СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НАЗВАНИЙ НЕКОТОРЫХ ЛЕКАРСТВЕННЫХ РАСТЕНИЙ В РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКАХ (на материале русского, латинского, французского и марийского языков)

Пермякова Ольга Сергеевна

аспирант ЧГУ им. И.Н. Ульянова, г. Чебоксары

E-mail: sahara2007@bk.ru

Названия растений — одна из важных составных частей лексики любого языка. Она охватывает все разнообразие окружающего растительного мира. В лексике флоры находят отражение хозяйственная и культурная деятельность наших предков, их представление о мире растений, древние обычаи, верования. В данной статье рассматриваются особенности наименования некоторых лекарственных растений в их сопоставительном анализе на русском, латинском, французском и марийском языках.

Фитонимы, отмечает Н. И. Коновалова, «функционируют в лексико-семантической системе языка, где они выполняют не только номинативную, но и прагматическую, оценочную, экспрессивную и прочие функции, употребляются носителями языка наряду с любыми другими словами» [4, с. 57]. Национальные терминологии, составляющие ядро языка науки, дают возможность судить об особенностях национальной образности, что является одним из проявлений национального менталитета. В наибольшей степени национальная специфика проявляется при анализе терминов с прозрачной внутренней формой и терминов, образованных в результате метафорических переносов. Термины с прозрачной мотивацией и термины-метафоры отражают образность мышления нации, которая является частью национального менталитета. По словам Т. Добжинской, «метафора является механизмом, создающим новые понятия, способом образования эфемерид смысла. Метафоры, подвергнутые лексикализации, обладающие потенциалом откровения, становятся средством языковой концептуализации, закрепленным в данной культуре, и участвуют в создании «наивной» или языковой картины мира» [2, с. 530].

Источники возникновения названий разнообразны, обусловлены многими лингвистическими и экстралингвистическими факторами. Одним из таких источников, по мнению А. С. Ефремова, «является наличие многообразия признаков и свойств, присущих каждому растению. И любой из этих признаков может быть в основе номинации. При этом одна группа людей замечает одну особенность, другая — другую. В итоге существует ряд фитонимов, характеризующих одно и то же растение по разным признакам» [3, с. 12].

Рассмотрим особенности наименования растений на примерах. За основу возьмем русский язык и сравним русскоязычные названия с их эквивалентами на марийском и французском языках, параллельно проанализировав и латинские названия, которые являются общепринятыми в научных сообществах всех стран.

Тысячелистник обыкновенный — многолетнее травянистое растение семейства сложноцветных. Имеет тонкое ползущее корневище, опушенный стебель, листья, рассеченные на многочисленные сегменты, и белые цветы, собранные в небольшие корзинки и соцветия.

Латинское название растения — Achillea millefolium. Родовое название Achillea — «тысячелистник» происходит от субстантивированной формы прилагательного женского рода к греч. Achilleios — Ахиллов, названия неизвестного растения по имени Ахилла, мифологического героя Троянской войны, который применял это растение, как средство излечивающее раны. Видовой эпитет millefolium — тысячелистник. От лат. mille — тысяча и лат. folium — лист. Растение получило свое название благодаря форме листьев. Дословный русский перевод латинского названия «Тысячелистник-Тысячелистник». В русской ботанической номенклатуре во избежание тавтологии видовой эпитет заменен словом «обыкновенный».

Теперь рассмотрим наименование данного растения во французском языке. Здесь оно представлено синонимическим рядом, состоящим из трех слов: millefeuilles; achillée; herbe au charpentier.

Millefeuilles: mille — тысяча, feuille — лист.

Achillée — тысячелистник.

Видим, что два первых наименования представляют собой кальку с латинского языка. В первом названии использовано видовое название растения, во втором — родовое.

Что касается третьего синонима herbe au charpentier, то дословно это словосочетание переводится как «трава плотника». От фр. herbe — трава и фр. charpentier — плотник. Одна из легенд утверждает, что с помощью тысячелистника свои раны лечил святой Иосиф, который, будучи плотником, часто калечился. Поэтому в некоторых странах растение называют «травой святого Иосифа», во Франции же тысячелистник принято называть «травой плотника».

В марийском же языке тысячелистник получил следующее название ошвуйшуды, что буквально переводится как «белоголовая трава». От мар. ош — белый, мар. вуй — голова и мар. шудо — трава. Очевидно, что в марийском языке растение получило такое название благодаря своим цветам, имеющим белую окраску.

Как видно из примера в русском и французском языке наименования построены по одному принципу, т.е. в них указан такой признак как особенности листьев растения. Причем в обоих языках название растения является дословным переводом с латинского. Однако во французском языке имеется еще один эквивалент наименования данного растения, который никак не связан с предыдущими, поскольку в его основе лежит древняя легенда. В марийском же языке в названии лежит метафора «белоголовая трава», т.е. указан такой признак как особенности цветков растения. Таким образом, наименования данного растения во всех трех языках имеют некоторые отличия, что говорит о том, что каждый народ видит окружающий мир по-разному. Тем не менее, часто названия растений в разных языках могут быть построены по одному принципу. Чтобы убедиться в этом рассмотрим следующий пример.

Водяной орех плавающий, чилим — однолетнее водное растение. Вид у ореха причудливый — он похож на голову карикатурного чертика с тремя–четырьмя, реже с двумя «рожками», которые на самом деле не рога, а шипы-выросты, поэтому иногда его называют «чертов орех» или «рогатый орех».

Латинское название чилима — Trapa natans (рогульник плавающий) — появилось не случайно. Римляне применяли против вражеской конницы коварное оружие — calcitrapa, «ловушка для пятки». Это были небольшие железные шары с четырьмя коническими шипами; как бы такой шар ни лежал, один шип всегда торчал вверх. Их разбрасывали по дну реки на бродах и переправах. Внешне сходство орехов чилима и «ловушек для пятки» было столь велико, что слово trapa стало названием растения

Во французском языке мы опять имеем дело с тремя синонимами данного фитонима, которые, в данном случае, имеют в своей основе один и тот же признак, а именно место произрастания растения.

Macre commune: macre — рогульник, водяной орех, чилим, commune — обыкновенный. Буквальное значение — водяной орех обыкновенный.

Macre flottante: flottante — плавающий. Буквальное значение — водяной орех плавающий.

Châtaigne d’eau: châtaigne — каштан, d’eau — водяной. Буквальное значение — водяной каштан. В данном случае в наименовании растения помимо места произрастания указывается и другой признак — сходство с каштаном. Это произошло потому, что съедобное ядро ореха напоминает жареный каштан — оно крахмалистое и слегка сладковатое.

В марийском языке данное растение имеет следующее название: вÿдпÿкш, что дословно переводится как «водяной орех». От мар. вÿд — вода и мар. пÿкш — орех.

Подводя итог всему выше сказанному, следует отметить, что названия растений в разносистемных языках могут быть построены как по одному, так и по совершенно разным принципам. Различия, несомненно, возникают вследствие особенностей менталитета того или иного народа, в то время как сходства можно объяснить либо заимствованием термина из другого языка, либо очевидными признаками растения, которые одинаково отражаются в различных языках. Одновременно с этим, в языке существуют фитонимы-синонимы. Это происходит вследствие того, что люди даже в пределах одной языковой группы могут брать за основу названия разные признаки или свойства растения. При этом объект получает всестороннюю характеристику, которая и ведет к синонимии фитонимов. Фитонимы-синонимы обогащают словарный фонд языка, придают ему образность и выразительность. А наличие большого числа синонимов, несомненно, свидетельствует о развитом мышлении народа.

Список литературы:

1.           Балдаев Х. Ф. Русско-марийский словарь биологических терминов. Йошкар-Ола: Марийское книжное издательство, 1983. — 104 с.

2.           Добжинская Т. Мой интимный маленький мир и поэтические способы концептуализации: метафора // Слово в тексте и в словаре: сборник статей к семидесятилетию академика Ю. Д. Апресяна / отв. ред. Л. Л. Иомдин, А. П. Крысин. М.: Языки русской культуры, 2000, 586 с. — С. 529–537.

3.           Ефремов А.С. Названия растений марийского языка (травянисто-ягодная флора): автореф. дис. канд. филол. наук. Тарту, 1987. — 17 с.

4.           Коновалова Н.И. Народная фитонимия как фрагмент языковой картины мира. Екатеринбург: Дом учителя, 2001. — 186 с.

5.           Рандуш Д. Цветовой атлас растений. Братислава: Обзор, 1990. — 416 с.