НЕОГОТИЧЕСКИЙ СТИЛЬ В ТВОРЧЕСТВЕ ДИАНЫ СЕТТЕРФИЛД

Многие произведения, написанные на рубеже XX - XXI вв., литературоведы относят к жанру неоготического романа [2; c.18]. Читательский интерес к неоготической литературе возрастает - повышается спрос на признанные шедевры современной неоготики Д. Симмонса, Дж. Иган, С. Майер, Ф. Хиггинс и др. Среди них фигурирует и объект нашего исследования – роман Дианы Сеттерфилд «Тринадцатая сказка». Перед современным литературоведением остро возникает необходимость системного и направленного изучения данного жанра, так как он действительно популярен, разнообразен и пока мало изучен, что можно сказать, в частности, и о произведениях Д. Сеттерфилд. Например, Гарри Гайлит полагает, что роман написан «по-мужски лихо и прагматично», и соотносит роман не с романами прошлого, а с современными — “Кодом да Винчи” Д. Брауна, “Кодом Онегина” Д. Быкова, “Историком” Э. Костовой; отмечает у Сеттерфилд постмодернистскую манеру, стилизацию и пародию “в изящной упаковке”: “Это модный сплав учености и беллетристики, фантастики и бытописательства, сентиментальности и жестокости. ” [1].

Специфика и проблематика готического жанра была ранее изучена М.П. Алексеевым, С.В. Тураевым, Т.В. Зеленко, В.М. Жирмунским, А.М. Зверевым, Е.В. Григорьевой, А. Бутузовым, Е. Долгополовой и другими.

Кроме того, аспектами и проблемами готического романа занимались такие западные литературоведы, как М. Саммерс, Э. Райло, Э. Биркхэд и Д. Варма, но их работы существуют лишь в первых изданиях, не переведенных на русский язык, что весьма затрудняет их использование. Отдельно необходимо выделить два особенно значимых труда — сборник статей Фреда Боттинга «Gothic» и Кэмбриджский сборник статей «The Cambridge Companion to Gothic Fiction».

Опираясь на работы Н.А. Соловьевой, М.П. Алексеева и Н. П. Михальской, выделивших черты готической литературы, мы исследовали роман на предмет наличия в нем этих черт. Книга имеет довольно запутанный и неоднозначный сюжет. В центре повествования находится хронотоп дома Анджелфилд, где происходит встреча двух миров. Четко прослеживаются две основные сюжетные линии, связанные с усадьбой Анджелфилд. К первой относится Вида Винтер и ее жизненная история. Для неё самой дом предстает ничем иным, как обжитым местом, где прошло детство девочек-близняшек, и личным пространством, которое заключает в себе особенную историю. Дом в Анджелфилде, который находится в полном запустении, определенно похож на средневековые развалины, наполненные вселяющими ужас тайнами и привидениями. К другой сюжетной линии Сеттерфилд относит жизнь собеседницы Виды Винтер - Маргарет Ли, для которой теперь уже заброшенная усадьба является загадочным местом. Маргарет Ли характеризует это место, как мрачное, зловещее, в усадьбе ее не оставляет ощущение потустороннего присутствия, ей постоянно кажется, что ее окружает что-то загадочное, необъяснимое, таинственное, и это что-то живет в этой заброшенной усадьбе: “Trying to get the best picture of the great stone fireplace, I was bending from the waist, leaning slightly sideways, when I paused. I swallowed, noted my slightly raised heartbeat. Was it something I had heard? Or felt? Had something shifted deep in the arrangement of rubble beneath my feet?” [4; с. 57]. Состояние тревожного ожидания, «саспенс», достигается в данном примере стилистически при помощи ряда вопросительных предложений.

Относительно атмосферы романа, следует подчеркнуть, что данному произведению не свойственно перенасыщение потусторонними сверхъестественными силами. Фантастика в произведении проявляется равномерно, писательница старается прибегать к мистической обстановке и использовать сверхъестественные эффекты крайне редко, пытаясь сохранить повествование на грани реальности. В романе довольно отчетливо прослеживается синтез двух начал — человеческий здравый смысл и вымысел. На первый взгляд, все мистические явления в произведении Сеттерфилд в ходе развития действия находят вполне логичное разъяснение. Диана Сеттерфилд с трудом дает потусторонним силам проникнуть на страницы своего романа. Но, несмотря на это, в «Тринадцатой сказке» присутствуют как мрачные готические декорации (кладбище, могилы, заброшенная усадьба), так и местами погруженный во тьму антураж. Так, рассказчица, Вида Винтер, с самого начала сообщает, что речь пойдет о доме с привидениями: "My story is not only mine; it is the story of Angelfield. Angelfield the village. Angelfield the house. And the Angelfield family itself. Their house, their fortunes, their fears. And their ghost. One should always pay attention to ghosts, shouldn't one, Miss Lea?" [4; с. 25].

Сеттерфилд успешно вводит читателя в особое тревожное состояние, прибегая к приёму «саспенса». С главной героиней-рассказчицей в детстве случаются неприятности одна за другой. Причем стоит ей выпутаться из одной проблемы, как на её пути возникает еще более серьезная. И так по нарастающей до кульминации. Нагнетание атмосферы в романе во многом создается за счет использования автором ряда стилистических средств в определенных местах: например степеней сравнения прилагательных («thicker and darker», «more and more bloated», «the most terrible disorder»), односоставных неполных предложений: «The ghost child. No mother. No name.» [4; с.153], выделение мистической загадочной информации курсивом, например, ключевой фразы, которая встречается на протяжении всего романа: «Tell me the truth».

Безусловно, данные приемы используются для усиления атмосферы тревоги, постоянно ощущаемой опасности и страха, а также пробуждают интерес читателя. В романе искусно создается обстановка интриг, умело раскрывается противостояние противоположных чувств и стремлений. Пейзажные зарисовки - не просто описание художественного пространства и места действия, а некое отражение внутреннего состояния героев. Можно утверждать, что с помощью детального описания природных явлений происходит раскрытие внутреннего мира героев и их эмоционального состояния. Природа отвечает переживаниям героев, порой пробуждая в них обеспокоенность, опасение, смятение, а иногда придавая им безмятежности, спокойствия и сил.

Можно сказать, что вся книга — это трагедия одного человека, которая берет начало еще до появления его на свет и оставляет неизгладимый след на всем его жизненном пути. Но, тем не менее, эта история не просто одного человека, а история целого рода, большой семьи Анджелфилд, которая рассказывает о необдуманных поступках, преступлениях и человеческих потерях и многом другом. Эта история усадьбы Анджелфилд, семьи Анджелфилд, а также об их семейном привидении, которое в конце книги оказывается еще одной сестрой-близнецом.

Нам известно, что для готического романа обязательно присутствие образа так называемого злодея. Кто же является «истинным злодеем» и присутствует ли он в романе, читателю не совсем понятно. Следует подчеркнуть, что многие герои «Тринадцатой сказки» являются неоднозначными. Вопрос, о том, возможно ли оправдать преступления и аморальное поведение психической болезнью, остро стоит перед читателем. Таким образом, перед читателем предстают образы двух злодеев: Чарли Анджелфилда и Аделины Марч, но все же нельзя точно сказать «реальные» ли они злодеи в рамках данного романа или они просто слабые люди, привлекающие таким образом внимание, они лишены многого в жизни, в силу своих психических отклонений.

Метод повествования в романе весьма необычен, однако встречался в готическом жанре и ранее (см. «Грозовой перевал»). Название произведения в некоторой степени отражает его содержание и метод повествования. Важно отметить, что “сказ обозначает особый тип повествования, строящегося как рассказ некоего отдаленного от автора лица” [3; с.876]. К тому же, у сказа должен быть и слушатель. Все это находит отражение в романе. Необходимо отметить тот факт, что, несмотря на то, что повествование здесь почти всегда осуществляется от первого лица, рассказчики постоянно меняются. В итоге, в романе возникает необычная система повествования — история внутри истории. Роман Д. Сеттерфилд построен на рассказе историй, которые чем-то напоминают сказки. Одним из подтверждений является наличие волка, который ждет того мгновения, когда он сможет забрать жизнь Виды Винтер: “And so when it comes, it must be the wolf that finishes me off” [4; с.47]. Образ волка являет собой художественный прием, основанный на перенесении названия одного предмета или явления на другой, метафору, которая на самом деле трактуется как смертельная болезнь.

«Тринадцатая сказка» - это неоготический роман, в основе которого лежит синтез двух начал - здравого смысла и воображения. Большинство изначально воспринимаемых как потусторонних событий в итоге раскрываются как обыденные. Герои романа —люди, которые оказываются в готической обстановке. Хронотоп замка – центр романного действия. Особое значение в романе придается «саспенсу», состоянию тревожного ожидания, беспокойства; повествование окутано атмосферой страха, тревоги и постоянного чувства опасности. Такие стилистические черты, как образность речи и психологичная иллюстративность, несут в себе отражение внутреннего мира героев. Автором выбрана интересная форма повествования: произведение базируется на рассказе историй, больше напоминающих собой сказки, поведанные разными рассказчиками. Благодаря мастерски подобранному способу повествования, читателям удается рассмотреть происходящие события по-разному.

Важным представляется выделить уникальные черты данного романа.

Данная книга основана на усиленном поиске новых приемов изображения жизни и человека. Особое внимание уделяется психологии личности, этической и духовной жизни героев, повышается интерес к морально-нравственным сторонам жизни. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что роли любовной темы между мужчиной и женщиной, некого лирического и драматического начал, широко используемой в наши дни в литературе, придается минимальное значение. Все же Диана Сеттерфилд уделяет внимание теме любви в своем романе, раскрывая ее темную сторону - похоть, насилие – раскрывая их как совершенно новый вид «любви». Однако искренняя и чистая любовь в романе все-таки присутствует. Это чувство тесно связано с образами доктора Клифтона и главной героини Маргарет Ли. Наконец-то, она обретает то самое счастье, которого ей так не хватало. Неразгаданной остается загадка о том, кто же злодей в романе.

Перспектива исследования заключается в том, что анализ данного неоготического произведения может быть продолжен. В книге есть ряд  аллюзии на произведения английских классиков, которые предстоит рассмотреть в дальнейшем исследовании. «Тринадцатая сказка»  во многом перекликается с произведениями Шарлотты и Эмили Бронте, Уилки Коллинза, Хораса Уолпола, Мэри Элизабет Брэддон и Уильяма Эйнсворта.

Список литературы:

1. Глушкова М.Н. Трансформация жанра готического романа в современной британской прозе / М. Н. Глушкова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. - 2012. - № 2 (2).
2. Гайлит Г. На грани фола: газета «Час» [Электронный ресурс]. http://www.pribaltnews.ru/rus/novosti/335969 – от 2.04. 2009. – (Дата обращения: 7.03.2016).
3. Чудаков А.П., Чудакова М.О. Сказ // Краткая литературная энциклопедия. Т.6. – М., 1971. – С.876.
4. Setterfield D.The Thirteenth Tale: a novel / Washington Square Press, 2006. – 172 p.