СТРУКТУРНЫЕ МОДЕЛИ ТЕРМИНОВ СФЕРЫ ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА)

STRUCTURAL MODELS OF INFORMATION SECURITY TERMS (BASED ON THE MATERIAL OF MODERN RUSSIAN LANGUAGE)

Marina Borisova

lecturer of the European Languages Chair Pyatigorsk State University,

Russia, Pyatigorsk

АННОТАЦИЯ

Целью статьи является анализ структурных моделей терминологических единиц сферы информационной безопасности в современном русском языке. В рамках исследования применяются такие методы, как метод сплошной выборки терминов, методики реконструкции словообразовательных моделей терминов, количественной обработки данных. Автор приходит к выводу о том, что русскоязычная терминосистема сферы безопасности в рамках составляющей ее терминологической области «информационная безопасность» характеризуется небольшим количеством терминов, образованных по морфологическим моделям, значительным объемом терминов, образованных по синтаксическим моделям, а также заимствованных терминологических единиц, в частности, из современного английского языка.

ABSTRACT

The article is aimed at the analysis of structural models of information security terminological units in the modern Russian language. The methods of the research include the method of continuous selection of terms, methods of reconstruction of word-formative models of terms, qualitative data processing. The author comes to the conclusion that the Russian-language terminological system of the security sphere in the framework of the information security terminological field as its part is characterized by a small amount of morphologically formed terms, a significant amount of syntactically formed terms, as well as of borrowed terminological units, in particular, from the modern English language.

Ключевые слова: структурная модель; синтаксическая модель; информационная безопасность; термин; терминология; терминосистема; безопасность.

Keywords: structural model; syntactic model; information security; term; terminology; terminological system; security.

Структурное своеобразие терминологических единиц, в совокупности составляющих некоторую терминосистему, является, как справедливо отмечают многие исследователи, характерной особенностью, соответствующей терминосистемы [см., например, 1–5; 9–11; 15 и др.]. Структурные модели, типичные для одной терминологической системы, могут либо быть совершенно не распространенными в рамках других терминосистем, либо характеризовать их в гораздо меньшей степени. В статье мы рассмотрим структурные модели терминологических единиц, входящих в тематическую группу «информационная безопасность», которая, в свою очередь, является составным элементом терминосистемы сферы безопасности, представленной в русскоязычном материале достаточно солидной совокупностью терминологических единиц.

Необходимо отметить, что рассматриваемая нами терминообласть представлена большим количеством терминов, из которых морфологическим способом образовано более 40 единиц.

Модель терминодеривации, основанная на префиксации, репрезентируется 27 лексическими единицами, например: антивирус, антибот, экстрасеть, преобразование, привлечение, подконтрольность. Модель с префиксом имито- в анализируемой терминообласти реализована в трех ЛЕ: имитовставка, имитозащита, имитостойкость; с префиксом кибер- – также в трех ЛЕ: киберпреступность, кибертерроризм, киберпространство; с префиксом крипто- – в 11 ЛЕ: крипто API, криптоанализ, криптограмма, криптография, криптоаналитик, криптомаршрутизатор, криптопровайдер, криптопротокол, криптосервер, криптосинтез, криптоанализ, криптосистема [12; 13].

Суффиксация представлена десятью терминоединицами, к примеру: анонимность, аутентификация, вакцинирование, идентификатор, идентификация, ответственность, устойчивость, уязвимость, экранирование, эффективность [12; 13].

Комбинированная модель префиксации и суффиксации выявлена нами в четырех ЛЕ, в частности, дешифрование, неотслеживаемость и др. [8; 12–14].

В выборке мы отметили также наличие четырех сложнопроизводных терминов, среди которых, например, злоумышленник.

Синтаксические модели терминодеривации репрезентируются 538 терминами. Высокая репрезентативность именно синтаксических моделей терминообразования, на наш взгляд, свидетельствует о высокой детализации понятийной структуры, вербализуемой рассматриваемой совокупностью терминов, вследствие чего в корпусе понятий информационной безопасности велика доля видовых понятий, конкретизирующих различные аспекты более крупных, родовых понятий. Ниже представим данные модели, расположив их в порядке частотности реализации [7].

Прил. + Сущ. (217 ЛЕ): асимметричное шифрование, внутренняя сеть, воздушный зазор, временное подключение, всемирная паутина, демилитаризованная зона, дестабилизирующий фактор, защищаемая информация, информационная безопасность, информационная система, информационная угроза, информационная сфера, информационные активы, информационные потоки, несанкционированный доступ, криптографический хэш, легальные пользователи [12; 13];

Сущ. + Сущ. (156 ЛЕ): администратор защиты, алгоритм зашифрования, алгоритм хеширования, анализ трафика, антифрод системы, база данных, безопасность информации, вскрыватель паролей, генератор ключей, гриф секретности, защита информации, конфиденциальность информации, модель защиты, модель нарушителя, надежность сети, обнаружение вторжений, оперативность сети, оценка защиты, переполнение буфера, правило конфиденциальности, рентабельность сети, ретрансляция кадров, разграничение доступа, сценарий атаки, целостность данных, целостность информации, управление идентификацией [12; 13];

Сущ. + Прил. + Сущ. (70 ЛЕ): инфраструктура открытого ключа, нарушитель информационной безопасности, план послеаварийного восстановления, планирование чрезвычайных обстоятельств, правила информационной безопасности, преобразование сетевых адресов, протокол пользовательских дейтаграмм, протокол управления передачей, протокол начальной загрузки, угроза информационной безопасности, шифрование открытым ключом, электронный обмен данными, провайдер сертификационных услуг, способы несанкционированного доступа [12; 13];

Сущ. + Сущ. + Сущ. (46 ЛЕ): объект защиты информации, политика функции безопасности, правила разграничения доступа, политика управления рисками, принципы обеспечения безопасности, средство защиты информации, система обнаружения вторжения, система обработки информации, система управления ключами, центр распределения ключей, эффективность защиты информации, угроза безопасности информации, управление событиями безопасности, участники электронного взаимодействия [12; 13];

Сущ. + Сущ. + Прил. + Сущ. (27 ЛЕ): меры обеспечения информационной безопасности, механизм обеспечения информационной безопасности, система обеспечения информационной безопасности, менеджмент безопасности информационной организации, оценка риска информационной безопасности, сервис шифрования почтовых сообщений, сертификат средств электронной подписи [12; 13];

Сущ. + Сущ. + Сущ. + Сущ. (15 ЛЕ): контроль организации защиты информации, контроль состояния защиты информации, контроль эффективности защиты информации [12; 13];

Прил.+Прил.+Сущ. (4 ЛЕ): достоверная вычислительная база, общий шлюзовой интерфейс, сетевая файловая система, виртуальная частная сеть [12; 13];

Прил. + Сущ. + Сущ. (3 ЛЕ): взаимоувязанная сеть связи, дистанционная передача данных, межсетевой обмен пакетами [12; 13].

Показательно, что терминофонд данной тематической группы во многих случаях строится по «гнездовой» системе. Так, например, номинативный терминоэлемент «атака» входит в состав девяти производных терминов, сочетаясь со следующими адъективными классифицирующими терминоэлементами: дифференциальная, мистификации, разностная, сетевая, нулевого дня, территории, линейная, компьютерная, адаптивная. В результате образуются двухкомпонентные термины, многие из которых при опущении классифицирующего терминоэлемента либо теряют свой терминологический статус полностью, либо же утрачивают системную принадлежность. Описанное терминологическое гнездо представлено ниже на рисунке 1.

Рисунке 1. Терминологическое гнездо ЛЕ с опорным терминоэлементом «атака»

Терминоэлемент «безопасность» входит в состав девяти производных терминов: информации (данных), персональных данных, информационной технологии, информационных ресурсов, связи, на основе открытости, системы, сетевая, многоуровневая. Описанное терминологическое гнездо представлено на рисунке 2.

Рисунок 2. Терминологическое гнездо ЛЕ с опорным терминоэлементом «безопасность»

Терминоэлемент «доступ» также входит в состав девяти производных терминов: ограниченный, несанкционированный, неавторизованный, коллективный (групповой), к информации, неправомочный. Описанное терминологическое гнездо представлено нами на рисуноке 3.

Рисунок 3. Терминологическое гнездо ЛЕ с опорным терминоэлементом «доступ»

Терминоэлемент «защита» входит в состав семи производных терминов: информации (данных), персональных данных, антивирусная, компьютерной системы, объекта, криптографическая, многоуровневая. Описанное терминологическое гнездо представлено ниже на рисунке 4.

Рисунок 4. Терминологическое гнездо ЛЕ с опорным терминоэлементом «защита»

Терминоэлемент «информация» входит в состав девяти производных терминов: конфиденциальная, общедоступная, цифровая, защищаемая, ограниченного доступа, служебная, секретная, компьютерная, массовая. Описанное терминологическое гнездо представлено ниже на рисунке 5.

Рисунок 5. Терминологическое гнездо ЛЕ с опорным терминоэлементом «информация»

Особым образом стоит выделить английские заимствования, которые в данной терминообласти представлены широко – в количестве 22 ЛЕ, так как компьютерные термины появились сначала в английском языке, а в последующем были заимствованы другими языками. Данным фактом и объясняется такое большое количество заимствований в русском языке именно из английского: бэкдоры, бот-сеть (ботнет), брандмауэр, буткит, веб-анонимайзер, дроп, дроппер, кейлоггер, киберпреступность, кибертерроризм, кардинг, кардселлер, скимминг, скоринговый балл, скремблер, сниффер, сниффинг, спуфинг, фишинг, фрод, фрод-мониторинг, эксплойт [12–14]. Как видно из примеров, наиболее типичным способом заимствования терминоединиц из английского языка в анализируемую терминообласть является транскрипция, в некоторых случаях сочетающаяся с транслитерацией, либо же частичное калькирование в случае с такими терминами, как бот-сеть, киберпреступность [8; 12–14].

Аббревиация также представлена достаточно большим количеством терминов – 25 ЛЕ [см. также: 6]: ACL – Access Control List – список управления доступом, WA – Wassenaar Arrangement – вассенаарское соглашение, BXA – Bureau of Export Affairs – бюро экспортных отношений, VPN – Virtual Private Network – виртуальная частная сеть, WWW – World Wide Web – всемирная паутина, RFC – Request for Comments – запрос на комментарии и предложения, PKI – Public Key Infrastructure – инфраструктура открытого ключа, CGI – Common Gateway Interface – общий шлюзовой интерфейс, IPX – Internetwork Packet Exchange – межсетевой обмен пакетами, DRP – Disaster Recovery Plan – план послеаварийного восстановления, NAT – Network Address Translation – преобразование сетевых адресов, PPP – point-to-point protocol – протокол передачи от точки к точке, протокол двухточечного соединения, UDP – User Datagram Protocol – протокол пользовательских дейтаграмм, TCP – Transmission Control Protocol – протокол управления передачей, NFS – File System – сетевая файловая система Network, DNS – Domain Name Service – служба именования доменов, WINS – Windows Internet Naming Service – служба межсетевых адресов в среде Windows [12–14].

Итак, в данной терминосистеме мы проанализировали 620 терминов из которых морфологическим способом образовано 35 терминов, синтаксический способ представлен 538 терминами, наличествует 22 заимствованных термина, аббревиация представлена 25 терминами.

Таким образом, проведенный анализ позволяет говорить о том, что в русскоязычной терминосистеме сферы безопасности, в рамках терминообласти «информационная безопасность», выражены следующие тенденции, характеризующие процессы терминодеривации:

1. слабая выраженность морфологического терминообразования;
2. превалирование терминодеривации по синтаксическим моделям;
3. тяготение к заимствованию терминологических единиц (как правило, донором в данном случае выступает английский язык) как на уровне полноструктурных однословных терминов, так и на уровне аббревиатур с частичной ассимиляцией, либо вообще без таковой.

Список литературы:

1. Акаева Х.А., Бугаенко Н.П., Докуто Б.Б., Жуликов Е.В. К вопросу о возможных параметрах структурного и семантического описания терминологических систем: внутриязыковой и межъязыковой аспекты // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. – 2013. – № 2. – С. 68–76.
2. Алборова А.А., Раздуев А.В. Структурные особенности гуманитарной и научно-производственной терминосистем в сопоставительном аспекте (на примере терминосистем киноиндустрии и нанотехнологий) // Вестник Брянского государственного университета. – 2014. – № 2. – С. 306–312.
3. Алимурадов О.А., Григорьева Н.В. Некоторые структурно-семантические механизмы создания эффекта нонсенса в англоязычном дискурсе // European Social Science Journal. – 2011. – № 5 (8). – С. 129–135.
4. Алимурадов О.А., Гусева М.А. Структурная и признаковая модели концепта BEAUTY (КРАСОТА), объективируемого в современном англоязычном женском дискурсе // Вопросы когнитивной лингвистики. – 2010. – № 3. – С. 12–19.
5. Алимурадов О.А., Лату М.Н., Раздуев А.В. Особенности структуры и функционирования отраслевых терминосистем (на примере терминосистемы нанотехнологий) // Международный журнал экспериментального образования. – 2012. – № 2. – С. 86–88.
6. Алимурадов О.А., Шлепкина М.А. Инновационные лексические процессы в системе стереотипных конструкций современного англоязычного делового дискурса: аббревиация и сокращение // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – 2010. – № 1-1. – С. 20–29.
7. Борисова М.К. Сопоставительный анализ терминов международной безопасности в английском, французском и русском языках (на примере тематических областей «ядерная безопасность» и «информационная безопасность») // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Лингвистика. – 2016. – № 1. – С. 118–127.
8. Борисова М.К. Тематическая классификация лексических единиц, входящих в терминосистему международной безопасности в русском, английском и французском языках // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. – 2015. – № 2. – С. 153–161.
9. Кожеватова Д.С., Алимурадов О.А., Раздуев А.В. Некоторые структурно-словообразовательные модели англоязычной юридической терминологии // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. – 2015. – № 4 (20). – С. 44–55.
10. Лату М.Н. Англоязычная военная терминология в ее историческом развитии: структурно-семантический и когнитивно-фреймовый аспекты: автореф. дис. … канд. филол. наук. – Ростов-на-Дону, 2009. – 25 с.
11. Раздуев А.В. Сравнительно-сопоставительный анализ семантики, структуры и динамики русского и английского подъязыков сферы нанотехнологий // Вестник Челябинского государственного университета. – 2011. – № 24. – С. 167–170.
12. Словарь терминов по информационной безопасности / – [Электронный ресурс]. – URL: http://www.glossary.ib-bank.ru (Дата обращения: 30.06.2016).
13. Словарь терминов по информационной безопасности и защите информации / – [Электронный ресурс]. – URL: http://www.4systems.ru/topics/ Dictionary (Дата обращения: 30.06.2016).
14. Словарь / Глоссарий терминов и определений ИБ / – [Электронный ресурс]. – URL: http://wiki.informationsecurity.club/doku (Дата обращения: 30.06.2016).
15. Чернышенко А.Г., Раздуев А.В. Сопоставительный анализ структурных моделей фундаментальных и прикладных терминосистем (на материале терминологий нанотехнологий и медиации) // Филология и лингвистика в современном обществе Материалы III Международной научной конференции. – 2014. – С. 123–128.