эту вселенскую, никем не понятую до конца и необъяснимую русскую жалость, которая на веки вечные сохраняет в живой плоти русского человека неугасимую жажду сострадания, стремления к добру, и в той же плоти, в «болезной» душе, в каком-то затемнённом её закоулке, таилось легко возбудимое, слепо вспыхивающее, разномысленное зло.

Эмоционально сниженная лексика принадлежит к разговорному слою лексики.

Дядя Паша, плюхнувшись на брюхо, сунул руку в лунку и зажал рыбину под жабры.

К книжной лексике принадлежат слова высокие, придающие речи торжественность (кров, вдохновенный), а также эмоционально-экспрессивные, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. Книжные слова могут быть ироническими (снедать), поэтическими (уста, око), риторическими (держава), торжественными (шествовать).

Стилистическая окраска словообразовательных средств наибо­лее ярко проявляется в однокоренных синонимах, стилистически противопоставленных друг другу. Благодаря суффиксам, а также префиксам эти слова соотносятся либо как нейтральные с книжными и разговорными, либо как книжные с разговорными. Например, существительные со значением помещения с суффиксом -ов(ая) типа столовая противопоставлены однокоренным существительным с суффиксом -к(а):столовка — как нейтральные слова разговорным.

Отглагольные существительные с отвлеченным значением, образованные посредством суффикса -ниj(e) типа деление употребляются параллельно с существительными на -к(а): делёжка. Первое ближе к книжному, второе, с суффиксом -к(а),является разговорным.

В синонимичной паре картофель — картошка второе слово имеет разговорную окраску, которую придает ему суффикс -к(а).

Имена на -к(а):Лёнька имеют окраску фамильяр­ности или пренебрежительности: В официально-деловой речи приняты полные имена: Леонид.

Далее приведём примеры существительных с уменьшительно-ласкательными суффиксами, которые были выявлены нами в романе В. Астафьева «Печальный детектив»: -ок- (-ек): басок, дружок, стишок, -ец: братец, старец, -ик: волосик, рублик, -к: горстка, денежки, -ушк/-юшк: вдовушка.

Далее приведём суффиксальные образования со значением пренебрежительности, презрительности, иронии: -ишк: городишко, -онк/-енк: одежонка, старушонка, силёнка.

Суффиксы, придающие словам значение увеличительности, чаще всего сопровождаются эмоциональными оттенками неодобрения, презрения, но могут выражать и восхищение, удивление.

Ср.: суффикс –ищ: духотище, табачище, винище.

Суффикс –ин: болотина, рыбина, судочина.

Некоторые суффиксы придают слову те или иные эмоционально-экспрессивные оттенки, не внося значений уменьшительности и увеличительности, например неодобрение: суффикс –ун: говорун, -ак: гуляка, дурак, -к: сладкоежка; презрение: суффикс –яй: разгильдяй, -ыг: забулдыга, -яг: парняга и др.

Оттенок шутливо-иронический и даже ласкательный имеют слова с суффиксами –яш/-аш: племяш и др.

Аффиксы привносят в слова функционально-стилистические окраски. Эти окраски характеризуют слово по его отношению, во-первых, к книжно-письменной или устно-разговорной речи, во-вторых, к тому или иному функциональному стилю. Известен целый ряд суффиксов книжного происхождения и соответствующей функционально-стилевой окраски: -ени(е), -тель; например: предназначение, добродетель, обладатель и др.

Оттенок разговорности придают словам следующие суффиксы: -ик, -ник: модник, -яг: коняга, парняга и др.

С оттенком грубо-просторечным: -j: бабьё; разговорно-просторечным: -ух: показуха, житуха.

Книжную стилистическую окраску придают словам суффиксы: -аци(я) /-яци(я): квинтэссенция, -аж: фураж.

Далее мы остановимся на частеречной характе­ристике стилистически окрашенных единиц романа «Печальный детектив». Нами проанализировано 643 слова. Результаты анализа отражает таблица 1:

Таблица 1.

Стилистическое использование частей речи в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив»

Части речи	Кол-во	Стил. помета	Кол-во	Стил. помета	Кол-во	Стил. помета	Кол-во
Глаголы	347	Книжн.	35	Разг.	200	Прост.	112
Существительные	208	Книжн.	29	Разг.	109	Прост.	70
Прилагательные	88	Книжн.	21	Разг.	45	Прост.	22

 

При изучении стилистики глагола особое внимание привлекает категория времени. В романе широко представлены самые различные формы времени с разнообразными оттенками их значений [2, с. 102].

Описанию прошлых событий в форме живого рассказа способствует настоящее историческое время:

Едут однажды милиционеры на дежурной машине по зелёному переулку и зрят: из старого, подгнившего дома через переулок в блинную шествует огромная, пузатая крыса с гусарскими усами.

Яркую экспрессиию презрительного отрицания или отказа передаёт форма прошедшего времени совершенного вида в значении будущего:

Так я тебе и сказал — держи карман шире.

Формы давнопрошедшего времени с суффиксами -а-, -ва-, -ива- (-ыва-) обозначают длительность действий в далёком прошлом и их повторяемость:

Начала тётя Лина приносить домой деньги, вино, продукты, сделалась взвинченно-весёлой, запаздывала домой с работы, пробовала форсить, подкрашиваться.

Быстро сменяющиеся и повторяющиеся действия безотносительно к моменту речи передаёт будущее время совершенного вида:

Схватит лопату и ну меня вокруг кочегарки гонять.

В художественной речи интерес представляют также видовые формы глагола. Глаголы несовершенного вида, образованные с помощью приставки по- и суффиксов -ва-, -ива- (-ыва-) носят разговорный характер и означают пре­рывисто-смягчительный способ действия:

Солнце, в радостном ослеплении пялящееся сквозь занавески на спящую девушку, поигрывало, дразнилось, щекотало спящего человека.

Глаголы несовершенного вида со значением многократного действия, образованные с помощью суффиксов -а-, -ва-, -ива- (-ыва-) от бесприставочных глаголов несовершенного вида, также используются в разговорной и художественной речи:

Начальник Хайловского райотдела УВД Алексей Демидович Ахлюстин, мыслитель и боец, говаривал: «Половина людей на земном шаре нарушают или, собираются нарушить, другая половина нарушать не дает»!

Интерес вызывает также использование вида глагола в формах повелительного и сослагательного наклонения. В повелительном наклонении формы несовершенного вида имеют оттенок приглашения:

—Приезжайте! Приезжайте! Милости просим!

А формы совершенного вида выражают побуждение, они скорее означают приказ, чем просьбу:

—«Брось вилы!» — рявкнул Сошнин и подпрыгнул к Веньке Фомину, держа руку наперехват.

Несовершенный вид может выражать оттенок более резкого и решительного требования:

—«Бей!» — скомандовал он отрокам, мотая головой на пешню.

Несовершенный вид сослагательного наклонения обычно используется для выражения совета:

Тротуары чистили бы, землю копали...

Кроме того, в сослагательном наклонении глаголы в форме совершенного вида означают желание, просьбу:

Зойка сошла с поезда и говорит мужикам: «Налили бы».

При отрицании глаголы сослагательного наклонения в форме совершенного вида выражают опасение, беспокойство:

Светка не сунулась бы в машину. Чрезмерно девица любопытная.

Также вызывает стилистический интерес категория наклонения. Повелительное наклонение принадлежит преимущественно разговор­ной речи. Яркая экспрессия заключена в форме повелительного наклонения для воспроизведения диалога:

Не убивайте меня!

Ой, отпусти, ради бога!

Что же касается переносного употребления сослагательного наклонения (для выражения желания, побуждения), то его сфера ограничивается разговорной и художественной речью:

Ты бы хоть почитал, Ваня, журналы, газетки или книгу.

Присоединяясь к формам повелитель­ного наклонения совершенного вида, разговорные частицы да, же, придают оттенок нетерпения, настойчивости:

Да, стреляй, же!

Интересно отметить особенность употребления вида в повелительных формах глаголов при утверждении и отрицании: совершенный вид глагола в побудительной конструкции закономерно сменяется несовершенным в отрицательной:

Дядя Паша спустил под лёд блесну, подразнил щучонку и вывернул её наверх — не балуй!

Формы с частицей давай придают оттенок фамильярности, непринуждённости:

Давай думать, как девку спасать.

В конструкциях, направленных к обобщённому лицу, форма повелительного наклонения обозначает невозможность действия:

Поди вот и убей на деле-то.

Определёнными стилистическими возможностями обладают также существительные. Отличительной особенностью русской системы наименования лиц является противопоставление официального обращения по фамилии: товарищ Сошнин, а также употребления фамилии с инициалами в письменной речи: Сошнин Л.В. разговорным вариантам: использованию имени-отчества в официальной обстановке при вежливом обращении (Леонид Викентьевич) и в условиях непринуждённого общения — одного имени, причём чаще его сокращённого варианта (Лёня), интимно-ласкового (Лёнечка), а также стилистически сниженного (Лёнька). Выбор вариантов имени отражает и возрастные черты собеседников, и распределение между ними социальных ролей [2, с. 44].

«Странные», редкостные имена придают юмористическую окраску речи: Октябрина, Аристарх, Чича. Столкновение неупотребительного имени с распространённым отчеством или фамилией создаёт яркую экспрессию: Леонид Викентьевич, Евстолия Сергеевна, Алевтина Ивановна, Адам Артемович.

В романе встречаются также выразительные фамилии-характеристики: Перетягин, Силакова.

Известно и немало имён собственных, которые воспринимаются не как нейтральные, а как «хорошие», открытые для создания вокруг них ореола положительных эмоционально-экспрессивных оттенков — Сошнин.

У имени существительного наибольшими выразительными возможностями обладают падежные окончания. В романе В.П. Астафьева встречаются вариантные окончания родительного и предложного падежа единственного числа существительных мужского рода. Они имеют разговорную либо просторечную окраску:

Снегу нет, смыло, так он воду метёт, за ворота её выгоняет, на улицу.

Не будь зла в миру и людей, его производящих, ни те, ни другие не понадобились бы.

Вариантные окончания творительного падежа единственного числа существительных женского рода на -а (-я) являются книжными:

...Всё-всё было полно унылой одинокости, вечной земной покорности и согласия с непогодою и холодной, пустой порой.

Таким образом, в художественном произведении отклонения от литературной нормы могут быть вполне оправданы, так как экспрессивные возможности вариантных окончаний вызывают интерес писателей.

В системе морфологических ресурсов русского языка имени прилагательному отводится видное место как части речи, в семантике которой доминирует понятие качества и которая определяет имя существительное. Умение автора найти художественное определение нередко выступает критерием хорошего слога [2, с. 51].

Яркими экспрессивными свойствами обладают качественные прилагательные, в семантике которых заключены разнообразные оценочные значения.

Тоже мне, миленький, легавенький, красивый, кучерявенький!

Разнообразные оттенки оценочных значений качественных прила­гательных передаются присущими только им формами субъективной оценки, указывающими на степень проявления признака без сравнения предметов:

Раздел: «Муж-жена» занимал двенадцать широченных книжных страниц — молодая русская нация к прошлому веку накопила уже изрядный опыт по семейным устоям и отразила его в устном творчестве.

Субстантивированные прилагательные в формах мужского и женского рода обретают большую конкретность, наглядность:

Хорошо бы для них сделать отступление в самой гуманной консти­туции, отдельным указом ввести порку: молодого принародно, среди широкой площади порола бы молодая, а молодую — молодой...

В формах степеней сравнения имени прилагательного заложены значительные выразительные возможности. Суффикс -ей и префикс по- свидетельствуют о разговорности.

Сперва небольшие, сдержанные, немногословные, потом покрупней, посолидней, ещё более сдержанные.

Элятив, представляющий собой разновидность превосходной степени в простой форме, указывающую на большую меру качества без сравнения, также имеет экспрессивный характер:

(Лерка), узнав, что вытворяют в институте над добрейшим человеком, ... да ещё учёная дама превратила девку в домработницу, освирепела.

Роман В.П. Астафьева «Печальный детектив» принадлежит к лучшим произведениям русской литературы последних десятилетий XX века. И это связано не только с философией книги, с её глубоким содержанием, но в первую очередь с её художественными достоинствами.

Как показывает проведённое исследование, лексика романа В.П. Астафьева расслаивается на несколько стилистических пластов. Значительная роль в словесной канве романа отводится разговорной и просторечной лексике.

Прослышал (разг.) Венька Фомин про старухины капиталы (разг.), переплыл в лодке через реку, затемно (разг.) вломился (разг.) в избушку, нож к горлу старухи приставил: «Гроши (прост.)!»

Отличительной чертой повествования являются столкновения разнородных по стилистической окраске лексических единиц в одном контексте, их соседство, как это ни удивительно, не разрушает контекст, а, напротив, создаёт его единство. Приём сталкивания возвышенной и сниженной лексики помогает автору показать несовершенство окружающей жизни, противоречия, происходящие в обществе.

Чувство усталой, безысходной (книж.) тоски навалилось (прост.) на него — с ним всегда так, с детства: при обиде, несправедливости, после вспышки ярости, душевного потрясения не боль, не возмущение, а пронзительная (разг.), всё подавляющая тоска овладела им.

Главная заслуга В.П. Астафьева в области стилистики языка заключается, на наш взгляд, в том, что он сумел творчески подойти к использованию сниженных языковых единиц. Именно благодаря творческой работе писателя разговорная лексика превращается в высоко художественную, несущую многомерные смысловые нагрузки и представляющую огромные эстетические возможности.

Лавря-казак подстригся, наодеколонился (разг.), почистил штиблеты, обрядился (разг. шутл.) в новый костюм, к борту коего (устар.) прицепил (разг.) ордена Славы и ещё два ряда орденов, и во всём параде двинул (прост.) к начальнику областного управления внутренних дел, где имел долгую беседу.

Читая В.П. Астафьева, понимаешь, что разговорная речь — это неисчерпаемый клад, из которого подлинный талант получает не только вдохновение, но и неограниченные возможности для творческого использования языка.

Достойны восхищения удивительное мастерство, чувство меры и безукоризненный вкус писателя. Каждое слово романа на своём месте, любая замена нарушила бы эстетику повествования.

У торца (спец.) стола, в выдающийся костюм, в заморскую (устар.) водолазку и шёлковый парик наряжённая, торчала (прост. неодобр.) нелепая и всем тут чужая Юлька.

Итак, в результате исследования темы Стилистически окрашенная лексика в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив» мы:

1.  Определили виды стилистически окрашенной лексики.

2.  Выявили стилистически окрашенную лексику в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

3.  Описали стилистические средства словообразования.

4.  Рассмотрели стилистически окрашенную лексику с точки зрения частеречной отнесённости.

5.  Выяснили особенности употребления стилистически окрашенной лексики в романе В.П. Астафьева «Печальный детектив».

В ходе исследования мы пришли к следующим выводам:

Роман В.П. Астафьева «Печальный детектив» является высокохудожественным произведением, экспрессивность которого создаётся, прежде всего, за счёт мастерского использования в речи героев и авторской речи стилистически окрашенных слов, их словообразовательных и морфологических вариантов. Читателя завораживает бьющая ключом живая русская речь, в которой нет диссонанса. Многочисленные столкновения в одном контексте разнородных по стилистической окраске лексических единиц, как это ни удивительно, не разрушают контекст, а, напротив, способствует единству художественного повествования.

 

Список литературы:

1. Астафьев В.П. Печальный детектив: роман, рассказы. — М., 2011.
2. Голуб И.Б. Грамматическая стилистика современного русского языка. — М., 1989.
3. Жаналина Л.К., Аубикирова К.Т. Основы стилистического словообразования. — Алматы, 1999.
4. Русский язык. Энциклопедия. Гл. ред. Караулов Ю.Н. 2-е изд., перераб. и доп. — М., 1997.
5. Словообразовательный словарь русского языка. А.Н. Тихонов. — М. 1978.
6. Фомина М.И. Современный русский язык. Лексикология. М., 1990.