МИФОЛОГИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ЛИЧНОСТЬ В ТВОРЧЕСТВЕ В.С. МАКАНИНА

MYTHOLOGICAL THINKING AND ITS INFLUENCE ON PERSONALITY IN THE WORKS OF V.S. MAKANIN

Zarina Shabanova

Master's Student, Department of Russian Literature of the XX and XXI Centuries, Theory of Literature and Humanities, Voronezh State University,

Russia, Voronezh

Anna Gryaznova

Scientific Supervisor, Candidate of Philology, Associate Professor, Voronezh State University,

Russia, Voronezh

АННОТАЦИЯ

В статье рассмотрено проявление влияния мифологического мышления на человека. На примере произведений В. С. Маканина, как одного из значимых писателей ХХ века, показано как разные герои пытаются смириться, воспротивиться или освободиться от массового мышления, заложенного в обществе.

ABSTRACT

The article considers the manifestation of the influence of mythological thinking on a person. Using the example of the works of V. S. Makanin, as one of the most important writers of the twentieth century, it is shown how different heroes try to accept, resist or free themselves from the mass thinking inherent in society.

Ключевые слова: самотечность жизни, массовое мышление, мифологическое мышление, рой.

Keywords: spontaneity of life, mass thinking, mythological thinking, swarm.

В творчестве В. С. Маканина – одного из ярких писателей ХХ века – проявление влияния коллективного бессознательного на личность показано самым наглядным образом. Критик А. Агеев определил центральной в творчестве писателя тему противоборства роевого, хорового и индивидуального начал в душе человека [4]. Н. Л Лейдерман. и М. Н. Липовецкий отмечают, что Маканин придает новое значение этой концепции, связывая ее с «такими феноменами культуры ХХ века, как «восстание масс», «массовое сознание», интерес к подсознанию, «массовая культура» и «массовые мифологии» [6, с. 627]. В 1970-1980-х годах маканиская метафора «самотечности жизни» становится ведущей в сюжетах его творчества. В «Повести о Старом поселке он пишет: ««Самотечностъ жизни» – это хаотическая логика повседневности, «сумасшествие буден», когда человек уже не контролирует свою жизнь, а превращается в щепку в безличном потоке бытовых сцеплений, зависимостей, обязанностей, ритуалов, автоматических действий» [6, с. 628] Герои, зависимые от нее, оказываясь в нестандартных для них ситуациях, выпадают из потока. Являясь противоположностью свободе, «самотечность жизни» вместе с тем становится стереотипным мышлением, на которое опираются его герои.

В ряде произведений В. С. Маканина мы наблюдаем, как на жизнь или на выбор персонажей может оказать влияние массовое мышление. Это определение сам писатель дал в эссе «Квази»: «Эту способность к творческому усилию неорганизованной массы людей (необязательно организованной) я называю ММ, нацеливаясь как бы обнаружить заново примитивно-цельное мифологическое мышление» [1, с. 410] Рассмотрим подробнее сюжеты произведений В. С. Маканина, в которых мифологическое мышление или массовое мышление оказывают воздействие на личность, и как это отражается на героях.

В рассказе «Человек свиты» В. С. Маканина мы видим, что происходит с человеком, потерявшим привилегированное место. Главные герои – Митя Родионцев и его коллега Вика, работавшие в «Техпроекте», – входят в близкое окружение (свиту) секретаря директора. Это положение дает им ощущение важности, значимости и полноты жизни. Они очень не хотят потерять свое место в «солнечной приемной», никакой другой выгоды они от этого не имеют. Митя настолько привык к своему положению работника свиты, что практически теряет себя, когда однажды секретарь Аглая Андреевна отстраняет его: не приглашает больше на чай, а потом вовсе заменяет. Для Мити мучительные размышления о причинах своего изгнания становятся настоящей трагедией. Даже рефлексируя и понимая, что «ползающего человека невозможно уронить» [5, с. 112], он не теряет надежду вернуться в свиту. Мы видим из внутренних монологов героя, как он осознает, что был удобен, что им попользовались и бросили, и все равно стремится обратно. Только к концу рассказа герою подсказывают, что это путь к свободе, что отстранение Мити надо воспринимать как освобождение, а не как наказание.

Маканин показывает, насколько человек зависим от своего положения, даже не самого значимого, ведь он работник свиты даже не самого директора, а его секретаря. Такие люди с «гнущимися позвоночниками», не способные существовать самостоятельно, чувствуют себя полноценными, только если находятся в общей массе или рядом с сильным человеком.

В повести «Где сходилось небо с холмами» мы видим, как главному герою внушают чувство вины и как мучает героя это чувство на протяжении многих лет. Талантливый композитор Георгий Башилов, покинув Аварийный поселок, где он провел детство и обучился искусству хорового пения, принятому в поселке, уезжает в Москву на обучение. Закончив консерваторию, он становится известным композитором, взяв за основу своего творчества поселковский мелос. Но позже, приехав в поселок, обнаруживает, что там уже песен не поют, а самого Георгия старая жительница обвиняет в том, что он «высосал из нас соки…души наши высосал» [1, с. 161]. Сначала не приняв во внимания эти слова и даже мысленно возразив ей, Башилов позже соглашается с тем, что именно с ним связано оскудение поселкового мелоса. Мало того, он настолько становится уверен в своей вине перед поселком, что решает искупить вину: научить поселковых детей пению, но ему это не позволяют сделать. Башилов на протяжении многих лет испытывает мучительные чувства из-за ощущения вины перед поселком. Он страдает и даже перестает получать удовольствие и от своего таланта, и от жизни вообще: «взял общее, взял, и, значит надо вернуть», – думает герой [1, с. 193].

По В.С. Маканину, человек никогда не сумеет полностью избавиться от мифов, созданных коллективным мышлением, однако все его герои так или иначе стремятся к этому В данном случае мы наблюдаем, как герой пытался оторваться от «роя», который не отпустил его. Идея о безрезультатном, но стойком противостоянии индивидуума-интеллигента бездуховной энергии, воцарившейся в современном мире толпы, лежит в основе этой повести. Цель жизни – поиск, стремление к искуплению. И свободен герой (и вообще человек) станет не тогда, когда искупит вину – это невозможно, вины нет, – а когда оторвется от «массового сознания», когда на него не будет действовать «мифология масс». В повести есть еще один персонаж – Генка Кошелев, который совершенно точно «тянул соки» и из своих родителей и точно так же, как Башилов, распространял поселковые песни в столице.  Его обвиняли его в том же, в чем и Башилова, но сам он на себя не взял эту вину, не поддался давлению, не позволил «рою» уничтожить себя. Писатель приходит к выводу, что человек несвободен, когда на него действует «мифология масс». Вина перед «роем» коренится в подсознании человека изначально, и потому последнему так легко в нужный момент вывести ее наружу, заставив человека почувствовать себя виноватым. Повод для этого может быть самым ничтожным или его может вообще не быть (как в рассказе «Стол, покрытый сукном и с графином посередине»). И именно это подсознательное мифологизированное мешает героям жить.

Приведем еще один пример из творчества В.С. Маканина. В сюжете первого романа писателя «Прямая линия», написанного в 1965 году, мы видим героя – Владимира Белова, – пытавшегося противостоять массовому мышлению. Он молодой сотрудник лаборатории, занимающейся расчетами для испытаний военной техники на полигоне. Осмелившись решить трудную задачу вопреки возмущениям коллектива, Белов и его друг Костя допускают ошибку в расчетах, что приводит к взрыву. Его отправляют на полигон, где в ходе испытаний погибли люди. Ошибка Володи в расчетах не доказана, ответственность за нее лежит не только на плечах главного героя, но и на Косте. Однако на полигон посылают именно Володю: сотрудникам лаборатории нужна жертва, на роль которой «назначают» самого слабого. Примечательно, что это решение является коллективным и приходит как само собой разумеющееся. Точно так же – как судьба, как неизбежность – воспринимается оно и главным героем: «И мне стало вдруг приятно, что я – а не они и не Костя, – я виноват. Я уйду, а они останутся… Это не мистика. Я давно знал это…» [2, с. 258]. В.С. Маканин тем самым показывает, что коллектив, «рой» руководствуются иной логикой, нежели отдельный человек. Это логика мифа, коллективных схем мышления, противопоставленная индивидуальному опыту человека, его ошибкам и заблуждениям, открытиям и прозрениям. В ситуации, в которую попадает научно-исследовательская лаборатория, эта логика требует назначить виновного, и наименее травматичным выбором для коллектива является именно Белов – молодой сотрудник, чья репутация в глазах коллег и так небезупречна. Поездку на полигон спровоцировало наложенное коллективом на Белова чувство долга, ответственности за ошибку, даже не доказанную. Сотрудники лаборатории не стали разбираться, выбрав его жертвой. Раз у Белова хватило смелости брать задачу, ослушаться старших, самому сделать выбор, то надо принести себя в жертву, надо заплатить.

Таким образом, на примере героев В.С. Маканина мы видим, что мифологическое мышление, заложенное в подсознание общества, роя, массы, мешает личности существовать свободно, не оглядываясь на мнения других.

Человек вынужден либо соглашаться с мнением масс, и тогда обречен на вечные страдания от чувства вины без возможности искупления, как Башилов, либо попытаться освободиться от «самотечности», что будет непросто, как Родионцеву. А если человек все понимает и видит, что он обречен принимать решения под действием общества или коллектива, то жить в таком обществе он просто не сможет, как Белов: нужно уйти, а попытка вернуться приведет к трагическому финалу – смерти моральной или физической.

Список литературы:

1. Маканин В. С. Кавказский пленный. – М.: Панорама, 1997. – 480 с.
2. Маканин В. С. Ключарев и Алимушкин: роман, рассказы. – М.: Мол. гвардия, 1979. – 286 с.
3. Маканин в. С. Повести. – М.: Изд-во «Кн. палата», 1988. –336 с.
4. Агеев А. Истина и свобода. Владимир Маканин: Взгляд из 1990 года / / Лит. обозрение. - 1990. - № 9. - С. 25-33.
5. Бондаренко В.Г. «Московская школа», или Эпоха безвременья: Критич. ст. / В.Г. Бондаренко. – М.: Столица, 1990. – 269 с.
6. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература. 1950 – 1990-е годы. В 2-х т.  – М., 2006. – 689 с.