СПЕЦИФИКА ПРОЯВЛЕНИЯ АВТОРСКОЙ МОДАЛЬНОСТИ В ТЕМПОРАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ТЕКСТОВ ДНЕВНИКОВ И ВОСПОМИНАНИЙ

Голубева Татьяна Ильинична

Канд. филол. наук, доцент ГУУ, г Москва

E-mail: Paloma60@mail.ru

Пошивайло Сергей Павлович

ст. преп. ГУУ, г. Москва

E-mail: 

Темпоральная структура текстов дневников и воспоминаний неразрывно связана с категорией модальности. Вслед за В. В. Виногра­довым, который трактует модальность в широком смысле как точку зрения говорящего на отношение содержания высказывания к действительности [1, с. 38], большинство лингвистов рассматривают модальность как субъективно-объективную категорию на том основании, что всякое высказывание — это не только отражение явлений объективной действительности, но и выражение к ним определенного субъективного отношения.

Модальность в текстах дневников и воспоминаний (как и в других жанрах мемуарной литературы) имеет свои особенности. В ней усиливается (по сравнению с характером модальности в текстах художественной прозы) проявление как субъективных, так и объектив­ных факторов. С одной стороны, модальность объективируется существованием независимого от человека объективного материаль­ного мира, социально-исторического времени, общего для участников коммуникации: автора и читателя. Воздействие на читателя объектив­ных факторов, отражаемых в текстах дневников и воспоминаний, усиливается авторской установкой на подлинность и документаль­ность воспроизводимого. С другой стороны, специфика модальности текстов мемуарных жанров заключается в том, что она направлена на самого автора: в дневниках — как на главное действующее лицо, в воспоминаниях — как на одного из участников воспроизводимых событий, на чувства, мысли, на формирование личности, что значительно углубляет субъективную сторону модальности.

Модальность тесно связана с оценочностью, которая заклады­вается автором в текст в процессе коммуникации, несет информацию об авторской личностной оценке содержания высказывания, времен­ных фактов и событий. Органичная тесная взаимосвязь категории модаль­ности с оценочностью справедливо отмечается многими лингвистами. Е. М. Вольф видит в оценке «один из видов модальностей, которые накладываются на дескриптивное содержание языкового выраже­ния» [2, с. 14]. В диссертационном исследовании Л. Михневич оценоч­ность рассматривается как один из основных и обязательных консти­туентов любого высказывания [4, с. 55]. И. Р. Гальперин называет категорию модальности субъективно-оценочной и также правомерно подчеркивает ее оценочный аспект и убедительно разъясняет, от чего зависит коэффициент модальности: «Коэффициент модальности меняется в зависимости от целого ряда причин — индивидуальной манеры автора, объекта описания, прагматической установки, соотноше­ния содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной информации. Этот коэффициент тем выше, чем отчетливее проявляется личность автора в его произведениях» [3, с. 118]. В мемуарных текстах личность автора, который сопричастен всем событиям, отражаемым в произведении, проявляется особенно ярко и отчетливо. Выражение авторского «я», сильнейшая авторская субъективность в освещении всех реальных событий рассматривалась как важнейшая экстралингвисти­ческая особенность текстов дневников и воспоминаний. Эта экстра­лингвистическая характеристика мемуарных жанров и определяет высокий коэффициент модальности текстов дневников и воспоминаний. В то же время для дневников и для воспоминаний можно отметить и некоторые различия в модальности. В текстах дневников модальность является результатом сильной эмоциональности в отражении фактов реальной действительности, которая, в свою очередь, объясняется значительной приближенностью происходивших событий к моменту их записей. В памяти автора еще очень свежи как сами факты и события, так и те впечатления, переживания, которыми они сопровождались. Поэтому и оценочность как важный компонент модальности в текстах дневников имеет чаще всего эмоциональный характер. В воспомина­ниях, где между происходившими событиями и временем их отражения в произведении — значительный временной интервал, в проявлении субъективно-авторской модальности эмоциональный фактор может играть менее заметную роль: многое забылось, сгладились первые впечатления, эмоции. Оценочность приобретает в известной мере рациональный характер. Однако коэффициент модальности не только не снижается, а в целом усиливается. Оценочность становится глубже за счет объективирующей функции времени в текстах воспоминаний, которая подтверждает или опровергает правильность первых впечатле­ний и оценок, первого осмысления. Ввиду значительной временной уда­ленности происходивших событий от их отражения в тексте воспо­минаний возникает возможность подходить к одному и тому же событию или явлению с разных позиций, как бы оглядываясь на них с разным временным интервалом. Это не только усиливает в целом субъективность и психологичность повествования, но и углубляет оценочность как основной компонент субъективно-авторской модальности.

Эмоциональный характер субъективно-оценочной авторской модальности в дневниках и усиление ее рациональности в воспоминаниях находит выражение в использовании синтактико-стилистических средств для характеристики временных отношений текстов. В дневниках чаще используются выразительные средства, которые связаны с непосредственным проявлением авторских чувств, в то время как в воспоминаниях автор продуманно прибегает чаще не к выразительным средствам, а к стилистическим приемам, создающим экспрессию повествования.

Темпоральная структура текстов дневников и воспоминаний и, прежде всего, разветвленная система взаимодействия временных планов как основная лингвистическая характеристика мемуарной литературы способствуют повышению в них коэффициента модаль­ности, предполагают авторскую оценку. Выделенные нами модели взаимодействия реального и мемуарного времен и анализируются в основном в плане наложения, соположения и противопоставления авторских оценок определенных временных событий.

Анализ текстов дневников и воспоминаний в плане выяснения взаимосвязи их темпоральной структуры с авторской модальностью выявил не только определенные различия в этом взаимодействии, но и показал, что указанные различия действуют и внутри каждого жанра в зависимости от его типа (информативно-фактологического и личност­но-психологического), что является результатом прежде всего разной темпоральной структуры. Так, в дневниках и воспоминаниях инфор­мативно-фактологического типа, которые характеризуются простой темпоральной структурой с одним эксплицитно выраженным мемуарным планом, модальность проявляется в минимальной степени. В личностно-психологических дневниках и воспоминаниях, которые отличаются усложненной темпоральной структурой, где взаимодейст­вуют два и более временных плана, автор глубже переосмысляет прошлую информацию, оценивает ее с позиций настоящего (реального) времени, выражает к событиям разных мемуарных планов свое лич­ност­ное отношение, поэтому авторская модальность значительно углубляется.

Рассмотрение личностно-психологических дневников и воспоми­наний позволило проследить не только тесную взаимосвязь их темпо­ральной структуры с проявлением в них субъективно-авторской модальности, но и определенную закономерность этой взаимосвязи: чем сложнее темпоральная структура, чем больше временных планов переплетается в текстах, чем теснее они взаимодействуют, соотносятся и сополагаются, тем выше в этих текстах коэффициент модальности. Подтверждением может служить следующий отрывок из личностно-психологического дневника Г. Николсона:

“31 December, 1931

Of all my years this has been the most unfortunate (1). Everything has gone wrong (2). I have lost not only my fortune but much of my reputation (3). I incurred enmities: the enmity of Beaverbrook; the enmity of the BBC and the Athenaeum Club; the enmity of several stuffies (4). I left the Evening Standard (5). I failed in my Election (6). I failed over Action (7). I have been inexpedient throughout (8). My connection with Tom Mosley has done me harm (9). I am thought trashy and a little mad (10). I have been reckless and arrogant (11). I have been silly (12). I must recapture my reputation (13). I must be cautious and more serious (14). I must not try to do so much and must endeavour to do what I do with greater depth and application (15). Imustavoidthesuperficial” [6, p. 97].

Ретроспективное повествование в этой записи включает итог целого года, и построено оно на взаимодействии временных планов: мемуарного (М_I) и реального. Прошлые события осмысляются и оцениваются автором с позиций настоящего реального времени. Первые три предложения принадлежат автору реального времени (показатель — НП — hasbeen, hasgone, havelost) и как бы предваряют повествование, одна часть которого относится к мемуарному плану (4, 5, 6, 7 предложения), а другая — к реальному (с 8 предложения и до конца фрагмента). Перечисления фактов и событий прошедшего года, конкретная объективная информация (имена собственные — Beaverbrook, TomMosley, названия — theBBC, theAthenaeumClub, TheEveningStandard) — даны в мемуарном времени (формы ПИ — incurred, left, failed). Через сквозное использование НП (hasbeen, havelost, hasdone, havebeen) автор соотносит действия прошлого (М_I) с настоящим (Р) и показывает, как первое повлияло на второе и явилось причиной теперешнего состоя автора. Форма НП является в данном случае ведущим фактором времени, выступает в результативной функции, показывает, что осмысление автором своих поступков прош­лого есть результат приобретенного им опыта. Причины, приведшие к краху и неудачам, вскрываются в ходе повествования: вражда с Бивербруком, с Томом Мозли, отличавшимся крайней реакционностью не только во взглядах, но и в действиях. То, что автор называет этого реакционного деятеля просто по имени (Том), имплицитно раскрывает близость автора с этим человеком, а следовательно, и имплицитно характеризует реакционность автора дневника в то время. В целом весь фрагмент отличается эксплицитностью авторского «я», которая проявляется в абсолютной осведомленности автора о политической жизни страны и в его личном участии в ней, в авторских оценках и т.д. Высокая степень субъективности, эмоциональная насыщенность и авторская оценочность выражаются с помощью различных стилисти­ческих приемов: эпитета личностного характера (unfortunate), с которого начинается подведение итогов года, многочисленных перечислений (theenmityofBeaverbrook; theenmityoftheBBCandAthenaeumClub, theenmityofseveralstuffies), повтора параллелизма (IfailedinmyElection, IfailedoverAction), эпитетов (trashy, alittlemad, reckless, arrogant, silly), имеющих ярко выраженную коннотацию по отношению к автору мемуарного времени. Повтором глагола must, выражающего высокую модальность, автор дает советы самому себе, в чем проявляется интравертная дидактичность записи. Повторения местоимения: личного («I») — 14 раз, и притяжательного («my») — 3 раза — в свою очередь указывают на высокую субъективность при ретроспективном повествовании автора о причинах своего краха. Все вышеперечисленные средства усиления модальности отрывка взаимодействуют в этом плане с его темпоральной структурой, где автор, как видим, выступает в двух временных планах, переплетение которых обеспечивает глубину излагаемым фактам. Соотнесение взглядов настоящего (Р) и прошлого (М_I) позволяет лучше понять причины, мотивы, природу определенных фактов и явлений, проявляет в полной мере субъективно-авторскую модальность, усиливает и делает более убедительной авторскую оценочность — важный компонент этой модальности.

Особенно отчетливо связь темпоральной структуры с субъективно-авторской модальностью прослеживается в текстах личностно-психологических воспоминаний. Рассмотрим под этим углом зрения отрывок из воспоминаний Дж. Хаймза:

"There are few people in one's life that leave much of a mark — a lasting one. Bogie surely did and, remarkably, Bogie does. No one who knew him, even a little, could forget him — neither could those who never knew him at all. And no one would over want to. He was able to cope with the world he lived in, no matter what it was, because of his purity of thought. He is the only man I have ever known who truly and completely belonged to himself. That was one of his major attractions for other men, I think...

He had absolute clarity of purpose. His friends... were in awe of his concept. "How did he do it all and how did he do it without being a bore, without sacrificing his wit, humour, his magic as a man?" He did it because his convictions about life, work, and people were so strong they were unshakable. Nothing — no one — could make him lower his standards lessen his character" [5, p. 7].

Фрагмент дан в двух временных планах: реальном и мемуарном. Автор использует взаимодействие этих временных планов, между которыми лежит значительный временной интервал, объективирую­щую функцию времени для того, чтобы усилить свое авторское отношение к отражаемым фактам, углубить свои оценки, подчеркнуть объективность выводов, к которым он пришел. Авторское отношение к человеку, о котором повествуется, его личностным качествам, чертам характера возникло не случайно и не одномоментно, не «сейчас» — все это верифицировано временем. Взаимодействие временных планов служит одним из основных способов реализации авторской оценки. Начинается фрагмент с повествования в реальном времени, которое затем переходит в мемуарный план, вновь сменяется реальным и завершается мемуарным. О переходе из одной временной плоскости в другую свидетельствует смена глагольных форм с НИ — are, leaveна ПИ — wasable, lived, was, — затем на НИ и НП — is, have, haveknown— и вновь на ПИ — was, had, did, were. Взаимодействие разных временных планов демонстрирует модель наложения: происходит полное совпадение авторских оценок реального и мемуарного планов, которое непосредственно осуществляется параллельной конструкцией — Bogiesurelydidand, remarkably, Bogiedoes. В результате соотношения времен: восстанавливаемого прошлого и настоящего, наложением этих времен и полным наложением авторских оценок, которые принадлежат этим взаимодействующим планам, — автор может глубже раскрыть перед читателем Богарта как человека, усилить выражение своего личностного отношения к нему. Оценочный характер данного отрывка не вызывает сомнения. Модальность фрагмента проявляется, как видим, прежде всего во взаимодействии временных планов, и усиливается другими лингвистическими средствами: параллельной конструкцией, которая и сама по себе, по своему характеру, дает оценку Богарту и осуществляет наложение времен; повторением отрицаний — noone, neither, never, noone. По характеру модальность этого фрагмента можно классифицировать как модальность, выражающую категоричность. Категоричность создается не только наложением временных планов (и раньше, и теперь Богарт был, есть и будет настоящей личностью), она усиливается и семантическим повтором — purityofthought— clarityofmind, и повтором — absolute— strong— unshakable(standards), создающим эффект нарастания, и параллельной конструкцией — Howdidhedoit; и широким использованием эмоционально-оценочной лексики — absolute, themosttalented, magic, unshakable, strong, major, и повтором наречий — surely, remarkably, truly, completely. Перечисленные средства в совокупности ярко высвечивают основные качества этого человека и усиливают категоричный характер авторских оценок, углубляя тем самым модальность фрагмента в целом.

Наиболее отчетливо субъективно-авторская модальность прояв­ляется в темпоральной структуре тех личностно-психологических воспоминаний, где взаимодействуют не два временных плана (мемуарный и реальный), а несколько мемуарных времен соотносятся с реальным временем. Примером может служить фрагмент личностно-психологических воспоминаний В. Воллис:

"IbeganbynotlikingLondonatall. It seemed to me, a stranger, the most unfriendly community I had ever known — all cold, grey stone and dingy brick, ancient dampness and drabness, and a purposeful hurry and push in the streets. Indeed, an honest description of my original response to London would be that it evoked in me a bonedeep dislike. There was about the city a pervading indifference, a remoteness and withdrawal that seemed alien to the human spirit... One can be more alone in London than in any other city in the world and coming to know it is a far more complicated process than, for example, coming to know Paris. That city is a feast to the eyes, something to be immediately savoured and shared. The difference between the two cities as has been remarked before, is that Paris is like a woman while London is like a man. In time, as my knowledge of English ways deepened, I was to change my first emotional impression of London. Like a weathered rock, the character of London partakes of the climate that envelopes it. Beneath the unpromising exterior lies the warmth of a banked fire" [7, p. 146].

Соотнесение и взаимодействие временных планов данного отрезка — трех мемуарных планов (М₂, М₃, М₄) и реального прежде всего связаны с проявлением авторской модальности, с оценочностью как основным ее компонентом, которая преподносится автором в разных временных ракурсах. Именно взаимодействие большого числа временных планов показывает достаточно глубоко авторское отношение к Лондону, дистантная удаленность мемуарных времен от реального дает большую возможность Воллис переосмыслить свое первое впечатление относительно города. Оценки претерпевают большие изменения: от резко отрицательных до положительных. За счет смены оценки увеличивается модальность. Объективирующая функция времени, подкрепляемая тесным взаимодействием временных планов, далеко отстоящих друг от друга и от настоящего времени, придает объективный характер тому личностному отношению автора к Лондону, которое сложилось у нее к моменту написания произведения (то есть в реальном времени).

Суммируя изложенное, можно сказать, что взаимодействие временных планов в личностно-психологических дневниках и воспоминаниях, их соположение, наложение и противопоставление, в значительной степени выявляют в них авторскую модальность. Кроме того, отметим, что сравнительный анализ взаимосвязи темпоральной структуры текстов дневников и воспоминаний с проявлением авторской модальности в текстах этих жанров дал возможность проследить определенные различия в характере их взаимосвязи. В информативно-фактологических текстах исследуемых жанров (особенно в дневниках) с эксплицитно выраженным лишь мемуарным планом модальность проявляется в минимальной степени, в то время как в личностно-психологических дневниках и воспоминаниях усложненная темпоральная структура с чередованием и взаимодействием разных временных планов усиливает проявление авторского личностного отношения к описываемым событиям, частые смены оценок в воспоминаниях углубляют субъективно-авторскую модальность.

Список литературы:

1. Виноградов В. В. О категории модальности и модальных словах в русском языке// Труды Ин-та русского языка. — М. — Л., 1950. — Т.2 — с. 38—79
2. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. — М.: Наука, 1985. — 228 с.
3. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. — М.: Наука, 1981. — 139 с.
4. Михневич Л. П. Модальность как информационный компонент смысла текста/ Дисс. ...канд. филол. наук. — М., 1986. — 215 с.
5. Hyams J. Bogie. The authorised biography introduced by Lauren Bacall. Mayflower Books. 1973. — 189 p.
6. Nicolson H., Diaries and letters. 1930—1939. — London, Vol.I, 1966. — 446 p.
7. Windsor Wallis. The heart has its reasons. — Lnd., 1956. — 381 p.