СЕМАНТИКО-ГРАММАТИЧЕСКИЕ  ТИПЫ  ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ  БИБЛЕЙСКОГО  ПРОИСХОЖДЕНИЯ  В  НЕМЕЦКОМ,  РУССКОМ  И  БЕЛОРУССКОМ  ЯЗЫКАХ

Качановская  Ольга  Борисовна

старший  преподаватель  кафедры  романо-германской  филологии  Гродненский  государственный  университет  имени  Я.  Купалы,  Республика  Беларусь,  г.  Гродно

E-mail: 

SEMANTIC-GRAMMATICAL  TYPES  OF  PHRASEOLOGIMS  OF  BIBLICAL  ORIGIN  IN  GERMAN,  RUSSIAN  AND  BELORUSSIAN

Kachanovskaya  Olga

senior  teacher  of  Romanic  and  Germanic  languages  department  Yanka  Kupala  Grodno  State  University,  Republik  of  Belarus,  Grodno

АННОТАЦИЯ

Предметом  сравнительного  анализа  данной  статьи  стали  фразеологизмы  библейского  происхождения  в  немецком,  русском  и  белорусском  языках.  В  статье  анализируются  основные  семантико-грамматические  типы  фразеологических  единиц  библейского  происхождения.

ABSTRACT

The  subject  of  comparative  analysis  in  this  article  is  phraseologisms  of  biblical  origin  in  German,  Russian  and  Belorussian.  The  main  semantic-grammatical  types  of  phraseologisms  of  biblical  origin  are  analyzed.

Ключевые  слова:  фразеологизм  библейского  происхождения;  семантико-грамматический  тип.

Keywords:  phraseologism  of  biblical  origin;  semantic-grammatical  type.

Фразеологизмы  библейского  происхождения  представляют  собой  неотъемлемую  часть  фразеологии  многих  европейских  языков.  Это  особая  микросистема  фразеологии,  в  которую  входят  выражения  с  разными  структурными  и  семантическими  характеристиками,  но  объединенные  общими  особенностями  развития  и  функционирования,  что  обуславливается  их  принадлежностью  к  одному  генетическому  источнику  —  Библии. 

Фразеологизмы  имеют  не  только  конкретное,  частное  значение,  но  и  категориальное,  или  грамматическое,  обобщенное  значение.  Согласно  своему  категориальному  значению  большинство  фразеологизмов  соотносится  с  различными  частями  речи.  Это  касается  и  фразеологических  единиц  библейского  происхождения,  которые  также  могут  быть  объединены  в  несколько  семантико-грамматических  разрядов  или  типов. 

При  соотнесении  фразеологизма  с  той  или  иной  частью  речи  мы  учитывали  в  первую  очередь  следующие  грамматические  и  семантические  свойства  фразеологизма:

·     способ  выражения  грамматически  господствующего  компонента,  благодаря  которому  предсказывается  категориальное  значение  фразеологизма;

·     синтаксическая  функция  фразеологизма  в  предложении;

·     семантические  особенности  фразеологизма.

В  ходе  анализа  были  выявлены  следующие  семантико-грамматические  типы  фразеологизмов  библейского  происхождения:  субстантивные,  глагольные,  адъективные,  наречные  и  междометные.  Также  была  выявлена  группа  фразеологизмов,  не  соотносимых  с  какой-либо  частью  речи:  die  Zahl  der  …  ist  Legion,  in  Abrahams  Schoß  eingehen,  nach  Bethlehem  gehen,  im  Dunkeln  tappen,  die  Zeichen  der  Zeit  erkennen,  mit  eisernem  Zepter  regieren,  eine  Hiobsbotschaft  überbringen,  sich  nach  den  Fleischtöpfen  Ägyptens  (zurück)sehnen,  aufs  Kreuz  fallen,  возвращаться  на  круги  своя,  вопиять  к  небу,  заклать  упитанного,  тельца,  идти  на  Голгофу,  ждать  как  манны  небесной,  излить  душу,  поднять/возвысить  голос,  преклонять  колена,  волас  з  галавы  не  ўпадзе,  язык  прыліп  да  горла  (гартані),  між  (паміж)  небам  і  зямлёй,  зуб  за  зуб  пайшоў  и  др.  Эти  фразеологические  единицы  имеют  категориальные  признаки  нескольких  частей  речи  и  обладают  на  этой  основе  размытостью  категориальных  границ. 

Наиболее  многочисленными  типами  в  микросистеме  единиц  библейского  происхождения  являются  субстантивные  и  глагольные  фразеологизмы.  При  этом  необходимо  отметить,  что  в  русском  и  белорусском  языках  преобладают  субстантивные  библеизмы,  а  в  немецком  —  глагольные. 

К  субстантивным  относятся  фразеологические  единицы,  выполняющие  функцию  называния,  т.  е.  обозначающие  лицо,  группу  лиц,  предметы,  явления.  Грамматически  господствующим  компонентом  в  субстантивных  фразеологизмах  выступает  имя  существительное.

Как  в  немецком,  так  и  в  русском  и  белорусском  языках  большинство  субстантивных  фразеологизмов  представляют  собой  атрибутивно-именные  сочетания:  das  tägliche  Brot  —  хлеб  насущный  —  хлеб  надзённы,  die  verbotene  Frucht  —  запретный  плод  —  забаронены  плод,  der  verlorene  Sohn  —  блудный  сын  —  блудны  сын  и  др. 

Менее  распространенными  в  исследуемых  нами  языках  являются  субстантивные  фразеологизмы,  образованные  из  сочетания  существительного  в  именительном  падеже  с  другим  существительным  в  косвенном  падеже  (с  предлогом  или  без  него):  Salz  der  Erde  —  соль  земли  —  соль  зямлі,  ein  Wolf  im  Schafspelz  —  волк  в  овечьей  шкуре  —  воўк  у  авечай  скуры,  der  Benjamin  der  Familie  —  баловень  семьи,  притча  во  языцех  —  прытча  ва  языцах,  ein  Pfahl  in  jmds.  Fleisch,  der  Tanz  ums  Goldene  Kalb,  грехи  молодости,  воскрешение  Лазаря,  ложь  во  спасение  и  др.

Необходимо  отметить,  что  русским  и  белорусским  библейским  фразеологическим  единицам,  имеющим  структуру  существительное  +  прилагательное  или  существительное  +  существительное,  часто  соответствуют  немецкие  фразеологизмы,  являющиеся  сложными  словами:  Адамово  яблоко  —  Адамаў  яблык  —  der  Adamsapfel,  фиговый  листок  —  фігавы  лісток  —  das  Feigenblatt,  Иудин  поцелуй  —  Іўдаў  (Юдаў)  пацалунак  —  der  Judaskuss,  Каинова  печать  —  Каінава  пячаць  —  das  Kainsmal,  козел  отпущения  —  казёл  адпушчэння  —  der  Sündenbock.  Это  явление  объясняется,  прежде  всего,  недостаточным  развитием  относительных  прилагательных  в  немецком  языке.  Функцию  относительных  прилагательных  берут  на  себя  первые  компоненты  сложных  существительных. 

В  ходе  анализа  нами  также  были  выявлены  библейские  фразеологизмы,  основанные  на  отношениях  сочинения  компонентов.  В  немецком  языке  такие  единицы  содержат  союз  und,  который  в  русских  и  белорусских  соответствиях  передается,  как  и:  das  A  und  O  —  альфа  и  омега  —  альфа  і  амега,  Sodom  und  Gomorrha  —  Содом  и  Гоморра  —  Садом  і  Гамора.  Подобные  единицы  могут  и  не  иметь  соответствий  в  исследуемых  языках:  der  Augen  und  des  Fleisches  Lust  ‘чувственные  наслаждения’,  jmds.  Dichten  und  Trachten  ‘страстное  стремление  кого-либо’,  Krethi  und  Plethi  ‘всякий  сброд’,  Гог  и  Магог  —  Гог  и  Магог  (бел.  яз.),  книжники  и  фарисеи. 

Субстантивные  фразеологизмы,  подобно  именам  существительным,  обладают  лексико-грамматической  категорией  одушевленности-неодушевленности,  категориями  рода,  числа  и  падежа.  Например,  в  предложении:  Как  хорошо  и  почти  чудесно,  что  нас  не  включили  в  эту  группу  козлов  отпущения,  подумали  те,  кто  тоже  подписал,  но  пока  был  оставлен  вне  поля  зрения  (Ю.  Глазов.  В  краю  отцов)  [4,  с.  204]  библеизм  козел  отпущения  —  одушевленный,  в  форме  родительного  падежа  множественного  числа.

Большинство  фразеологических  единиц  библейского  происхождения  относится  к  разряду  неодушевленных,  причем  почти  во  всех  выражениях  данной  категории  опорный  компонент  соотносится  с  неодушевленным  существительным,  например:  das  gelobte  Land  —  обетованная  земля  —  абяцаная  зямля,  der  Judaskuss  —  Иудин  поцелуй  —  Іўдаў  (юдаў)  пацалунак,  Manna  vom  Himmel  —  манна  небесная  —  манна  нябесная,  der  Stein  des  Anstoßes  —  камень  преткновения  —  камень  спатыкнення.

Любопытно  отметить,  что  генетически  неодушевленное  имя  существительное  часто  является  опорным  компонентом  одушевленных  фразеологизмов:  die  Posaunen  von  Jericho  —  труба  иерихонская  —  іерыхонская  (ерыхонская)  труба  ‘человек  с  трубным,  звучным  голосом’,  das  Salz  der  Erde  —  соль  земли  —  соль  зямлі  ‘наиболее  активная,  творческая  сила  народа’.  Посредством  этих  фразеологизмов  характеризуют  человека,  и  в  силу  этого  они  приобретают  морфологические  особенности  одушевленности. 

Есть  несколько  двузначных  библейских  фразеологических  единиц,  которые  в  одном  случае  обозначают  лицо,  а  в  другом  —  абстрактное  понятие,  например,  фразеологизм  Fleisch  von  seinem  Fleisch  —  плоть  от  плоти  —  плоць  ад  плоці  может  употреблятся  со  значением  ‘родной  ребенок’  и  ‘детище,  порождение’,  когда  речь  идет  об  идейном  родстве. 

Глагольные  фразеологические  единицы  обозначают  действия,  состояния.  Стержневым  компонентом  в  их  составе  является  глагол,  в  предложении  они  выполняют  синтаксическую  функцию  сказуемого.  Например,  значение  фразеологизма  einen  Stein  auf  j-n  werfen  —  бросить  камень  —  кінуць  камень  объясняется  словосочетанием  ‘осуждать,  винить,  обвинять  в  чем-либо’.  Грамматически  опорным  центром  данного  фразеологизма  является  глагол.  В  предложении  выражение  выступает  в  качестве  сказуемого.  Например,  в  белорусском  языке:  Дзіця  будзе  мець  хлеб,  вопратку  і  калі  вырасце,  то  на  свой  розум  хай  робіць,  як  хоча.  Можа,  ён  захоча  кінуць  у  нас  камень...І  тады  хай  яго  судзіць  Бог  і  добрыя  людзі  (Э.  Самуйлёнак.  Будучыня)  [7,  с.  204].

Среди  собранного  нами  материала  существуют  следующие  параллельные  фразеологические  единицы  библейского  происхождения,  которые  относятся  к  группе  глагольных  фразеологизмов:  den  alten  Adam  ablegen  —  совлечь  с  себя  ветхого  Адама  —  скінуць  з  сябе  ветхага  Адама,  seine  Hände  in  Unschuld  waschen  —  умывать  руки  —  умыць  рукі,  den  bitteren  Kelch  leeren  —  испить  горькую  чашу  до  дна  —  піць  (выпіць)  <горкую>  чашу  да  дна,  sein  Kreuz  tragen  —  нести  свой  крест  —  несці  свой  крыж  и  др. 

Адъективные  фразеологические  единицы  обозначают  свойства,  признаки,  качественные  характеристики  лица,  предмета,  явления.  Они  могут  быть  компаративными  и  некомпаративными.  К  некомпаративным  относятся  фразеологизмы  типа  im  Adamskostüm  —  в  костюме  Адама  —  у  касцюме  Адама,  voll  des  süßen  Weines,  верный  в  малом,  нищие  духом,  з  божай  ласкі  (бел.);  к  компаративным  —  arm  wie  Hiob  —  беден  как  Иов,  alt  wie  Methusalem  —  стар  как  Мафусаил,  wie  ein  Ölgötze,  wie  ein  Lamm,  як  шклянка  (бел.).  Адъективные  библеизмы  имеют  нулевую  парадигму.

Наречные  фразеологизмы  представляют  собой  раздельнооформленные  и  идиоматические  образования,  которые  семантически  и  функционально  соотносятся  с  наречиями  и  наречными  словосочетаниями.  Они  обозначают  признак  действия  или  признак  признака:  ohne  Ansehen  der  Person  —  не  взирая  на  лица  —  не  гледзячы  на  асобы,  um  kein  Jota  —  ни  на  йоту  —  ні  на  ёту  и  др.  Многие  из  наречных  фразеологических  единиц  библейского  происхождения  реализуют  свое  значение  только  в  сочетание  с  глаголами:  wie  seinen  Augenapfel  hüten  —  хранить/беречь  как  зеницу  ока,  берагчы/аберагаць  як  зрэнку  вока. 

Междометные  фразеологические  единицы  выражают  чувства  и  эмоции  человека,  его  личностное  отношение  к  объектам  внешнего  мира,  а  иногда  и  к  самому  себе.  Они  синтаксически  не  связываются  с  предложением  и  не  являются  его  членами:  Еs  geschehen  noch  Zeichen  und  Wunder!  —  чудеса  творятся  и  в  наше  время!,  Mann  Gottes!,  Hilf,  Herr/o  Herr,  er  will  mich  fressen!,  Tobias  sechs,  Vers  drei,  Врачу,  исцелися  сам!,  Распни  его!,  Да  минует  меня  чаша  сия!,  воля  ваша  (твая)  и  др. 

Таким  образом,  с  позиции  эквивалентности  той  или  иной  части  речи  фразеологические  единицы  библейского  происхождения  немецкого  и  русского  языков  можно  разделить  на  глагольные,  субстантивные,  наречные,  адъективные  и  междометные.  Большинство  фразеологизмов  библейского  происхождения  в  обоих  языках  принадлежат  к  первым  двум  группам.  Часть  библейских  фразеологических  единиц  не  может  быть  соотнесена  с  определенной  частью  речи.  В  ходе  анализа  было  установлено,  что  в  русском  языке  преобладают  библеизмы,  которые  имеют  признаки  существительного,  в  то  время  как  в  немецком  языке  большая  часть  фразеологизмов  библейского  происхождения  относится  к  глагольным.  Всем  выделенным  типам  в  большей  или  меньшей  степени  присущи  те  грамматические  категории,  которыми  обладает  данная  часть  речи. 

Список  литературы: 

1. Бинович  Л.Э.,  Гришин  Н.Н.  Немецко-русский  фразеологический  словарь.  Под  ред.  д-ра  Малиге-Клаппенбах  и  К.  Агрикола.  Изд.  2-е,  испр.  и  доп.  /  Л.Э.  Бинович,  Н.Н.  Грищин  М.,  “Русский  язык”.  1975.  —  656  с.
2. Бирих  А.К.,  Мокиенко  В.М.,  Степанова  Л.И.  Словарь  русской  фразеологии.  Историко-этимологический  справочник  /  А.К.  Бирих,  В.М.  Мокиенко,  Л.И.  Степанова  СПб.:  Фолио-Пресс,  1998. 
3. Гак  В.Г.  Особенности  библейских  фразеологизмов  в  русском  языке  (в  сопоставлении  с  французскими  библеизмами)  /  В.Г.  Гак  //  Вопросы  языкознания.  —  1997.  —  №  4.  —  С.  55—60.
4. Грановская  Л.М.  Словарь  имен  и  крылатых  выражений  из  Библии:  Ок.  400  имен;  Более  300  крылат.  Выражений  /  Л.М.  Грановская  М.:  ООО  «Издательство  Астрель»:  ООО  «Издательство  АСТ»,  2003.  —  288  с.
5. Лепешаў  І.Я.  Фразеалогія  сучаснай  беларускай  мовы  Вучэб.  Дапам.  Для  філал.  Фак.  ВНУ  /  І.Я.  Лепешаў  Мн.  Выш.  шк.,  1998. 
6. Лепешаў  І.Я.  Этымалагічны  слоўнік  фразеалагізмаў  /  І.Я.  Лепешай.  Мн.:  БелЭн,  2004.  —  448  с.
7. Лепешаў  І.Я.  Фразеалагічны  слоўнік  беларускай  мовы.  У  2  т.  Т.  1.  А-Л.-Мн.:  БелЭн,  1993.  —  590  с.
8. Лепешаў  І.Я.  Фразеалагічны  слоўнік  беларускай  мовы.  У  2  т.  Т.  2.  М-Я.-Мн.:  БелЭн,  1993.  —  607  с.
9. Мендельсон  В.А.  Фразеологические  единицы  библейского  происхождения  в  английском  и  русском  языках:  Дисс.  …  канд.  филол.  наук.  Казань,  2002.  —  229  с. 
10. Мокиенко  В.М.  Славянская  фразеология:  Учеб.  пособие  для  студ.  филолог.  ун-тов.  /  В.М.  Мокиенко  М.:  Высшая  Школа,  1980.  —  207  с.